Проходя по будущим номерам, которым не суждено было появиться, Дориан заглядывал в пустые глазницы окон. Другая лестница никак не находилась.
«В крайнем случае, похожу ещё какое-то время и вернусь туда, где поднимался, думал он. Они уже должны были подумать, что я вышел отсюда, и уйти».
И тут за его спиной раздались шаги, совсем близко, на расстоянии метров десяти. Преследователи до последнего молчали, подкрадываясь незаметно, но, когда Дориан обернулся, «песочный» крикнул:
Вот он! Держите его! и все трое бросились к нему.
У Дориана уже не было сил бежать, но он сорвался с места так, словно и не было до этого долгой погони. Найдя лестницу, он взбежал на третий этаж, сделал трюк и снова спустился на второй этаж, побежал туда, где предположительно должна была находиться лестница на первый этаж и выход на улицу.
Завернув за очередной угол, Дориан задел стальной штырь, торчащий из стены. Острый металл распорол джинсы и бедро, по ноге потекла тёплая липкая кровь, промачивая плотную ткань, доводя едва не до истерики.
Чтобы не закричать от боли, Дориан зажал ладонями рот, жмурясь, пытаясь прийти в себя. У него на это было слишком мало времени, позади слышались приближающиеся шаги.
Ему уже было всё равно, как выбираться отсюда, как спасаться. Рана на бедре болела и кровоточила, оставляя за ним жуткий и предательский след тёмно-алых капель. Прихрамывая, Дориан направился к окну. Всего лишь второй этаж. Вполне можно прыгнуть.
Но добежать до окна Дориан не успел. Настигнув его, один из преследователей схватил его за плечо и со всей силы толкнул. Потеряв равновесие, парень пролетел вперёд, упал на четвереньки, сдирая ладони об грязный шершавый пол. Едва он успел поднять голову, когда его ударили ногой в живот. Перевернувшись, он свернулся калачиком, зажимая ушибленное место, теряя драгоценные секунды. Их хватило и остальным мужчинам, чтобы подбежать к нему и окружить полукругом. На лицо его легли три устрашающие тени.
Открыв глаза, Дориан быстро сел, напряжённо следя за разъярёнными мужчинами. Когда громила двинулся в его сторону, он начал отползать назад, а после попытался вскочить на ноги, чтобы попытаться убежать, но не успел даже выпрямиться. Новый удар, на этот раз в бок, сбил с ног.
Вновь упав на холодный пол, хрипло дыша от боли и паники, Дориан пытался прийти в себя, собраться, чтобы спастись. Мужчины вновь окружили его.
И что мы с ним делать будем? спросил у товарищей «песочный».
Что-что, хмыкнул громила и угрожающе сощурился, избавляться.
Дориан лежал тихо и неподвижно, стараясь даже не дышать, дабы не привлекать к себе внимания. Надежды на то, что обидчики совсем забудут про него, не было, но и минуты бы ему хватило для того, чтобы выиграть решающую фору и вырваться вперёд. Они старше и сильно пьяны, он сможет убежать от них. Нужно только незаметно встать и побежать так быстро, как только возможно.
Прислушиваясь к разговорам мужчин, Дориан медленно перевернулся на живот, упёрся руками в пол, готовясь вскочить и сорваться с места. Но внезапно воцарилась пугающая тишина, а через пару секунд спину обожгло так, что Дориан, не сдержавшись, закричал от боли. «Песочный», подобрав кусок какой-то трубы, ударил его по лопаткам, и теперь кожа там горела так, словно по ней провели раскалённым железом. Времени, чтобы думать, больше не было.
Подскочив на ноги, Дориан бросился прочь, не разбирая дороги. Но около поворота его настиг громила, швырнул об угол так, что Дориану показалось, что ему переломили хребет, а после толкнул на пол. Утирая кровь, сочащуюся из разбитой губы, он отползал назад, не замечая «песочного», который уже готовился нанести новый удар. Когда Дориан самолично подобрался ближе к нему, мужчина удобнее перехватил трубу и, замахнувшись, ударил его. Удар задел скулу, щёку и челюсть. Половина лица онемела, в голове загудело.
Дориан упал на бок, припечатываясь щекой к бетонному полу, из глаз против его воли брызнули слёзы: просто от боли, просто от страха. Не дав ему прийти в себя, «песочный» снова замахнулся. Заметив это, Дориан перевернулся на живот, пряча от ударов лицо и закрывая руками голову.
