А Славка всегда хотел уехать, вырваться. Уехал, вырвался. Когда он три года назад приехал в Москву он был ни кем. А теперь. Сейчас Он-то да. Прошло три года и вот, онникто. А самое поганое, что он сильно скучал. По своим парням, по вот этим вот улочкам, по селу. Ностальгия. И надо бы это лечить, надо рвать, но не получилось.
Как же ему хотелось приехать в Гордеево и увидеть, что здесь всё плохо, что все спились, обнищали, деградировали. А тут спокойный Ванька Немец, зарабатывает денег, когда надо, а когда не надосидит, размышляет, и похоже, вполне доволен, нисколько Славке не завидует. Ещё и машину взял. Да и у многих вон в ограде машинысплошь иномарки. А гаражей нет, хотя кто угонит, когда все всех знают? Многие дома сайдингом обшиты. И везде, даже на самых развалюхах, пластиковые окна стоят. А на крышах, даже на самых заплесневелых крышахспутниковые тарелки. А у Никитенок даже беседка во дворе появилась. А вон мужик траву стрижет. Газонокосилкой!! В деревнегазон!! Бли-ин! Изменилось село родное.
Вот и на домике Кости сияет на солнце тарелка.
Эту избёнку Костя с Натальей купили из-за участка в первую очередь, предполагая дом как времянку. Но недаром говорят, что нет ничего более постоянного, чем временное. Мало изменился двухэтажный недострой в конце участка, разве что крыша покрыта листовым железом зеленого цвета, местами уже выгоревшим, облупившимся. И штакетник такой же косой, и калитка по-прежнемугостеприимно настежь. Кусты помидоров поникли от жары, пожухли листья юных яблонь. Славка побарабанил в окно, но вдруг услышал за спиной знакомый голос, возопивший:
Да твою же ж мать-то!!! Славка невольно разулыбался, повернулся, готовясь здороваться, надеясь, что уж встреча с Костылем будет более теплой.
Никого не увидел. Где он есть?
Чё ты лупишь?! Лупень!! Конь барселонский! голос доносился из свежеструганного сортира, сооруженного на краю огорода,
Бар-раны! дверь открылась без скрипа, и, подтягивая на ходу трико с лампасами, появился Костя Кудрявцев, Костыль. Славку он не заметил, потому что не отрывал глаз от планшетника, плелся, шлепая сланцами по пяткам, одна ногапо тропинке, втораяпо грядкам.
Э! Пацан! Ты чё по нашей улице ходишь?! крикнул Слава.
Ё-о-о!! обалдел от удивления Костыль, бросился было на встречу, но вдруг затормозил. Подожжи-ка.
Костя аккуратно положил планшет на лавочку между топором и серпом, медленно помыл руки в бочке с водой для полива, с некоторой торжественностью мокрой рукой пригладил вихры на белобрысой голове, закричал:
Славя-ан!!! Ёхоу!!! Славян!!! он начал мять, тискать, трясти Славу, не переставая восклицать. Ну, блин! Вот ё! Ты как?! Не позвонил! Ну, Вятка, ё!
Ну, хорош, хорош, смеялся Слава, А ты чего там орал?
Так пошел, это, погадить, футбол смотрел, правда, в записи. Фуфло. Ты в Москве своей, наверное, футбол в живую смотришь?
Да нет.
Разинтересовался, значит. И как ты здесь?
В гости.
Слушай, кхм-кхм, перебил Костя. Я смотрю, ты зажатый какой-то. Надо бы язык развязать. Как говориться, исходя из вышеизложенных обстоятельств, пивка для рывка?
Мы с Немцем договаривались
Немец. Немец онКостыль неопределенно покрутил рукой. Найдет еслиф чё. А побухать надо, ясен арафат. Тут главноеначать. У нас баров пивных открылось! В центре только четыре. На Советскойтоже, но там не свежак, да и шалман. У нас на районе магазин Сереги Гордеева. Помнишь его? Там тоже пивнарь в пристройке.
Магазин «Наташа»?
Не. Тут вишь как, Гордей развелся, женился на Ленке Бондаренко. Магазин теперь называется «Елена».
Хорошо, не на Дуньке женился, попытался пошутить Славка.
Короче надо это. Блин! Славян!! Костя опять потрепал друга за плечи. Короче, надо выдвигаться. Пойдем до центра, там решим, Ваньке позвОним по дороге.
Кость, я не хочу в заведение, сказал Слава. Давай на речку, на бережок.
Точно! За однимя окупнёмся! Устами москвитёнка глаголет истина! изрек Костыль. Надо, тогда, рвать, пока баба моя не вернулась. Короче погнали. Я только переоденусь, как-никак в свет идем.
