Борис БатыршинД.О.П. (Департамент Особых Проектов)
Часть перваяДень открытых дверей
I
Москва, ул. архитектора Казакова
июль 2015-го года.
Я крикнул: «На месте! Уголовный розыск!» и прыгнул наперерез гружёной сверх всякой разумной меры ВАЗовской «двойки», катящейся прямо в разлитую по стене двухэтажки светящуюся, слабо пульсирующую блямбу.
Четверо мужчин, толкавших машину, замерли в неудобных позах. «Жигуль», проскрипев стёртыми покрышками по тротуару, по инерции вкатился в лиловое сияниеи замер, словно разрезанный светящейся мембраной пополам.
Стоим, граждане! Предъявляем документы! скомандовал я официальным голосом, демонстрируя странным нарушителям корочку удостоверения.
«хотячто такого они нарушают? Разве хоть один из пунктов уголовного или административного кодексов запрещает запихивать ветхую легковушку в стену?..»
Один из «нарушителей», очень крупный, широкоплечий мужчина с аккуратной бородкой и длинными усами, шагнул мне навстречу. В правой руке он держал увесистый саквояж.
Погодите, господа полицейские начал он, но не договорилего бесцеремонно перебил невзрачный господин в пенсне.
Что вы тянете, господа? Не видите, червоточина затухает? Ещё несколько секунди будет поздно!
Физиономия владельца пенсне выдавала крайнюю степень тревоги. В руках он, словно спасательный круг, сжимал странную проволочную конструкцию. Я на мгновение скосил глазалиловое пятно (червоточина?) тускнело на глазах.
Молодой человек в длинной, старомодной шинели (зачем? На дворе же лето!) выдернул из кармана руку. Грохнул выстрел, парень отпрыгнул в сторону, спиной врезавшись в господина в пенсне. Тот попятился, пытаясь удержать равновесие, взмахнул руками, проволочная штуковина с дребезгом отлетела в сторону и рассыпалась по асфальту. Господин горестно взвыл, и в этот момент саквояж, брошенный его усатым спутником, с размаху ударил мне в грудьи я спиной вперёд влетел в затухающую лиловую блямбу.
Москва, Гороховская улица,
Апрель 1888 г.
То же самое место.
Алиса качнулась назад, бампер ударил её под колени, и девушка с размаху уселась на плоский капот, каким-то чудом не выпустив из рук драгоценную «искалку». Она едва успела подуматьпочему это машина остановилась? когда в узкий зазор между боком «двойки» и стеной подворотни, в которую загадочным образом обратилась «червоточина», влетел спиной вперёд парень в обнимку с увесистым саквояжем. Она сразу узнала саквояжминуту назад она видела его в руках Гиляровского. А вот и сам репортёрвозник между стеной подворотни и правой дверцей машины, из ничего, как только что появился незнакомец. Алиса заметила на костяшках кулака Гиляровского знакомый шипастый кастет.
Куда ж ты влез, яти тебя!.. прорычал он и двинулся к парню. Тот, не устояв на ногах, с размаху хлопнулся задом на покрывающую двор неровную брусчатку, и теперь сидел, нелепо вытянув перед собой ноги, в обнимку с саквояжем. Физиономия его выражала крайнюю степень то ли испуга, то ли удивления. А может, и того и другого сразу.
В глубине подворотни что-то рассыпчато загрохотало, залязгало. Девушка обернуласьи замерла от неожиданности. Там, где несколько мгновений назад была разлита чёрно-лиловая мгла, в проём подворотни врывались солнечные лучи, освещая нелепо осевшую на задок машину. Причём самого задка не было«двойку» словно рассекло гигантским ножом, отхватив изрядную часть багажника, и теперь содержимое разрезанных коробок и упаковок с весёлым дребезгом раскатывалось по мостовой. Булыжной, не асфальтированной, отметила девушка.
Секундой позже к этим звукам присоединились крики:
Ванятка, глянь-кось, экое диво из подворотни торчит!
откель оно тут взялось-то, а?
А хто ж яго знает? Ща позырим
Гиляровский не растерялсяон ловко протиснул свою немаленькую тушу на улицу и грозно взревел, размахивая для убедительности кулаком, с которого успел стащить кастет:
А ну, кыш отсель, пострелята! Уши надеру, как бог свят!
