А что для тебя счастье? тихо спросила девушка.
Быть нужным для того, кого я люблю, он ответил не раздумывая, потому что давно решил для себя этот вопрос.
Дина сняла кастрюлю с плиты. Слив содержимое через дуршлаг, оставила в раковине вместе с пельменями и села на табурет напротив Ромы. Она опять смотрела на него так, будто видела впервые.
Ты знаешь, задумчиво произнесла она, я всегда считала, что я взрослая, дальновидная, а ты добрыйдевушка замялась, подыскивая нужное слово, добрый мечтатель и фантазер. Но теперь мне кажется, что все наоборот. Это я избалованная, безответственная девочка, которая сама не знает чего хочет. А ты
За окнами послышались шум подъехавших машин. Роман посмотрел в окно.
Сиди здесь. Я сейчас, резко сказал он. Никуда не выходи.
Только он открыл дверь, как увидел, что через распахнутую калитку к дому направляются несколько человек с бейсбольными битами. Это были земляки погибших.
Ну что, сука, попался! крикнул тот, кто шел первым и замахнулся.
В эту секунду за спиной Ромы раздался грохот. Парень с битой отлетел назад, и на его груди стало быстро расползаться багровое пятно. Он осел на землю. Прозвучал второй выстрел. Заряд попал в бедро еще одному нападавшему. Подхватив его под руки, оставшиеся выскочили обратно за калитку и спрятались за машинами.
Дина втянула растерянного Рому в дом и захлопнула дверь. Тяжело дыша девушка прислонилась спиной к стене. В руках у нее была старая охотничья двустволка. Рома осторожно взял оружие из ее рук.
Откуда?
Дедово ружье. На кухне на комоде сто лет лежало. Не думала, что оно еще стреляет.
Ну ты даешь! Рома осторожно подошел к окну и посмотрел на улицу, отодвинув занавеску.
Только патронов больше нет, еще раз глубоко вздохнув, произнесла Дина. Эти в нем были, а других нет
Глава 12
Влад проснулся в своей лесной избушке на озере от того, что кто-то лизнул его руку. Открыв глаза, он увидел рядом с собой Руну: собаку, которая полгода назад убежала от него в лес.
Вот это гостья! И как ты сюда пробралась? он опустил ноги с кровати на пол и осмотрел комнату. В окно запрыгнула?
Влад хотел погладить собаку, но она отскочила назад и громко залаяла.
Что такое? Каяться пришла? Да я и так давно знаю, что те пропавшие горе-охотникитвоя работа.
Он шагнул к столу, налил из черного прокопченного чайника воды в железную эмалированную кружку и с наслаждением выпил. Собака опять залаяла и начала быстро скрести пол передними лапами.
Сейчас выпущу. Подожди.
Влад распахнул дверь. Руна выскочила и выжидательно остановилась, глядя на хозяина. Он тоже вышел и замер на крыльце.
О, да ты с друзьями, вокруг маленькой лужайки напротив дома под деревьями стояли волки. И зачем вы все здесь собрались? спросил Влад, доставая из кармана пачку сигарет. У меня для вас еды нет.
Собака опять залаяла, сделала несколько странных прыжков в сторону и подошла к бывшему хозяину.
Что это за танцы ты устроила? он опять попытался погладить собаку, но она заскочила на пригорок, где начиналась дорога в деревню. Домой собралась? А друзья твои как же?
Руна несколько раз громко гавкнула, а затем протяжно по-волчьи завыла, подняв голову. Влад сделал несколько шагов к собакеона на столько же отбежала в лес.
Ты меня куда-то зовешь? спросил он, и в душе у него появилось тревожное чувство. Руна бросилась к нему и будто бы с надеждой на то, что хозяин наконец-то сообразил, что она хочет, заглянула ему в глаза.
Влад оставил машину в семи километрах от избушки: ближе было не подъехать из-за болот. Почувствовав что-то неладное, он быстро заскочил в избушку, взял ружье, рюкзак и вышел на поляну. Собака стояла на пригорке, в нетерпении перебирая лапами. Он пошел к ней, но она, хорошо зная тропинку к деревне, не дожидаясь, побежала вглубь леса.
Влад сначала шел быстрым шагом, глядя, как с обеих сторон его сопровождают волки. Руна то отбегала, то возвращалась назад, будто показывая, что надо торопиться.
