Стоп! Надо прекращать эти попытки вангования по поводу судьбы каждого встречного. О своей стоит задуматься.
О своей я не успел.
Васильич! услышал я голос Ветрова.
Вот же гнида ментовская! Ему-то, что надо? По поездке нарыть вроде ничего не мог. Водила полностью был уверен в том, что мы от маршрута не отклонялись. Бойцы тоже.
Васильич, все в порядке? спросил он меня и протянул руку.
Хотелось конечно дать по роже, а не ручкаться, но я воздержался от искреннего желания и воспользовался неискренней необходимостью. Короче, пожал протянутую ладонь.
Мало того, что она была конопатая и вся покрыта рыжими волосами, так еще холодная и влажная. Раньше я этого не замечал. Ощущение такое, как будто таракана пальцами раздавил.
Не смертельно, но противно до тошноты.
Васильич, тебя военком вызывает. сообщил он мне очередную новость.
Интересно это хорошая новость или, как всегда?
Зачем? задал я бесполезный вопрос.
Ветров пожал плечами:
Не могу знать, товарищ младший сержант. Он мне забыл должить.
Ты, оказывается, еще и в сарказм умеешь, гнида рыжая.
Где его кабинет? спросил я, чтобы избавиться, наконец, и от Ветрова и от той тошноты, которую этот сучонок у меня вызывал.
Ветров быстро объяснил, как мне пройти к военкому, и я тут же вышел из казармы.
Приемная была за дверью с соответствующей надписью на табличке, только без секретарши, от которой остался лишь пустой стол и одинокая вешалка в углу. Даже стула за столом не было. Стулья были у стены. Два. Для посетителей.
Над ними висел плакат, изображавший три головы рядом: в каске, летном и танковом шлемах, перечеркнутых по диагонали бравурной надписью: "«Ворошиловским залпом подавим врага на его собственной территории!». Подавили, бля
Дверь с очередной армейской табличкой, которая сообщала должность хозяина кабинета: «Начальник Пересыльного Пункта» была приоткрыта и из-за нее слышались голоса. Разговаривали двое.
Я решил послушать, о чем они говорят. Иногда бывает полезно.
Первый голос принадлежал достаточно молодому человеку:
Ну войдите в мое положение, какой из меня комбат? Я только-только ЛГУ закончил. Кроме института Арктики нигде не работал. Мне бы хоть одного?
Да понимаю я тебя, отвечал ему усталый осипший голос человека постарше, понимаю, родной, ну нету у меня кадровых. В частях знаешь, что творится?
А я что не часть? У меня вообще бойцы либо старики за шестьдесят, либо пацаны молодые 24-го года рождения. Большинство даже к строевой не годны, а кадрового командира ни одного! молодой повысил голос. Начальник штаба у меня вообще бухгалтер Куйбышевского РОНО. Самый обычный приказ никто составить не умеет, а комендант сектора требует и требует, а с кого требовать? Где взять силы людям? Ведь только вчера они ходили на работу в свои проектные институты, научные лаборатории, на заводы, проводили вечера в кино, читали газеты или играли по дворам в домино, а теперь совсем скоро нам надо будет холодно целиться и стрелять в себе подобных.
Ладно, сдался тот, что постарше, есть у меня один лейтенант, точнее почти лейтенант, Ленпех окончил. После ранения, обстрелянный. Должен уже быть здесь. Вот где его черти носят?
Это про меня что ли? Надо заходить. Не хватало, чтобы меня ко всем моим проблемам еще и, подслушивающего под дверью, поймали.
Быстро постучав, я сразу распахнул дверь.
Тот, что постарше оказался худощавым пожилым майором, второй был с петлицами капитана и очень интеллигентным лицом, на вид лет тридцати, может чуть меньше.
Я сделал шаг вперед, приставил ногу и одновременно приложил правую руку к пилотке:
Товарищ майор, младший сержант Мальцев по вашему приказанию явился!
Глава 24. Иногда можно кушать чернильницы
Вольно! скомандовал майор. Проходи, Мальцев.
Вы издеваетесь? капитан даже встал со своего места от крайнего возмущения. Я прошу у вас кадрового командира, а вы мне предлагаете младшего сержанта?
Обидно, однако, когда ты в душе целый полковник, а тобой даже «пиджак» брезгует. Не подхожу я ему. Впрочем, если задуматься, он мне тоже ни к чему. Запрут сейчас на фронт и буду я из трехлинейки фрицев отстреливать до той самой геройской кончины лейтенанта Мальцева, которая не за горами, насколько я понял.
Мне бы с книжкой разобраться, да голову свою многострадальную подлечить, от болей после контузии, в том числе.
Интересно, кстати, аспирин уже изобрели или нет? Память Мальцева хранила название нескольких препаратов от головной боли: «тройчатка», «пятерчатка» и анальгин. Мне знаком был только последний в списке.
Надо будет где-то разжиться при случае.
Сержанта вообще-то я ему дал. начал майор.
Еще лучше! капитан опять сел. Спасибо, вам Сан Саныч, но рядовых у меня 596 человек и по штату, и по списку.
Да не кипятись ты, что тот, чайник у забывчивой хозяйки, майор достал пачку «Беломора» и щелкнул по ней пальцем, выбив папиросу, Мальцев Ленпех закончил, просто их выпуску звания, когда присваивали он в отпуске был по семейным, а когда прибыл, их сразу на фронт отправили, а оттуда он уже в госпиталь попал, вот и не аттестовали до сих пор. Не успевают документы за парнем.
А сейчас почему не аттестуют? спросил капитан, заметно успокоившись.
К эвакуации училище готовится. Закончат подготовку, проведут аттестацию. ответил майор, закуривая.
Товарищи командиры, а ничего, что я, как бы, еще здесь? Может моим мнением кто-нибудь поинтересуется? Хотя, что это я? Когда в армии отцов-командиров, включая меня самого, интересовало мнение рядовых?
С подобной демократией бойцы быстро сами начнут решать в атаку им идти или в тыл бежать. Причем их выбор всегда очевиден.
Солдатчеловек подневольный, если ему дать право выбора служить или идти домой, он всегда выберет второе.
На войне и подавно.
Любовь к Родине и пресловутое чувство долга всегда должны поддерживаться жесткой дисциплиной, иначе при первых, увиденных смертях, быстро сходят на нет.
Можно, конечно, сделать армию чисто профессиональной, но это будет очень маленькая армия. Торговать собственными кишками не много находится идиотов. Я где-то читал, что нас таких всего 2 % от остальной численности самцов вида хомо сапиенс.
Террорюг гонять еще получится, или плантации с коноплей жечь, а вот для большой войны не хватит. Быстро закончимся. Следующую партию бабы так быстро не нарожают, как хотелось бы политикам.
Потом еще же вырастить надо, обучить, мозги идеологией какой-нибудь засрать
Короче, проще взять вот такого, как этот кэп, выдернуть из его НИИ, засунуть в форму и в бой. Если даже убьют, не жалко, нового можно взять. Вот такая онаформула войны. Проще, чем теорема Пифагора и два пальца об асфальт.
Это солдаты должны Родину любить, а чтоб Родина должна была им отвечать взаимностью, про то в уставах и прочих руководящих документах не сказано ни слова.
Что-то меня в высокие материи потянуло. Такое со мной только от голода бывает. Жрать действительно хотелось, как вымирающему мамонту в тундре. Растущий мальцевский организм требовал калорий постоянно. Обед доблестно проебан по милости бдительного НКВД и дефицита кадров у какого-то аспиранта.
Тем временем, капитан решил, наверное, что при отсутствии горничной можно вдуть и дворнику.
Скажите, а вы карты рисовать умеете? спросил он.
Это, товарищ капитан, в армии называется «наносить обстановку», а рисуют пальцем на стене в сортире. не удержался я в своей неистребимой неприязни к, всякого рода, «пиджакам» из которых, по милости нашего крайнего министра обороны, состояло на 90 % все его ведомство, начиная с него самого.
В этот момент меня осенила свежая мысль, которую стоило подумать немедленно.
Пока они будут вместе или раздельно иметь меня за дерзость по отношению к старшим по званию, как раз успею.
Суть мысли сводилась к тому, что, оказывается, когда я злюсь и сильно, я умнею, то есть чувствую себя Светловым без налета Мальцева. Кстати, самое неприятное во всем этом то, что ты постоянно ощущаешь себя квартирантом, укравшим чужую жизнь. Вот насколько я, человек по большей части, обходящийся без всяких там моральных устоев и давно привыкший, без всякого сожаления, отбирать жизни у совершенно незнакомых мне людей по той лишь причине, что они носят форму немного другого покроя или еще как-нибудь незначительно от меня отличаются, но даже мне было очень дискомфортно осознавать, что где-то в моем мозгу сейчас живет еще одна личность. Личность, которая теперь не может ничего испытывать, но от этого не перестает чего-то желать.
Жопу вытирать у меня как-то получалось, через пень-колоду, другим способом, чем у моего предшественника, который совершал сей акт со стороны яиц, а на очко почему-то привык усаживаться лицом к стене, но желание трески в масле, увиденной в магазине, преследовало до сих пор. При этом мой личный мозг регулярно грозил в случае, если я решусь на употребление указанного продукта, отомстить мне изжогой, доставшейся в наследство от предыдущего организма.
С рефлексами предшествующего владельца тела тоже все было далеко не айс. В драке Мальцев был тормоз, зато вздрагивал, как девочка-пятиклассница, при любом громком звуке.
И привычки у него дерьмовые. Мальцев любил тереть кончик носа и противно плевать сквозь зубы.
Людей с идиотской привычкой хрустеть пальцами я всегда готов был мочить на месте и, надо же, мне досталось тело именно такого любителя, я бы даже сказал, профессионала.
Вот и попробуй всю эту херню контролировать, причем постоянно.
Добавим сюда перманентную вонь задних конечностей товарища курсанта, а также путаные сны, после которых я просыпаюсь вконец разбитым, и получим на выходе мое нынешнее существование. Сомнительное счастье, как по мне.
Если кто-то считает, будто сменить тело сорокалетнего мужика на тушку двадцатилетнего пацанаэто подарок судьбы, то он идиот, полный и неизлечимый.
Однако теперь выяснилось, что, когда я злюсь, масса побочных эффектов исчезает. Злоба, что у нас? Эмоция. Достаточно сильная эмоция, насколько мне известно, и на время, пока я ее ощущаю, высвобождается мое «я».
Может и с остальными эмоциями тоже работает? Надо будет проверить. Только как? Я же сейчас успокоюсь и опять отупею.
Майор замолчал, переводя дух. Закончил, видать, распекать наглого курсанта. Пора.
Виноват, товарищ майор! Исправлюсь.
Конечно исправишься. он достал несвежий мятый платок из кармана гимнастерки и вытер, вспотевшее лицо. Подготовим твои документы и отправишься в распоряжение капитана Демьянова. он кивнул на вчерашнего аспиранта, или кто он там был по должности раньше.
Доигрался хер на скрипке, очень музыку любил. В ополчуги записали. Надо сливаться как-то.
В 267-ой ОПАБ пойдешь служить. сказал майор, что-то записывая на листке, а потом заговорил с этим Демьяновым. Командный состав я к тебе отправить права не имею, отправлю его, как пулеметчика, а, как придет аттестация, отправлю следом. Может его и не заберут. Вы ж КУРу подчиняетесь, а не Фронту.
ОПАБ? Выпускать Мальцева не хотелось. Потому напрягся сам. Из всех возможных расшифровок этих аббревиатур, если прикинуть хер к носу, подходили две. КУР, похоже Командование Укрепрайона, а ОПАБ тогда Отдельный артиллерийский батальон. «П»? Пулеметно-артиллерийский, видимо.
Товарищ майор, разрешите обратиться! сказал я тихо, но внятно.
Обращайся. разрешил он.
Я не могу в ОПАБ. сказал я.
Это почему еще? удивился майор и улыбнулся, как-то не очень по-доброму.
Я пехотинец. Ходить должен пешком, как следует из смысла значения данного слова, заговорил я, а не сидеть в ДОТе на пятой точке.
Поговори мне тут! майор слегка привстал даже, чтобы страшнее казаться.
А, была-не была, дела у меня тут, а не на фронте у этого «пиджака» из института Арктики:
Я не тут поговорю, товарищ майор, а там. я сделал небольшую паузу, ровно настолько небольшую, чтобы он успел понять смысл сказанного, но не успел возразить. Там, где вам объяснят, как разбрасываться командным составом в такоеударение на последнем слове, время.
Ты мне угрожаешь, щенок! заорал он, вскочил из-за стола и подошел ко мне вплотную.
Начальник пересыльного пункта был почти на голову ниже Мальцева и смотреть бы мне пришлось на него сверху вниз, но не пришлось.
А ну, смирно! заорал майор.
Я принял строевую стойку, уставившись, как положено, прямо перед собой. Есть глазами начальство не получалось. Не видел я этого начальства теперь ни в упор, ни в не упор.
Ты у меня, сука, под трибунал пойдешь, а не в ОПАБ! разорялся майор, брызгая слюной мне на гимнастерку в районе живота.
