Да, черт возьми! Хочу! Я очень хочу! Еще с универа это была одна из моих самых жарких фантазий. Титов, со своей хулиганской внешностью и грубой силой, и Макаров, с легкой улыбкой и ангельским личиком. Но это была лишь эротическая фантазия, в жизни я бы никогда не пошел на такое! Так ведь?
Ты добьешься лишь того, что Тёма тебе врежет, глубоко дыша, произнес я. Так что придержи свой член в штанах и прекращай эти игры. Ничего у тебя не выйдет.
Посмотрим, Илюша, хмыкнул Макаров, будто и не слышал моих слов.
Тут и смотреть нечего. Завтра утром вы оба свалите отсюда и на этом наши дорожки разойдутся.
Титов докурил и вернулся к нам. Мы с Лёхой прекратили шептаться, оба понимая, что Тёме лучше не знать этого. И все же Макарову удалось меня зацепить. Теперь я не мог перестать думать о том, чтобы мы могли сделать втроем.
И это я! Человек у которого за все свои двадцать девять лет было лишь два сексуальных партнера! А теперь я пускаю слюни сразу на двух мужиков, представляя, как они вдвоем разложат меня на моей же огромной кровати.
На мне были слишком свободные шорты, которые нихрена не скрывали вставший член. Пришлось закинуть ногу на ногу, лишь бы Титов не заметил. На Макарова было уже плевать. Он то и дело кидал в мою сторону двусмысленные взгляды.
Что ж, продолжим? первым нарушил неловкое молчание Лёха. Титов, выкладывай.
О чем ты? дернулся Тёма, отпивая из своего стакана.
Был ли у тебя опыт раньше?
Я был уверен, что вот сейчас Макарову точно не поздоровится. Все же Титов славился своим взрывным характером. Но видимо этот вечер был вечером новых открытий. Мало того, что Тёма не стал орать на него, материться или сыпать угрозы. Он вообще никак не отреагировал. Только мотнул головой, продолжай пить виски с колой.
Я бы удивился, если бы ты ответил как то иначе, усмехнулся Лёха.
Эта ситуация уже порядком начала меня напрягать. Давно превысив допустимую дозу алкоголя, меня несло на откровенности. Мозг кричал перестать пить и просто лечь спать, но все остальное было против. Я уже предчувствовал как мне будет стыдно завтрашним утром, как я буду жалеть о том, что вообще впустил этих придурков в свою квартиру, но останавливаться было уже слишком поздно.
А меня спросить не хочешь? казалось рот работает сам по себе. Щеки обожгло жаром, сердце бешено застучало.
Вот, уже становится интереснее, Макаров поерзал на диване, уставившись на меня внимательным взглядом. И что же нам расскажет Илья Савин? Какие постыдные секреты хранятся в его голове.
Спрашивай, а я решу, отвечать тебе или нет.
Хорошо, в таком случае, Лёха демонстративно почесал подбородок, будто действительно раздумывал, чтобы такое спросить. Но я уже знал, какой вопрос он задаст. Когда ты впервые переспал с парнем. Имен можно не называть.
Я смотрел на Макарова, поэтому не мог видеть лица Титова. Но зато я отчетливо услышал тихий вздох. Желание повернуться было почти невыносимым, но я все же сдержался. Показывать сейчас свои эмоции было бы лишним.
Мне было девятнадцать, начал я, сжимая в руке стакан с коктейлем. Он был старше меня на год. Познакомились в интернете, долгое время просто общались, потом встретились. Отношения не сложились, все закончилось одним разом.
Рассказчик из тебя отвратительный, поморщился Лёха.
И кем ты был? неожиданно спросил Титов. Я обернулся, вопросительно смотря на него. Актив или
Оу, Тёмыч, кто-то вошел в раж, да? Макаров не упустил момента для очередной своей идиотской шутки.
Я былгорло запершило и я отпил виски, чтобы немного смочить его. Я был снизу, если ты это хотел спросить.
Титов смотрел на бутылку колы, стоявшую на столе, затем на виски, на сам стол. Куда угодно, только не на меня.
А как это? голос Лёхи стал на несколько октав ниже, буквально обволакивая меня.
Больно, тихо ответил я.
Все зашло слишком далеко. Мы уже перешли определенную черту, но не самую главную. Чем больше вопросов и ответов было, тем ближе мы подходили к точке невозврата.
Больно и все? опять подал голос Титов.
