Наконец, показалось внизу строящееся здание новой церкви и сразу поглотило все внимание Элен. Тут царили жизнь и движение и много материала для наблюдения, что и привлекало молодую девушку, не склонную к созерцательности.
В поселке строилась не молельня и даже не часовня, а настоящая церковь. Элен с улыбкой подумала, что если б жители могли тут распоряжаться, как хотели, то назвали бы эту новую церковь собором. Это больше бы отвечало их стремлению придать величественный характер новому строению. Собор в Скалистых Ручьях окружил бы благодатью поселок и утвердил бы положение ее жителей, уверенных, что спасение их душ было бы тогда надежно обеспечено. Но невозможность иметь собственного епископа в деревне вынудила их отказаться от мечты о соборе и удовлетвориться более скромной постройкой новой церкви.
Возле церкви Элен увидала группы мужчин, праздно стоявших вокруг и смотревших, как работают другие. Желания помочь работе у них не возникало; они собрались здесь маленькими группами, засунув руки в карманы своих штанов, вооруженные револьверами и лениво пережевывали табак, глазея на постройку. Все они, именующие себя гражданами Скалистых Ручьев, как мужчины, так и женщины, были заинтересованы в постройке новой церкви и подавали за нее голос. Кто мог, жертвовал деньги и материал, а кто был не в состоянии, тот вкладывал свой труд. Элен поняла, что те, кто праздно смотрел на работу, уже сделали свой вклад и теперь просто наблюдали, чтобы их менее имущие братья не тратили даром время, а работали как следует. Ведь эта церковь должна была служить доказательством священного рвения граждан Скалистых Ручьев, разгульная жизнь которых и почти повальное пьянство противоречили всем канонам нравственности. Но они были уверены, что таким образом обеспечивают себе отпущение грехов и будущее спасение души. То была откровенная взятка, которую они давали богу, чтобы приобрести его снисходительное отношение к своей греховной жизни.
Взгляд Элен перебегал с одной группы на другую, пока не остановился на одном из мужчин, стоявших в стороне. Уже немолодой человек, с суровым грубым лицом и злобно-насмешливым выражением, он смотрел на окружающих. Наружность его была не из привлекательных, и он отличался от остальных лишь тем, что не выставлял напоказ своего оружия, но Элен знала, что оно было у него припрятано. Однако он ей импонировал, потому что забавлял ее своими умными язвительными репликами.
Доброе утро, Дерти, сказала она, улыбаясь и подходя к нему.
Дерти ОБрайн обернулся, и тотчас же на его лице появилась улыбка. Он быстро переместил языком во рту табачную жвачку за другую щеку и проговорил:
Здравствуйте, мисс Элен.
Просто удивительно, заметила Элен, кивая на группы стоящих людей, как все интересуются постройкой церкви!
Интересуются? возразил ОБрайн с несколько презрительной усмешкой. Я думаю, что вы бы тоже интересовались, если б сидели на крыше дома, который горит под вами и следили бы глазами за приближением спасательной лестницы.
Какое же это имеет отношение к строительству? спросила Элен, насмешливо прищурив глаза.
А вот какое: церковьлестница, которая обеспечивает им спасение души. Построив такую лестницу, они могут продолжать свою прежнюю жизнь, не заботясь о душе.
Я думаю, что они больше не будут употреблять таких ругательств, как раньше, заметила Элен.
Вы думаете? Ну, я не пророк, но скажу вам, что наверняка все останется по-прежнему. Вокруг этой церкви будут по-прежнему происходить драки, будут раздаваться выстрелы во имя религии, будут грабить и тайком привозить виски и похваляться своими подвигами перед пастором. Церковь тут ничего не изменит, она только даст им возможность со спокойной совестью заниматься прежними делами. Нет, мисс Элен, народ должен быть воспитан для церкви. Воспитаниеэто не пустое слово, и нашим париям оно неизвестно.
Его постоянное озлобление против всего и всех в Скалистых Ручьях забавляло Элен, и она отвернулась, чтобы скрыть смех. Вдруг она увидала приближающуюся упряжку лошадей, волочивших бревна.
Как? вскричала она с удивлением. Посмотрите, Дерти! Ведь это наши лошади, и Пит Клэнси правит ими
Наверное, ответил равнодушно ОБрайн.
Наверное? сердито возразила Элен. Но ведь это такая такая дерзость!
Но Дерти ОБрайн ничего не видел в этом особенного.
