Не смея близко подойти к разъяренному чудовищу, собаки преследовали его по пятам сквозь чащу. Наконец тростники кончились, и перед медведем оказалось открытое место, которое он волей-неволей должен был преодолеть. Тут-то и ожидали отрезавшие ему отступление охотники, определившие по лаю собак выбранное животным направление.
В тот момент, когда медведь, выскочив из тростника, повернул налево, к реке, Робертс выстрелил. Тотчас же раздался и другой выстрел: то стрелял Куртис и тоже попал. Однако пули не остановили зверя. Заревев от боли и бешенства, он припустил к реке.
Робертсу не хотелось упускать знатной добычи. Он, с ножом в руке, сделал громадный прыжок, выскочил из оврага и догнал медведя как раз у самой воды. В тот самый миг, когда охотник, очутившись рядом со зверем, всадил ему нож в бок по самую рукоятку, раздался третий выстрел. Робертс, не заметив результатов этого выстрела, в порыве охотничьей страсти хотел вытащить свой нож, чтобы еще раз ударить медведя, но тот, сраженный третьей пулей, уже валился в реку, увлекая и охотника, и двух собак, вцепившихся в него.
Все это произошло в течение каких-то десяти секунд, и никто не успел опомниться, как все четверо скрылись в мутных водах Литл Джен. Однако едва охотники добрались до берега, как на поверхности реки появились и охотник, и медведь, и собаки. Робертс спокойно подталкивал тело мертвого зверя к берегу. Тут только он заметил, с какой высокой крутизны они свалились в реку.
Послушайте, Робертс! закричал ему сверху Гарпер. Как же мы теперь вытащим на берег тушу?
Подождите вытаскивать зверя, а сначала помогите-ка мне взобраться к вам! весело отозвался торжествующий фермер.
А хорош ли и жирен ли медведь? спросил Гарпер.
Великолепен! отозвался Робертс. А если не верите, так прыгайте сюда и сами посмотрите!
Ну уж благодарю! Лучше я вам на слово поверю!
Пока они перекликались, Ассовум наскоро соорудил из лиан нечто вроде лестницы, и вскоре охотник выбрался на берег. Потом индеец поднял по очереди собак.
Как же быть теперь с медведем? спросил Гарпер. Ведь в нем по крайней мере фунтов триста. Не на веревках же его тащить на верх!
Конечно, это невозможно, отозвался Ассовум. Видите вон те два сваленных дерева? Помогите мне скатить их в воду, к ним я привяжу медведя и, как на плоту, спущусь вниз по реке мили на полторы к ферме Баренса. А вы верхом поезжайте туда же. У Баренса я думаю быть к заходу солнца.
Ай да Ассовум! обрадовался Робертс, насквозь промокший. Ведь у Баренса от фермы к реке сделан спуск, и там нам не трудно будет втащить медведя на берег.
Постой-ка, приятель, сказал Куртис, когда приплывешь к Баренсу, не показывай сразу нашей добычи. Он хвастался, что у него постоянно много убитой им дичи, так пусть он сначала угостит нас ею!
Индеец кивнул в знак согласия и затем, с помощью белых сбросив деревья в реку, принялся вязать плот. Вскоре туша медведя лежала на плоту, возвышаясь над водою, и восседавший на ней краснокожий довольно быстро плыл по течению на своем оригинальном сооружении.
Какая, однако, умная бестия, этот Ассовум, сказал Гарпер. В лесу он поистине незаменим. Пора все-таки и в путь, продолжал он, иначе мы прибудем позже индейца!
Вдруг Гарфорд схватил Робертса за руку.
Смотрите! Вы ничего не видите? спросил он торопливо. Вон там, в чаще, какой-то рыжий зверь!
Боже мой, да это олень! Стреляйте, пока собаки не почуяли его, а то будет поздно!
Гарфорд прицелился и выстрелил. Олень подпрыгнул и скрылся в чаще.
Ура, я попал! радостно закричал он, подъезжая к тому месту, где раньше стоял олень. Смотрите, вот и кровь, собаки уже почуяли ее!
Собаки были, действительно, здесь, но вели себя как-то крайне странно, хотя часть их бросилась следом за оленем. Этти остался на месте, нюхая траву и не обращая внимания на других собак, а Поппи тоже сидел рядом, подняв нос и завывая каким-то особенным образом.
