Ангелина РомановаСказки Открытого мира
Глава 1. Мешочек с фантазиями
Клякся
На уроке рисования ребятам было дано задание: изобразить сказочных героев. Оленька недолго думала: свою любимую сказку на альбомный листок пригласила. Нарисовала избушку на курьих ножках, из окошка косматая баба-Яга выглядывает. Потом добавила ёлочек да берёзоквырос лес до небес, а оттуда маленькая Машенька в ярком сарафанчике на полянку вышла. Девочка грибы-ягоды собирала, да заблудилась и, изрядно поплутав, вышла к чудному домику.
Хороший рисунок получился, самой Олюшке понравился, а если бы её ещё похвалили, то точно запрыгала бы от радости! Хотела девочка подарить сказке последний цветочек и рисунок на проверку учительнице отнести, да чуть-чуть не рассчитала: много воды на кисточку набрала. Сорвалась на листок большая красная клякса.
Ой! вскрикнула девочка. Что я наделала, весь рисунок испортила! а слёзки будто этого и ждали, из глаз девочки так и брызнули.
Первым происшествие заметил Максим, сидящий наискосок от Оли. Он давно уже крутился на стуле, не зная, чем заняться.
Вот это да! Какая здоровенная! воскликнул мальчик. И, желая разглядеть весь рисунок девочки, вскочил со своего места.
Семушин, сядь! последовало замечание учительницы. Прокрутишься, опять ничего не успеешь!
Максим с унылым видом водрузился обратно на стул и нехотя взял в руки кисточку.
Услышав Олины всхлипывания, сосед по парте Данилка перестал болтать ногами. Напевая себе под нос, он раскрашивал толстенного дракона, похожего на шкаф. Оторвавшись от своего занятия, он поднял на Олю удивлённые глаза:
Ты чего?!
Девочка, не говоря ни слова, качнула головой и одними глазами показала на рисунок. Увидев кляксу, мальчик презрительно хмыкнул и махнул рукой:
Нашла из-за чего реветь. Ерунда какая! Вырви листок, скомкай вот так: жам-жам, Данилка показал ладошками, будто хотел слепить снежок. И выкинь, вон, в урну! Сказав это, он прицелился и резко вытянул вперёд руку. Пи-у! Пусть летит! И другую сказку рисуй!
Жалко! пробормотала Оленька и шмыгнула носом. Хороший рисунок получился. Думаю, сказки вообще нельзя выкидывать. Без них скучно будет!
Прислушиваясь к разговору ребят, Даша, сидевшая в соседнем ряду, вытянула тонкую шею. Стрельнув любопытными глазками на Олин рисунок, она по-детски громко ужаснулась:
Ой! Не повезло-то как! Теперь уже пятёрку не поставят! она сочувственно покачала головой. Но, заметив взгляд учительницы, послушно уткнулась в свой альбом и принялась раскрашивать кривенького Колобка.
На шум обернулся Андрей, сидящий впереди Оленьки. Увидев испорченный рисунок, он затряс вытянутой рукой в воздухе:
Светлана Николаевна! Светлана Николаевна! У Оли клякса!
Ты, дурак, чего разорался? Сами справимся! зашипел на него Данилка и сердито ткнул кисточкой Андрюшку в плечо.
А чего? Я ведь ничего! испуганно пробормотал тот в ответ и, втянув голову в плечи, торопливо отвернулся.
Данилка же хлопнул ладошкой по столу и пробубнил себе под нос:
Ябеда-корябеда, только жаловаться умеет. Мне из-за него каждый раз попадает!
Валерке, соседу Андрея, тоже стало интересно, что происходит за его спиной. Положив кисточку на крышку пенала, он обернулся. Обнаружив яркую кляксу на Олином рисунке, произнёс тоном знающего человека:
А! Это очень легко исправить. Просто вырежи из белой бумаги кружочек и заклей кляксу.
Оля замотала головой:
Нет, будет смешно и некрасиво! Тут что-то другое нужно придумать.
Но Данилке уже не терпелось:
Другое? засопел он от возмущения. Давай ножницы и клей! Я тебе мигом кружочек вырежу, точь-в-точь по размеру кляксы. Нормально будет! Ну? И он вопросительно посмотрел на соседку.
Эй, чего у вас там? Покажите! послышались сзади любопытные голоса.
Возникшее оживление прервал голос учительницы:
Четвёртая парта! Разговорчики! Заканчивайте работы и сдавайте.
Ребята ненадолго уткнулись в свои альбомы.