Наконец Влад не выдержал и тоже побежал. Он уже не смотрел по сторонам, но чувствовал, что звери бесшумно, как тени, скользят рядом с ним.
*****
Это и есть вход в ту самую таинственную русскую Шамбалу? услышал Павел за спиной чей-то вопрос.
Павел Петрович стоял на коленях, пытаясь расширить лопатой проход в пещеру, которую нашел на склоне горы рядом с местом, где обнаружили древний город.
Похоже на то, Павел поднялся и, тяжело дыша, внимательно посмотрел на высокого мужчину с длинными светлыми волосами и небольшой бородкой. А ведь я вас знаю, неуверенно произнес он. Вы же тот самый музыкант Андрей извините, забыл вашу фамилию
И я вас знаю, улыбнулся гость и протянул руку. Вы тот самый историк, о котором говорят там внизу.
Вот уж не ожидал вас здесь увидеть, Павел хорошо помнил этого человека: восходящую звезду популярной эстрады девяностых годов, куда-то неожиданно исчезнувшего. Вы здесь какими судьбами?
Да я в этой в деревне живу уже двадцать пять лет. А это горамое святилище и убежище, ответил Андрей.
А я, получается, его оскверняю, засмеялся Павел.
Они были ровесниками и, наверное, получили одинаковое образование, читая в юности одни и те же книжки, восхищаясь одинаковыми героями. Поэтому сразу почувствовали обоюдную симпатию. Даже внешне они были чем-то похожи друг на друга. Одного роста, худощавые. На музыканте была синяя рубашка в крупную клетку, под ней белая футболка. Сильно потертые голубые джинсы были идеально чистыми, будто он пришел не в глухой таежный лес, а выбрался погулять по московским бульварам.
Ну, это смотря с какими вы здесь целями, Андрей осторожно присел на корточки и заглянул в пещеру. Надеюсь, не золото ищите?
Нет конечно. Я же историк, а не кладоискатель.
Тогда у меня к вам есть деловое предложение. Я угощаю вас настойкой собственного изготовления, а вы мне рассказывается, что вы обо всем этом думаете.
Павел развел руки в стороны.
Раз я забрался в ваше святилищея без настойки обязан отчитаться. А с настойкой
Ну, тогда давайте поднимемся немного повыше: у меня здесь есть роскошное место для созерцания, медитации и покаяния.
Площадка под самой вершиной, куда они пришли, на другом, очень крутом склоне горы, была действительно великолепной. Под небольшим навесом из жердей, накрытых еловыми ветками, примостился маленький столик и широкая лавочка.
Я здесь иногда ночую, чтобы утром полюбоваться великолепным рассветом, пояснил Андрей. Домик бы здесь построить на горея бы в нем и жил Но я же не один такой умный, другим это не понравится.
Павел с удовольствием уселся на скамейку. Прямо перед ним открывался фантастический вид. На бесконечной, покрытой лесом равнине, кое-где поднимались невысокие холмы. Внизу под обрывом, отсвечивая серебром, из-за горы вытекала река. Чуть дальше она сужалась, сжатая двумя черными скалистыми берегами. Вдалеке были видны, почти скрытые в зелени садов, крыши деревенских домов, которые отсюда казались маленькими и уютными. Сделав еще два поворота, река пряталась в хвойном лесу.
Казалось, что за далеким горизонтом, там, где лес, превратившись в синюю дымку, соединялся с белесо-голубым небом, находится совсем другой сказочный мир.
Андрей присел на самый краешек скамьи, опустил на землю свой рюкзак и не спеша вытащил из него несколько свертков и прозрачную пластиковую бутылку со светло-коричневой жидкостью, напоминающей по цвету коньяк.
Самогон, настоянный на молодых сосновых шишках, похвастался он. Профилактика инсульта. Полезное с приятным, шутливо добавил музыкант и достал из-под скамейки складной стаканчик. А вот второго нет. Я здесь обычно один.
Он развернул свертки. В них оказался свежий зеленый лук, два толстых куска жареного мяса, соленые огурцы и хлеб.
Так у нас настоящий пир! потирая ладони, воскликнул Павел.
Через полчаса, когда бутыль наполовину опустела, они перешли на «ты» и Андрей рассказал, как оказался в деревне.