Что за чудеса? удивился подошедший Робертс. Что сделалось с собаками? Право, можно подумать, что Поппи воет из-за того, что вы не попали в оленя! сказал он, обращаясь к торговцу.
Как не попал? удивился тот. Да ведь вот же и пятна крови!
Совершенно верно: видите, здесь много кровавых пятен, но дело в том, что олень-то побежал в другую сторону, вон туда, к кипарисам!
В таком случае, это кровь какого-нибудь другого животного. Вон и следы ведут к реке, заметил Куртис.
Как к реке? Да ведь убитый нами медведь бежал по крайней мере на милю выше по реке!
Однако можно подумать, что здесь проходил и охотник, сказал Куртис, вглядываясь в грунт. Вот один отпечаток ноги человека, а вот и другой. Тут, очевидно, шли двое по кровавым следам.
Конечно, так! подтвердил Гарпер. Рассмотрите повнимательнее следы: носки ног направлены к реке. Я полагаю, что они принадлежат Баренсу, убившему здесь какую-нибудь дичину, которой мы и полакомимся сегодня!
Позвольте, но Баренс кроме мокасин не носит никакой другой обуви, возразил Куртис, а здесь отпечатки ног в башмаках с толстыми подошвами и сапог с каблуками, какие купил себе недавно Браун. А впрочем, может быть, у Баренса остановились какие-нибудь охотники, так это их следы.
Если это так, заметил Гарпер, то мы всё разузнаем у самого Баренса.
В это время вой Поппи все усиливался. Собака так жалобно завывала, что привлекла к себе и остальных собак, которые, усевшись вокруг, составили довольно неприятный воющий хор.
Нет, господа, взволнованно сказал Робертс, Поппи не ошибается: здесь убит не олень, а человек!
Уверены ли вы в этом? спросил Куртис.
А вот сейчас осмотрим следы вплоть до реки, может, все и выясним.
Охотники согласились с мнением старого фермера и медленно двинулись к реке, тщательно рассматривая малейшие отметины на грунте.
Вот где сложили ношу! сказал Робертс, дойдя до смятых какой-то тяжестью тростников. Отсюда, по-моему, она была сброшена в реку.
Куртис встал на колени, чтобы внимательнее изучить следы, как вдруг поднялся, сильно побледнев.
Это был человек! сказал он. Вот тут отпечаток пуговицы, а здесь руки. Джентльмены, здесь совершено убийство! Так как теперь уже поздно, и наши поиски вряд ли увенчаются успехом, я предлагаю отправиться на ночь к Баренсу, хорошенько заметив это место, а наутро продолжить расследование. Итак, в дорогу!
Изрядно утомленные, охотники без возражений сели на лошадей, переехали вброд Литл Джен и поскакали к Баренсу, или старому болтуну, как его прозвали соседи.
Глава VIIАрканзасские врали
Баренс, уже уведомленный подоспевшим чуть ранее Ассовумом о прибытии охотников, поджидал их, стоя на крылечке своего дома. Индеец сидел тут же, занятый просушиванием своих мокасин. Лет пять назад старик Баренс, внезапно появившийся в Арканзасе, поселился в северных местностях этого штата среди невылазных болот. Чем он занимался тогда, никто не знал, да и сам фермер, вскоре покинувший те места и перебравшийся ближе к Фурш Лафав, не любил распространяться об этом. Поговаривали порой о страсти Баренса к чужим лошадям, но вся последующая, вполне безукоризненная, жизнь, да и полная невозможность заниматься кражею коней там, где их практически не было, говорили за то, что распускаемые слухивсего лишь наветы завистников мирной жизни фермера. Единственным недостатком Баренса было лишь одно его пристрастие, которое Робертс вежливо назвал «грешить против истины». Это, однако, не мешало Баренсу сохранять самые дружеские отношения с окрестными фермерами, снисходительно выслушивавшими невероятные рассказы об его охотничьих похождениях.
Для пропитания своего и семейства, состоявшего из жены, двух дочерей и сына, уехавшего, впрочем, по неизвестным причинам из Арканзаса года за два до описываемых событий, Баренс разводил скот, засевал небольшой участок земли маисом и держал нескольких лошадей, находя, однако, что число их могло бы быть и побольше, но что атмосфера Арканзаса не слишком-то благоприятствует этому последнему занятию.
Дом Баренса ни в каком случае нельзя было назвать изящным. То была простая бревенчатая хижина, с крышей из грубых необструганных досок, покрытых дерном и камнями, да и вся жизнь, какую вел старик со своим семейством, мало чем отличалась от жизни обыкновенных, небогатых фермеров Арканзаса.