Переодевание заключалось в том, что Костыль одел точно такие же трико с лампасами, только без дырок на мотне.
Шли в так называемый центр села по когда-то асфальтированной, а сейчас раздербаненной бугристой дороге. Навстречу попалась груженая гужевая повозка, лошадь тащила в горку телегу с немереным количеством сена. На верхушке стога, как только не свалится? сидел старик в старой зеленоватой рубашке военного образца и белой летней кепке. «Мефодьич. Помнишь его?» «Н-нет» «Здравия желаю, Иван Мефодьевич» «Здравствуйте, ребятишки». Следом проехал внедорожник «Мерседес», за рулем которого сидела крупная небритая рожа в темных очках. «А это что за морда?» «Фермер Федоров, с Крутишки» «Нормально фермеры у вас живут» «Работает, че». Потом их обогнал ревущий грузовик «ГАЗ -53», который остановился несколько впереди.
Серега Журов, почему-то поник Костыль. Журик. Помнишь его?
Помню, конечно.
Вятич! Здорово! поздоровался хмурый Журов, когда они поравнялись с грузовиком. Он выпрыгнул из кабины, протянул запястье для рукопожатия, пояснив. Руки грязные.
Здравствуй, Серёж, вежливо сказал Костя.
Пош-шел ты, обрубил Серёга, не взглянув, и опять Славке. Рад видеть. Чё приперся?
Ты не меняешься, смотрю.
У нас ничего не меняется, бляха. Это же деревня, и с притворным ужасом. Так тебя что? Выгнали? Из Москвы выгнали?! Вот бл-ляйштифт! Придется на работу брать, куда тебя девать? Осип-то опять на Камчатку уехал на заработки, придурок. Так что, будем дрова продавать? Гурыч по зиме со мной ездил в лес несколько раз, а тожеюрист.
Яэкономист.
Один хрен. Алырники. Так что насчет дров?
Спасибо, Серега. Но вряд ли. Я ненадолго, отказался Славка. А какие дрова? Июль-месяц.
Добрый хозяин завсегда заранее заготовит. Значит, ненадолго. Эх ты мышь канцелярская. Бумагомаралка. Хм. Кстати, у меня маралятина копченая лежит, зайди, возьми, угостишь там, Серега махнул рукой в сторону, где, по его мнению, находится Москва. А я думал, ты завязал с Москвой и в дауншифтинг вдарился. Идут такие двоедауншифтер и даун. Гармонично, бляйштифт.
Костыль сделал непроницаемое лицо, а Славка, отводя удар, спросил:
Что за бляйштифт?
Карандаш по-немецки. Глебка большой у меня уже, всё схватывает. Я маты всякими словами и заменяю. Зачем ему знать раньше времени? Вот в садик пойдет, там научат. А вы что? Гуливанить?
Ага. На речке посидим, подтягивайся.
На речке. Вы осторожнее. Мы на речке вчера гадюку убили. Считай, семь грехов амнистированы.
Тебе, чтоб грехи снять, надо не гадюку, питона убить, высказался насупившийся Костыль.
Слышь ты! Питон! Каверверсия человека! Как ты ним общаешься, Славян? Ну ичто? Где пойдете? Куда сидеть? Где клёны? Ну еслиф чё, подскачу. А щас дел до буя.
Знаешь в чем прикол? сказал Славка, когда Журик уехал на фыркающем ГАЗе. Я раз сидел в одном ресторане, а за соседним столикомсемья. И ребёнок у них, ну лет девятьдесять. И он говорит что-то, и тут проскальзывает вот это «еслиф чё». Меня как чем-то родным приятным накрыло. Потом еще раз «еслиф чё». Я подошел, спрашиваю, типа, вы откуда будете, говор такой знакомый. И точнос Алтая.
Диалект. Вот правильно говорить плотИна. С ударением на «И». А у нас говорят плотинА.
А чего Журик на тебя закусыватся?
Да там это, Костыль говорил без охоты. В субботу картошку окучивали. Я, Журик, Васька Никитин. Чтоб не скучно. Сначала у меня пропололи, потому Васьки, последний огороджуриковский. Ну, значит, у него и в баню идти. Спички дёрнули, мне топить. Ну и загорелась она. Баня в смысле. Там немножко только обгорело внутрях, но Серега злится, конечно. Еще дней пять злиться будет. Я б тоже злился. Ну, пришли.
***
Центр села Гордеево представлял собой круглую площадь, где, если смотреть по часовой стрелке располагались два магазина, почта, маленький магазинчик, зеленоватое отделение Сбера, пустырь с полынью и крапивой, большой магазин, сельсовет, колода бетонных плит, салон сотовой связи, маленький базарчик, где на грубо сколоченных прилавках разложены промасленные запчасти, мед, овощи, нижнее белье, березовые веники для тела и души и просто веники для мусора и пыли.
