(* Дом на набережной (официальное названиеДом правительства) жилой комплекс 1931 года постройки на Берсеневской набережной Москвы-реки. До 1952-го был самым высоким жилым зданием Москвы. Известен как место жительства советской элиты.)
Как устроились, Михаил Андреевич? Как Вам понравилась выделенная квартира? Может есть какие-либо пожелания? Берия был сама любезность.
Благодарю, товарищ Берия, пока всё устраивает и ничего не нужно, ответил я.
Называйте меня по имени-отчеству. Нам с вами предстоит много и плотно работать. Товарищ Сталин поручил организовать "Бюро перспективных разработок при НКВД СССР", которое вы возглавите. Вам будут даны самые широчайшие полномочия, вплоть до привлечения к работам ЛЮБОГО, Берия выделил это слово, человека, кем бы он ни являлся. Фактически вы, Михаил Андреевич, получаете права наркома. Это очень высокое доверие и его необходимо оправдать. На карту поставлено очень многое и ошибиться в этот раз мы не имеем права. Так что желаю успехов на высоком посту. От себя скажу, что помогу всем, чем смогу.
Ещё раз благодарю, Лаврентий Павлович. Доверие оправдаю, сказать, что я был ошарашен это ничего не сказать. Максимум на что я рассчитывал, это стать конструктором вертолётов, а тут на меня взвалили, фактически, создание всей новой техники в стране. Мда, осилить бы такой груз.
Для работы мне выделили помещение. Вот тут я не совсем понял, то ли это был намёк, то ли ещё что, но работать мне предстояло в здании на улице Радио, дом 2224. Печально известная в моём времени «Туполевская шарага». Хотя и пообещал Берия, что это временно, пока не подыщут подходящее помещение, но, как говорится, нет ничего более постоянного, чем временные вещи. Осмотрев кабинеты, в которых предстояло разместиться, в том числе и свой с приёмной, в которой уже сидела секретарь, я, в целом, остался доволен. Для "Бюро" выделили целое крыло, на входе в которое был пост охраны. Вход сюда был по спецпропускам и с моего личного разрешения. Штата, конечно, ещё не было никакого и предстояло хорошенько подумать о штатном расписании и о том, где брать людей. Хотя для авиационного отдела можно "позаимствовать" сотрудников в местной "шарашке".
Из "Бюро.." поехал в посёлок Стаханово*, где находился ЦАГИ и аэродром при нём, куда я распорядился доставить упакованные в ящики свои вертолёты. Необходимо было убедиться в их целости и сохранности и подумать, как и кто будет осуществлять их сборку и подготовку к полётам. Похоже на первых порах всё это придётся делать мне. В ангаре, на который мне указали, обнаружились Валера Чкалов и Михаил Громов, буквально водящие хоровод вокруг транспортировочных ящиков с упакованными в них разобранными вертолётами. При этом Чкалов что-то возбуждённо рассказывал своему спутнику, размахивая при этом руками и то и дело кивая на лежащую перед ними тару.
(* посёлок Стаханово- ныне город Жуковский Московской области. Расположен в 20 км к юго-востоку от Москвы. Место проведения в августе месяце каждого нечётного года Международного авиационно-космического салона (МАКС).)
Здорово, мужики, поздоровался я, А чего это вы здесь делаете?
О, Мишка, здоров, Чкалов тут же буквально подлетел ко мне и по медвежьи сжал мою руку, Ты где шляешься? Давай начинать сборку вертушек! Сколько можно ждать то?
Эка ты быстрый какой, хохотнул я, Я приехал убедиться, что всё цело и в сохранности, а собирать, в лучшем случае, начну послезавтра. Работы пока и без этого достаточно, да и супругу завтра нужно встретить на вокзале.
О, Татьяна приезжает. Так это замечательно, Валера был возбуждён, аж чуть не подпрыгивал от нетерпения, Ты скажи, что делать, а собирать техников тебе найдём. Вон, тёзка твой, Чкалов кивнул на Громова, даст людей.
Тут видишь какое дело, Валер, я растерянно почесал затылок, разобрать то я их разобрал, да и собрать сам смогу, а вот инструкцию по сборке не написал. Так что придётся подождать пару дней, а там от помощи и сам не откажусь.
А, Чкалов расстроенно махнул рукой, вот умеешь ты настроение испортить. Мало мне медицины, а тут ещё ты.
Переживает, произнёс Громов, кивнув на отошедшего к ящикам Чкалова.
Ничего, сказал я уверенно, есть мнение, что поднимется в небо он раньше, чем думает.
