Позвольте, сказал Сандерс, понимая, что всякая ссора помешает возложенному на него делу, позвольте, мистер Лейвли! Я вовсе не хотел сказать, что принимаю все охотничьи рассказы за ложь. Охотнику позволительно увлекаться. Это ему даже прощают.
Этого я не понимаю. Могу только сказать, что пользуюсь на охоте ножом лишь в случае самой последней крайности. Что же до этой пумы, то Кук был свидетелем, пусть он и рассказывает.
Но старая миссис Лейвли перебила разговор, принимавший неприятный оборот.
Не пора ли нам в комнаты? сказала она. Солнце уже зашло, а городские жительницы простуживаются легко. Джеймс, помоги мне убрать со стола.
Общество послушалось хозяйку, и скоро большая и уютная гостиная огласилась веселым говором. Старый Лейвли рассказывал про былое, жена его хлопотала, стараясь всячески обласкать миссис Дейтон и Адель. Она говорила, что ни за что не отпустит молодую девушку завтра от себя, пусть мистер Гэвс и не думает ее похищать! Он такой любезный, не захочет огорчать всех.
Слушая речи матери, Джеймс мог только спросить молодую девушку подавленным голосом:
И вы, в самом деле, хотите покинуть нас завтра, мисс Адель?
Да, мистер Лейвли, ответила она задорно, мистер Гэвс увозит меня к своей сестре.
Эти слова так поразили бедного юношу, что он встал, чтобы выйти из комнаты.
Куда ты, Джеймс? крикнул ему отец.
Надо припрятать остатки оленя от собак и хищных зверей, сказал он первое, что пришло ему на ум.
Верно, верно, иди. А я расскажу о презабавном происшествии.
Он принялся за рассказ, который Сандерс слушал с притворным любопытством, в то время как все его внимание было поглощено оживленной беседой между старухой Лейвли и миссис Дейтон. Речь шла об одной семье, жившей в Джорджии и состоявшей в родстве с миссис Дейтон и Аделью.
Да, миссис Дейтон, говорила старушка, это достоверно. Моему мужу писали оттуда. Старый Бервик только на три дня пережил свою жену, и завещание его хотели вскрыть в среду. Вы получите уведомление на днях.
Мой муж получил какие-то два письма сегодня поутру, но ничего мне не говорил, вероятно, это не то, иначе он сообщил бы мне.
Несомненно. Но такого рода дела обычно затягиваются, нотариусы и другие законники никогда не торопятся, если дело идет о выплате денег.
Адель разговаривала с миссис Кук, потом пошла помогать ей укладывать спать детей и выказала при этом такую милую заботливость, что молодая фермерша сказала, нежно пожимая ей руку:
О, дорогая моя, как бы я была счастлива, если бы вы вышли замуж за какого-нибудь фермера по соседству с нами!
Я очень люблю сельскую жизнь, ответила девушка, краснея, но как знать будущее? Хорошо, если судьба свяжет меня с тем, к кому лежит сердце.
О да, это самое великое счастье! Муж, которого любишь, дети
Вам было хорошо там, где вы жили прежде? Вы не жалеете о тех местах? перебила Адель.
Видите ли, и там было очень хорошо, но здесь мои родители и брат Джеймс, а я их так люблю! Следовательно, здесь еще лучше. Может быть, и Джеймс встретит девушку, которую полюбит, женится, и тогда у нас будет тут целая колония. Мисс Адель, мне очень хотелось бы, чтобы вы жили поближе к нам.
Ну, пора и на покой, дети! громко провозгласил Лейвли, любивший соблюдать порядок, однажды заведенный в доме.
Из-за недостатка места, решили, что все дамы будут ночевать в доме Лейвли, а мужчины во флигеле, который занимал Кук.
Адель, уходя, заметила волнение Джеймса. Она шепнула ему на прощание:
Вы сердитесь, мистер Лейвли. Вы думаете, что я не ценю приглашение ваших родителей? Но, право, мне хочется только навестить подругу, которую я так давно не видела, я скоро вернусь, и тогда, если ваша матушка позволит, прогощу у вас долго, потому что дикая местность нравится мне более нашего города.
Вы слишком добры, мисс, проговорил он. Разве я могу сердиться на вас? Я
Покойной ночи, мисс Адель! сказал, подходя, Сандерс. Желаю вам выспаться хорошенько, чтобы собраться с силами для завтрашней поездки.
Он взял руку молодой девушки и поднес ее к своим губам, после чего вышел из комнаты.