Айда, семечек купим, сказал Костыль, поворачивая вправо. А вон и Сысой. Сысу помнишь?
Да что ты всё спрашиваешь?! Всех я помню.
Подойдя ближе, друзья услышали, как бабулька, торгующая тыквенными семечками, жаловалась Сане Сысоеву:
И ведь возит и возит! И чуть ли не под окна мне!! Говорю, что возил бы на свалку, а он отмахивается только.
На следующей неделе, вызовем на комиссию по благоустройству, оштрафуем не ласково, говорил Сысой, но вдруг увидел парней, заулыбался ехидно. О-о! Многоуважаемый Костыль Николаевич! А это, шо за не местная рожа с вами? Шо за неизвестная людина, столичная личина? А точно. Эмигрант Ткачев.
Привет, Саня!
Здоровоздорово! Шо, с официальным визитом? А где ваш третий, который Ваня Немец, дойчланд, дойчланд убер алес? Правильно я произношу, Зинаида Францевна?
Только теперь Славка узнал в бабульке учительницу немецкого, с поклоном поздоровался, но ее внимание было приковано к Костылю, который засыпал в карманы тыквенные семечки, решительно отнекиваясь от сдачи.
Славик! А ты Путина видел? спросил Саня Сысой
Не довелось.
Ну, ёптыть! Я и то видел. А как Москва?
Шумит Москва, шумит, процитировал Слава
Шумит, ёптыть. Камыш тоже шумит. Какие там бабы в метрополии?
Нормальные. Как везде.
Как везде, ёптыть. Везде поразному. Или тебя там переориентировали? А? Да ты сознайся, мылюди толерантные.
А кого ты там штрафовать собрался? Слава перевел разговор в другое русло.
Штрафовать? Да там мусорит один сайгак.
А ты при чем?
Во, ёптыть! Я ж председатель комиссии по благоустройству, сказал Сысоев. Ты с темы не соскакивай. Давай про баб с Москве.
Говорю же, как везде. Только тупенькие
Не скажи, не скажи, как везде. Вон смотри, стоит. Во-он, спиной. Какая задница! А? Вот такая задница никаких вожделений не вызывает, кроме желания пинка отвесить с разбега. Это же, сколько тестостерона должно быть в организме, чтобы с такой? О! Мордой повернулась. Вот ведь дал Господь физиономию. Правда, страшнючая? Согласен? Жена моя.
Славка смеялся
Что ты жену так?
Она же не слышит. А вы, естественно, пьянствовать собираетесь.
Естественно.
Примите уверения в совершеннейшей зависти.
Присоединяйся.
Не могу, грустно сказал Сысой. Нельзя мне, ибо не обуздан я в желаниях своих. Может несколько дней из жизни выпасть. Потом колотун, депресняк. Не могу. Да и жену несколько опасаюсь.
В это время его жена утиной развалкой просеменила мимо, сделав Сысоеву знак «к ноге», тот, извиняясь как бы, развел руками и посеменил за ней.
Что-то я не понял, сказал Слава. Чего он болтал? Председатель комиссии какой-то.
По благоустройству, ответил Костя. Он же зам главы администрации села. Вицемэр, как он себя называет.
Кто?! Сысой?! Вице-мэр?!
Так ведь мэр кто? Ширяй. А Сысойего зам, они же кореша.
Ширяй?!! Глава села?!!! кажется, большего удивления в жизни Славка не испытывал. Дела тут у вас! Как так?
Проголосовали. Я тоже голосовал. Пошли вон в тот, Костя показал на магазин с известным названием. Парни реально для села стараются. Скоро сельсоветы прикроют, так они хоть что-то пытаются успеть.
Ну что они могут?
Зря говоришь. Между прочим, в прошлом годе у нас хотели школу закрыть и медпункт. Типа, нерентабельно содержать. Ширяйв район. Там говорят: «Решение принято на краевом уровне». Ширяй с Сысоем надыбали два ГАЗели и ПАЗик, мы туда загрузились, поехали в город. Я тоже ездил. Понаделали плакатов всяких. Разбухались по дороге для храбрости. Ширяй заходит в крайадминистрацию, прям к губернатору и говорит: «Мы в Гордеево против закрытия школы и больнички. Вон выгляни в окно. Мы ща с автобуса выйдем, будем протестовать. И наших мужиков твоя гвардия не разгонит. А еще у меня в деревне только официальных охотников сто два рыла и федеральная трасса в двух километрах. Так что еслиф чё, мы там устроим в бору засаду робингудов».
И что?
