Так или иначе, я ступаю через порог царевой малой приемной.
Здравствуй, государь, мой батюшка.
Хм, ну вот и поговорили. Если бы попросили выразить впечатления от прошедшей с царем беседы одним словомоднозначно выразил бы словом «засада». Кто-то очень искусно настропалил Грозного против меня. Взгляд исподлобья еще на самые первые мои слова приветствия. Почти односложные ответы на все мои предложения. Лишь уже в самом конце царь взорвался:
Говоришь, сынок, армия без целителей ослабнет? А ты читал последние донесения из Италии, где описаны сражения папских епископов и кардиналов с армиями цесарцев? Сильными армиями. С множеством пушек и мушкетов. И с целителями. Ты же именно их призываешь развивать? А с другой стороны выходит какой-нибудь старичок в красной рясе с парой десятков прислужников. От переполнивших его эмоций, горло царя перехватило, сквозь сип слышалось:в клочья, целые армии в клочья! Против демонов и адских гончих действует огненная магия. Магия Рюриковичей. Царь прервался, отпил вина из кубка. Вот только ты, безумец, своими руками отнял у меня самый многочисленный род Рюриковичей со всеми их огненными магами.
Все! Все мои дальнейшие слова и оправдания уже были абсолютно бесполезны. Иван Грозный уже все для себя решил. Спустя почти десятилетие, награда нашла своего героя:
Едешь к себе в Шую! И сидишь там, пока тебя не позову! А целительницысутьпорождения крестьянской магии! Толку от них чуть. Если они так тебе дороги, можешь хоть всю школу Мирославы забирать с собой.
А мою мастерскую артефактов?
И ее забирай! Один черт, тьфу, нечистый, артефактов с нее чуть!
Если уж набожный царь батюшка помянул имя нечистого, дело плохо. Наскоро попрощавшись выметнулся из его приемной палаты, слыша во след:
И не вздумай самовольно заявиться в Москву! И глухое «Бум!» в закрывшуюся дверь мне вослед. Кувшин с вином? Вот точно также по одной из версий и закончилась жизнь моего теперешнего тела в прошлом мире. Как там у Высоцкого: «Под руку попался каменюка. Метнул, гадюка. И нету Кука!
И, ведь, не хотел же лезть во всю эту зловонную клоаку, называемую политикой! Как еще друзьям про изменение в их и моей жизни сообщить.
Друзья, на удивление, приняли опалу вполне философски:
Шуяне бог весть, какая дальняя сторона! Сделала заключение Светла. Честно говоря, ее негатива я опасался сильнее всего. Вроде, это в женской натуре стремиться в центр жизни.
Ага! А с учетом того, что на Москву вновь возвращаются многочисленные Шуйские, и будут они в фаворе, Шуявообще мой выбор. Тут же поддержал разговор Семен. Вот, откуда он все всегда узнает? Еще царь не сделал никаких заявлений про изменение участи Шуйских, а уж Семке все известно. Ха! Я злорадствую! Скуратов все сделал для удаления Мирославы и, как теперь выяснилось, меня, царевичанаследника, с глаз государя, а добился тем лишь возврата своих исконных врагов Шуйских.
Годунов ничего не сказал, лишь молча кивнул головой в поддержку Семкиных речей.
Когда на следующий день нас в нашей мастерской посетил дьяк с царским указом, предписывающим мне в недельный срок удалиться в Шую, у нас уже все было готово к переезду.
Однако приличных размеров караван получился! Правда, и забрали практически все. Едва ли не до голых стен. Борис даже тот громадный валун, за которым он привык укрываться при испытаниях новинок, умудрился подготовить к перевозке. Объявил его своим талисманом. Но самое большее число телег занимали наши, да, теперь уже наши, целительницы. Вся школа, все два с половиной десятка целительниц, что к этому времени отыскали посланцы Мирославы на просторах нашей страны, со всем своим скарбом по указу царя переселялись прочь от столицы.
Тронулись. Гикнули, торопя коней, всадники передового десятка нашей охраны. Еще двадцать всадников распределились вдоль длинной змеи, состоящей из множества телег и пеших путников. Основная масса отряда личной охраны под командованием неизменного фра Джованьоли неспешным шагом отправились в путь вослед каравану. У них основная задача не дать ворогу ни одного шанса в случае нападения. Бить неприятелю морду всегда сподручнее сжатым кулаком, а не растопыренными пальцами, вот и движется дружина единым строем, а задача передовых десятков продержаться в случае нападения первые минутудругую. Горожане расступались с нашего пути, собирались в кучки, обсуждая внезапную опалу царевичанаследника.
