Встреча произошла на обеде в доме Голынских. Иван Осипович не часто устраивал званные вечера, поэтому не явится было совершенно не comme il faut.
Усадьба Могилёвского предводителя дворянства поражала своим размахом. Длинный двухэтажный дом, с небольшими башенками и круглыми эркерами по бокам от монументального входа с римскими колоннами. По центру главная лестница, расходившаяся на две ветви, украшенная по балясинам витыми цветами. Покои в гостевом крыле, были хоть и красивы, но обставлены весьма просто.
Добирались мы до имения Ивана Осиповича почти два часа. По этой причине, одевались к обеду уже в предоставленной нам комнате. Степанида привычно накрутила нам причёски, и сейчас занималась «бабушкой».
Я с Марией стояла возле зеркала, и всё больше изумлялась. Мы были невероятно похожи. Обычно, я по привычке, плотно собирала волосы, в больнице строго относились к этому. Но сейчас, машинально, Степанида сделала нам почти идентичные причёски, с обрамляющими лицо кудряшками. Платья наши были близки по цвету, и мы выглядели практически близнецами. Думаю, нас никто и не различит.
Екатерина Петровна тоже с интересом нас разглядывала. Улыбка притаилась в уголках её губ. Она выглядела довольной, хотя и немного грустной.
Именно сейчас, вглядываясь в зеркало, я осознала, почему «бабушка» даже не усомнилась в моём родстве, при нашей первой встрече.
Гости постепенно собирались в большой, ярко освещённой зале. Мы с Марией устроились рядом с «бабушкой» на диванчике и тихо переговаривались, вызывая у всех, обративших на нас внимание живой интерес.
Многие, не доверяя глазам, подходили к нам поздороваться, перебрасывались с Екатериной Петровной несколькими ничего не значащими фразами и удалялись в глубь зала, что-то обсуждая между собой. Если ничего неожиданного не произойдёт, мы станем самыми обсуждаемыми сегодня девицами. Надеюсь, местные прелестницы этого не допустят и смогут перетянуть на себя это навязчивое внимание.
Через четверть часа появились господа Рубановские. Павел Матвеевич сопровождал своего отца. Матвей Львович с сыном имел весьма поверхностное сходство. Был слегка полноват, улыбчив и расточал вокруг полное радушие. Хотя, по словам Екатерины Петровны, это была всего лишь маска весьма серьёзного и довольно жёсткого мужчины. Дела свои он вёл твёрдою рукою и даже тогда, не убирал радушной улыбки с лица, что часто сбивало с толку имевших с ним какие-то тяжбы, людей.
Дедушка увидел нас почти сразу. Поприветствовав хозяев, он повёл отца прямо к нашему диванчику, вызвав у того изумление на лице.
Екатерина Петровна, добрый вечер, поцеловав ей руку, старший Рубановский переводил взгляд с Марии на меня, как такое возможно, но ces demoiselles ont sûrement les mêmes visages!
Матвей Львович, я хочу вам представить свою внучку, баронессу Луизу Марию Клейст.
Это дочь моей сестрицы Софьи, вклинилась в разговор Мария, но увидев укоризненный взгляд матери, потупилась.
Charmant, право слово. Я уж подумал, что вы просто прятали от нас одну из близняшек, улыбался Матвей Львович, продолжая на меня смотреть.
Я же пыталась не выдать свой интерес к дедушке, старательно отводя взгляд.
Как ваше самочувствие, Павел Матвеевич? обратилась к тому «бабушка». Чем тут же заставила меня начать его разглядывать, пытаясь найти возможные проблемы со здоровьем.
Спасибо, Екатерина Петровна, благодаря своевременной заботе баронессы, чувствую себя совершенно здоровым, ответил он, мило улыбаясь мне.
Я вами удивлён, милая барышня, старший Рубановский приложился к моей ручке, никогда ещё не слышал, чтобы женщина, да к тому же баронесса, обучалась на лекаря. В сёлах, там да, повитухи и травницы а тут
Ну почему же, Матвей Львович, ответила, смиренно сложив руки на платье, неужели вы не читали старых романов? Рыцаря, вернувшегося в замок, всегда лечила хозяйка. Как она могла это сделать, коли была бы не обучена искусству врачевания?
Конечно, но эти знания передавались от родительницы парировал он.
Домашние образование в век просвещения?.. Вы же понимаете, что достижениям науки не научат гувернёры. Кто знает, где в действительности они сами обучались К тому же, в медицине, только постоянная практика приносит результат.
О-о-о, так вы у нас почитательница прогресса и просвещения, воскликнул Матвей Львович и посмотрел на меня, словно на какую-то диковинку. Ведь в его представлении молоденькая девушка должна была думать только о балах и нарядах, неужели вас тоже привлекают Liberté, Égalité, Fraternité?
Если бы так, ответила я, вздохнув, то, наверное, поехала бы в Париж. Хотя, некоторые их воззвания, думаю, находят отклик во многих душах. Правда путь, который они избрали, слишком кровав.
Это заявление вызвало ещё большее удивление мужчины. Странно, но Павел Матвеевич во время всего этого разговора не проявил и доли удивления, только поощрительно мне улыбался, кажется, от всего сердца соглашаясь с моими словами.
Что до Екатерины Петровны, то она большую часть беседы сохраняла спокойное выражение лица, и только при моей последней фразе, незаметно выдохнула.
Мне будет приятно ещё пообщаться с вами, милая барышня, поклонился мне Матвей Львович, и перевел взгляд на «бабушку».
Екатерина Петровна перебросилась со старшим Рубановским несколькими фразами, и мужчины продолжили promenade по залу, здороваясь со знакомыми и представляясь не знакомым гостям.
Мария улыбнулась мне заговорщицки, и сказав, что пойдёт поздороваться с подружкой, отправилась в другую сторону зала, о чём-то пошептаться с дочерью Ивана Осиповича.
Я осталась сидеть с Екатериной Петровной. Всякие обеды и балы давно уже ассоциировались у меня с благотворительными фондами папá, так что никакого интереса и волнения не вызывали. Наоборот, я обычно была вовлечена в их организацию, благодаря чему, они постепенно вызывали у меня отторжение.
Сейчас же, после этого странного разговора, я почувствовала, что очень соскучилась по нашей губернской больнице. Постоянной занятости, приятной усталости от осознания хорошо проделанной работы, когда удавалось кого-то спасти, по редким нравоучениям мамá и нашим семейным обедам.
«Бабушка» уловила перемену моего настроения, но с причиной совершенно не угадала.
Я буду не против, если ты с ним потанцуешь. Но не более двух танцев. И не подряд.
Сначала не поняла, о чём она вообще говорит, потом улыбнулась и кивнула.
Решив ещё что-то про себя, Екатерина Петровна продолжила:
Так и быть, приглашу их в субботу на чай. Но не более, закончила она.
Постаралась улыбнуться более естественно, чтобы «бабушка» не усомнилась в моём довольстве её участия.
Спасибо Марии, она как раз вернулась, остановив порыв «бабушкиной» благости. У неё было такое умильное выражение лица, как от удачно сделанной пакости. На мой вопросительный взгляд она не ответила, сделав вид, что не заметила.
Тут двери наконец открылись и всех стали приглашать к столу. Очень вовремя. Кушать действительно хотелось. Объявление к началу обеда, кажется, даже задержали, ожидая прибытие кого-то из гостей.
По пути в столовую меня представили нескольким семействам с их отпрысками. Те поглядывали на нас с Марией довольно заинтересованно. Я старалась придать себе совершенно холодный и безразличный вид. Бабушка же постоянно смущалась и опускала взгляд. Мария очень стеснительно реагировала на мужское внимание. Сказывалось строгое «бабушкино» воспитание и отсутствие выхода в «большой свет». На её фоне, я казалась себе прожжённым циником.
Сев за стол, неожиданно обнаружила, что Павла Матвеевича усаживают по правую сторону от меня. Мария, которая расположилась напротив, заговорщицки мне подмигнула.
Теперь понятно, куда бабушка отлучалась. Она дружна с дочерью Ивана Осиповича, и пока все были заняты разговорами в гостиной, девушки переставили карточки с именами в обеденном зале.
Я улыбнулась Марии, попытавшись вложить всю мою благодарность.
Очень рад, баронесса, что смогу наслаждаться вашим обществом за обедом. усаживаясь поудобнее, сказал дедушка.
Павел Матвеевич, посмотрела на него внимательнопочему вы назвали меня на охоте Анной? решила начать с главного, пока есть такая возможность.
С лица дедушки сошла улыбка, он немного нахмурился, и еле слышно произнёс:
Меня послали найти вас, Анна Викторовна. Виктор Иванович был очень обеспокоен вашим исчезновением, Павел Матвеевич непринуждённо оглянулся, не прислушивается ли кто к нашему разговору, и продолжил, не глядя на меня, нам нужно встретиться и поговорить. Вы сможете завтра утром приехать к речному мысу, недалеко от вашего имения?
Да, я буду там к десяти, ответила, глядя в свою тарелку. Рука моя немного подрагивала, мысли пчелиным роем носились в моей голове.
Мария смотрела на нас с непониманием. Мы не улыбались, разговаривали отвернувшись друг от друга, выглядели напряженными и серьёзными. Пришлось улыбнуться ей. «Всё хорошо, спасибо» проговорила одними губами. Бабушка кивнула мне и с интересом посмотрела на дедушку. Тот старательно делал вид, что занят поглощением супа а-ля Камерани.
В этот момент началось обсуждение письма, полученного соседкой Голынских, которую и ждали перед обедом. Дородная дама зачитывала куски из послания своего сына, рассказывающего о победе Кутузова над армией Ахмед-паши под Рущуком.
Как я поняла, ещё в мае сего года император назначил Михаила Илларионовича командующим Дунайской армией. И хотя османская армия имела четырёхкратное преимущество в живой силе, однако, понесла потери и отступила.
За беседой я не следила, была поглощена своими мыслями.
Как папá вообще узнал куда именно я делась, и как смог связаться с дедушкой? Неужто он тоже попал в туман? Тогда у меня будет помощник на пути домой, с кем я смогу не притворяться и обсудить все животрепещущие для меня темы.
Значит завтра я увижу родителя. Нужно будет под каким-то предлогом представить его «бабушке», и вообще, попытаться получить возможность часто его видеть.
Настроение стремительно поднималось. Улыбка пришла сама, отразившись на лице Павла Матвеевича. Я начинала верить, что смогу вернуться к своей семье. Или уже сейчас хоть частично с ней воссоединиться.
Не знаю почему, но обед для меня пролетел в мгновение ока. Очнулась, когда передо мной поставили бланманже. Никогда его не любила.
Вы подарите мне первый танец? неожиданно спросил Павел Матвеевич, широко мне улыбаясь.
С удовольствием, ответила я, вспомнив разрешение «бабушки».
Послеобеденные развлечение открывались полонезом. Танец был медленным. Пары торжественно прохаживались, позволяя продемонстрировать себя окружающим. Движения отличались простотойлёгкий шаг, с небольшими приседаниями. Но пары составляли сложный хореографический рисунок в виде кругов, змеек, линий и часто изобретая различные многообразные фигуры.
Марию пригласил незнакомый мне молодой человек, и они встали за нами. Хотя говорить во время танца было принято, медленное движение с партнёром к этому располагало, мы с дедушкой молчали. Интересные для меня темы обсуждать открыто не могли, а говорить о пустом, совершенно не хотелось. Весь танец не произнесли ни слова, улыбаясь друг другу.
Исполняя эти простые фигуры, я как в детстве мечтала, чтобы завтра уже наступило, и мы могли спокойно поговорить без такой толпы свидетелей, наконец увидеться с папá, который, я уверена, всё исправит.
После танца я попросила проводить меня к Екатерине Петровне. Та расположилась в компании нескольких дам и обсуждала последние новости с театра военных действий. Я и забыла, что оба её сына были в этой компании с Кутузовым. Надо будет поинтересоваться новостями о Михаиле и Александре. Насколько помню, сейчас всё закончится для них удачно. Михаила повысят в звании и наградят. Александр же получит темляк на эфес.
И тут я запнулась. Я точно знаю, когда мои «дядюшки» погибнут. Имею ли я право изменить это? Смогу ли исправить их судьбу? Поменять историю и что за этим последует? С одной стороны, я с ними не знакома и меня не сильно ранит их участь Но с другой, какое это будет горе для Марии и Екатерины Петровны. Я должна это серьёзно обдумать.