Трое или четверо мальчишек, чумазых, в суконных поддёвках и высоких картузахбрызнули в стороны, не успев добраться до рассыпанных по мостовой гостинцев из двадцать первого века, старательно заготовленных дядей Юлей. «Кстати, а где он сам? успела подумать Алиса. Старик ведь был в разрезанной машинецел ли он, не зацепила ли его лиловая мембрана? Нет, вот он: сидит на водительском месте, судорожно дёргает ручку дверцы. Бесполезное занятиемашина вплотную прижалась к стене подворотни, и выбираться придётся с противоположной стороны
Дядя Юля и сам это сообразилсердито закричал, замахал руками, пытаясь привлечь внимание племянницы. Но все звуки заглушил звонкая трель свистка.
полиция? Городовые? Или, как у них тут менты называются?..
так выходит, они уже там?..
Жестяной свисток, издававший пронзительные звуки, сжимал в кулаке бородатый мужик в высоченном картузе и полотняном фартуке, украшенном блестящей медалькой на пёстрой ленте. Кроме свистка работник дореволюционного коммунхоза был вооружён метлой из ивовых прутьев на деревянной ручке, отполированной множеством прикосновений корявых лапищ. Алиса невольно усмехнуласьнаверное, на таких вот приспособлениях летали воспитанники одной школы волшебства, скрытой где-то в горах, на севере Англии
Дворник, казалось, вовсе не был удивлён внезапным появлением гостей из будущего в сопровождении груды высокотехнологичного хлама. Решительно орудуя своим инструментарием, он вместе с Гиляровским расшугал мальчишек. А когда на месте событий возник городовой, солидных габаритов усач в форменной шинели с саблей на боку и шнуром от револьвера на шее, принялся что-то горячо ему объяснять, тыча корявым тёмно-коричневым пальцем то в перегороженную подворотню, то в окна второго этажа. Алиса расслышала только отдельные фразы: «жильцы его степенства господина Овчинникова», «лисопедная мастерская» да ещё резанувшее «состоит под особым надзором». И тут же из толпы возникли двое молодых людей с неприметными физиономиями в гражданском платье и принялись вместе с дворником и городовым разгонять зевак: «расходитесь, господа хорошие, неча тут глазеть, не велено!..» Самых настойчивых и любопытных разгоняли плюхами и тычками в спину рукоятью метлы и сабельными ножнамипохоже, нравы тут царили незамысловатые.
Вдоволь насладившись этим зрелищем, Алиса обернулась к искалеченной «двойке». Дядя Юля по-прежнему воевал с дверцейему мешали груды коробок, наваленных на пассажирском сиденье. А от подъезда к подворотне уже бежали люди в кожаных фартуках, картузах и тужурках, немедленно вызвавших в памяти Алисы слово «мастеровые». Парень с саквояжем по-прежнему пребывал в ступоре, и Алиса шагнула им навстречу, лихорадочно гадая, что будет говоритьно тут из подворотни во двор протиснулся Гиляровский.
Слава Богу! он широко перекрестился и обратился к набегающим «мастеровым». Ну-ка, живенько, собирайте тут всё и на склад, к господину Семёнову!
Не извольте беспокоиться, Владимир Лексеич! бодро ответил первый, судя по видуначальник. Всё в лучшем виде сделаем, который уж день вас ожидаем, предупреждены
И замахал руками в сторону подворотни:
Фомич, пригляди там, чтобы не растащили чего не надо! Сейчас людей пришлю, всё подберут!
Фомичтак, оказывается, звали дворниканевнятно крикнул что-то в ответ, вновь огласив улицу трелью свистка.
Гиляровский обратился к девушке.
Как вы, Алиса Николаевна, в порядке? осведомился он. Ничего, сейчас поднимемся в фатеру к господину Семёнову, у меня и ключик имеетсяотдохнёте, дух переведёте. А я пока с нашим попутчиком побеседую.
И повернулся к незнакомцу. Тот уже поднялся на ноги и ошалело озирался по сторонамна него, в свою очередь, во все глаза пялились трое молодых людей в синих с блестящими пуговицами форменных шинелях, устроившиеся в середине квадратного дворика, на лавочке, с книгами в руках.
Ну и откуда вы взялись? осведомился репортёр вкрадчиво-мягким тоном.
А я что вообще происходит? молодой человек, наконец, смог выдавить из себя что-то внятное.
А то, что вы нам чуть всё нам не попортили прыжками своими обезьянскими! немедленно отозвался Гиляровский. Ещё немного, и не железяку эту, а вашего покорного слугу пополам бы разрезало!