Уже за городскими воротами к нашему каравану присоединился Димка Бельский верхом на великолепном аргамаке.
Я, царевич, если не откажешь мне, с тобой поеду.
А как же твои родичи?
А что родичи? Я же не единственный парень в нашей семье. И даже не наследник. С вами весело.
Вот так и двигались. Медленно и неотвратимо. Солнышко припекало, кузнечики стрекотали, травы духмянили. Совсем как по Цветаевой: «Августастры, августзвезды, августгроздья винограда и рябины спелой!». Один в один как в том мире. И не подумаешь, что совсем недалеко по географическим меркам, на Урале или даже в окрестностях Мурома, провод такого вот каравана, как наш, является вполне себе армейской операцией с почти гарантированными безвозвратными потерями. А мы за все три недели нашего пути ни одного лешего не встретили. Да что лешего, даже завалящего разбойника не попалось. Не говоря уж о Соловьях. Впрочем, еще не известно, что лучше, разокдругой поратиться с разбойниками или преодолевать наше родное, исконно русское бездорожье. И сопутствующие ему поломки телег с последующими поисками в окрестностях материалов для починки. Врагов не встретили, а ранеными обзавелись. Ратники охраны устроили разборки ради прекрасных глаз наших целительниц. Зарразы! Мирослава их в ежовых рукавицах держала. Почти монастырские условия. И вдруг вырвались на волю! Вот и стреляют глазками! А вояки и рады стараться, вышагивают павлинами. Ну, ничего! Вот дайте только до места добраться! Будете у меня строем ходить, портянки утром на свежую голову надевать. И это я не только и не столько об охранниках. Тем более, Мирослава официально передала мне всех этих клуш в полную и безраздельную собственность. Русь во времена Ивана Грозногострана крепостная. А все найденные целительницыкрестьянки и выкупались, честь по чести у их хозяев. Нет, жестить, конечно, не буду, но каррамба! Как же я зол! И не смотри, Божена, на меня такими котячьими глазками. Твои подопечные будут страдать!
А ничо так, городок! Выдал Семка, обозрев стоящую на возвышенности Шую.
Ага! Согласился я, пытаясь рассмотреть на дальней дистанции наличие и количество охраны у распахнутых настежь ворот. Выходило, что там максимум пара на карауле. Крестьян, прибывающих на торжище, обирать хватит, а если, не дай бог, татары налетят? Хватит у них сил обеспечить экстренное закрытие тяжеленых даже на вид створок ворот? Кажись, придется дрессировать не только сорвавшихся с поводка целительниц.
Приближаемся. Двое остолопов на воротах (точно не ошибсядвое их!) замерли цуциками, не зная, что следует делать в их случае.
Воины, ко мне! Командую я, маня замерших охранников рукой.
О, один отмер. Тяжело буцкая сапогами, побежал по направлению ко мне. Второй, недоумевая, посмотрел вслед товарищу и тоже создал имитацию бега.
Высказал все, что думаю по поводу их тупости и лени. Поинтересовался, что бы они стали делать, если под прикрытием каравана к ним в гости пожаловали степняки?
Да, не, о степняках бы нас воевода предупредил заранее. Выдал после мучительных думательных усилий один из сторожей.
Понятно. Будем общаться с воеводой. В конце концовэто мой город, и не хотелось бы внезапно обнаружить его развеявшимся по ветру.
Воевода обнаружился в цитадели. Очередное деревянное сооружение в виде грубого многоугольника стен высотой метра в четыре на площадке тридцать на тридцать. Мы уже всем отрядом въехали туда (обоз пока оставили на постоялом дворе, что обнаружился аккурат возле самых ворот с нерадивыми охранникамиснаружи городских стен), когда в сопровождении парочки воинов нарисовался он. С сакраментальным вопросом:
Кто такие?
Не бойся, не гости! Рявкнул я, окончательно зверея. Этот нехороший человек впустил громадный вооруженный отряд в самое сокровенное место города, находящегося под его защитой и только тогда соизволил поинтересоваться, а кто же, собственно, соизволил к нему пожаловать.