К прибытию охотников каждый член семьи был занят кое-какими хозяйственными работами. Под навесом какой-то человек пилил дерево на поленья. Одна из дочерей доила корову за плетеной из ветвей изгородью, тогда как другая, черноглазая красавица, держала теленка, мешавшего доенью. Где-то хрюкали свиньи, блеяли овцы. У изгороди несколько орлов-стервятников, видимо, почуявших запах падали, оглашали воздух пронзительными, неприятными криками.
Опытный глаз Робертса, только что показавшегося из-за поворота дороги, сразу подметил все эти подробности обычной картины сельской жизни.
Ну, Баренс, вы должны простить меня! закричал он хозяину. Я, признаться, думал, что все ваши рассказы об удачных охотахвыдумка, но эти милые птички доказывают противное, и нам, значит, не придется ночевать на пустой желудок, как я предполагал раньше. А может быть, стервятники собираются клевать какую-нибудь павшую корову?
Здравствуйте, дорогие гости, милости прошу! приветствовал Баренс подъезжавших охотников. Очень рад, что не забываете старика. А вам, Робертс, стыдно бы такие вещи. У меня не найдется мяса? Да раньше мне доводилось добывать только собственным карабином по шестьсот-семьсот фунтов дичины в день! Вот Куртис может подтвердить это.
Так-то так, отозвался Куртис, но не забывайте, что в том числе было и изрядное количество домашнего скота.
Ах, полноте, милый друг, то были не домашние, а одичавшие буйволы и бараны! Ну, да все равно, об этом поговорим в другой раз. Слезайте же с лошадей, друзья мои, и входите в дом. Бетси, задай сейчас же овса лошадям, да присмотри, чтобы свиньи раньше не завладели кормом и не опрокинули ясли.
Баренс, мне слышится запах какой-то падали. Вероятно, поблизости околело какое-нибудь животное? спросил насмешливо Робертс, здороваясь с хозяином.
Больно у вас чутье невероятное, старина! Никакой падали нет. Если же вы судите об этом по орлам, то ошибаетесь. Они часто прилетают сюда, когда почуют запах убитой мною дичи.
Убитой вами? Так вы говорите, что это пахнет убитой вами дичью? Ассовум! сердито окликнул индейца старик, видя, что тот втихомолочку усмехается. Ты, вероятно, что-нибудь разболтал?
Нет, мой белый брат. Это хозяин третьего дня заколол аленькую свинью, а глупые птицы хотят уже ее склевать.
Уж не этой ли свиньей нас и будут сегодня угощать?! А где же олени? спросил продолжавший иронизировать Робертс. Ведь вы говорили, Баренс, что бьете их чуть не ежедневно.
Я недавно ссадил себе ногу и вот уже два дня как не выхожу из дому! ответил несколько сконфуженно хозяин.
Очень жаль. Позвольте теперь представить вам моего соседа и друга, мистера Гарпера.
Представленные пожали друг другу руку.
Мне ваше лицо кажется очень знакомым, мистер Гарпер, сказал хозяин, но никак не могу вспомнить, ще я вас встречал. Убей Бог, не помню!
После вспомните, дружище, перебил его Робертс. Слушайте-ка лучше страшное известие. Завтра мы с вами отправимся к оврагу, где растут кипарисы. Там, по всей вероятности, недавно было совершено убийство.
Убийство! Что вы говорите!
Однако это так. Жаль только, что наступающая темнота вынудила нас прекратить розыски и направиться к вам. Завтра же с рассветом мы отправимся туда, и все окончательно выяснится.
Но позвольте! Я сегодня утром проходил мимо того места и ничего не заметил.
Как сегодня утром? поддел его Куртис. Да ведь вы уже два дня не выходили из дому из-за ссадины на ноге?
Ну, значит, это было третьего дня! отпарировал Баренс. Ведь не мог же я для вашего удовольствия скакать на одной ноге так далеко! Ну, да что тут толковать, все-таки постарался замять свой промах хозяин, входите же, господа. Вечером спустится густой туман, и в такую погоду лучше сидеть и греться у камина.
Подождите, Баренс, остановил его Робертс, с вашей протухшей свиньи сыт не будешь. Ассовум, нужно позаботиться и о гостях, и о хозяине, сходи-ка за медведем, которого мы привезли хозяину в подарок.