Когда майор вскочил, Демьянов тоже поднялся и попытался разрядить обстановку, как оказалось, довольно странным способом. Он обратился к майору:
Разрешите.
Майор почему-то сразу успокоился, махнул рукой и вернулся за стол.
Товарищ Мальцев, заговорил Демьянов со мной, мне действительно нужна ваша помощь. Весь мой командно-начальствующий состав люди глубоко гражданские. Бойцов нужно обучать. он замолчал на секунду и тоже махнул рукой, Да что там бойцов! Командиров надо обучать! Мы ничего не умеем в военном плане, а ответственность на нас лежит огромная. Ответственность за жизни людей.
Ага, нашел кому на идею давить. Срать я хотел давно на идейную составляющую военной службы. С другой стороны, судя по чистой форме и начищенным сапогам, от фронта ты далековато, капитан. Чисто выбритый, не заспанный. Уж с тобой-то проблем с выходом в город быть не должно, независимо от того, насколько ты далеко от него находишься. Все равно, чтобы ты там не пел сейчас, а все равно посадишь меня в штабе бумажки вместо тебя и твоего бухгалтера-штабана сочинять. Хер с ним.
Пока звание на вас не придет, побудете у нас помкомвзвода, у меня, как раз. В первой роте вакансия, а потом я вас сразу на должность помощника начальника штаба переведу.
Вот это дело. ПНШ имеет кое-какую свободу передвижений, да и когда сольюсь, а в том, что я рано или поздно сольюсь из его доблестного ОПАБа, я не сомневался ни на секунду, вреда особого для боевой готовности не будет. Подумаешь, одной тыловой крысой больше, одной меньше. Полагаю, что помкомвзводом я буду только числиться и то, наверное, недолго.
Так вы согласны? закончил он, наконец, свою речь.
Для вида надо немного повыпендриваться. С их местной неутолимой тягой к бдительности, соглашаться засесть в штабе с ходу, будет выглядеть подозрительно для такого бравого комсомольца, как Мальцев.
Товарищ капитан, мои однокурсники будут фрицев бить, а я буду казенные штаны в штабе просиживать? заупрямился для вида я.
Тут опять нарисовался майор. Еще один гений агитации, твою мать.
Скажи мне, Мальцев, ты Родину любишь? спросил он зачем-то предварительно хлопнув ладонью по столу.
Люблю я Родину, товарищ майор, ответил я, все еще сохраняя стойку «смирно», очень люблю. Даже умереть за нее готов, если партия прикажет, только разрешите умереть после обеда, а то с утра еще маковой росинки во рту не было, а я на голодный желудок умирать не могу.
Майор смотрел на меня минуту, не меньше, а потом внезапно заржал, как конь. Я раньше думал, что это оборот речи такой, но он меня переубедил.
А он мне нравится. сказал он вдруг Демьянову. Далеко пойдет. потом скомандовал мне. Свободен. Кругом! Шагом марш!
Я ответил: «Есть!», четко по-строевому выполнил команду «кругом» и строевым шагом с отмашкой вышел из кабинета.
Как придурочный душара, короче, а все, потому что подобное меня всегда бесило еще со срочки.
Эмоции мне нужны. Без них я секрет тайного фолианта Зощенко никогда не разгадаю.
Мысль выкопать свой тайный клад из канцелярии и сходить в гастроном я отбросил сразу, потому что чувство голода тоже не способствует хорошему отношению, а, чтобы окончательно себя разозлить, я по пути заставил Мальцева сделать сто отжиманий и два десятка подтягиваний на ветке ближайшего дерева. Здесь он меня даже немного удивил. Организм справился с подобной нагрузкой без каких-либо проблем и даже попросил добавки, если можно так выразиться. С физухой, в общем и целом, нормалек, а вот с рефлексами придется поработать, конечно.
В казарме я сразу рухнул на койку и принялся изучать «Рассказы о Ленине». Книжка была новая. 56 страниц, ни пометок, ни загнутых листов, ни каких бы то ни было других особых примет. Мягкая обложка, издательство, тираж. Все, как обычно.
Что ж ты в ней спрятала, Жанна Моисеевна, и главное, где?
Ладно, попробуем зайти с другого конца. Книги, что с ними связано? Типография, книжный магазин, книжный шкаф, школа.
А может Ленин? Мавзолей, Смольный, памятник, Аврора.
Хрень какая-то.
Ага, библиотека еще. Ничего не понимаю. Как и что с чем должно быть связано?