По шее бей! крикнул седой, который расхаживал вокруг, куря и наблюдая за «возмездием».
Нет! истошно крикнул Дориан и попытался прикрыть и шею.
Одного удара вполне хватило бы, чтобы сломать её, и от этого становилось жутко, и по коже пробегал холодок первозданной и отвратительной паники.
Пожалуйста, отпустите меня! наплевав на надменность и самоуважение, взмолился Дориан. Я ничего плохого не сделал вам! Я же Это же преступление! У вас же самих будут огромные проблемы от этого! Вы же
Его пламенную речь оборвал удар по спине, а после в живот, в самый низ. Не дав ему и секунды на роздых, его снова ударили в живот, и ещё раз.
«Леон, ты же всегда меня слышал, ты же всегда был рядом, сбито думал Дориан, корчась от боли. Пожалуйста, услышь меня! Спаси меня! Пожалуйста! Я же знаю, что ты чувствуешь меня! Пожалуйста, приди! Прошу тебя!»,
Мольба, обращенная к близнецу, звучала гулким эхом, сиреной, сигналом SOS в голове, проникая в каждый угол сознания.
«Прошу тебя! Леон! Леон! Леон!».
Безмолвный крик оборвал удар ногой в лицо. Кровь теперь не просто сочилась из разбитых губ, она текла изо рта, смешиваясь со слюной и марая вязкими каплями пол, грудь, футболку. Сплюнув кровь, Дориан попытался встать, но его тотчас схватили за волосы и швырнули в сторону. Мир в глазах завертелся, низ и верх поменялись местами, а через секунды в голове загудело от боли «песочный» ударил его трубой по затылку.
От удара взор помутился, наступило отупление, согнувшись, немного покачиваясь, Дориан закрыл руками лицо. Когда голова перестала кружиться, и он отнял ладони от лица, «песочный» вновь ударил, в этот раз по плечам, задевая и шею. По инерции упав вперёд, Дориан упёрся ладонями и коленями в пол, скользя помутившимся от боли и шока взглядом по грязному, серому бетону.
На спину опустилась нога и придавила к полу, Дориан ударился об него подбородком, стирая его. Голова гудела, и его мутило, это немного остужало панику, вводило в состояние апатии.
У меня идея есть, донёсся до Дориана голос седого.
Он поднял на мужчину взгляд, пытаясь разглядеть, что у него было в руке он поигрывал почти пустой бутылкой. Дориан слабо попытался подняться, за что получил небрежный толчок ногой в загривок, который вновь уткнул лицом в пол: он пах сыростью и грязью, если очень принюхаться, можно было уловить запах мочи.
Гадость такая не просто сдохнуть должна, продолжал седой, пусть помучается.
С этими словами он допил остатки спиртного и ударил бутылкой по стене, скалывая ей горлышко. Дориан непонимающе следил за ним, а на каждую новую попытку встать «песочный» прижимал его к полу сильнее.
Да не церемонься ты с ним! всплеснул руками громила и, подойдя, со всей силы ударил парня ногой в бок.
Дориан перевернулся на спину, хрипло дыша, зажимая руками живот, пытаясь защитить его; ему уже казалось, что у него отбиты все внутренности.
За ноги резко дёрнули, подтягивая к середине помещения, туда, где было светлее, и чья-то рука расстегнула ремень и выдернула его из петель. Опешив на доли мгновения от того, что его раздевают, Дориан замер, а после начал отчаянно отбиваться руками и ногами.
Помогите! истошно орал он, мотая головой, дерясь за себя. Кто-нибудь, помогите, пожалуйста! Прошу!
Ему сжали лодыжки, прижимая ноги к полу. Другие руки вернулись к джинсам, рывками стягивая их с бёдер.
Помогите! ещё громче и выше от страха заорал Дориан. Прошу! Кто-нибудь!
Заткните его! рявкнул громила.
Помо отчаянная мольба оборвалась, «песочный» зажал одной рукой Дориану рот, второй продолжая стягивать с него штаны, но в таком положении это плохо получалось.
Дориан мотал головой, пытаясь избавиться от руки, зажимающей рот, громко мычал и дёргался. Укусив «песочного» за руку, он набрал полные лёгкие воздуха и закричал так громко, как только мог:
Помогите! Полиция! Кто-нибудь! Помогите! Пожалуйста!
Тварь! рявкнул «песочный» и с размаху ударил Дориана в лицо.
