Пожалуй.
Мы не торопясь пошли к выходу.
Но в одном, Сергей, этот козлина прав. Ты как естьмажор.
Ничего что я водилой тружусь?
С его точки зрения ты маскируешься. Не говоря, о том, что реально могут мелко поднасрать.
Даже сейчас?
Не, сейчас он вряд ли полезет. Но кто сказал, что он такой один? Поговори с папашкой, предупреди. Мне кажется, ему нужно знать, хотя бы чем ты занимаешься, чтоб не стало неожиданностью.
Простившись с Серегой возле завода, я дошел до метро и поехал на Арбат.
Глава 13
Леня, арбатский монополист хохломского трэша, обычно заседает в ресторане «Старая Арба». Там я его и нашел.
В отдельном кабинете, куда меня запустил официант после условного стука, стоял стол, плотно уложенный пачками денег. Леня считал выручку. Непонятно дневную, месячную, или еще какую. Увидев меня, Леня обрадовался:
Андрюха! Соизволил показаться наконец?
Я не вовремя?
Я закончил, подожди немного. я вдруг увидел у Лени синяк под глазом.
В кабинет зашли два крепких мужика с баулом. Быстро, но аккуратно уложили деньги, кивнули Лене, и ушли. Не произнеся ни слова.
Как у тебя Лень, все таинственно. Суровые, молчаливые мужчины, мешки денег, хохлома.
Пожрем? А то весь день на ногах. И чего ты приперся?
Леня показал заглянувшему официанту на стол. Тот кивнул.
Откуда награда? Я ткнул в синяк.
Я, Андрюха, оказываетсяеврей.
Да ты что?
Это смешно. Но пока Лёнька мне не сказал что он еврей, я об этом никогда не задумывался. Наверное, это и есть советские люди, которых так старательно выращивала советская пропаганда. Но и в двадцатые, двадцать первого века, я никогда не интересовался национальностью собеседника. Если только он сам её не обозначал. Мне всегда было плевать.
Вот ты смеёшься, а у нас тут днем общество «Память» по Арбату ходило. С черными знаменами.
Леонид Андреевич Ухтомскиймой хороший друг, а потом и бизнес партнер, до сегодняшнего дня никогда не парился своей национальностью. Тем более что и не похож ни капли. Высокий блондин, с длинными волосами стянутыми в конский хвост. Потому что фанат хеви метал. Но, оказывается, есть зоркие люди. Даже интересно, что Леня с ним сделал.
Давай, не нагнетай. Рассказывай.
Ходили, орали. Там у них один такой, увидел меня возле лотка, и начал вопить. Что вот, жиды, россией торгуют.
Ну а что? хмыкнул я, ты, торгуешь Палехом. Все сходится.
Кончай, а? Короче, он драться полез. Здесь, на Арбате, представляешь? Я вон даже удар пропустил.
А ты? Кровь его выпил? Или в ресторанном подвале до сих пор сцеживают?
Фу, я его в ментовку сдал. Здесь, на Арбате. Ну и разогнали мы их нахер.
Я, не сдержавшись, фыркнул. С местной ментовкой отношения у Лени более чем хорошие. Да и вообще. Загибающийся цех народного исскуства в Палехе на сегодняшний день жив только Лениными стараниями. Он уговорил их делать фигню на поток и организовал сбыт. Набрал в лоточники студентов. И поставил лотки везде, где слоняются интуристы. Насколько я знаю, ни от братвы, ни от государства к нему претензий никогда не было. И тут появились патриоты земли русской.
Но вообще, Пит, обидно. Может плюнуть да свалить?
А смысл?
Нуууу. там я буду еврей. Уважаемый человек.
Там ты будешьрусский. Или ты в Израиль собрался? Тянет в армию?
Не, в штаты.
Брось, Лёнь. Кстати, вот ключи, от квартиры. Спасибо, выручил. Вот мой новый телефон. Ты там же?