Несколько танцев я пробыла рядом с «бабушкой», показательно держа чашку чая. Но на вальс меня пригласил Павел Матвеевич и я с удовольствием подала ему руку.
Мы опять весь танец просто улыбаясь друг другу. По окончании я вновь оказалась рядом с Екатериной Петровной. Но там меня уже поджидала Мария. Ухватив под руку и подведя к окну стала рассказывать о своём последнем кавалере. Я же отвечала невпопад и улыбалась, думая о своём. Бабушке это нисколечко не мешало, ей кажется нужно было просто выговориться.
Перед уходом Рубановские подошли попрощаться. Приложившись к моей руке, дедушка незаметно мне подмигнул и откланялся. Так что, можно сказать, вечер закончился на весьма радостной ноте.
Последующее просто выпал из моего внимания. Очнулась я, когда меня подсаживали в нашу карету. Мария при этом многозначительно улыбалась, а «бабушка» старательно делала вид, что всё нормально.
Мягких ход рессорной кареты убаюкивал, но громкий разговор родственниц не давал отречься от действительности. Хотелось быстро оказаться в кровати, закрыть глаза, и что бы уже началось завтра. Было какое-то радостное предвкушение и нетерпение. Однако, усталость и эмоциональное перенапряжение сказывались на мне. Дорога до дома казалось никак не заканчивалась. И я всё-таки уснула.
Глава 11
Скоро!..
Эта мысль преследовала меня с того момента, как я открыла глаза. Мысленно подгоняла время и пока облачалась, и во время завтрака. В четверть десятого Мария была отправлена в комнату, с наказом одеваться на прогулку, сама я при этом уходила чуть ли не в припрыжку. «Бабушка» смотрела на нас с подозрением, но молчала.
Без пяти десять мы подъезжали к мысу. Павел Матвеевич был уже здесь. Лошадь его мирно пощипывала редкую траву, привязанная к небольшому дереву. Он прохаживался по песчаной косе вперёд и назад, раздражённо похлопывая себя стеком по голенищу сапога.
Я нервно оглядывалась, пытаясь найти взглядом папá. Но берег был абсолютно пуст. Почему?
Мари, ты могла бы подождать меня тут? Мне нужно приватно побеседовать с Павлом Матвеевичем. Мы будем прямо перед твоими глазами. попросила я Марию, чем повергла её в шок.
Луиза, но это ведь совершенно
Mauvais ton, я знаю но нам необходимо кое-что обсудить. Tête-à-tête!
Ma chère, ты уверена? бабушка заметила, что господин Рубановский только приподнял шляпу, когда на него обратили внимание, но подходить к нам не спешил, давая возможность поговорить.
Да, ma tante, всё хорошо, мы просто поговорим.
Мария обречённо кивнула и спешилась.
Я передала ей повод Ветра и направилась к дедушке судорожно сжимая и разжимая руки. Меня нервировало то, что он пришёл на встречу один, ведь точно говорил, что его послал папá.
Доброе утро, Павел Матвеевич. Почему вы один? сразу спросила, приблизившись.
На меня с удивлением взглянули. Голубые глаза были полны такого открытого непонимания, что я немного стушевалась.
Вы же сказали, что мой батюшка прибыл за мной.
Подождите, Анна Викторовна! Вы что-то путаете!
Ну как же, вы сказали
Только то, что Виктор Иванович попросил меня разыскать вас.
Хм теперь изумлялась я, но как же он мог вас просить об этом? Вы знаете, откуда я прибыла? Как он мог связаться с вами, если не пришёл за мной?
Так, Анна Викторовна, мы сейчас окончательно запутаемся. Давайте, вы выслушаете меня. И если после моего рассказа у вас возникнул вопросы я отвечу на них.
Я кивнула и взглянула на него с нетерпением.
Ваш отец остался в своём времени, это меня перебросило сюда, во время ваших поисков.
Но как
Анна Викторовна, вы же обещали
Прошу прощения говорите. Но могли бы рассказывать более подробно. Как вы могли «переброситься», если у вас тут семья. Матвей Львович, он же я запнулась, наткнувшись на сочившийся лукавством взгляд.
Давайте присядем, Павел Матвеевич подвёл меня к поваленному у реки дереву, на нем обнаружился расстеленный плед. Дедушка явно подготовился к долгому разговору. Он помог мне присесть и продолжил.