Ну, школу сохранили, а фельшара они всё равно оптимизировали. Но зато у нас есть теперя современный зубной кабинет, я те говорю. В какой деревне на три тыщи народу есть зубной кабинет? Ширяй с Сысой уболтали бабустоматолога из города, фуфайку в уши вкрутили, золотые горы наобещали. Она приехала, сразу ей участок выделили, леса выписали. Порешали, что надо дом всем миром строить, кто участвует, тому потом зубы со скидкой. За пару месяцев построили. Я тоже строил. Надо бы идти пару зубов запломбировать, да, сука, опасаюсь. А! Потом еще прокуратура залупалась за ту землю, которую врачихе дали. Типа, незаконно. Приехали тут, прессовали. А! Ещё было, прокурорские зашли в кафешку пообедать, они по форме одетые. А мы с Немцем там пиво пили, ну Немецбезалкогольное. Эти заходят такие. Важные. Мы-то знаем, что они Ширяя прессуют. Немец такой встает и на всю кафешку, ага, говорит, немытая Россия, страна рабов, грит, и господ, и вы! На них пальцем так угрозно указывает. Мундиры голубые!! И чего-то там народ. Прокурорские так поднапряглись. Супермаркет, сказал Костыль, когда они подошли к магазину. Ща затаримся.
В мгазине Костыль начал сметать с полок выпивку и закуску. Две бутылки водки, коньяк (вдруг Немец будет) две бутылки дешевой водки (вдруг, кто подойдет), холодного пива, какую-то рыбу, какие-то нарезки, цыпленка, еще что-то и еще.
«Славян, чипсы будешь?», «Ты куда разогнался?», «Нормально. Шпроты будешь?», «Разориться хочешь?», «Фигня! Денег прорва, хоть спину шоркай. Виски берем?», «Да ну его», «Тогда возьмем».
На кассе Костыль разделил покупки на три части.
Так вот это отбила? Вот, плачу так, Костя протянул пластиковую карту, когда продавщица посчитала вторую часть покупок он, достал из кармана вторую карту. Есть да? А вот это ты посчитай и запиши в тетрадь, я потом отдам.
Да ты чё? возмутилась продавщица. Нельзя!
Лен-ка, Костя постучал пальцем по прилавку. Прекрати это. Вишь, друг приехал с Москвы. Давай, оформляй, не балуйся.
Да я заплачу, вклинился Славка. Картой или кэш?
Ты жегость, зачем? Хотя, ладно, плати, согласился Костыль. Елена, всё нормально? Хорошо. Теперь, вот эту водку замени нам на ту, которая в твоей кондейке в холодильнике лежит. Давай-давай. Эта к вечеру остынет. А мы же не будем в такую жару теплую водку пить.
Нагрузившись фирменными пакетами, наполненными всякой всячиной, друзья пошли дальше. Свернули в переулок, через четыре дома будет обрывистый бережок, под которым течет привольно родная речка.
На первом доме в переулке табличка, где белым по синему: «МВД, участковый пункт полиции, участковый уполномоченный Посохов А.В.». Под табличкой в пластиковом кресле сидел, прикрыв глаза козырьком бейсболки, очевидно, сам участковый Посохов А.В., одетый в одни шорты.
Новый шериф, пояснил Костыль. Из города. Евгеньича на пенсию спровадили. Вишь, с одной стороныментовка, с другого входаквартира евошняя. Придумали херню как обычно. Там ребенок спит, а за стенкой алкаши в решетку бьются. В прошлом году Путин приезжал. Как раз перед концертом Чайфов. Было совещание, там и Сысой был, кстати. И наш губернатор, как Немец его называет гауляйтер, хвастается, вот мы придумали, как с участковыми бытьпостроим домики, где они, и жить будут, и работать. Путин в ухе почесал и говорит: «Сдается мне, Александр Титомирыч, хрень вы придумали». Вот так-то. Здравья желаю, товарищ лейтенант!
А? Что? проснулся участковый.
Как дела, говорю?
Хм. Выпьюлучше.
Пивка? предложил Костыль. Всё правильно, надо отношения поддерживать. Им еще обратно здесь идти. Возможно, ползти. Наверняка, громко.
Я на рабо-о-ате, протяжно зевнул участковый Посохов, почесывая голый живот. Холодное? Тогда давай. Нет, вон под сирень поставь.
Подошел наголо обритый пацан, в котором Славка с трудом признал Гуся- младшего. А тот участковому:
Отметца мине.
Отметил. Вали, махнул рукой Посохов.
Здорово Гусёнок, протянул руку Слава.
Вятк, гы-гы.
Гусик, а это, что у тебя? Парламент? Костя углядел пачку сигарет в кармане Сашки Гусева. Откуда деньги?
Гусь- младший показал кивком на участкового, дескать, не при нём же, но шепотом все-таки произнес многозначительно: