Это должно быть очевидно, что связи между нашими странами крепнут каждый день. Я изложил президентскую инициативу, которая обеспечит Советского Союза крайне необходимой медицинской помощью. И эта помощь выражает солидарность американцев с советскими народами во время гонений и страданий. И она снабдила оборудованием в Киеве, необходимым для лечения жертв Чернобыля. Вы должны знать, что сердце Америки сердца всех нас пришло к людям здесь во время Чернобыля.
Мы направили команды, чтобы помочь вам улучшить безопасность украинских атомных станций и угольных шахт. Мы также увеличили количество культурных обменов с республиками, в том числе более широкие правовые, научные и культурные обмены между Америкой и Украиной.
Мы понимаем, что вы не можете реформировать всю систему за одну ночь. Первая система правительства Америки Континентальный конгресс не удалось, поскольку государства были слишком подозрительно относились друг от другу и центральное правительство слишком слабо, чтобы защитить торговлю и права личности. Через 200 лет, мы узнали, что свобода, демократия и экономическая свобода это больше чем вдохновляющие термины. Они больше, чем слова. Они являются сложной задачей.
Ваш великий поэт Шевченко отметил: Только в вашем собственном доме вы можете иметь свою истину, свою силу и свободу. Ни одно общество никогда не достигнет совершенной демократии, свободы или предпринимчивости, если в полной мере не будет использовать добродетели и способности его людей, если оно не сможет использовать эти цели в качестве руководства к лучшей жизни.
И теперь, когда советские граждане пытаются создать новый общественный договор, вы обязаны восстановить власть граждан деморализованной десятилетиями тоталитарного режима. Вы должны дать им надежду, стимулы, решимость показывая вашу веру в их способности. Общества, которые не доверяют себе и своему народу не могут обеспечить свободу. Они могут гарантировать только мрачную тиранию подозрения, жадности, и бедности.
Старая украинская пословица говорит: Когда вы начинаете большое дело, освободите свою душу от слабости. Народы СССР начали большие дело, полные мужества и силы. Я пришел сюда сегодня, чтобы сказать: Мы поддерживаем тех, кто исследует границы свободы. Мы объединим этих реформаторов на пути к тому, что мы называем надлежащим призывом к новому мировому порядку.
Вы лидеры. Вы участники политического процесса. И я возвращаюсь домой к активным политическим процессам. Таким образом, если вы видели, как я как бешеный размахивал рукой из моего лимузина, я делал это думая, что возможно некоторые из людей в линии были люди из Филадельфии и Питтсбурга или Детройта, где так много американцев украинского происхождения, где так много украинских американцев со мной в замечаниях которые я делал здесь сегодня.
Я и Барбара приобрели большой опыт, побывав здесь. Мы преклоняемся перед вами. Мы приветствуем изменения, которые мы видим. Я помню французское выражение, Vive La difference, и я вижу вокруг возбуждение в этом зале, и это именно так, как оно должно быть. Один парень хочет это, а другой другое. Вот как работает этот процесс, когда ты открытые и свободные конкурировать идеями, чтобы увидеть, чья идея правильная и кто может сделать больше для людей в Украине.
И так, для нас это была замечательная поездка, хотя и слишком короткая. И я хотел бы просто сказать, да благословит бог народ Украины. Большое спасибо.
Как мы видим сейчас, двадцать пять лет спустя перед нами не худшая, а одна из лучших речей президента США. Джордж Буш прозорливо предупредил украинцев о гибельности развития государства на основе национализма, и о желательности сохранения единой, интегрированной экономики, взамен пути на отделение любой ценой. Увы, к нему никто не прислушался.
Кроме того, Д. Буш ясно дал понять, что взаимоотношения народов внутри СССР дело самих этих народов, и США не будут вмешиваться, так как это не их дело. Увы, скоро эта политика США была скорректирована на 180 градусов, что и привело к нынешней катастрофе.
19 августа 1991 года в Москве было объявлено о создании Государственного комитета по чрезвычайному положению, и об отстранении президента СССР М. С. Горбачева от власти. Обязанности президента СССР принял на себя вице-президент Г. Янаев.