Я не знал простите я не хотел пролепетал парень. Саквояж он по-прежнему прижимал к груди. Репортёр вздохнул, шагнул к нему и отобрал своё имущество. Для этого пришлось по одному разжимать пальцы, судорожно стискивавшие кожаную ручку.
А коли не знали, чего ж полезли, куда вас не просили? Или в вашей полиции принято сначала делать всякие дурости, а только потом думать? Решительно, ничего не меняется на этом свете
Кто-нибудь, наконец, мне поможет? раздался дребезжащий старческий голос. Алиса обернуласьдядя Юля ухитрился-таки приоткрыть дверцу и высунул из салона голову. Гиляровский расплылся в улыбке.
Вижу, вы живы-здоровы Юлий Лексаныч? Вот и хорошо, вот и славно! Погодите немного, сейчас вытащим вас
И, снова обернувшись к незнакомцу, сердито рявкнул:
Что остолбенели, аки Лотова супружница? Раз уж наломали дровизвольте теперь растаскивать! Хоть какой прок от вас будет. И вы, господа студенты, прекращайте глазеть и помогите, что ли
Молодые люди в шинелях (студенты? Ну да, они же носили форму) засуетились, побросали на скамейку книги и кинулись к «двойке». Алиса ощутила, что ноги у неё подкашиваютсяи, чтобы не свалиться на землю, она оперлась на стену, не обращая внимания на изгваздавшие пальто меловые пятна.
« Получилось!..»
Не получилось у них. сказал Геннадий. Они с Егором уже в третий раз проходили мимо стены дома, где снимал квартиру Семёновточнее, мимо того участка дома, где, как им было известно на собственном опыте, открывался портал. Если. Конечно, у вас в кармане имеется тёмная бусинка от древних коптских чёток, волшебный ключик к двери между то ли измерениями, то ли эпохами.
Бусинка у Геннадия была. Предводитель радикалов-террористов, явившихся из двадцать первого века, и успевших учинить покушение на царствующую особу плюс громкие беспорядки со стрельбой и гонками на мотоциклах по патриархальным московским улочкам, сжимал заветный шарик в потной ладони. Тем не менее, стена оставалась гладкойнасколько вообще может быть гладкой небрежно оштукатуренная стена захудалого московского домишки.
У них не получилось. повторил он. В смысле, не вышло восстановить портал, или червоточину, как они там его называют
Но сами-то они пройти смогли! возразил его спутник. Вон, даже «жигуль» за собой перетянули, пусть и располовиненный
То-то и оно, что располовиненный. недовольно отозвался Геннадий. драгоценная, но увы, бесполезная в настоящий момент бусинка жгла ладонь, как живое напоминание его бессилия. По ходу, портал работал какое-то ограниченное время, а потом схлопнулся. И открыть снова уже не смогли.
Это ещё почему?
Если бы могли, то наверняка перетянули бы на эту сторону остатки груза, тот, что были в отрезанном багажнике. Логично, Егор?
Собеседник немного подумал и кивнул.
То-то! И вообщене подумал, почему они поволокли с собой такую уйму груза разом?
Как этозачем? Барахло всякое из будущего нагрузили, компы, оборудование, может, даже оружие. Тут всё пригодится!
Но зачем сразу столько переть, если портал снова действует? сощурился вожак. Куда проще, да и безопаснее переправлять потихоньку, малыми партиями, не привлекая внимания. Нет, я думаю, они сами не были уверены, что портал откроется в следующий развот и постарались хапнуть как можно больше. И ведь оказались правы: открыться-то он открылся, да только вот ненадолго. Машинуи ту целиком пропихнуть не успели, хорошо хоть, никого из людей пополам не разрезало.
А чё, прикольно было быухмыльнулся Егор. Прикинь: лужа кровищи на мостовой, кишки то-то народишко перепугался бы!
Геннадий поморщился. Хоть он сам не страдал излишним гуманизмомпо правде говоря, он им вообще не страдално незамысловатые фантазии товарища по борьбе были ему неприятны.
Останешься тут. сухо распорядился он. Наблюдение с дома не снимать, мы должны знать, что они собираются делать. Только не светись, не мы одни будем присматривать.
И всё? разочарованно спросил собеседник. Он явно ожидал чего-то другого. Например, вооружённого налёта на неприятельскую базу, битком набитую вещами, на их глазах, доставленными из будущего.
Пока всё. Наши друзья наверняка постараются восстановить червоточину, и вот этого момента мы пропустить не должны. И, кстати
Виктор ненадолго задумался.