Не обращая внимания на боль, продолжая дёргаться и мотать головой, чтобы его было сложнее удерживать, Дориан снова закричал:
Полиция! Полиция! Помогите! Умоляю! Помо
От нового удара челюсть прострелило болью, а следующий выбил из глаз искры и новые капли слёз. В челюсти что-то хрустнуло, заныло так, что потемнело в глазах.
Помогите уже шёпотом произнёс Дориан. Пожалуйста
Новый удар в челюсть отозвался во всём лице и голове такой болью, что Дориан едва не потерял сознание. Мир в глазах плыл и кружился, всё болело так, что было больно и страшно дышать, чтобы не тревожить лишний раз отбитые внутренности и кости.
Довольно ухмыльнувшись, «песочный» оценил дело своих рук. Кричать Дориан больше не мог, челюсть была не то выбита, не то сломана, понять по ощущениям он не мог, была только боль: едкая, страшная, опасная.
Помогите, пожалуйста, попытался он позвать на помощь, но с губ его не сорвалось даже шёпота, они лишь едва заметно шевельнулись, но даже от этого мимолётного движения челюсть прострелило такой болью, что из глаз полились слёзы.
Наконец-то заткнулся, бросил громила и сплюнул на пол.
Ударив жертву за попытку подняться, он упёр руки в бока и взглянул на товарищей. Бросив окурок на пол и раздавив его, седой подошёл к Дориану, склонился над ним.
Открыв глаза, Дориан увидел перед собой лицо обидчика. В душе вспыхнула ненависть и ярость, желание хоть как-то постоять за себя, дать отпор этим тварям. Он бы плюнул мужчине в лицо, но не мог даже открыть рта.
Ублюдки
Что ты там бормочешь? спросил седой и присел рядом с Дорианом на корточки, взял его за подбородок, давя на челюсти, трепля и брезгливо морщась.
Спасаясь от боли, Дориан оттолкнул его и, собрав последние силы, вскочил на ноги.
Но спущенные штаны сыграли с ним злую шутку, он упал, раздирая колени чуть ли не до кости, проезжаясь по грязному, заплеванному бетону. Бок пронзило новой вспышкой боли, и он упал, переворачиваясь на спину. Следом на правый бок обрушился ещё один удар.
Вы посмотрите на него! воскликнул громила. Он ещё рыпаться пытается!
Сейчас успокоим, бросил седой и, подойдя к Дориану, ударил его ногой в левый бок.
Дориан закашлялся, отплёвываясь кровью.
«Помоги мне, Лео, прошу тебя, помоги, взывал он к брату, держась за гудящий от боли живот. Спаси меня, прошу тебя! Ты же меня слышишь! Прошу тебя, Лео! Лео! Леон! Спаси меня!».
Он вновь начал отбиваться, когда с него продолжили стягивать джинсы. Выругавшись, громила сжал его запястья и прижал над головой, выкручивая.
Спасите! всё-таки сумел крикнуть Дориан, сжимая кулаки от боли, которую причинял каждый произнесенный звук. Лео, с
Сука, заткнись ты уже! рявкнул громила и схватил Дориана за подбородок, вынуждая его открыть рот и тяня нижнюю челюсть вниз и в сторону, пытаясь доломать или даже вырвать.
Пронзительно замычав от боли, Дориан сомкнул зубы, со всей силы сжимая их на пальцах обидчика. Громила закричал и отдёрнул руку.
Тварь! Убью!
Парень даже не понял, кто его ударил: в лицо, в живот. Толчком в бок его перевернули на живот. Сил больше ни на что не было, хотелось просто закрыть глаза и проснуться дома, где не будет боли и ужаса.
Седой рванул трусы Дориана вниз, спуская их до колен, и дёрнул его бёдра вверх, пытаясь поставить на четвереньки. Ягодицы коснулось холодное острое стекло, разрезая кожу. Поняв, что с ним собираются делать, Дориан забился с новой силой и, вырвав одну руку из захвата, ударил «песочного» в нос.
Мужчина несколько опешил, коснулся лица и взглянул на перепачканную в крови ладонь.
Ну, всё, сука, прорычал он, чернея от злости, тебе не жить
Он повернулся к друзьям и бросил им:
Подержите этого ублюдка, чтобы не дёргался!
Дориан отчаянно вырывался, брыкался, но его всё равно скрутили и распластали на полу, придавливая к нему. Схватив одну его руку, «песочный» вытянул её и вдавил в пол.
Допрыгался, сучёнок? насмешливо спросил он. Драться решил? Какой ты нам там палец всё показывал? А? Покажи-ка ещё раз!
Дориан кривился от оглушающей боли, давился кровью, но всё равно пытался драться. Драться до последнего.
Подержи ему руку! скомандовал «песочный» и громила, исполнив просьбу, придавил ладонь Дориана ногой.
Зверски ухмыльнувшись, «песочный» достал из внутреннего кармана ветровки складной нож и, разложив его, присел перед парнем на корточки.
Поднеся оружие к его руке, мужчина резанул ему по пальцам. Дориан отчаянно замычал, пытаясь кричать, причиняя этим себе лишнюю боль; острая сталь впилась в плоть, терзая её, разрезая. Он бился, как загнанный зверь, он был им.
Время смешалось, свернулось в тугую спираль удавку на горле. Послышался отвратительно тошнотворный треск костей, новая вспышка боли бесконечная боль.
Покончив с делом, «песочный» криво усмехнулся и сплюнул на пол.
Ну-ка, произнёс он, насмехаясь, покажи ещё раз средний палец. Покажи! Что, не можешь? он толкнул голову Дориана вниз, в лужу его собственной крови. То-то же, тварь!
Оглушённый болью и ужасом, Дориан не сразу почувствовал, как ягодицы раздвинули. Но он очень отчётливо ощутил острейшую боль, когда в него вонзили горлышко бутылки. Он истошно заорал, челюсть ещё сильнее сдвинулась, обволакивая всё лицо липкой болью.
Сколотое стекло распарывало внутренности, по бёдрам текла кровь, по лицу текла кровь. Кровь была всюду. Всюду была боль.
Дориан бился, как в агонии, ещё больше раззадоривая своих мучителей, пробуждая в них всё больше того животного, что заставляло их рвать его на куски.
На какое-то время Дориан просто отключился, продолжая оставаться в сознании, но ничего не соображая. Даже боль начала ощущаться не так сильно.
Когда стекло, терзающее его плоть, исчезло, он закрыл глаза, роняя на пол новые и новые слезы. Он надеялся на то, что его оставили в покое.
Но после короткой передышки его бёдра снова потянули наверх и, сжав до синяков, вторглись в тело, ещё больше разрывая всё внутри. Дориан уже даже не кричал, не пытался вырываться. Его швыряло вперёд от грубых толчков, насмешливые, сочащиеся ядом и презрением взгляды и слова обжигали, как кислота.
«Спаси меня, уже не криком, но отчаянной мольбой стучало в голове. Спаси меня, Леон. Умоляю, спаси. Мне так больно. Лео».
Когда всё закончилось, седой вышел из него и, брезгливо поморщившись, вытер его кровь его же джинсами. Застегнув штаны, мужчина встал и со всего маху ударил Дориана ногой в бок.
Дайте железку ту, бросил он друзьям.
Получив кусок трубы, седой перехватил её поудобнее и, замахнувшись, ударил Дориана по груди. Эхо удара прошло через мышцы и кости и ударило в позвоночник, вибрируя там. Второй удар пришёлся на живот, под рёбра, их последовала целая серия. Всё тело превратилось в один сплошной синяк, кровоточащую рану с остатками сознания.
«Спаси меня, Леон».
В который раз занеся своё орудие, седой ударил Дориана по лицу, по лбу. Голову прострелило болью, закружило, взор ослепило белой вспышкой, переходящей в кроваво-алую. К вискам заструились капли крови, попадая в уши, промачивая волосы и срываясь на пол.
«Лео, спаси меня. Где же ты?».
Удар справа оглушил и резко повернул голову. Мутный мир в глазах кружился всё сильнее, медленно уплывал куда-то.
«Лео, пожалуйста».
Будешь знать, ублюдок, как нарываться, с ненавистью процедил седой и, сорвав с шеи Дориана кулон, швырнул его в кучу мусора в углу. Теперь одной тварью в мире станет меньше.
Договорив, он сжал трубу и начал наносить удар за ударом по грудной клетке парня, по голове, превратившись от ненависти в самое настоящее животное. Его товарищ в песочной ветровке курил в стороне, морщась и наблюдая за жестокой расправой. Громила отошёл справить нужду за угол.
Очередной удар пронзил голову болью, вонзаясь в мозг отточенной стрелой. Ощущение реальности смазалось, мутный взор затягивало чёрными тонами, подталкивая к спасительной бездне.
«Я люблю тебя, Лео», произнёс про себя Дориан и потерял сознание. Голова безвольно повернулась вбок, и только тёплая кровь продолжила капать на грязный, серый бетон.