Пока мои спутники просвещали его, кто же я такой, выражение морды лица изменялось с властно высокомерного на испуганно заискивающее. Поздно. Такой хоккей нам не нужен. Воевода враз стал безработным. И пусть спасибо скажет, что даже не выпорол на дорожку. Придется фра Джованьоли пока параллельно с должностью главного охранника моей тушки позаниматься еще и организацией правильного распорядка несения службы охраны принадлежащего мне города. Ну, или может передоверить это своему сыну Томасу, по нашему Фоме, что, впечатлившись красотой картины, нарисованной его родителем в письмах на родину, пожаловал в наши Палестины с полгода назад во главе полусотни тяжело бронированных всадников. Но спрашивать буду все равно с самого фра Джованьоли.
Понадобилось два месяца, чтобы окончательно обустроиться на новом месте. Целительницы прочувствовали всю глубину своих проступков и моего гневав Шуе обнаружился женский монастырь! Нет, я никого не стал определять в монашки, но попросил мать игуменью позаботиться о нравственности моего «стада». Теперь у нас с этим делом благонравие и благолепие. Девушки вдруг ощутили, что им за великое счастье заниматься магической учебой, ведь в остальное время они вынуждены были трудиться не покладая рук или учить длиннющие молитвы и жития святых. Пусть благодарят этих самых святых, что как в армии траву в зеленый цвет красить не заставляют. Заработала артефактная мастерская. За городом, но совсем рядом, оборудовали полигон. Даже службу охраны города за это время подтянули до должного уровня. Благодать! Одно лишь пятнышко на блистательной картине бытия: Шуйские действительно вернулись. Более того, Марию Шуйскую, правнучку их легендарного патриарха Василия Васильевича Немого Шуйского, огласили невестой Ивана Грозного. К чему я это? Так мой уютный городок Шуя до их опалы являлся главным родовым городом клана Шуйских.
Глава 8
Вот как так получается, ничего такого не говорил, тем более не делал, даже по большому счету не замышлял, а меня уже все в нашем царстве государстве за главного оппозиционера держат. Тоже мне нашли Отвального. Или того страдальца как-то по иному звали? Никогда особо не интересовался в прошлой жизни политикой, так, краем уха. Когда прикатили ко мне первые двое поместных дворян с выражением полнейшего почтения, вроде было дико странно, но внимания не обратил, когда же каждые деньдва повадились такие хлопцы или на худой конец их гонцы прибывать, понял, что дело тухлое. Ладно, сейчас у бати своих дел с воссоединением Рюриковичей и предстоящей свадьбой выше крыши, но ведь когда-нибудь, и скорее раньше, чем позже, взгляд и в мою сторону упадет, а неттак доброхоты уведомят. И позавидуют шуяне новгородцам из моего прошлого мира. Хотя, новгородцам уж точно не позавидуешь. Одно перечисление сколько сотен порублено, сколько в Волхов сброшено, скольким руки-ноги железными ломами перебили. Мда. И не понятно, что делать? Отказывать всем доброхотам? Так у Шуйских, наверняка, уже все записано, видоками подтверждено, а что и не записано еще, так додумают и допишут. Решено, сегодня же надо обсудить сложившуюся ситуацию с ближниками. Может, хоть их из под удара вывести?
Прав ты, царевич. Сходу врубился в описанную мной картину надвигающейся катастрофы Семен. И из тех, что к тебе приезжают, каждый второй подсыл Шуйских, а каждый первый грамотки в разбойный приказ отправляет. Так мол и так, втерся в доверие, не щадя живота своего.
Ну, уж, в разбойный? Чай я все же царевичнаследник.
Пусть не в разбойный. Легче тебе будет, когда по приказу батюшки твоего на дыбу потянут? Крут нрав у царя Ивана Васильевича, ох, крут!
Предлагаю разъехаться вам, други мои, по своим поместьям. Типа, вы и не со мной вовсе. И не согласны с тем, что я творю.
Ну, ты уж за иуд то нас не держи. В глазах ребят явно не наигранная злость. Не будь я тем самым царевичемнаследником, уже огреб бы от них в глаз. С тобой мы!
До конца с тобой!
Осталось придумать, куда ховаться будем, если царь на правеж призовет.
А надо? Ховаться-то? Мы же не изменники какие? Вот, послушаешь высказывания молодого Годунова и ни в жизнь не поверишь, что это тот же самый человек, что победил в кровопролитнейшей и наипредательской что ли борьбе боярских группировок и умостил свой зад на царский трон. Пусть счастья это ему не принесло, но то уж воля стихий. Кисмет, однако.