На следующий день я стоял на перроне в ожидании прибытия поезда. Соскучился я по Тане, сил нет. Как она там жила без меня? Испереживалась наверное. Да и у меня не было полной уверенности в том, что меня не законопатят в какой-нибуть глубокий подвал, от греха подальше. Но всё, в конечном итоге, обошлось и вот уже пассажирский состав замедляет свой ход напротив вокзала. Я закрутил головой, высматривая родной силуэт, но первым, что меня удивило, увидел выходящего из вагона Николая. Так вот кто её сопровождает. Ну и замечательно. Следом из тамбура вышла моя любимая. Я буквально вихрем налетел на неё и, подхватив на руки, хохоча закружил.
Миша, опусти меня на земля, сумасшедший, Таня при этом крепко обняла меня за шею. Вот и пойми этих женщин. То опусти, а сами никак отпустить не хотят. Сзади раздалось солидное покашливание и на перрон вышел Семён Безумнов. улыбаясь во весь рот.
Здравствуй, дядька Михаил, он всеми силами пытался казаться солиднее и взрослее чем есть. Я с удовольствием пожал ему руку. Это же просто замечательно, что он приехал. Уж кто-кто, а Сёмка наши вертушки с завязанными глазами разберёт и соберёт обратно.
Ну правильно, про меня, как всегда, в последнюю очередь вспоминают, если вспоминают вообще, пробурчал Николай, пытаясь изобразить обиду сквозь пробивающуюся улыбку. Я с огромным удовольствием обнял своего шурина.
Квартира произвела на моих родных сильное впечатление. Хотя удивляться они начали уже возле вокзала, когда я предложил им усаживаться в подъехавший ЗиС. Семён передал мне письмо от своего родителя, Павла Афанасьевича. Безумнов-старший кланялся, передавал приветы от родственников и просил присмотреть за сыном, который после моего отъезда буквально места себе не находит, и пристроить его к какому-нибуть делу. " Всё едино толку от него в хозяйстве не стало, писал он, С самого с ранья быстро сделает что во дворе и бежит на еродром, в моторах копаться. Оно, можа, так и лучше будет и что на роду ему написано по другому пойдёт."
Утром, оставив Татьяну на хозяйстве, мы всей мужской компанией разъехались кто куда. По пути завезли Николая на Лубянку, куда ему было предписано явиться (догадываюсь, что (или кто) послужило этому причиной), мы с Семёном отправились на аэродром в Стаханово. Я ни чуть не удивился, увидев в ангаре сидящего на ящике Чкалова, читающего какую-то документацию.
Ну что, Валер, поможешь со сборкой? спросил я после того, как поздоровались. При этом Чкалов Сёмку вполне серьёзно называл Семёном Павловичем, Вот тебе механик, да ещё бы парочку из местных привлечь.
Об чём разговор! Пошли к Мишке Громову и через него обо всём договоримся, было видно, что Чкалов просто сгорал от нетерпения.
У тебя у самого то, Валер, как со временем?
Да времени у меня просто завались, Чкалов зло пнул какой-то камушек, попавшийся ему под ноги, Врачи сказали, что летать нельзя и всё тут. Мне же самолёт подарили*, У-2, так и на нём летать запретили. Приказом по кадрам ВВС отправлен в бессрочный отпуск с сохранением всех положенных выплат. Так что хоть на земле рядом с самолётами буду.
(* За перелёт на Дальний Восток (остров Удд) весь экипаж был удостоен звания Героев Советского Союза с вручением ордена Ленина: медаль Золотая Звезда, введённая в 1939 году уже после смерти Чкалова, была вручена только в 2004 году его детям. Кроме того, Чкалову был подарен личный самолёт У-2).
Ясно всё с тобой, задумчиво произнёс я. Похоже придётся начать пользоваться своими полномочиями по привлечению к работе в "Бюро.." всех кого потребуется. А потребуются мне, для начала, Чкалов и Сёмка.
Слушай, Валер, а как ты смотришь на то, чтобы поработать у меня? обернулся я к нему.
У тебя это где? прищурившись переспросил Чкалов. Пришлось показать ему выданное мне удостоверение и Постановление СовНарКома СССР с моими полномочиями. Валера аж присвистнул и едва сдержался, чтобы не выразиться, как говорили в моём времени, путём привлечения ненормативной лексики, от удивления.
Летать разрешат? задал он главный свой вопрос и, после моего кивка, тут же не задумываясь ответил, Конечно согласен.
Значит с сегодняшнего дня назначаешься моим заместителем по лётно-испытательной работе, я хлопнул улыбающегося во весь рот Чкалова по плечу. Блин, лучше бы я этого не делал. Этот медведь сгробастал меня в объятия так, что аж рёбра затрещали. А глазки то у него предательски заблестели. Видно было, что действительно сильно переживал своё отлучение от неба.
