Первое, что вам нужноэто срочно остановить интеграцию (слияние), то есть установление совместного сознания, способности к коммуникации между личностями и осознаванию, о чём они думают и что делают.
Я этот процесс назвала церемонией интеграции, его можно представить, как разные формы слияния в виде двух или нескольких потоков, впадающих в реку, либо в виде смешения белой и красной краски для получения розового и т. д.
У вас церемония интеграция запущена и находится, если не на финальной стадии, то очень к ней близка. Вам нужно попытаться его остановить и вернуть полный контроль над собственным сознанием, без участия сознания реципиента. Для этого воспользуйтесь глубоким гипнотическим трансом (наподобие медитации), попробуйте, например, вообразить кокон, в котором находится ваша личность и через который личность реципиента проникнуть не может, либо разрушенный мост между вами, либо библиотеку, где вы задвигаете книгу личности реципиента на самую дальнюю полку.
В самом крайнем случае вам придется прибегнуть ко второму уровню гипноза (многоуровневому гипнозу) чтобы помочь вам вспомнить все ваши вытесненные воспоминания. Эмоциональные и информационные аспекты памяти могут храниться раздельно, а вам они нужны в одной личности, иначе вы погибнете в этом времени от недостатка знаний о нем. Во время этого процесса для каждой из ваших личностей нужно проводить десенситизацию путём техник многократных абреакций, помогая освоить необходимые навыки совладания через отыгрывание и воображение, приходя к овладению ситуацией. Тут может очень пригодиться техника гипнотической возрастной регрессии, но тогда вам придется обратиться к Богомоловой. Это очень рискованный шаг. Не доверяйте ей!
Теперь о главном. Я не знаю, кто вы друг или враг, поскольку в ситуацию давно вмешались военные. То, что вы военный, я знаю, но я не о ваших, а о наших военных.
Их планов я толком не знаю. Вы в большой опасности. Есть еще одна машина. У немцев. Уничтожьте машину Вебера, иначе вам некуда будет возвращаться. Поговорите с Вебером на даче в Лигово. Пусть вам повезет. Вебер на даче будет 4 сентября. Рано утром в
На этом послание обрывалось, причем я заметил, что последний абзац был написан в крайней спешке и не закончен.
Не так много я и узнал. Уничтожить машину, потому что тогда я не попаду назад? А как я тогда попаду назад? Поговорить с Вебером? О чем?
Опять вопросов больше, чем ответов.
Глава 28. Фальшивка
Спичек у меня было три. Стрельнул в казарме, купить их все равно было негде, а те, что позаимствовал из запасов Зинаиды как-то быстро закончились.
Кстати, загораются, также хреново, как и спички 2021-го.
Технология, наверное, специальная. Противопожарная.
Зато коробки круть. Фанера.
Вот опять же интересно, а зажигалки zippo же с 32-го или 33-го в Штатах производятся. Их по ленд-лизу поставляли или нет?
Запомнил я текст записочки и сжег ее, попутно прикурив папиросу «Дели». Останки в виде черных лохмотьев пепла утонули в пресловутом граале типа «генуя».
Ну что, товарищ полковник? Ничего интересного и нужного из записки ты не почерпнул, как любил выражаться твой преподаватель по разведывательной и специальной подготовке незабвенный полковник Новиков.
Кроме того, с почерком гражданки Гальперн, она же Гуревич, ты, дорогой мой, не знаком вовсе, зато знаком со своим почерком, который после переселения душ и на почерк-то не похож, разве что, на почерк какого-то сильно пьяного доктора.
В записочке же почерк аккуратный, ровный, каллиграфический, я бы сказал. Для 2021-го слишком старорежимный, а уж для 2120 и подавно, если они там не решили ввести уроки чистописания для нейробиологов, в чем лично я очень сильно сомневаюсь.