Джеймс оставался последним, но видел, что дамы ждут и его ухода. Он наскоро простился со всеми и пошел во флигель, захватив карабин и пороховницу.
Глава XIЗасада
Вся долина Миссисипи, и в особенности пространство к западу от реки, представляет собой громадную болотистую равнину, пересекаемую густыми камышовыми порослями и тощим кустарником. Во многих местах равнина завершается озерами или непроходимыми болотами. Почва весьма плодородна, но разлив Миссисипи и ее притоков, усиливаемый дождями, позволяет ей высыхать лишь в августе-сентябре под палящими солнечными лучами. Вследствие этого, тысячи квадратных миль земли восемь или девять месяцев в году остаются под водой, а в течение трех остальных месяцев из высыхающих болот и стоячей воды озер поднимаются миазмы, разносящие по окрестности губительную желтую лихорадку.
Только баснословное плодородие высыхающей почвы заставляет колонистов жить в этой зараженной местности. Они строят свои жилища на сравнительно возвышенных площадях, обрабатывают лишь небольшие участки и занимаются главным образом скотоводством.
Город Елена находился на наиболее возвышенном пункте между Сент-Луисом и Мексиканским заливом, но на расстоянии тысячи трехсот миль от последнего. Первые пионеры построили здесь несколько хижин, но постепенно город разросся и приобрел большое значение.
Ферма Лейвли была расположена в восьми милях к северу от Елены на склоне горы. Постройки отделялись от леса, окружавшего усадьбу с востока, лишь небольшим расчищенным пространством, огороженным высоким забором. Маленькая речка, вытекающая из-за соседних холмов, огибала усадьбу с запада и впадала в Миссисипи. По ту сторону речки, прямо напротив дома, возвышался старинный индейский могильный курган, на котором старик Лейвли собирался устроить беседку. С этой целью курган был очищен от кустарника и валежника, около него были уже сложены бревна и доски.
Когда в доме все стихло, у реки, среди кустов, послышался шепот. Кто-то ворчал:
Наконец-то улеглись! А только знаешь, Дан, мне сдается, что нам здесь не поздоровится. Так и кажется, что мы напрасно подвергаем себя риску. Собак здесь пропасть, разом почуют.
Напрасно трусишь, Коттон! отвечал другой голос. Река под боком, прыгнем в нее, и след простыл, особенно при таком ветре. Не бойся же, увидишь, тебе достанется ружье. Вот только мне страшно хочется есть.
Опять есть? Ты только и думаешь, что о еде.
Хорошо тебе говорить! возразил тот, которого Коттон называл Даном. Когда я ел? Украл горсть кукурузы в амбаре и за это получил заряд дроби в икру. И что за жизнь мы ведем! Травят нас, как хищных зверей. Жили бы по-прежнему, не гоняясь за каждым пинком. Но ты задумал ограбить человека на большой дороге, и теперь вся полиция против нас. Тебе еще хорошо, ты белый, можешь всюду зайти, тебя накормят без разговоров, а я мулат, у меня тотчас потребуют вид на жительство. Нет, такая жизнь мне невмоготу, и я вздохну свободно, лишь когда доберусь до благословенной Канады!
Друг ты мой, до нее далеко, а в Иллинойсе и Миссисипи власти очень строги к беглым рабам. За ними охотятся.
Знаю, поэтому я и думаю часто, не вернуться ли на остров, с которого мы бежали? Там даже собакам жить лучше, нежели теперь нам с тобой.
Как хочешь, Дан, но я туда не вернусь. Видишь ли, там слишком хорошо награждают того, кто донесет, что ты произнес какое-нибудь лишнее слово. Это меня удерживает. Притом рано или поздно, но остров будет обнаружен, а я давно уже извлек из своего опыта истину, что платит за музыку больше всего тот, кто меньше всех плясал. Из всего этого следует, что нам надо выбираться из штата, а для этого нужны деньги, а для того чтобы достать их, нужно ружье. Надеюсь, что мы добудем его в этом доме.
Не забудь и пороховницу.
Разумеется, не дурак же я. Но странно, что собаки вовсе не лают.
Они собрались все там, у дерева, на котором висит оленина. Эти псы слишком хорошо дрессированы, чтобы ее тронуть, но каждая наблюдает за другой. Я уверен, что они не обратят внимания на меня, когда я проскользну в дом.
Ну а если они все-таки залают?
Тогда прыгнем в реку, а потом сойдемся «Под тремя кипарисами».