Значит так, товарищ заместитель, я едва перевёл дух после этих его медвежьих проявлений радости, Приказ о твоём зачисление в штат будет готов сразу, как только я доберусь до своего кабинета. Находимся пока мы в здании КОСОС* ЦАГИ по улице Радио. Надеюсь знаешь где это, Чкалов кивнул, хотя по его лицу пробежала едва заметная тень. Ещё бы он не знал о том, что там же находится "шарага", в которой осуждённые конструкторы создают новую технику, Постоянный пропуск на тебя будет на вахте. Позднее разберёмся с твоими должностными обязанностями. А теперь первое тебе поручение; организовать работы по сборке вертолётов в количестве двух штук. Непосредственно руководить работами будет Семён Безумнов, который так же будет зачислен в штат как техник-лаборант. Твоя задача обеспечить его помощниками и всем необходимым, включая рабочую одежду, инструменты и горячее питание. Задача поставлена, цели ясны, за работу, товарищи.
(* КОСОС- Конструкторский отдел сектора опытного самолётостроения (КОСОСЦАГИ)).
Озадачив Чкалова и Семёна я вернулся в Москву. Войдя в приёмную дал секретарю распоряжение подготовить приказы о зачислении в штат Чкалова Валерия Павловича на должность заместителя по лётно-испытательной работе и Безумнова Семёна Павловича на должность техника-лаборанта и договориться о постоянных пропусках для них. Заодно и познакомился. Софья Владимировна Исаева, 24 года. Направлена ко мне по поручению Берии (кто бы сомневался). Имеет навыки стенографирования. Раньше работала секретарём в Наркомате оборонной промышленности, до его разделения на несколько Народных комиссариатов. Едва я открыл рот, чтобы поинтересоваться, где здесь можно пообедать, как на столе зазвонил телефон. Трубку подняла мой секретарь.
Алло! Добрый день, товарищ Берия. Да, он здесь. Секундочку, я переключу вызов, и уже мне шёпотом, прикрыв рукой трубку, Михаил Андреевич, пройдите в кабинет. Вам товарищ Берия звонит.
Я благодарно кивнул и поспешил к аппарату.
Здравствуйте, Лаврентий Павлович!
И вам доброго дня, Михаил Андреевич! Как продвигается работа? Есть ли какие-то трудности?
Начали сборку привезённых вертолётов, начал я докладывать, Привлёк к работам приехавшего своего родственника, Семёна Безумнова, который активно помогал при строительстве вертолётов и их испытаниях и освоил на хорошем уровне технику и Валерия Чкалова ему в помощь. Обоих зачислил в штат "Бюро". Приказ на них сейчас будет готов. Трудностей пока нет, но они точно будут. Я хотел бы встретиться с Вами в ближайшие дни и передать для ознакомления документ с некоторыми рекомендациями и моими соображениями. Думаю, что с ним так же необходимо ознакомить товарища Сталина.
Приезжайте, когда будете готовы, только предварительно свяжитесь со мной. Привозите свой документ. Посмотрим, что там, а то сразу Вам товарища Сталина подавай. Может мы тут с вами и сами разберёмся, Берия хохотнул в трубку, Завтра к вам прибудет назначенный начальник особого отдела вашего "Бюро". Он будет оказывать вам содействие по линии Главного Управления государственной безопасности. Так что прошу любить и жаловать. С ним прибудут так же несколько наших сотрудников вам в помощь. Да, кстати, своему секретарю можете полностью доверять. Это наш, проверенный человек. По Чкалову лишь скажу, что у нас на него были несколько другие планы, но ваш вариант, наверное, даже лучше. Так что ничего против не имею. Всё, Михаил Андреевич, жду вас у себя. До завтра.
Ну а мне предстояло решить, с чего начать. А начать я решил с написания обоснования прекращения работ по некоторым типам самолётов. "Под нож" должны будут пойти, да простят меня потомки, "пешка" Пе-2, штурмовик Ил-2, который сейчас имеет заводское обозначение ЦКБ-55, однозначно прекращаем выпуск И-16 ранних модификаций, И-153, Р-10, Су-2, СБ-2. В то же время максимум усилий бросаем на доработку и скорейшее начало производства фронтового пикирующего бомбардировщика Ту-2, как наиболее совершенного. Вместо пикирующего бомбардировщика Пе-2 будем налаживать производство дальнего тяжёлого высотного истребителя Пе-3. Кстати, изначально Петляков проектировал именно истребитель. Вот пусть его и доводит до ума. Такой истребитель, имея большой запас топлива и мощное вооружение, сможет уверенно поражать высотные цели, подолгу барражируя над прикрываемым объектом. А учитывая большую дальность полёта сможет прикрывать морские коммуникации от вражеских бомбардировщиков и торпедоносцев. Где-то в своё время читал, что ночью, при стрельбе, лётчиков слепило вспышками выстрелов, а радиус действия радиостанций был откровенно мал. Вот пусть Петляков и исправляет эти косяки ещё на стадии проектирования. Кстати, а ведь на этот самолёт устанавливали ещё и авиационный радиолокатор "Гнейс". В таком виде как ночной перехватчик он будет незаменим. Да, ещё не забыть о модификации разведчика. Пусть конструктор и над этим подумает.