Почему именно он заставлял меня дрожать сильнее? Может, я просто не ожидал таких вопросов от Тёмы? От Макаровада, но не от него.
Первый разда, только больно. Но потом было лучше. Уже с другим.
И со многими ты спал? тут же спросил Лёха. Я слышал геи беспорядочны в половых связях.
Не я. У меня было двое. Но со вторым я был в отношениях. Или типа того.
Типа того это как? опять Тёма. Я чувствовал себя на перекрестном допросе. Но, на удивление, слова легко слетали с моего языка.
Он был женат. Мы встречались несколько раз в неделю. Никуда не ходили вместе, проводили время на съемной квартире.
Это была та часть моей жизни, которой я стыдился больше всего. Хоть я и начал говорить об этом, но продолжать дальше желания не было. Внезапно на меня нахлынули воспоминания. Чертов алкоголь! Настроение испортилось буквально за секунду. Захотелось остаться одному, но гнать их сейчас на улицу было жестоко. Да и не смог бы я этого сделать.
Я устал и хочу спать, проговорил я, опуская на стол почти полный стакан.
Спать? Уже? возмутился Макаров, хватая меня за руку.
Да, я вырвался из его хватки и направился в сторону ванной. Если вы хотите, можете еще сидеть. Я спокойно засыпаю при свете.
Зайдя в ванную, я сразу запер дверь на защелку. Облокотившись о стиральную машину, я глубоко вздохнул.
Вот нахера я все это им рассказал? На кой черт я вообще пил, если прекрасно знаю, что начинаю болтать лишнего? Блядь, как же хочется просто отмотать назад и ничего этого не делать. Но единственное, что я мог, забраться в душ, продолжая ругать себя последними словами. К счастью, скоро наступит новый день и вся эта клоунада закончится. Возможно, когда-нибудь, я смогу вспоминать этот вечер со смехом.
Глава 10
Тёма
Савин ушел в ванную, оставляя меня наедине с Макаровым. И если до этого я чувствовал неловкость, сейчас она достигла максимума. Почему-то с Ильей мне было проще. Я злился, не разговаривал с ним, даже не смотрел в его сторону, и он спокойно принимал это. С Лёхой такое точно не прокатит.
Ну что, как тебе, а? спросил Макаров, обнажая белые зубы.
О чем ты?
Ну, Савин, его рассказ, что думаешь?
Его личная жизньего дело, меня это не касается, отрезал я, надеясь, что больше мы эту тему поднимать не будем. Но, насколько я уже успел узнать Лёху и вспоминая каким он был в университете, надеяться на это было глупо.
Да ладно тебе, Тём, неужели не интересно? От одного раза же ничего не изменится. Уверен, Савин и сам будет не против.
Интересно? Ничего не изменится? Да меня до сих пор в дрожь бросало, стоило только вспомнить как я касался его губ. Отвратительно! Ужасно! Я проклинал каждое мгновение происходящего, настолько мне все это было омерзительно!
Я говорю это один раз и, надеюсь, больше мы эту тему поднимать не будем, я взглянул Макарову в глаза и медленно произнес: Я не гей! Мне неинтересно целоваться и, не дай бог, трахаться с мужиками. И слушать я всего это не хочу! Если на этом все, свали с дивана, я собираюсь спать.
Лёха внимательно меня слушал и, когда я договорил, он вдруг рассмеялся. Я впал в ступор. Да что с ним не так? Какого хрена он все это делает? Если так мечтает завалить Савина, так почему меня во все это втягивает? Макаров поднялся с дивана, медленно, какой-то развязной походкой, подошел ко мне в плотную. Оперевшись рукой о спинку дивана, он нагнулся к самому моему лицу и низким, с рокочущими хриплыми нотками, голосом произнес:
Кого ты пытаешься обмануть, Титов? Меня или себя? Ты ведь думаешь об этом. И думаешь постоянно с того самого момента, как вчера впервые засосал Савина. Иначе откуда все эти вопросы? Строишь из себя эдакого натурального мужика, а в голове уже успел нагнуть его во всех мыслимых позах.
Лицо Макарова было так близко. Я чувствовал тепло его дыхания на собственной щеке, жар его тела. Видел безумные искры в глазах то ли от алкоголя, то ли от возбуждения. Я мог рассмотреть каждую черточку его лица: прямой нос, тонкие сухие губы, даже несколько едва заметных родинок на правой щеке. Мне достаточно было чуть-чуть качнуться вперед и я мог его поцеловать.