А если там будет занято?
Тогда в тот домик, который мы ограбили прошлой ночью. Оттуда недалеко и до Миссисипи.
О, Коттон, если бы ты не зарезал того человека понапрасну, мы были бы уже в Канаде.
Ну, полно канючить! Думай лучше о том, как добыть ружье. Я надеюсь, что они уже все в постелях.
Да, только дай им уснуть хорошенько.
Во флигеле, занимаемом Куком, было всего две кровати. Одну предоставили старому Лейвли, на другой Уильям Кук поместился вместе с Сандерсом, а Джеймс и старший сын Уильяма, девятилетний мальчик, легли на полу, подложив под себя медвежью шкуру.
Запер ли ты дверь? спросил Уильям у сына.
Нет, ответил ребенок, но ведь собаки на дворе.
Они все там, но собрались за домом, где висит оленина, возразил ему отец.
Чего же вы боитесь? заметил Сандерс, смеясь. Нас здесь много, и мы с оружием.
Осторожность никогда не помешает, возразил старый Лейвли, потягиваясь на кровати. Воровства много. На днях чуть было не украли ружье у нашего соседа, Бойлса. Ты рассказывал, Джеймс?
Да, только Бойле возвратился вовремя, чтобы прогнать грабителей, а они в ту же ночь забрались к старому Гасвелу и тяжело ранили его, унесли, впрочем, только пистолет, кое-что из одежды и другие незначительные вещи.
И портфель Гасвела, прибавил Кук. Денег в нем не было, но зато находились очень важные для Гасвела бумаги. Так рассказывает Драпер, по крайней мере.
Где ты видел Драпера? спросил Джеймс.
В лесу. Он помог мне взвалить убитого оленя на лошадь.
Кто разбойники? Неизвестно? спросил Сандерс.
Подозревают одного белого по имени Коттон, и мулата, принадлежавшего Аткинсу,отвечал Уильям. Коттон зарезал одного человека в графстве Пойнсет. Шериф устроил за ним погоню.
И напал на след?
Известно только, что они пробрались к северу. Убийство совершено между Мемфисом и Бэтсвилем. Но как только местные колонисты и охотники приступили к облаве на них, злодеи вынуждены были повернуть назад. Мы все решились положить конец подвигам этих двуногих акул, хотя и не знаем, принадлежат ли они к особой шайке или они из тех молодцов, которые приходят из-за Миссисипи.
Вот и у старого Гейнце украли проговорил, уже засыпая, старик Лейвли. Пару туфель и он
Что же он? спросил Уильям.
Но старик уже спал. Скоро примеру его последовали и другие, а не более как через полчаса в дверь, незапертую по оплошности хозяев, бесшумно юркнула человеческая фигура.
Глава XIIПогоня за грабителями
Пробравшийся так незаметно во флигель Дан неподвижно остановился у дверей, чтобы удостовериться в своей безопасности. Но никто не сторожил, спали решительно все. Тишина нарушалась только дыханием спящих и биением сердца самого Дана. Он стоял, как пригвожденный к месту, и лишь сжимал рукой левую сторону груди.
Но скоро мулат пришел в себя, видя, что ему не угрожает непосредственная опасность, и протянул руку к дверной притолоке, зная, что охотники обычно вешают свои ружья на этом месте. К великой радости, он нащупал ружье, но пороховницы при нем не оказалось, хотя эти два предмета хранятся обыкновенно рядом. Где ее искать? Малейшее неловкое движение могло выдать его, и тогда ему не жди пощады, но дело было начато и его следовало закончить. Он решился, по крайней мере, дорого продать свою жизнь и стал тихонько шарить по стенам и стульям, в надежде найти то, что ему требовалось.
Дан нащупал дверь, ведущую в чуланчик, отворил ее и, к своей радости, разглядел на столе кувшин с молоком. Он припал к нему с жадностью, в горле у него давно пересохло, от голода сводило все внутренности. Молоко освежило и подкрепило его, он не мог оторвать запекшихся губ от края кувшина.
Оставьте и мне немного, произнес кто-то в темноте возле него.
Он так и замер на месте, едва не выронив посуды из рук, но у него достало присутствия духа не выдать себя ни одним звуком.
Это вы, мистер Кук? продолжал тот же голос. Мне пить захотелось. Вы вставали напиться?
Кук, проснувшись наполовину, ответил:
Вода за дверью в ведре А в чулане молоко пейте Это вы, мистер Гэвс?