Напомни, тебе ведь случалось ходить через второй портал?
Это который под землёй? уточнил Егор. Доводилось, а то как же! Уйму всякого барахла через него перетаскал. Только он ведь тоже схлопнулся! Недавно только проверялиголяк, нету там ничего.
Надо будет ещё раз проверить. И вообще, установить там постоянное наблюдение.
В этой вонючей дыре? спутник Геннадия с отвращением скривился. Нет уж, я лучше здесь поторчу
Где прикажутам и будешь торчать. оборвал недисциплинированного помощника вожак. Забыл, что у нас сейчас стоит на карте? Короче, как тебя тут сменят, начинай готовить вылазку в подземелье. Вечером доложишь, что и как. Да, и с этой минутыполное радиомолчание. У наших друзей наверняка есть рации со сканерами частот, и пользоваться ими они умеют.
Он повернулся на каблуках и скорым шагом направился вниз по Гороховской, оставив соратника размышлять о предстоящей тому малоприятной миссии. И ни сам соратник, ни он сам не заметили, как от стены дома напротив отлепился малоприметный господин в поддёвке и картузе и, помахивая подобранной на мостовой веточкой, направился следом за Геннадием.
II
Москва, ул. архитектора Казакова
июль 2015-го года.
Ромка вскинул «пепербокс». Антикварный пистолетик трижды плюнул искрами и облачком ватно-белого дыма. Эффект получился так себебутафорские хлопки выстрелов не смогли заглушить даже жестяного треска, с которым пули пробивали тонкий металл «жигулёвского» кузова.
Второй из незваных гостей, тощий, нескладный парень, издал придушенный вопль, отшатнулся и вырвал из кармана рукув ней ходуном ходил пистолет. Рефлексы, вбитые в «войсках дяди Вовы», не подвели: Ромка перекатом ушёл с линии огня, но тощий так и не выстрелилего палец судорожно жал на спуск «Макарова», но ничего не происходило. «Вот лох, забыл передёрнуть затвор! мелькнула насмешливая мысль.
Ивздрогнул, словно его окатило ушатом холодной воды. «Стоять на месте! Уголовный розыск!» так, кажется, крикнул напарник тощего? Выходит, Ромка стрелял в полицейского? И неважно, что он старательно отводил стволы «перечницы» в сторону, чтобы не приведи Господь, не задеть кого-нибудьдля статьи, причём весьма тяжкой, и этого хватит с избытком. «Нападение на сотрудника правоохранительных органов с применением оружия» а ведь он собирался задержаться пока на этой стороне портала и, желательно, не в роли обвиняемого
Тощий, наконец, сообразил, что он делает что-то не так. Скривившись, он неумело вцепился в затвор «Макарова» и дёрнул его на себяи в этот момент сбоку в него врезался Шурик. Тощий качнулся, пытаясь удержаться на ногах, реконструктор же резким ударом снизу подбил его руку, сжимающую оружие, отлетевший в сторону пистолет громко залязгал по асфальту. Ромка с облегчением перевёл дух, опустил «пепербокс» и замер в недоумении.
Лиловая блямба, в которой только что канул Гиляровскийон ринулся в портал вслед за напарником тощего, улетевшего туда в обнимку с саквояжем репортёравдруг запульсировала, вспыхнула по краям ослепительной нитью. Евсеин (он замер в нелепой позе, держа перед собой погнутую при падении «искалку») охнул, а световая нить уже сжималась, подобно удавке, вокруг торчащих из портала «Жигулей». Электрический треск, сноп фиолетовых искри светящееся пятно исчезло, оставив после себя острый запах озона и обрубленный, словно ножом гильотины, багажник легковушки. На какое-то мгновение мир замери тут же по переулку рассыпался жестяной грохот. Обрубок автомобиля осел на асфальт, рассыпая вокруг коробки, свёртки и стопки книгвсё то, что дядя Юля с такой старательностью отбирал и упаковывал в течение этих полутора суток. Ромка попятился, чертыхнулся, споткнувшись о бордюр тротуара, и принялся запихивать в карман «перечницу». Тощий остекленевшими глазами пялился на девственно-чистую стену, где мгновение назад красовалась лилово-светящаяся клякса портала. Шурик за его спиной опустился на корточки, нашаривая брошенный пистолетвзгляд его тоже не отрывался от многострадальной стены. За спиной у него стоял, растопырив руки, другой приятель Алисыкажется, она называла его Олег, Олежик?