Оля вздохнула, провела рукой по глазам, вытирая остатки слёз и, глядя на свой рисунок, сказала с упрёком:
Ты зачем, противная клякса, ко мне на листок прыгнула? Из-за тебя Машенька сейчас от бабы-Яги не спрячется, из леса не вернётся, с мамой-папой не увидится!
И вдруг ей показалось, что у кляксы сделалась такая разобиженная мордашка, будто она тоже собралась плакать.
Ты расстроилась?! Оля округлила глаза. Я же пошутила! И не огромная ты вовсе, а маленькая, хорошенькаяКлякся. Да, Клякся! Я тебя так и буду звать! Хочешь, я тебе ротик и глазки подрисую, весёлым колобком сделаю? Покатишься по лесным тропинкам и выведешь Машеньку к родному дому.
Но разобиженная Клякся продолжала грустно сидеть на своём месте. Оля всплеснула руками:
Ну, что я говорю! Колобок ведь жёлтенький, а ты, Кляксякрасная, не по-сказочному выходит! Да к тому же, колобок какой-то уж чересчур доверчивый: не перехитрить ему бабу Ягу, не вывести Машеньку из леса.
Оля поправила на голове резинку, сползшую с хвостика, и задумалась:
Давай, я красной краски наберу, хвостик и лапки тебе пририсую, в хитрую лису превращу, предложила она кляксе. А ты уж постарайсяобмани бабку-Ёжку и спаси Машеньку!
В ответ клякса ещё сильнее нахмурилась, но так и не проронила ни слова.
Как же я не подумала?! встрепенулась Оля. Все ведь знают, что хитрая лиса только для себя старается! Обмануть норовит! И тебе не хочется с ней дело иметь Хм. Лучше, давай-ка, ты паровозиком будешь, предложила девочка. Пририсую тебе трубу, колёсики. Заведёшься и вывезешь мою Машеньку из леса. Хотя
Паровозикэто, конечно, хорошо! размышляла Оля, вертя в руках кисточку. Только в этом лесу рельсы ещё не проложены, а без них паровоз ездить не умеет. И что же делать?
Поглядела Оленька на кляксу, и показалось ей, будто та совсем пригорюнилась.
Ты что? Тебе здесь не нравится, да? не на шутку забеспокоилась девочка. Может, ты из моего альбома уйти хочешь? Погоди, Кляксенька, не уходи! попросила она. Я к тебе привыкла, без тебя мне скучно будет! Я уже решила, кем ты будешь на моём рисунке: мешочком с фантазиями! Развяжет его девочка Машенька, и посыплются из волшебного мешочка разные придумки: клубочкииз леса выводилки, гномики-дружочкибабки-Ёжки обхитрюшки. Сколько новых сказок мы с тобой и кисточкой придумать сможем! Ты мне, Клякся, очень даже пригодишься!
Услышав такие слова, Клякся расплылась в довольной улыбке, подмигнула, ио чудо! Вмиг превратилась в волшебный мешочек.
Оленька от него много новых сказок услышала. Необычных, современных, про всё, что на свете видела, или о чём подумала. Разлетелись те сказки по свету, а потом в книжку собрались. Добрым людям на прочтение.
Игра
Старая скрипка висела в кладовке на гвоздике и тешилась воспоминаниями.
Совсем недавно, каждый день, каким бы он не былдождливым или погожим, её бережно доставали из футляра, натирали канифолью смычок, и, умело прижимая струны, создавали мелодию. Бархатно пели басы, взлетали от счастья высокие звуки. Как она была рада пальцам музыканта, как сияла и светилась её душа, стремясь подарить миру всё лучшее, что могла и умела!
А сейчас у неё даже и дома-футляра нет. Висит, покрытая пылью, как какая-то бродяжка. А ведь она из древнего рода, благородных кровей. Но вот не повезло. Старый музыкант умер, да и друг-смычок сломалсявыброшен на помойку. Хорошо, что её саму не постигла такая же участь
Внезапно дверь кладовки отворилась, и луч света буквально ослепил дремавшую скрипку. Её внесли в комнату, аккуратно протёрли сухой тряпочкой и оставили на столе.
Скрипка заволновалась. Что с ней будет? Отдадут? Продадут? Какая судьба ей уготована?
Вскоре те же руки принесли простой новенький смычок и положили рядом со скрипкой. Смычок повертелся-повертелся на месте, огляделся и выпалил:
Привет, бабушка! Как поживаешь?
От такой бесцеремонности старая скрипка оторопела. Прежний друг-смычок был галантным, струн касался нежно, и за годы совместного творчества они хорошо спелись. А новыйявно выглядит невеждой. Несмотря на тревожные мысли, скрипка смогла выдержать ноту:
Здравствуй, дорогой! пропела она в ответ. Рада знакомству. Может, попробуем, поиграем?
А чего тут пробовать? отозвался смычок, легонько шлёпнул скрипку по деке и тут же убежал на край стола:
На тебе ляпа!
От возмущения на старой скрипке задрожали струны, и она еле сдержалась, чтобы не заплакать.
У нас, музыкальных инструментов, другие игры! со вздохом отозвалась она. Так не годится!
Ну, хорошо, пусть будет по-твоему! смычок весело подбежал к скрипке и игриво скользнул по одной и струн.
Хр-р, мяу! проскрипела струна.
О-о-о! застонала старая скрипка. Как неприятно! Тебе надо было сначала натереться канифолью.
Извините, мадам, забыл, а вернее, не знал! чистосердечно признался новенький. Я ведь ещё нигде не учился.
Смычок разбежался и, сделав тройное сальто, очутился на шкафу.
Отсюда всё хорошо видно! прокричал он со шкафа. Смотрите, какой я ловкий! Я мог бы стать великим акробатом, если бы из того куска дерева, каким я был вначале, сделали бы что-то иное. Трость, например. А мне конские волосы приделали!
Хи-хи, ха-ха! Але-гоп! смычок резво спрыгнул вниз и через мгновение оказался под столом.
Бабушка-скрипка, давайте играть в прятки!
Тут смычок заметил, что в комнату вошли замшевые сапоги, и сразу притих.
Это что здесь происходит? строго спросил человек в замшевых сапогах, достал смычок из-под стола, отряхнул, поправил-подтянул и старательно натёр конский волос кусочком канифоли. Смычок от щекотки несколько раз хихикнул, но человек погрозил пальцем, и новый компаньон скрипки прикусил язык.
Ну-ка, новенький, покажи, на что ты способен. Думаю, мы сыграемся! сказал человек, бережно взял скрипку и стал настраивать старый инструмент.
Прислушиваясь, музыкант проводил смычком по струне, понемногу подкручивал колки, и постепенно лицо его светлело. Звук получался всё чище и прозрачнее. Проснувшиеся струны ожили, и рады были звучать бесконечнотак соскучились по работе.
Музыкант закончил играть и одарил скрипку нежным взглядом. Чудо, как хороша! Я и не знал, что дед оставил мне такой великолепный подарок. И ты, парень, молодец! похвалил он смычок. А ну-ка, друзья, за дело! И снова полилась чудесная мелодия.
Если вы любите гулять по бульвару и вдруг услышите звуки скрипкиостановитесь! Вслушайтесьэто играет наша старая знакомая. У неё замечательное прошлое и великолепное настоящее, которое творят они вместе со смычком. Тот и впрямь оказался способным малым.
Оркестр
В одном зале по субботам, ровно в пятнадцать тридцать собирался симфонический оркестр. Струнные, духовые, ударные и даже немного важничавшее фортепиано тщательно репетировали, чтобы затем мастерски исполнить свои партии и получить заслуженные аплодисменты на концерте. Инструменты играли в оркестре давно и всегда жили дружно. Почитая старые музыкальные традиции, они не сводили глаз с дирижёрской палочки и, внимательно слушая друг друга, звучали слаженно.
Так должно было произойти и на этот раз, если бы не досадный случайдирижёрская палочка невзначай упала, обломила кончик и немедленно была отправлена на излечение. Её место временно заняла другая, неизвестно кем и откуда принесённая.
Незнакомка поразила всех своей невзыскательной для своей должности внешностью, но инструменты не подали вида и приготовились репетировать. Как вдруг ни с того ни с сего новая дирижёрская палочка возмутилась:
А что тут делает этот музейный экспонат?
Старый камертона именно к нему обращалась руководящая особаот такой наглости чуть было не лишился дара речи:
Хоть я и на пенсии, но в строю; к тому же являюсь почётным настройщиком оркестра!
Настройщик?! Почётный?! Хм. Думаю, вы просто врёте, вы же знаете всего одну ноту! надменно заявила палочка.
Одна нота, зато какая чистая! Ох, какое неуважение к старшим! только и смог вымолвить камертон, и с обидой отвернулся.
В знак солидарности с незаслуженно униженным ветераном я отказываюсь настраивать инструменты! гневно прогудел гобой. И вообще репетировать не буду.
А что же нам делать? переглянулись валторны. Наша партия после гобоя. Неужели произведение останется без поэтического образа?
Скрипки, альты, а следом виолончели и контрабасы занервничали.
Ах, как мы расстроены! низкими голосами пропели альты. Кто же тогда нам подскажет верное «ля»?
В зале часто меняется температура! возмущённо запищали скрипки. Наши струны постоянно слабеют и не удержат настройку даже до начала концерта. Позор, если мы начнём фальшивить. Мы, как носители мелодического начала
Ха-ха-ха! рассмеялись тарелки. Выдумали тоже«мелодическое начало»! передразнили они. Неженкивот вы кто! Нытики и пискуши!
Это мы-то нытики? Это мыпискуши? А вы! Вы! надрывались скрипки, не зная, как бы сильнее уколоть самолюбие тарелок.
Не обращайте на них внимания! Все ударныетупые! поддержали скрипок виолончели. Давайте лучше работатьнам надо повторить пассажи.
Кто это сказал, что мытупые?! свирепо грохнули барабаны. От них не отстали литавры, и даже звонкий треугольник внёс свою лепту чётким возмущённым звуком:
Мы задаём ритм произведению; значит, мыглавные!
Ой-ой-ой! Ритм! Нашли, чем хвастаться! обиженно взвизгнули скрипки. От ваших глупых ба-баханий кошки на улице от испуга подскакивают! Никакой элегии, ноль романтики.
Да у меня от вашей элегииаллергия! пробубнил бубен. Ваша романтика вовсе ни-ко-му не нуж-на!
Волна взаимных претензий пошла гулять по рядам некогда дружного оркестра. Струнные дразнили ударные, те, не давая спуску, отвечали взаимными обижалками. Тарелки, подчёркивая математическую точность своей формы, нечаянно задели внешний вид арфы. Эмоциональная арфа не стерпела и красочно высказалась по поводу бедности звучания абсолютно ровного треугольника. Барабанный бой не смолкал ни на минуту.
Деревянные и медные духовые, сохранявшие вначале молчание, стали совещаться.
Мы решили! решительно ухнула тубада так, что все инструменты на мгновение умолкли. Так как нам, духовым, не требуется постоянная настройка, то мы выходим из вашего состава оркестра и образуем свойдуховой оркестр.
Совершенно верно! выразительно пропел кларнет.
Давно пора! поддержал его руладой саксофон. Создадим джаз-оркестр, и я в нём получу первую партию.
Мы так не договаривались! возмутились флейты. Первая партия всегда принадлежала нам. Мыво всех мелодиях виртуозы.
Хватит, отцарствовали! Дайте и другим посолировать. У нас не хуже получается, мощно пропели валторны.
Как не стыдно! Разве мы кем-то правили? Мысамые большие труженицы! печально отозвались флейты.
Развернулся новый спор: кто больше работает, кто отмечен большим вниманием и кто чего удостоился.
Мыне лентяи, просто у нас такие партии, специфические! отбивались тарелки от наседавших на них скрипок.
И не сплю я вовсе! оправдывалась туба перед высказывавшим претензии гобоем. И что из того, что я самая громкая! ДА-А-А! Я и нужна для того, чтобы придавать значительность и яркость оттенкам произведения, но никто почему-то за это меня не уважает. У-У-У!
Постойте, друзья! с волнением пробежалось по клавишам фортепиано. Так мы все перессоримся и забудем, для чего созданы.
Инструменты притихли.
Мыоркестр! продолжало фортепиано. А в оркестре все нужны, все важны и все значимы. Все неповторимы, все трудятся и все уважаемы. Разве не так, друзья?
Со всех сторон послышались отклики:
Да, да!
Верно!
Справедливо!
Вместе мысила!
Ну, тогда осталось только забыть о недавних обидах и настроиться на гармонию, продолжило фортепиано. У меня есть для вас нота «ля»!
Как же мы про это забыли?! радостно пропели скрипки.
Но сначала, фортепиано обвело оркестр взглядом, я само проверю верность своего звучания. Дорогой друг, пожалуйста, обратилось оно к камертону, озвучьте нам чистое «ля» первой октавы.
И старина камертон чисто пропел:
Ля-а-а-а!
Ля-ля-ля, немедленно откликнулись скрипки, альты и виолончели. Чудесно, прекрасно, божественно!
В строй! Равняйсь! Смирно! пробили барабаны.
Ту-ту-ту! вторили им трубы.