В середине девяностых накануне выборов президента меня попросили выступить на концерте в поддержку основного кандидата. Пообещали хорошо заплатить. Я тогда был такой наивной помесью князя Мышкина с Бобом Марли. Еще стеснялся отказываться. Да и постоянный алкоголь
Рассказывая, он не переставал улыбаться и, чуть прищурившись, смотрел прямо перед собой: то ли вспоминая дела прошлых лет, то ли любуясь окружающим миром.
За пару дней до этого мероприятия со мной связались по телефону организаторы и уточнили свои условия. Оказывается, я должен перед выступлением произнести заготовленный ими текст о моей большой любви к кандидату. А потом еще этот вечно пьяный дядя должен был выйти на сцену и спеть вместе со мной какую-нибудь песню.
Я хорошо помню тот концерт, сказал Павел. Его каждый день по телевизору показывали до самых выборов. Почти все звезды участвовали.
Да, Андрей кивнул головой и глубоко вздохнул. А меня заклинило. Я по молодости пока на эстраду пробирался часто впроголодь жил. Знакомые предлагали в кабаках петь: там деньги хорошие, но это означало бы конец надеждам на что-то толковое. Кабацкие музыкантыэто уже предел развития. За бабки так и будешь лабать всю оставшуюся жизнь по заказу пьяной публики. А с политикой, кстати, то же самое: стоит один раз в эту хрень окунутьсяне отмоешься. Короче, я отказался. Тем более тот кандидатАндрей поморщился. Ну не мое это все.
Я тебя понимаю, поддержал Павел.
В этот же день вечером в клуб, где у меня было плановое выступление, приезжает парочкашерочка с машерочкой. Молодой суетливый карьерист с горящим комсомольским взором, похожий на голодного кролика, и с ним крашеная девка с кривым начесом на раскрашенной голове. Будто она только что выбралась из чьей-то койки. Рот полуоткрыт, в глазах похоть Тогда такие у «Интуриста» на улице Горького стояли. Видимо, эта пошла на повышение.
Павел хорошо помнил то время. Зарплата в институте была нищенской, да и выплачивали ее нерегулярно. Как-то он оказался рядом с Кремлем и видел этих красоток, выжидающих клиентов у входа в теперь уже снесенной гостинице. В ярких коротких завлекающих платьях они выделялись среди хмурых всегда куда-то спешащих жителей. Это были обычные смазливые девчонки с окраин развалившейся советской державы, решившие подзаработать проституцией. Но тогда они казались недосягаемыми представителями нового, манящего удовольствиями западного мира.
Сначала большие деньги пообещали, продолжил Андрей, потом пугать начали. А когда на меня давят, я наоборот упираюсь еще больше. Я опять отказал. Через неделю, как они и предупреждали, все мои контракты были аннулированы. Показательно наказали, чтобы другим неповадно было. Я плюнул на все, собрал сумку и сюда. Думал, на недельку-две. А здесь понял, что повезло мне. Вся эта эстрада от привокзального кабака и публичного дома ничем не отличаетсякто платит, тот командует. Угробил бы я там свою жизнь. Стал бы такой же проституткой с начесом, только эстрадной. Отвел бог от краю, Андрей несколько раз быстро и привычно перекрестился. А те двое, кстати, теперь важные люди. Я уверен, что страной управляют не президенты и министры, а вот эти шерочки-машерочки.
У нас в науке то же самое. Чьи-то дети, внуки, чьи-то любовники и любовницы. Все раздербанили. Выжженное поле.
Теперь твоя очередь рассказывать, напомнил Андрей, наполняя очередной стаканчик.
Да у меня все очень похоже, Павел, смутившись, снял кепку и пригладил волосы. Только я далеко не уезжалспрятался в скорлупу по месту жительства. Наверное, спился бы Но появился смыслнаткнулся на одну теорию, и зацепило так сильно, что тридцать лет искал доказательства.
А в чем идея?
Если короткоисторик встал из-за стола со стаканом в руке и огляделся вокруг. Здесь на этой горе началась русская цивилизация! громко и торжественно произнес он.
Для такого заявления действительно нужны серьезные доказательства, покачав головой, заметил Андрей.