Ведь Пит всегда правит вашими лошадьми, заметил он.
Конечно. Но он должен был ехать к болоту за сеном. Я слышала, как Кэт говорила ему об этом сегодня утром.
Глаза ОБрайна сощурились, и он ухмыльнулся в свою густую бороду.
Можете поручиться за это, мисс? спросил он. Возможно, что он везет эти бревна ради шутки.
Шутка? вскричала Элен с негодованием. Это дерзость, вот что!
Конечно, многозначительно подтвердил ОБрайн. Но видите ли, эти два паршивца, служащие у вас, ничего не могут дать на постройку церкви и потому должны тут работать. Однако работа не улыбается ни мистеру Питу Клэнси, ни мистеру Нику Девере. И вот они решили воспользоваться вашими лошадьми и привезти сюда груз. Таким образом, они вносят свою лепту. Они умные ребята.
Умные? О! с возмущением вскричала Элен. Они просто дерзкие негодяи и и
Она не могла договорить от негодования.
Ваше возмущениелучшая похвала для них, заметил Дерти, смотря на нее с улыбкой.
Но Элен не была расположена смеяться.
Это отвратительно, Дерти! продолжала она кипятиться. А бедняжка Кэт воображает, что они косят наше сено на зиму Я еще сегодня утром просила Кэт, чтобы она прогнала их обоих. Я я уверена, что из-за них мы будем иметь неприятности, когда здесь появится полиция. Я не переношу даже их вида! Последний раз, когда Пит напился, он почти сделал мне предложение, вознамерился, видите ли, жениться на мне Я думаю, что он непременно объяснился бы мне в любви, если б если б у меня не было в руках кувшина с кипятком.
ОБрайн снова забавно хихикнул.
Ну, я думаю, что вам нечего бояться неприятностей из-за них, прибавил он. Да и сами они им не подвергнутся. Если полиция вздумает прижать их, то они направят ее на другие следы.
В глазах Элен внезапно выразилась тревога.
Вы намекаете на Чарли Брайанта? прошептала она.
ОБрайн кивнул головой.
Разумеется, сказал он. И еще на кого-нибудь другого они тоже могут науськать полицию
Он посмотрел вдаль на поселок, и глаза его стали жестокими.
Там обитает немало негодяев, продолжал он. Например, Торти Салон, застреливший управляющего банком и бежавший с кассой. Его ищут в Штатах Затемразбойник Кранк Гейфер, угробивший на своем веку столько мужчин и женщин в Монтане, что они могли бы составить население целого городка. Кид Бланейловкий шулер, бежавший из тюрьмы штата Дакоты год назад; Макаддо, производивший налеты на поезда в Миннесоте, и много, много других! А вон, посмотрите на Дика, указал он на почтенного человека с седой бородой и добрым лицом, сидящего на бревне среди группы праздных зрителей, правительство штатов присудило его к семилетнему заключению за ограбление церкви. А здесь он жертвует на постройку церкви Видите, здесь столько подобных молодцов, что Файльсу останется только выбирать между ними, когда он задумает предпринять чистку этой местности. Пит и Ник слишком мелкая рыбешка в сравнении с остальными, но они могут быть весьма полезны Файльсу, поскольку помогут ему разоблачить других. Они донесут на самого сатану, если увидят в этом свою выгоду и, не задумываясь, предадут кого угодно.
Вы так считаете? спросила Элен, чувствуя, что тревога ее усиливается, и думая о Чарли и Кэт. Ведь если Файльс наложит руку на Чарли, то это разорвет сердце Кэт.
Я не думаю, а уверен в этом, отвечал на ее вопрос ОБрайн. Слушайте, мисс Элен, прибавил он серьезно, вы и ваша сестра, две самые достойные уважения женщины в этом городке, и среди нас не найдется, пожалуй, ни одного, кто не пожелал бы выглядеть чистым и приличным в вашем присутствии. Ну хорошо, мисс Кэт принимает горячее участие в этом молодом пьянице Чарли Брайанте. Так скажите ей, чтобы она зорко следила за своими двумя работниками. Они бывают с ним постоянно и не задумаются донести на него, если это им станет выгодно. Передайте ей, что я предупредил вас в виду того, что Файльс переносит сюда свою деятельность. А я вовсе не желал бы видеть Чарли в грязном арестантском одеянии. Он мне нужен здесь и мне нужен виски, который он доставляет мне
ОБрайн вдруг повернулся и отошел прочь от Элен. Он был недоволен собой, потому что невольно нарушил неписаные законы в Скалистых Ручьях, где было принято никогда не говорить о прошлом какого-нибудь человека, или обсуждать его теперешние действия, или даже дать понять, что знаешь о них. Такое отношение друг к другу составляло незыблемое правило, и никто из «граждан» Скалистых Ручьев не решался переступить его. Но в порочном сердце ОБрайна, как и у всего мужского населения поселка, существовало слабое место, заставлявшее его с особенным чувством относиться к двум девушкам, представляющим такой светлый контраст с окружающей их обстановкой и обладающих такой истинно женственной добротой, которая заставляла их с интересом и сочувствием относиться к жителям поселка. ОБрайн поспешно удалился в свой трактир. Он как будто боялся последствий того, что дал волю своим чувствам в разговоре с Элен и на многое раскрыл ей глаза.
Элен действительно была взволнована его словами. Она тоже поспешила уйти, но все-таки не могла не обменяться приветствиями с окружающими людьми, радостно встретившими ее появление. Однако она рассеянно отвечала им. В ее душе поселилась тревога. Предостережение ОБрайна имело в ее глазах большое значение. ОБрайн, конечно, был не лучше других граждан Скалистых Ручьев, но она считала его самым умным и проницательным из них. Он не бросал слов на ветер. Как же ей поступить теперь? Сказать обо всем Кэт? Но она чувствовала, что это будет бесполезно. Кэтдобрейшее и благороднейшее существо в мире. На ее дружбу можно положиться. Но она обладала большой решительностью. На все смотрела собственными глазами и, конечно, пойдет собственным путем, не взирая ни на что.
Ведь сколько раз она предостерегала Кэт. И все это было бесполезно. Кэт была для нее чем-то вроде загадки, ходячим противоречием. В самом деле, несмотря на всю свою кротость и, казалось, мягкий нрав, она была тверда, как железо, в своих решениях.
Элен вздохнула. Все равно она ничего не могла сделать теперь. Надо посмотреть, как сложатся обстоятельства, и тогда уже действовать. Она постаралась отогнать от себя тревожные мысли и, благодаря своей жизнерадостности, ей это удалось, когда она подошла к дому миссис Дэй.
Эта дама являлась центром общественной жизни в Скалистых Ручьях, вокруг которой все вращалось и ослушаться которую было рискованно. Элен знала, что это навлекло бы на нее неудовольствие всей женской половины местного общества. Разумеется, Элен не желала подвергаться их нерасположению. Довольно того уже, что ей приходится жить среди всех этих людей! Ах, как ей хотелось бы стать свободной, проводить иначе свои молодые годы, веселиться, участвовать в пикниках, танцевать и просто существовать в той среде, где она выросла. Она зачастую тосковала по обществу культурных людеймужчин. Она признавалась, что ей нужно все то, что украшает жизнь молодых девушек, нужны театры, танцы, катанье на коньках, хоккей и ну да, разумеется, и флирт. И вместо того, что она имела здесь? И чем она стала сама? Она была декоративным цветком, посаженным на грядку жизни и превратившимся вследствие какой-то ужасной ботанической метаморфозы в тыкву!
Она громко расхохоталась сама над собой. Бросив взгляд за пределы долины, она вдруг увидала свою сестру, возвратившуюся из молитвенного дома, на который падала тень от огромной старой сосны, возвышающейся на отдаленном склоне. При виде Кэт мысли Элен приняли другое направление. В самом деле, что сделалось с ее красавицей сестрой, такой смелой, так много обещавшей и обладавшей таким умом и способностями, такой блестящей во всех отношениях? Посмотрите на нее! Она одета в старые поношенные широкие шаровары. Наверное, ее прекрасные, артистические ручки пострадали от ее стараний очистить от грязных пятен молитвенный дом, который в прошлом попеременно служил разным целям, был и кабаком, и лавкой, и жилищем кровожадного злодея, и мало ли еще чем! А теперь он сделался домом молитвы, куда, впрочем, и в настоящее время собирались разные подонки, людская накипь. Изменилось только название и назначение дома, но суть осталась прежней, по мнению Элен. Ей казалось это неестественным, и она не знала, плакать или смеяться над этим фактом.