Эта мысль всего на мгновение мелькнула в моей голове, но тело тут же отозвалось жаром внизу живота. Сердце глухо стучало о грудную клетку, и я испугался, что Лёха услышит его и поймет мое волнение. На висках выступила испарина, язык чесался от желания облизать губы, но тогда я бы точно себя выдал.
На самом деле, Лёха едва ли несколько секунд на меня смотрел вот так близко, но мне показалось, что прошла целая вечность.
Наконец, разум в моей голове забил тревожный сигнал и, положив руку на грудь Макарова, я с силой толкнул его.
Последний раз говорю, Лёха, отъебись от меня, по-хорошему прошу!
От толчка Макаров качнулся назад, отступая на несколько шагов. Его выражение лица не изменилось, только губы дрогнули в короткой усмешке. Не знаю, услышал он меня или нет, мне было уже все равно. Оставалось только пережить ночь, а потом я распрощаюсь с обоими. И даже если придется ночевать на улице, Савину звонить никогда не буду.
***
Я лежал на диване, уставившись в потолок, и не мог уснуть. Вовсе не от того, что не хотел спать. Усталость последних двух дней и выпитый алкоголь сделали свое дело. Вот только в нескольких шагах от меня, на кровати, происходило то, что не давало мне сомкнуть глаз.
Когда Савин вышел из душа, я сказал, что буду спать на диване. Макаров лишь рассмеялся и выдал несколько сальных шуток о совместной ночи с Ильей. Мне было плевать: я ужасно хотел спать, а главное я хотел, чтобы этот день поскорее закончился. Савин выдал мне постельное белье, подушку и плед. Он избегал смотреть мне в глаза, как собственно и я.
Я лег на расправленный диван, а Савин с Лёхой устроились на кровати. Закрыв глаза, я приготовился к долгожданному сну, но меня ждало огромное разочарование. Стоило погасить свет, как со стороны кровати раздались шорохи. Скорее всего они просто ворочались, устраиваясь удобнее, я не придал этим звукам значения. Пока к шороху не присоединилось влажное чмоканье.
Я в ужасе распахнул глаза, не веря собственным ушам.
Они целуются? Делают это, когда всего в нескольких шагах от них лежу я? Какого хрена?
Затаив дыхание, я прислушивался к каждому звуку. Мокрое хлюпанье и звонкое причмокивание нельзя было ни с чем спутать. Они определенно целовались. Страстно, горячо. В какой-то момент я даже решил, что вижу это перед своими глазами. Вижу, как Макаров нависает над Ильей; как сминает его сочные губы, толкаясь языком в рот; как сжимает талию, плавно переходя на бедра; как забирается пальцами под резинку боксеров, двигаясь к
Мне пришлось ущипнуть себя за ногу, лишь бы выкинуть эти картинки из собственной головы. Тяжесть внизу живота ясно говорила о том, что я чувствую по этому поводу. Сердце колотилось как сумасшедшее, отдаваясь пульсацией в висках. Боль немного меня отрезвила, но этого было недостаточно. Я все равно продолжал слышать эти пошлые хлюпающие звуки.
А затем к ним присоединился шепот. Сложно было понять кто и что говорит. Как бы я не прислушивался, не мог разобрать ни слова. Но, судя по тихому стону, несложно было догадаться о чем они говорили.
Этот звук заставил меня вздрогнуть. Но хуже всего было то, как именно отозвалось мое тело. Член начал твердеть, пачкая смазкой ткань трусов. Дыхание участилось, пальцы покалывало от невыносимого желания притронуться к себе. Я держался из последних сил, мысленно представляя все самое не возбуждающее.
Но это не помогло.
Стон повторился. А потом еще и еще. Я понятия не имел, чем именно они там занимались. Но мне казалось, что я слышу, звуки дрочки. Как чья-то рука двигается по члену, характерные шлепки о кожу.
Это сводило с ума. Я должен был что-то сказать. Дать понять им, что я все еще не сплю. Покашлять? Начать ворочаться? Или просто в лоб сказать, чтобы они прекратили? Но ничего этого я не сделал. Я почти не дышал, в тайне боясь, что они остановятся.
В конце концов, я сдался. Осторожно, чтобы не издавать лишних звуков, я потянулся правой рукой к краю боксеров. Подцепив пальцами резинку, пробрался в трусы, кладя ладонь на горячий возбужденный член. По телу прокатилась жаркая волна, и я едва не застонал от облегчения. Левой рукой я зажал свой рот, чтобы точно ни единого звука не вырвалось из меня.