Вместо Ил-2 и Су-2 начать выпуск Та-3, самолёта конструкции Всеволода Таирова в варианте бронированного пикирующего штурмовика. Тут, пожалуй, надо будет к работам привлечь Павла Сухого и Сергея Ильюшина. Самолёт нужен двухместный с задним стрелком. И нужен как можно быстрее. Кроме того дать задание Ильюшину на создание самолёта-торпедоносца. На первых порах за основу взять тот же бомбардировщик СБ-2. Тут нужны будут большая дальность полёта, возможность нести как минимум две торпеды, простота в управлении и наличие второго пилота. Имеющиеся бомбардировщики СБ-2 модернизировать до уровня Ар-2. Сейчас такие работы уже ведутся, так что с технической стороны ничего невозможного нет.
Яковлев сейчас разрабатывает свой истребитель И-26, который впоследствии станет Як-1. Тут тоже надо ускорить работы и проектировать самолёт сразу в варианте Як-1М. Насколько я помню на нём применили металлические лонжероны крыла, установили вместо четырёх бензобаков два в крыле и один в фюзеляже, уменьшили площадь хвостового оперения. Вроде что-то сделали с радиатором, точно не помню. Всё это позволило уменьшить полётный вес и улучшить аэродинамику, что привело к увеличению максимальной скорости. Главное Яковлеву не давать в руки такой инструмент как власть. Тут он станет просто душить конкурентов, везде продвигая свои самолёты. "Лётчики предпочитают яки", так вроде он говорил. Доходило до того, что заводы с его подачи прекращали выпуск других типов самолётов, не менее нужных фронту, и начинали с нуля выпускать яковлевские машины. Но теперь, как мне кажется, этот номер у него не пройдёт.
Далее по истребителям. Поликарпову дать здание на проектирование И-185. Тут придётся выбивать для него поддержку на самом высоком уровне. Кровь из носу, но эти истребители к началу войны должны быть в лётных частях в достаточных количествах. Всё дело в моторах, так что придётся через Сталина и Берию давать волшебного пинка моторостроителям. Все ведущие конструктора должны осознать, что времени на раскачку нет, от слова совсем. Война для них уже началась. Дорог каждый день, каждый час, каждая минута. Так же в КБ Поликарпова сейчас идут работы над высотным истребителем И-200, будущим МиГ-1. Впоследствии работы по нему передадут во вновь созданное КБ Микояна. Думается мне, что такой шаг точно не ускорит работы по созданию самолёта. Значит логичнее создать конструкторскую группу по этому истребителю в уже работающем КБ Поликарпова и пусть ею руководит Микоян. Справится, выделить его в самостоятельное КБ. Так, а что я помню по Мигу? Помню, что у самолёта была задняя центровка и он легко попадал в штопор и с трудом из него выходил. Так же на больших скоростях заклинивал фонарь кабины. На малых высотах самолёт становился маломанёвренным. Поскольку МиГи имели деревянную конструкцию, то летали на них исключительно в сухую погоду, иначе фанерная обшивка на фюзеляже и крыльях разбухала и отклеивалась. Да что летали, самолёты даже на открытых стоянках было нельзя держать. Не дай Бог дождь и всё, истребитель выведен из строя. Значит нужен цельнометаллический истребитель. На самолётах первых серий было откровенно слабое вооружение, состоящее из пулемётов ШКАС калибра 7,62мм. Вот на эти проблемы и укажем Поликарпову и Микояну, пусть думают. А по поводу вооружения, то я глубочайше убеждён, что калибр 7,62 мм. должен должен использоваться в авиации как можно меньше. Пусть останется один пристрелочный пулемёт и на штурмовиках и вертолётах, для поражения живой силы противника. На истребителях же основным вооружением должны стать крупнокалиберные пулемёты калибром 12,7 мм. и авиапушки, калибром 20мм. и 23 мм.