За ужином Леня поделился проблемами. Оказывается, виденная мной сцена с деньгамиэто была инкассация. Банк согласен принимать у Лени наличные раз в пару месяцев. И ему приходится договариваться с цеховиками про обналичку. Они присылают на счет Лениного кооператива безнал, а потом от них приходят люди за деньгами.
Я рассказал о житьебытье на его квартире. Про налетчиков. Он даже не стал извиняться. Пояснил, что в обмен его лотки на Арбате никто не трогает. Сам понимаешь, Пит, я не мог отказать. А насчет Феди он долго смеялся, и недоумевал, что же мне не нравится. Тебе, Андрюха, бухло и порево на квартиру доставляют а тыпопой морщишь!
Кажется, впервые я полностью расслабился, и просто трепался. Вспомнили эпичное знакомство с Оззи Озборном. В восемьдесят девятом, в Москве, прошел фестиваль «Рок против Наркотиков». Толян работал на нем переводчиком. И оказался переводчиком при Оззи и его группе. Естественно мы тут же оказались у них в гримерке. Близость к легенде делала нас робкими и застенчивыми. Оззи, кажется, не очень понимал, где находится. Выпить водки с нами отказался. В отличие от его гитариста Зака. Услышав тост Сереги«Ну, за торчков и бухариков!»Зак поинтересовался у Толика what he say, а выслушав перевод засмеялся и махнул с нами стакан. Потом мы фотографировались, а потом смотрели и слушали выступление за сценой. Леня после отпустил волосы и стал ходить с хвостом.
Заодно мы поболтали об однокурсниках и перспективах. Он рассказал про нашего старосту. Что тот месяц назад вступил в КПСС и устроился работать в налоговую. А я рассказал про Ирку. Он в ультимативной форме потребовал участия в благотворительной акции. Я пояснил, что там вроде Толик воспылал. Так что тебе, Лень ловить нечего. Он заявил что вот щас и съездит к ней. На том и расстались. Я, сидя в метро, размышлял что вот была с ногами, и ни то, ни се. А сейчас самые завидные институтские женихи вступили в борьбу
Глава 14
Поезд с Курского вокзала отправился по расписанию, в двадцать два сорок пять. Каждый год, в середине октября, я езжу на день рождения мамы. На выходные. Сегодня пятница. Я отработал и направился на вокзал. Билетов в кассах, понятно, не было. Но с рук выбор был богатый. И я выбрал купе СВ, в скором поезде Москва-Харьков.
Эта пятница прекрасна не только моим отъездом. Утром я позвонил брокеру товарной биржи, и она начала на меня орать. После того как я разместил на бирже портовый кран на продажу, я поначалу звонил им через день. А потом делал это все реже. Последний раз я им звонил неделю назад. А кран, оказывается, продали. Только меня не могли найти. У нас деньги на счету, а вы пропали, и телефон не отвечает. И вправду. Я и забыл, что дал телефон квартиры в Ховрино.
В общем, сказал, что с ними свяжется наша сотрудница и все обсудит. Набрал Ирку и проинструктировал. Дал телефоны биржи, Акопова, потребовал уведомить Наталью. И вообще организовать все к моему возвращению.
Петров, ты оказывается еще и работаешь? сходу нахамила Ирка, вникнув в суть сделки, и задач.
Уволю.
За что? Я же восхищаюсь. Я думала ты просто на диване лежишь
Побольше почтения. И вообще, лежать на диване лучше, чем ничего не делать.
Слушай, этот Акопов, он вменяемый?
Более чем. Ты просто проследи, чтоб он не примчался немедленно. Скажи, что в понедельник все обсудим. И повежливей с ним. Это важный перец.
А ты где?
А я в секретной командировке, чего мне тебя, учить что ли?
Да, шеф, все сделаю.
Маловато все же почтения. Но ничего. Научишься.