Сами по себе нормативные акты, которые издавал ГКЧП, реализуя свою незаконным образом захваченную власть грешили двусмысленностью и половинчатостью, в них явно никто не хотел брать на себя ответственность за жесткие, возможно жестокие и кровавые действия. В СССР не нашлось своего Густава Носке зато нашелся смелый телеоператор, который показал крупным планом трясущиеся руки «и.о. президента СССР» Янаева во время пресс-конференции. В Москве центром сопротивления путчу стал Белый дом, лидером сопротивления президент РСФСР Б. Н. Ельцин. ГКЧП же больше думал о сборе урожая, проблема Украины уходила даже не на десятый, а на сто десятый план. Фактически ситуация в республиках была пущена на самотек.
Уже утром 19 августа состоялось всеукраинское совещание, на котором присутствовали высшие должностные лица республики, командование КОВО и прилетевший из Москвы командующий сухопутными войсками В. Варенников. На требование выполнять решения и распоряжения ГКЧП и ввести на территории Украины чрезвычайное положение опытный демагог Кравчук не ответил «нет» но и готовности выполнять «линию партии и правительства» тоже не выразил он привычно петлял. Из тех, кто собрался в этот день в Киеве, решать будущее страны все до единого относились к советской военной и политической верхушки, все они были выходцами из одного и того же общества, из одной и той же среды, прекрасно знали, кто на что пойдет, а на что нет. Кравчук, иезуитствуя перед генералом армии Варенниковым, прекрасно понимал, что он не отдаст приказ ликвидировать Кравчука и всю республиканскую верхушку, что ему не придется играть роль Аугусто Пиночета, защищая последнюю цитадель свободы в Киеве. Если бы прилетел не генерал-полковник а прошедший Афган полковник, нервный и не склонный выслушивать юридическую казуистику Кравчук бы серьезно испугался. А тут
Кстати, есть хорошее свидетельство очевидца, как протекал тот разговор Кравчука и Варенникова от человека, который был в кабинете.
http://gazeta.zn.ua/ARCHIVE/boris_sharikov_to,_chto_gkchp_provalitsya,_ya_pochuvstvoval,_kogda_uvidel_press-konferentsiyu_chleno.html
Как протекала беседа в кабинете Кравчука?
Мы обменялись рукопожатиями, расселись за столом для заседаний: военные по одну сторону, гражданские по другую. В центре друг напротив друга Варенников и Кравчук. Валентин Иванович сразу начал о деле. Он вообще не любил мямлить, имел привычку изъясняться четко и ясно. Говорил он приблизительно следующее: «Горбачев болен, власть в стране перешла к новообразованному органу Государственному комитету по чрезвычайному положению. С 4 часов утра 19 августа в Москве в связи с обострением обстановки в столице и угрозой беспорядков, в интересах безопасности граждан объявлено чрезвычайное положение. Я прибыл в Киев, чтобы разобраться на месте в обстановке и при необходимости рекомендовать ввести чрезвычайное положение по крайней мере в ряде регионов Украины».
Варенников назвал конкретные регионы?
Да, речь шла о Киеве, Львове, Одессе. Назывался еще один город то ли Луцк, то ли Ровно, не могу точно припомнить.
Какова была реакция окружающих на слова Варенникова?
Мне показалось, что для присутствующих его слова были подобны грому среди ясного неба. Около минуты длилось молчание. Впрочем, надо отдать должное Кравчуку: он быстро взял себя в руки. В отличие от Масика, который заметно нервничал, Леонид Макарович не выглядел растерянным и держался достойно и мудро. Его ответ был примерно таким: «Мы вас, Валентин Иванович, знаем как заместителя министра обороны СССР, уважаемого человека, но никаких полномочий вы нам не предъявили. Кроме того, из Москвы мы пока никаких указаний не получали. И, наконец, самое главное: введение чрезвычайного положения в целом в Украине или в отдельном регионе это дело Верховного Совета, так требует закон. Мы располагаем информацией, что обстановка и в Киеве, и на местах достаточно спокойная, не требующая введения никаких экстренных мер».