Да я, собственно, и не хочу ничего доказывать. Кому? Мне докторская не нужна. Должность тоже. Для меня важно самому понять, как все произошло, Павел Петрович выпил, высоко подняв подбородок. Аккуратно поставив стаканчик на стол, он что-то неразборчиво пробормотал и задумчиво добавил: Но есть одно важное и очень печальное пояснение
Нашими предками были не мифические гипербореи, а салтыковские головотяпы? с улыбкой спросил Андрей.
Не могу понять, Павел присел обратно за стол и, не замечая иронии, продолжил: Как так получилось, что Россия, рожденная свободной, в какой-то момент своей истории стала зависимым колониальным государством. Антирусским, точнее, антинародным. К сожалению, это неоспоримый факт, который многое объясняет. И трехсотлетнее рабство крепостного права, и бессмысленные войны, и плохое образование, даже не позволяющее людям все это осознать. Это трагедия: в своей же стране народ был лишь тягловым скотом и пушечным мясом.
Смело! удивленно воскликнул Андрей. За такие мысли выстроится очередь из желающих тебя на куски разорвать. И патриоты из народа, и власть, которой совсем не нужно, чтобы ты людям глаза открывал на реальную историю. Ведь, по сути, и сейчас ничего не изменилось.
Могут, конечно, но что поделаешь, согласился Павел, человеку с детства закладывают программы, которые трудно потом из головы выковырять.
Точно, точно. Я об этом здесь на горе часто думал. Про программы и про патриотизм. Может, как раз потому, что место здесь такое
И что надумал? Не поделишься?
Запросто. Только вот выпью еще.
Андрей достал из рюкзака нож и порезал мясо. Павел сильно проголодался на свежем воздухе. Хорошо прожаренные сочные куски даже холодного мяса разожгли аппетит до предела, но начать есть в одиночку было неудобно. А музыкант, видимо, был сыт и так увлекся разговором, что довольствовался луком и хлебом, который он отламывал маленькими кусочками от большой, вкусно пахнущей буханки.
Патриотизмэто естественное следствие эволюции, разжевывая ломтик нарезанного мяса, начал Андрей. Результат непрерывной борьбы за выживание. В этом соревновании всегда есть те, кому не повезло. Те, кто проиграл. Раньше эти люди просто умирали от голода, даже не дожив до возраста, когда можно размножаться. Но в наше гуманное время выживают почти все. И даже находят полового партнера. Но не того, которого бы хотелось. Вот с этого и начинаются проблемы. Без любви до импотенции один шаг. А дальше прямая дорога в завистливые неудачники и подкаблучники.
Это понятно. Очень мне знакомо, вспомнив свою семейную жизнь, горько усмехнулся Павел. Но при чем здесь патриотизм?
Если в человеке завелась зависть, то она рано или поздно разъест весь организм, твердо произнес Андрей. К тому же неудачник всегда труслив. А свою трусость прикрывает показной агрессивностью.
Все равно не понимаю.
Павел наконец-то добрался до мяса и, выбрав кусочек попрожаристее, налил себе стаканчик. Держа его в руке, с нетерпением ждал разъяснения музыканта.
Дело в том, что этой завистью и агрессией легко можно управлять. Пара патриотических фильмов, пара ура-песен, пара телеведущих в вечернем эфире, он громко хлопнул в ладоши, и горе-патриот создан.
Андрей рассмеялся от своих слов, словно рассказывал что-то очень смешное.
Патологическая зависть, умело направленная на других людей, на благополучные страны, легко делает из забитого женой неудачника воинственного зомби-патриота. Я назвал это патриотизмом маленького члена, который не стоит. Потому что отсутствие секса нарушает гормональный фон и, как следствие, психику. Это плохой патриотизм. Многих на него ловили. Французов при Наполеоне, немцев при Гитлере. Окрыленные импотенты идут убивать, надеясь на величие, а получаютАндрей развел руки в сторону. На самом деле у завистливых дураков нет и не может быть родины: дураки космополитичны. Это они раздербанили свою же страну в семнадцатом и девяносто первом. Мечта такого человекане улучшить жизнь в родной стране. Ему хочется сделать ее хуже, тяжелее у всех вокруг. Ради этого они готовы пожертвовать даже своими близкими
Значит, есть и хороший патриотизм? с искренним любопытством спросил Павел.
Есть. И он тоже следствие эволюционного развития.
Интересно, интересно, Паша уже не мог больше сдерживаться и набросился на мясо. Получается, все в нас уже заложено? И хорошее, и плохое?