Баренс был радостно изумлен при виде громадной медвежьей туши. Общими усилиями она была вытащена из реки и разложена перед домом, где ее освежевали и лучшие куски выбрали на ужин.
Робертс тем временем вошел в дом и здоровался с хозяйкой.
Очень рад вас видеть, дорогая миссис Баренс! Давненько мы с вами не видались. Что это вы совсем позабыли нас? Жена с нетерпением ждет вас к себе!
Яс удовольствием побывала бы у вас, да муж стал так тяжел на подъем, что никак его не уговоришь собраться куда-нибудь.
Ну, а как поживают ваши дочери? Привыкают понемногу к нашей жизни? Впрочем, они, вероятно, не особенно-то тоскуют по прежнему своему житью среди болот. Очень уж там неважная местность. Как-то я проезжал там, и признаюсь, сторона эта мне очень не понравилась. Я останавливался тогда у богатого фермера, у некого Стронга, накупившего много негров-невольников
Остановите его, пожалуйста! закричал с порога Баренс. Беда, если он теперь заведет свою машину. Бьюсь об заклад, что он сейчас заговорит о войне за независимость и пойдет, и пойдет
Ну, Баренс, с вами невозможно разговаривать!
Ладно, ладно, не сердитесь. Спасибо вам за сюрприз, он пришелся очень кстати и порядочно пополнит мои опустевшие было кладовые. То-то славно мы проведем сегодня вечер за медвежьим жарким и виски! Люси, прине-си-ка кружку, что стоит возле кровати, да осторожнее, не разбей. Цыц! закричал он на лаявших на дворе собак.
Этим вы их не угомоните, сказал Куртис, они страшно голодны, оттого и лают. Отдайте-ка им лучше вашу хваленую свинью.
Как? Отдать собакам такое чудное мясо?
Да, что вам, жалко его, что ли? Ведь вы же чуть не ежедневно добываете охотой очень много мяса. По крайней мере вы сами так говорили.
Оно так и было, пока у меня не заболела нога.
Подите вы со своей ногой! Вот нашли отговорку. А что это, Гарпер, вы так мрачно задумались? Вероятно, кровавые пятна не дают вам покоя?
Конечно! со вздохом ответил тот. Посудите сами, эта история кажется очень сложной и загадочной.
Ну, если вам это кажется странным, сказал Баренс, то что бы вы заговорили, если бы вам пришлось пожить на берегах реки Каш?! Во время моего пребывания там не проходило дня, чтобы река не выбрасывала на берег ежедневно два-три трупа.
Но ведь та местность почти необитаема!
Что ж из этого? Трупы, тем или иным путем, попадали в реку, и никто не заботился о том, как они туда попадают.
О, мой друг, перестаньте рассказывать такие ужасы перед едой, а приберегите их на вечер. Пока же пойдемте позаботимся о наших лошадях, а потом можно присесть и за ужин, посоветовал Робертс.
Охотники согласились с ним и отправились на двор к лошадям. К их возвращению в хижине уже был накрыт стол, вокруг которого расселись мужчины на табуретках, бочонках и ящиках. Главным блюдом было, конечно, медвежье жаркое с маисовым хлебом; вареные тыквы, мед и молоко дополняли ужин. Бутылка виски во время еды несколько раз обходила стол, постепенно пустея. Гости сидели молча, с жадностью утоляя аппетит, сильно разыгравшийся после такой охоты и прогулки на свежем воздухе. Только стук ножей о тарелки нарушал царившую в хижине тишину.
Когда голод был окончательно утолен, мужчины встали из-за стола, уступив место женщинам, которые, заранее отложив себе порции мяса и хлеба, стали есть на тех же тарелках.
Миссис Баренс, несмотря на то, что ей было уже сорок лет, сохранила еще следы былой красоты, которая и теперь бросалась в глаза. Только грязное ситцевое платье да растрепанные волосы несколько портили впечатление от ее гибкой и стройной фигуры.
Обе ее дочери, одетые поопрятнее, тоже были очень красивы, хотя явную неряшливость они, вероятно, унаследовали от матери.
Заметив, что женщины, кончив ужинать, уже убирали последнюю посуду со стола, Баренс отодвинул его в сторону, расчистив место у камина, около которого и расположились его гости.
Теперь друзья мои, сказал он, не пора ли заняться самым приятным трудом на светеприготовлением кулиса?
Такое предложение было встречено гостями одобрительным гулом.