И что ему на это ответил Варенников?
Валентин Иванович также проявил выдержку. Он человек по-военному жесткий, часто прямолинейный. Но в этой ситуации не взорвался, как можно было ожидать, и методу давления предпочел метод убеждения. Генерал вежливо заметил: вы посудите сами, задача у нас одна спокойствие и порядок в стране, так давайте решать ее сообща. Кравчук, также сохраняя корректность, снова сослался на закон. Каждый из собеседников тактично, но от этого не менее упорно стоял на своем. Своеобразное «перетягивание каната» длилось минут 1520. В это время на рабочем столе председателя Верховного Совета зазвонил аппарат правительственной связи. Кравчук поднялся, подошел к столу и медленно снял трубку аппарата. В наступившей тишине разговор был отчетливо слышен. Звонил председатель КГБ СССР Виктор Крючков. Он поинтересовался, как дела, как обстановка в Киеве. Леонид Макарович усмехнулся и с некоторой иронией ответил: «Обстановка нормальная, спасибо. Вот приехал Валентин Иванович Варенников, сидим, беседуем. Мы ему как раз рассказываем, что оснований для введения чрезвычайных мер у нас нет». На что Крючков ответил нечто вроде: «Ну, если вы так считаете Может быть, и правильно» На этом разговор и закончился. Собеседники попрощались, и Кравчук, явно довольный, вернулся к столу. После этого он окончательно перехватил инициативу в разговоре с Варенниковым и уже не терял ее до конца беседы.
Путч, однако
Тем не менее и нет Кравчук тоже не сказал. Пока россияне защищали Белый дом в Киеве создали особую комиссию по чрезвычайному положению, которую возглавил Евгений Кириллович Марчук, будущий премьер министр и кандидат в президенты Украины. Эта комиссия была создана на бумаге, но, ни разу не собралась и не приступила к работе. Национальные демократы призвали к общенациональной политической забастовке но забастовка тоже не состоялась. Обратились к Кравчуку с требованием публично осудить ГКЧП он не осудил. Единственный, кто в те дни в Киеве не выжидал, чем все закончился были радикалы из УНА-УНСО, которые 19 августа небольшой группой ушли в лес, чтобы готовиться к вооруженному сопротивлению. Через два дня из леса они вышли.
Кравчук публично осудил ГКЧП только 21 августа, когда все стало понятно. А двадцать четвертого Верховная Рада собралась на внеочередную сессию, и именно в этот день, в единственный, когда коммунистическое большинство в Раде было деморализовано событиями в Москве (под Радой конечно же бушевал многотысячный митинг под желто-синими флагами) именно в тот день был поставлен на голосование и проголосован вопрос о государственном суверенитете Украины. Кравчук по своей привычке предложил перенести вопрос на следующее заседание, все обдумать тогда один из депутатов нацдемов, в тот день плотно контролировавших трибуну, наклонился к Кравчуку и прошептал: ставь на голосование, а то задушу
Поставили. Проголосовали. 346 за 1 против. С площади в зал занесли большой, желто-синий флаг. Все с этого момента государственность Украины фактически состоялась. События в Беловежской пуще стали всего лишь подписанием свидетельства о смерти. Союз нерушимый разрушился до этого
Однако, нельзя сказать, что на том этапе не было проблем были и еще какие.
Уже 26 августа пресс-секретарь Бориса Ельцина заявил, что Россия оставляет за собой право поставить вопрос о границе. После резкой реакции Киева заявление было дезавуировано, но при этом уже 28 августа 1991 года в Киеве приземляется самолет с правительственной делегацией: вице-президент Руцкой, депутат Анатолий Собчак и другие. В аэропорту их встречает агрессивная толпа с антироссийскими лозунгами, такая же толпа, в основном РУХовцы у стен Рады. Делегация уезжает ни с чем, по сути это был холодный душ после ликующей Москвы, показавший что у Киева уже свои победы и свои победители.