Мулат стоял, притаившись за открытой дверью чулана. Он знал, что пропадет, если его обнаружат, и держал нож наготове.
Я предпочел бы воду, отвечал мнимый Гэвс, выбираясь из чулана. Но в этой темноте ничего не найдешь, можно только шею сломать.
Разгребите пепел в очаге, а там, сбоку, спички.
Сандерс занялся поисками спичек, но скоро объявил, что они куда-то запропастились. Он раздувал тлеющие уголья, но тоже напрасно.
Да зачем вы трудитесь? проговорил Уильям. Выйдите за кухонную дверь, ведро стоит там снаружи.
Хорошо, сказал Сандерс, направляясь ощупью в кухню. Ай, что это? Я наткнулся на ружье. Зачем оно стоит здесь в углу, а не висит?
Вам почудилось.
Как почудилось? Я сильно ударился ногой о приклад. Кто же снял ружье со стены?
Может быть мой сын, сказал Уильям. Эй, Билл!
Не будите его, он спит так сладко, перебил Сандерс, ощупью вешая оружие на прежнее место и пробираясь в кухню к дверям. Он нашел ведро и с жадностью напился.
Уильям тоже встал, чтобы попить и подозвал собак.
Ник!.. Эли!.. Уатис! крикнул он. Что вы там крутитесь за домом? По местам!
Собаки, поласкавшись к хозяину, норовили забежать в дом.
Это куда! Прочь! пригрозил им Уильям. Чего вы лезете? Взвизгивают, точно дикую кошку почуяли! Ну, прочь же, говорю! И ты, Красавчик! Убирайтесь же!
Он силой отогнал собак и захлопнул дверь, но они продолжали визжать и ворчать у порога. Сандерс лег и скоро заснул, но возня собак не давала покоя Уильяму. Он вскочил снова, выбежал за двери и принялся разгонять верных животных, награждая их пинками. Они подчинились неохотно, и Кук вторично затворил дверь.
Мулат все еще стоял, притаясь у косяка чулана и держа наготове свой нож. Но скоро все опять стихло, и слышался только храп спавших. Тогда он стал осторожно пробираться к выходу из кухни, не забыв допить остатки молока. Двигаясь ощупью, он задел стул, и под руку попался какой-то ремень. К его радости, это оказалась перевязь от кисета с порохом и зарядами. Рядом лежал и другой кисет. Который полезнее? Чтобы разрешить вопрос, Дан надел оба себе на шею, взял ружье, повешенное Сандерсом снова на стену, и отодвинул тихонько засов у двери из кухни.
«Если собаки еще здесь, я пропал, подумал он. Такая свора разорвет в клочки».
Но счастье ему благоприятствовало, собаки опять возвратились к дереву и были с заветренной стороны. Он благополучно добрался до забора, но наткнулся на стоявшую у него лопату, и она упала, громко стукнув о что-то твердое.
Красавчик залаял, Уатис поддержал его, и все собаки бросились на поиски. Не выпуская своей добычи из рук, Дан помчался во весь дух к реке, успев только крикнуть наугад, потому что не видел своего товарища: «В воду! В воду!»
Собаки уже нагоняли его, но одна из них, еще молодая и неопытная, напала на след какой-то дичи, и подала голос прочим, которые и ринулись за ней.
Дан плыл по течению. «Ошиблись, сторожевые псы!»подумал он и спросил вполголоса:
Коттон! Ты здесь!
Здесь, ответил тот тихо, подплывая к нему. Ну, я думал, тебе крышка! Достал ружье?
Достал Бери его Вот и два охотничьих кисета. Поторопимся, до сих пор мы были под ветром, но он скоро повернет.
Нам надо выбраться к холмам, но, чтобы сбить со следа собак, проплывем еще немного против течения.
Они продержались на воде еще с полчаса и потом вскарабкались на холмистый берег. Им требовалось покинуть территорию Арканзаса. С этой целью они пошли к Елене, в этом городе их не знали, и здесь было легче переправиться на левый берег Миссисипи.
Между тем на ферме все проснулись от лая собак. К общему удивлению, дверь кухни оказалась открытой.
И моего ружья нет! воскликнул Кук.
Можно было открыть дверь снаружи? спросил Сандерс.
Нельзя! сказал Уильям. Я сам запер ее на засов. Ружье могло быть украдено уже пробравшимся в дом. Я понимаю теперь, почему собаки рвались сюда. А я-то по глупости их отогнал!