Несмотря на шум в ушах, я продолжал слышать то, что происходило на кровати. Медленно проведя вдоль ствола, я мелко задрожал. Казалось, всего несколько движений сейчас способны заставить меня кончить.
Я позволил себе это. Убедив себя, что это всего лишь один раз. Только сегодня, потому что иначе я точно не усну. Потому член уже стоял как каменный, и мне необходимо было снять это болезненное напряжение.
Больше я не прислушивался к звукам, доносящимся с кровати, я позволил себе раствориться в собственном возбуждении, давая волю воображению. Больше я не лежал на диване, а находился там с ними. Я видел, как Лёха прижимается вставшим членом к голой заднице Савина. Как трется о его молочно-белую кожу, размазывая по ней смазку. Видел, как он, оглаживая его бедра, медленно потянулся к члену Савина. Как сжал его в своей ладони. А затем я сам прижался к Макарову. Чувствуя жар его тела, я тяжело выдохнул. Возбуждение было таким сильным, что доставляло боль. Я прижался к нему, укладывая собственный член меж его ягодиц. Я двигался вверх-вниз, имитируя секс, то и дело проезжаясь влажной головкой по дырке. Я не пытался вставить ему, не сейчас. Но такая мысль не вызвала отторжения.
Мы двигались в едином ритме. Воздух вокруг нас загустел, острый запах секса щекотал ноздри. Савин тихо постанывал, Макаров выцеловывал его шею и плечо, не забывая подмахивать мне.
Кончил я внезапно, даже для самого себя. Просто в какой-то момент почувствовал, как впиваюсь зубами в собственную ладонь, а вторую руку заливает сперма. Шум в ушах постепенно затих. Я старался дышать тихо, чтобы ни Савин, ни Макаров не догадались, чем именно я занимался.
Когда оргазм окончательно стих, на меня нахлынул стыд. Такой силы, что казалось меня пополам разорвет. И самое худшее, что могло со мной случится, защипало глаза. Вот только разрыдаться мне сейчас не хватало!
Но блядь, как же погано было! Почему я? Почему все это происходит со мной?
Всему виной был Макаров. Это он зародил в моей голове семя сомнений в собственной гетеросексуальности. Он, как дьявол, науськивал меня весь вечер, и вот во что это вылилось. Я ненавидел Макарова всей своей душой!
Я снял трусы, вытер о них руку и бросил на пол рядом с диваном. Будильник стоял на семь утра, и я был уверен, что проснусь первым, прежде чем они смогут увидеть следы произошедшего. Перевернувшись на живот, я уткнулся лицом в подушку. И только спустя мгновение, когда я почти уснул, до меня дошло, что с кровати больше не раздавалось никаких звуков. Выходит, не я один кончил. Эта мысль отдалась напряжением в паху, но я с легкостью отогнал ее от себя.
Нет, больше я не позволю себе совершить такой ошибки. Завтра я уйду из квартиры Савина и никогда больше их не увижу.
Глава 11
Лёха.
Лёха, проснись, шепот Савина раздался над самым ухом. Макаров, блядь!
Я резко открыл глаза, не до конца понимая, что именно произошло. Сердце в груди колотилось так, будто я пробежал марафон. Уставившись на Савина я ждал объяснений, но Илья и сам смотрел на меня вопросительно.
Что случилось? хрипло после сна спросил я.
Ты меня спрашиваешь? Ты начал стонать и вертеться, вот я и разбудил тебя, ответил Савин слегка испугано. Кошмар приснился?
Наверное, хмыкнул я. Не бери в голову.
Я широко зевнул, а затем похабно улыбнулся, в обычной своей манере, лишь бы Савин больше ни о чем не спрашивал. Под одеялом я положил руку на его задницу и ощутимо сжал.
Как насчет утреннего минета? слова вырвались прежде, чем я подумал.
Только если сосать будешь ты, прошипел Савин, убирая мою руку. Совсем охренел?
А что такое? Мне казалось, вчера нам обоим было весело.
Вчера я напился. Больше этого не повториться, Савин говорил твердо, и я бы поверил ему, если бы не покрасневшие щеки.
Конечно, а чего, собственно, я ждал? Что после ночной дрочки и пары поцелуев, он тут же ляжет под меня? Я ж не наивный идиот. К такому повороту событий я был готов. Положив руки под голову, я уставился в потолок.
Илья, если тебе будет так легче, давай обо всем забудем.