* * *
from-ua.com
Вячеслав ПИХОВШЕК Журналист, политический аналитик, в 19881990 активист Украинского студенческого союза, с 1991 основатель и директор Украинского независимого центра политических исследований
Украина в 1991 году «выбарывала» независимость в два этапа. Второй этап известен всем это референдум 1991 года, где большинство жителей, прописанных на территории Украины (поскольку гражданства Украины на тот момент еще не существовало), проголосовало за независимость Украины. А вот первый этап был довольно-таки интересен. И я думаю, что мы должны сделать многое, чтобы избежать мифологем по этому поводу. Мифологема национал-демократов говорит о том, что боролись за эту независимость некие широкие общественные круги вокруг Союза писателей Украины. Это в лучшем случае даже не половина, а четверть правды. На самом деле состоялся сговор партийной номенклатуры ЦК Компартии Украины и бывших диссидентов. И предметом этого сговора было следующее: Компартия Украины уходит ввиду непредсказуемости событий, происходящих в Москве непредсказуемости движений Горбачева, непредсказуемости движений людей, которые потом составили ГКЧП, и, в общем-то, непредсказуемости Бориса Ельцина,. Национал-демократы согласились с непреследованием Компартии и с возможностью оставления действовавших на тот момент коммунистов во власти. Собственно говоря, так и случилось.
И так Украина приближалась к своим судьбоносным событиям выборам и референдуму декабря 1991 года и событиям в Беловежской пуще, где именно Украине предстояло сыграть решающую роль.
* * *
Украина. Декабрь 1991 года. Референдум и Беловежская пуща.
* * *
Осень 1991 года. Осень развала великой страны.
Эта осень, ее события до сих пор частично не изучены, частично подменены мифами. Кому-то больно, кто-то не хочет обнаруживать собственные далеко не идеальные поступки того времени. Конечно, проще все свалить на Горбачева и на Ельцина.
Но в этой книге я попробую, пусть тема этой книги и другая, все-таки дать картину того, что происходило осенью 1991 года в умирающей стране
Слово имеет Л. М. Кравчук (книга «имеем то, что имеем»)
Но и после краха ГКЧП Союз все еще имел шанс на спасение.
Горбачев, немного успокоившись после форосских треволнений, вновь обрел решительность. Только сохранение Союза (в любом виде) давало ему шанс остаться в большой политике. Ценой невероятных усилий Михаилу Сергеевичу удалось уговорить практически всех руководителей республик, принимавших участие в «ново-огаревском процессе», собраться еще раз. На декабрь президент запланировал парафирование нового союзного договора. Единственной республикой, отказавшейся от обсуждения дальнейшей судьбы СССР, оказалась Украина. Я заранее предупредил Горбачева, что не стану участвовать в этом процессе, поскольку республика готовится к более важному событию всеукраинскому референдуму. Но Горбачев не оставлял попыток вынудить украинское руководство изменить точку зрения.
23 октября 1991 г. к депутатам Верховной Рады обратились со специальным посланием президент СССР и восемь руководителей союзных республик. Горбачев, Ельцин, Назарбаев, Шушкевич и прочие авторы письма призывали Украину присоединиться к новому союзному договору, подчеркивая, что Союза без нашей республики они себе не представляют. Обращение стало предметом обсуждения на президиуме Верховной Рады. Наше решение было однозначным: пока не состоится всеукраинский референдум, никаких соглашений Украина подписывать не будет. В средствах массовой информации украинское руководство изложило свою позицию: мы готовы к диалогу с независимыми республиками, но нам не о чем договариваться с центром, который уже никого не представляет. К тому же наша страна не собирается ограничивать свою внешнеполитическую деятельность сотрудничеством только с новыми суверенными государствами. Еще я отметил: если на референдуме народ поддержит независимость, необходимость подписания нового союзного договора для Украины отпадет.
Позиция Украины очень не понравилась Горбачеву. Тем более что она фактически сорвала запланированный процесс. После отказа нашей страны руководители республик тоже не спешили парафировать союзное соглашение (на последнюю «союзную» встречу Украина делегировала Ивана Плюща и Константина Масика, имевших статус наблюдателей), но согласились хотя бы отдать текст договора на «откуп» республиканским парламентам.