Некоторое время она оставалась в нерешительности, а затем быстро повернулась и пошла к дому миссис Дэй. И когда она переступила порог ее дома, то на лице ее играла прежняя лучистая улыбка.
Глава IXНезадачливый путешественник
Стэнли Файльс ехал верхом по песчаной дороге, ведущей на юг, по направлению к речке Ассинибин. Его загорелое лицо дышало спокойствием, и его большие серые проницательные глаза были устремлены на дорогу, уходящую вдаль, как будто он что-то хотел разглядеть впереди. Он ехал не торопясь по зеленой равнине прерии, глубоко задумавшись, и, судя по выражению его лица, можно было догадаться, что мысли его были далеко невеселы. Он был одет не в полицейский мундир, а в обыкновенное гражданское платье для верховой езды, только военные шпоры на его сапогах указывали на его звание полицейского офицера.
Можно было подумать, что Файльс едет так медленно для того только, чтобы иметь возможность любоваться видом зеленой равнины, по которой там и сям были рассеяны группы деревьев и местами внезапно открывались живописные овраги с журчащими на дне их ручейками, а вдали виднелись холмы, покрытые густым лесом. Но на самом деле он не замечал окружающей природы. Последний разговор, который был у него с его непосредственным шефом мистером Язоном, не выходил у него из головы и совершенно нарушил его душевный покой. Это были неприятные полчаса, которые Файльс провел в его кабинете! Язона раздражало, что до сих пор полиция не сумела напасть на след дерзких контрабандистов, остановивших товарный поезд и похитивших из вагона груз виски, тайком перевозимый в бочках с сахаром. Куда был увезен этот груз и где он был спрятан, полиции так и не удалось установить. Это вывело из себя Язона; он осуждал действия полиции, и в особенности досталось Файльсу, которому поручили изловить контрабандистов.
Файльс, сильно взволнованный упреками своего шефа и опасениями окончательно сгубить свою репутацию и карьеру, попросил у него разрешения перенести свою резиденцию в Скалистые Ручьи, где, как им обоим было известно, находился центр спиртной контрабанды и уже на месте постараться выследить контрабандистов.
Язон сначала насмешливо улыбнулся на предложение Файльса, но когда Файльс подробно изложил ему свой план, то он, наконец, соблаговолил серьезно отнестись к его предложению и дал ему разрешение обосноваться в Скалистых Ручьях. Затем он заговорил о полицейских методах с точки зрения требований суровой дисциплины. Файльс отлично понял его намеки и ту угрозу, которая в них заключалась. Он долго не мог забыть этого разговора, сознавая, что в его служебной карьере наступил кризис и ему надо либо победить, либо окончательно отказаться от дальнейшей службы в полиции, принеся в жертву свое положение.
Он вместе с Язоном подробно рассмотрел секретную карту местности, окружающей Скалистые Ручьи. Они только вдвоем находились в кабинете, очень неуютном и скудно меблированном. Файльс указал на карте шефу тот путь, по которому, как он думал, следовали контрабандисты. Язон слушал его не прерывая, и когда Файльс кончил свой доклад, он бросил на него холодный жесткий взгляд и сказал:
Я выслушал вас внимательно, и то, что вы говорили, показалось мне вполне разумным. Но говорить одно, а делать другое, и одного разговора недостаточно, чтобы засадить в тюрьму этих молодцов. До сих пор вы ничего не добились. Теперь ваше дело исправить своюошибку, и вам дается на это полная возможность. Но смотрите, не упустите случая! Власти не отнесутся снисходительно к двум ошибкам в одном и том же деле, хотя бы они и были сделаны инспектором Файльсом. Вы понимаете меня? Постарайтесь же не промахнуться во второй раз.
Файльс ушел из кабинета начальника с таким чувством, как будто над ним был произнесен приговор суда, куда он должен был явиться на допрос как арестованный. Ничего нет удивительного поэтому, что, когда он выехал в прерию, то вначале испытывал весьма неприятное чувство, но по мере того как расстояние между ним и главным полицейским штабом увеличивалось, к нему постепенно возвращалось спокойствие и уверенность. Скрытая угроза мистера Язона отступила на задний план и перестала его тревожить. Теперь ему следовало только тщательно обдумать будущий план действий, так как дело шло уже не только о том, чтобы изловить контрабандистов спирта в Скалистых Ручьях, а вообще сделать невозможным дальнейшее нарушение закона во всем округе. И мало-помалу уверенность в успех возвращалась к нему.