В конце автора кто-то поторопил. Автора, но не почерк. Почерк остался ровным с характерным идеальным наклоном вправо. Пунктуация присутствует. Стиль? Стиль обычный. Слова, правда, всякие научные присутствуют «десенситизация», «абреакция», «регрессия». На 41-ый не похоже, но вот почерк и внезапно нашедшийся необходимый реактив
Несомненно, шифровкаэто подделка. Фуфел. Здесь двух мнений быть не может. Возможно никакого послания от Гуревич не существует в природе, а возможно существует, но Томская его скрыла по ей одной известным причинам.
Как там было написано в этой записке: «Не доверяйте ей!». Ну вот и не буду.
На этой мажорной ноте, я закончил свои размышления и вернулся в кабинет к заместителю директора библиотеки товарищу Богомоловой.
Томская что-то писала, сидя за столом. Я вошел без стука. Она оторвалась от своих бумаг и посмотрела на меня поверх очков:
Ну что? Было там что-нибудь важное?
Ничего. ответил я и поставил на стол пузырек с хлорным железом.
Совсем ничего? спросила она.
Совсем. сказал я просто. Достал вату и положил рядом с пузырьком.
Она достала шкатулку и убрала туда вату с хлорным железом, потом вернула шкатулку в ящик стола.
Хотите чаю? поинтересовалась она. Ваши люди уже заканчивают.
Никакой реакции. Абсолютно. Этого я не ожидал. Как-то она все равно должна была отреагировать на то, что ее фальшивка не прокатила, а тут ни капли ни удивления, ни замешательства. Либо бабуля самая лучшая актриса всех времен и народов, либо фальшивка вовсе не фальшивка.
Хочу. решил согласиться я на чай, в горле реально пересохло от дерьмовых папирос с гордым индийским названием.
Полиночка, сделай, будь так добра, нам с товарищем военным по чашке чаю. распорядилась Томская и вернулась к своей писанине. Присаживайтесь, в ногах правды нет.
Я присел:
Анна Федотовна, не могли бы вы сделать мне небольшое одолжение? вежливо попросил я.
Конечно, сказала она, не отрываясь от своего занятия, что вам угодно?
Напишите мне адрес вашего знакомого художника, сказал я, как можно более, нейтральным тоном, возможно ваше хлорное железо дальше я сморозил чушь, другого выхода я не видел, утратило свои свойства. Попытаю счастья еще раз.
Можете купить в аптеке другое, ответила она, но, если вы настаиваете, мне не сложно.
Она достала обычную ученическую тетрадку в линейку и с розовыми полями, аккуратно вынула из нее лист и написала на нем перьевой ручкой, предварительно обмакнув ее в чернильницу непроливашку: «Павел Александрович Шиллинговский, Тучков переулок, 11, кв. 15.». После этого она промокнула листок пресс-папье и подала мне:
Пожалуйста. Адрес Академии художеств, где Пал Саныч работает тоже написать?
Нет. Благодарю вас. отказался я, забирая листок.
Пока я его складывал и убирал в карман гимнастерки я успел глянуть на почерк Томской. Почерк на лже-шифровке был другой. Может компаньонка-домохозяйка писала?
Количество вопросов увеличивалось не с каждым днем, а практически с каждым часом, а решений у меня пока не было ни одного.
Смысла в лже-шифровке я тоже не видел никакого. Если ее написала старуха, значит она в курсе, что Гуревич из будущего, знает, хотя бы поверхностно о ее миссии, а также о наличии машин по переносу сознания, знает о Вебере. Узнать об этом всем она могла только от самой Гуревич, либо же от Вебера или, что совсем невероятно, от кого-то еще из будущего.
Стоп. А почему это так уж невероятно? Вполне себе рабочая версия. Тогда я самая обычная пешка в какой-то игре. Причем игра должна стоить таких свеч, что мне и представить себе трудно, раз в качестве пешки использован целый полковник.
Я отвлекающий маневр для чего-то более важного? Или обеспечиваю кому-то прикрытие? Меня не раз за время моей службы использовали в темную. Так уж у нас заведено и не только у нас. Это один из столпов любой разведки в любой стране и, я уверен, во все времена.
Я вполне допускаю, что весь наш Главк используют в темную. За сто последующих лет разведка тоже не стояла на месте. Она развивалась, и я даже предположить не могу какими силами и средствами мои коллеги могут располагать там в будущем.
Так эти размышления мне ничего не дадут.
Вернемся к шифровке. Кто-то мне ее подсунул. Кто и зачем? Какую информацию я из нее получил?
Самое основное, что у немцев есть машина по переносу сознания. Этот факт подтверждается ситуацией с сомалийским террористом в моем времени. То есть эта информация мне и так была известна. Аноним мне здесь ничего нового не сообщил.
Из шифровки следует, что Гуревич нейробиолог, работавший над проектом по переносу сознания. Это мне также было известно ранее.
В операции замешаны военные из будущего. Это я тоже знаю.
Следующее, что я должен встретиться с Вебером в Лигово 4 сентября.
Дату и адрес дачи я тоже знал раньше. То, что они в шифровке стоят вместе ничего не добавляет к уже известной мне информации.
Информация о том, что я схожу с ума, мне тоже уже известна.
Методы лечения? Ну возможно. Только они слишком явно намекают на участие в процессе Богомоловой-Томской.
Единственная информация, которая несколько выпадает из уже известной мне картиныэто требование уничтожить машину Вебера. Автор шифровки убежден, что она существует и по его утверждению, если я ее не уничтожу, то домой я не вернусь. Но как я вернусь, если я ее уничтожу?
Про причины, вынудившие Гальперн-Гуревич отправиться в руки немцев ни слова, разве что информация о том, что у немцев тоже есть машина по переносу сознания, которая мне ничего не дает.
Еще один незначительный нюанс. По мнению автора записки, мне стоит поговорить с Вебером. Про документы, которые я должен у него забрать ни слова.
Бессмыслица какая-то
Секретарша Полина внесла поднос с чаем и сахарницей. Поставила перед нами красные в белый горох чашки на таких же блюдцах, а сахарницу оставила на подносе, который тоже оставила на столе.
Сахар я положила. доложила она.
Спасибо, Полиночка, поблагодарила ее Томская, можешь идти домой. Ты мне больше сегодня не понадобишься.
До свидания, Анна Федотовна. сказала Полина, изобразила нечто, напоминающее книксен, и ушла.
Книксен? Это у них так принято, что ли? Я взял чашку и отхлебнул немного. Это был не чай, а кипяток, так что, если и был какой-то вкус чая, я его не почувствовал. Наверное, тоже на каком-нибудь примусе кипятила.
Что вы собираетесь делать дальше? внезапно спросила меня Томская.
Понятия не имею, что я собираюсь делать дальше.
Вам это знать не обязательно. ответил я грубо.
Мне, нет, согласилась она и вдруг добавила, но вы и сами этого, полагаю, не знаете.
Да, ты бабуля просто капитан Очевидность из моего времени. На лице у Мальцева что ли это написано? А вообще-то хер его знает, что на нем действительно написано. Я даже не знаю, умею ли я вообще контролировать мышцы этого лица.
Вам фамилия Вебер о чем-нибудь говорит? решил, наконец, я задать этот вопрос.
Конечно, ответила Томская, он начальник Жанны и человек, который сделал меня вдовой.
Глава 29. Шах одноглазому королю
Я не успел даже толком осознать сказанное, как Томская продолжила:
Я намного старше своего мужа. она отложила свои бумаги и сняла очки. Когда и при каких обстоятельствах мы познакомились, вас не касается, как не касается и то, какой была моя жизнь до знакомства с ним. С Жанной Гальперн мы познакомились в 1939-ом, как я уже упоминала, на ипподроме. У нас нашлись общие интересы, касающиеся некоторых безделушек, значительно упрощающих женскую жизнь, но недоступных в СССР. Меня поразила привязанность юной лаборантки к подобным вещам
Я хотел спросить, о чем речь, но не решился прервать этот внезапный монолог. Томская продолжала:
Я же могла достать многие из необходимых ей вещей, благодаря связям моего мужа, а также другим моим возможностям, о которых вам тоже пока знать не следует. Тогда я даже не предполагала ни, кто такая Жанна Гальперн, ни чем она занимается в действительности.
Сначала я считала ее мелкой мошенницей, но при более близком знакомстве оказалось, что у нас много общих интересов. Первые подозрения у меня возникли
Странный голос у нее, очень странный. Молодой, приятный Только монотонный какой-то
Сука, меня вырубает.
Чай! Никакого вкуса я не почувствовал.
Что вырубает так быстро без внутривенной инъекции?
Белый китаец
Фентанил
Эта дрянь мощнее морфия почти в 100 раз
Но его же еще не изобрели
Кто ты, Томская?
Гуревич? собрав все немногие оставшиеся силы, спросил я.
Александра Викторовна. услышал я ее голос будто сквозь тонны ваты. К вашим услугам.
Все. Точка.
* * *
Государственное учреждение для
душевнобольных Мезериц-Обравальд
Неврологическое отделение
г. Мезериц
17 августа 1941 года
18 часов 20 минут
Да, Александра Викторовна, ну и что вы будете делать дальше?
А что они будут делать дальше?
Ведут пока себя вполне корректно, даже эта арийская лошадь, которая у них видимо психиатр.
Никаких препаратов, никакой терапии.
Дают отдохнуть? Готовят к чему-то?
По всей видимости.
Сегодня появился этот слизняк, со своей шахматной доской, поинтересовался здоровьем, спросил в чем я нуждаюсь.
По-русски говорит с немецким акцентом, но должна признать, достаточно бегло, но словарного запаса не всегда хватает. Часто непроизвольно переходит на немецкий.
Улыбчивый, постоянно пытается продемонстрировать свою заботу. Явно не врач и явно не тот, кто мне нужен.
Решил зачем-то сыграть со мной в шахматы? Я не против. У меня здесь пока не так много развлечений. Мне достались белые. Немец полностью копировал партию Флора (Саломон (Сало) Михайлович Флор (21 ноября 1908, Городенка, Австро-Венгерская империя18 июля 1983, Москва, РСФСР, СССР) чехословацкий и советский шахматист, международный гроссмейстер (1950), один из претендентов на мировое первенство в 1930-х годах)) против Земиша (Фридрих Земиш (нем. Friedrich Sämisch; 20 сентября 1896, Берлин16 августа 1975, Западный Берлин) немецкий шахматист, гроссмейстер (1950), шахматный теоретик. Внёс важный вклад в теорию дебютов: имя Земиша носят системы в защите Нимцовича, староиндийской защите. Участник двух мировых войн) 29-года в Рогатска Слатине и планировал поставить мне мат на тринадцатом ходу. Я не мешала, полностью повторяя ходы Земиша до определенного момента. На девятом ходу я подставила короля под явный шах. Мой противник, был неплохим игроком, но не учел одного, за без малого, двести лет не только в мире, но и в шахматах многое поменялось. Ушло далеко вперед и в этой партии мог быть совсем другой эндшпиль.
Немец передвинул своего слона так, что тот оказался на одной диагонали с моим королем, и со своей неизменной улыбкой произнес:
* Schach. Bei Ihrem nächsten Zug setz ich Sie schachmatt. * Шах. После вашего следующего хода я поставлю вам мат.
Я посмотрела на доску, взяла своего ферзя и щелчком сбила с доски слона противника, поставив на его место свою фигуру. Слон покатился, задевоя фигуры, даже слегка подвинул мою пешку, переместив ее на границу черной и белой клетки, но это уже не играло никакой роли.
* Unddann die Dame den Läufer. *Королева берет слоная поймала глазами взгляд немца, в котором читалось искреннее и неподдельное изумление. *Schachmatt. *Шах и мат.