Точно тебе говорю, Боря, надо! Бельский, наигранно так похлопал Фому Неверующего по плечу. Царь наш, батюшка зело вспыльчив, но и отходчив. Главное, под горячую руку не попасться.
Так, если побежим, таквот и доказательства измены нашей.
Ну, так бежать нужно не в последний момент. Отправить в Москву доверенных человечков неприметных. Из тех, что не предадут. Да не одногодвух, а хотя бы с полдюжины. Друг с другом не связаны чтобы были. Задание одно: как появляются признаки, что подгорать у нас начинает, срочно отправлять депешу. А мы должны быть полностью готовы в любой момент выступить в путь. Типа, не застали нас? Так мы-то тут при чем? По большим делам в отлучке были. А лучше, если можно будет сказать по государственным делам.
Еще бы решить куда это, в путь?
Так направлений то и не много у нас: восток и запад.
Ага, востокза Камень. Это не там намедни неслабую ватагу купцов Строгановых потеряли с концами. И ведь, не случайные все были людишки. Казаки, да дружинники. И с магией у них вроде все в порядке было. Да и атаман, Ермак Тимофеевич, крученый был. Две с лишним тыщи душкак не бывало. А у нас сколько наберется? Шесть? Семь сотен?
Ну, ты, Борис, все же не равняй. То казаки, а то наша дружина. Все в доспехах, да с артефактами, да с ружьями современными. А у тех разве что пищали фитильные через трех на четвертого.
Зато втрое больше. Я думаю, так на так и выйдет. А те ведь сгинули. Да если даже отобьемся поначалу. Скольких потеряем? А нам людей терять нежелательно. Других взять взамен практически неоткуда.
Сидел, слушал рассуждения моих друзей как бы со стороны и шизел: Собрались трое подростков, ячетвертый, и вдумчиво рассуждают о решении неслабых таких проблем. Почему же, в веке двадцать первом все эти подростки, да что там, молодые специалисты, закончившие институты и университеты, будут числиться по разряду «ребенков несмышленых»?
У соратников же спор все набирал обороты:
На Запад утечь может не получиться. Дорога от нас дотудавсе по людным местам. Перехватят. Да и на границе поставлены крепкие отряды. Опять же там поляки с литовцамиисконные враги. Точно уж не отбрешемся, что просто погулять ходили.
А если севернее. До Ингрии земли более пустынные.
То-то шведы будут рады, обнаружить у себя виновника сожжения своего флота!
Мда, велика Земля, а податься то и некуда! Хоть на восток, хоть на запад, хоть на север. А на юг к османам да крымчакам мы и сами не пойдем. Хотя. Я начал лихорадочно прикидывать, что мне потребуется для более-менее успешной БОЛЬШОЙ авантюры.
Есть подходящая земля. На самом что ни на есть Западе. За морямиокеанами, но есть! Только с Андрюшкой Плещеевым надо бы потолковать. И лучше, если не только с ним одним.
Планов наметили громадье, а финансов для их обеспечениясамый минимум. Нет, так то Шуягородок довольно зажиточный и налоги платит исправно, но что это за налоги? Сплошьпродовольствие, да сколько-то льнасырца, да конопляного волокна. Согласен, для обеспечения гарнизона именно продовольствие и нужно, грызть копейки и таллеры еще ни у кого без сугубого вреда для зубов не выходило, но вот перед нами самовоздвиглась громадная задача: построить океанский корабль, а лучше даже не один. Вряд ли мастера корабелы построят его нам за одну лишь кормежку. Значит, что? Значит, будем зарабатывать. А что у нас получается лучше всего, и при том стоит офигенски дорого? Правильно, артефакты.
Поэтому, как ни опасались мы эксцессов со стороны властей, но несколько месяцев проторчали в артефакторной мастерской практически безвылазно. Мы в мастерской, а полдюжины агентовв Москве, матушке. И, что характерно, все они в один голос утверждали, что про нас там и не вспоминают. Своих тем полно. Шуйские, что вернулись, казалось, в полном фаворе своим возвращением многим на ногу наступили. Не до меня им, болезным. Почему болезным? Так, целительниц-то я забрал. А магия проклятийона здоровье очень подрывает. Шуйские с ног сбились, выискивая, кто же их так не любит, но покавсе тихо и глухо. Так и страдают: то зубы ломит, то почечная колика одолеет, а то и вовсе сердечко прихватывает.