Ну вот. Нормальная Ирка. А то ах, все пропало, ах, я жить не хочу
Серега, узнав новости, проронил, что ты Андрей, как ни отбивайся, самолет неизбежен. Я буркнул, что давай деньги получим, а потом подумаем. Серега с Наташкой записались в Тушинский аэроклуб. Наталья собирается прыгать с парашютом. Серега намерен получить корочки пилота-спортсмена. На западе с такими летают, я узнавал, Андрюха.
А я повез мусор на свалку. А вернувшись, оставил МаЗ на заводе, заехал домой, и отправился на Курский вокзал.
Я курил в тамбуре, смотрел как мимо пролетают платформы на выезде из Москвы и думал, что все не так уж плохо. Голос, что запихал меня сюда, говорил что я тосковал по молодости. А это не так. Я тосковал по беззаботности. Но какая тут беззаботность? Вокруг девяностый год, в следующем году СССР не станет. А я работаю не разгибаясь. Удивительней всего то, что вспоминая это время, я думал, что мы с Серегой были дураки. Нужно было нанять водил, а не корячиться за рулем. Доходы были бы не сильно меньше, а вот возможностей было бы точно больше..
А попав снова сюда, я тащусь и от работы, и от обстоятельств. И мысли нанять человека, вместо себя, не возникает. Нет, в конце концов, а точнее, следующим летом, я выйду из-за баранки уже навсегда. Нужен был фантастический кунштюк мироздания, чтоб понять банальностьмне нравится управлять тяжелыми грузовиками. А вот вести переговоры, не то чтобы не нравитсяскучно. С другой стороны меня окружают те же люди, которых я знаю всю жизнь. Хотянет. У Сереги другая девушка. В прошлой жизни он познакомился с будущей женой в ноябре. Да и про Ирку Малкову я вспомнил, только снова оказавшись здесь. Значит ли это что то? Да фиг знает! Но я решил, что снова проходя по своим следам, я буду срезать углы. Потому что была куча ненужной суеты, что сильно портила кровь. А сейчас меня это все не парит. И, как правило, я знаю, что нужно делать. И интереснее всего то, чего яне знаю. Пока это только сумбурная продажа портового крана. Случившаяся совершенно внезапно. И несчастная Ирка, которую мы, гадом буду, откачаем, и выдадим замуж. И я подозреваю, что муж у неё будет вовсе не Толик. Я сам не претендую, потому что отвергла меня, вот и страдай с дураком, что достанется. Но кто это будет? Или Толян сломает известную мне судьбу нафиг и проживет другую жизнь? Поди знай, что правильно
Я потушил сигарету, и пошел укладываться. В соседи мне достался какой то чиновник лет пятидесяти, едущий до Харькова. Он вежливо предложил мне с ним выпить, но я отказался. Засыпая я видел, что он так и сидел в темноте, иногда прикладываясь к бутылке, глядя в темное окно.
Поезд пришел вовремя. Я вышел на платформу и огляделся. Вокзал выглядит таким же, хотя, куча ларьков пред выходом на платформунемногочисленные пассажиры не торопясь брели на автобус. Поезд прогудел и ушел дальше. Решил прогуляться, тем более что здесь теплее чем в Москве. В будущем, город не сильно измениться. Разве что построят новые кварталы, но центр останется почти таким же. Мама живет в нашей большой квартире недалеко от горисполкома, на улице, ясное дело, Ленина. После смерти отца от болезни, мы остались вдвоем. Постепенно жизнь наладилась, а потом я уехал учиться. Твердо зная, что обратно не вернусь.
Возле магазина, что недалеко от дома, прилавки с навесами в ряд, и пара ларьков Вдоль них важно прохаживался чувак в кроссовках, спортивных штанах, и кожаной куртке. Видимо охрана. При моем приближении он оказался Мишей Козловым. Мы с ним учились в одной школе, и занимались дзюдо в одной секции. Он на два года младше, и искренне мне обрадовался.
Пит! Сто лет не видел! полез обниматься. Это одна из причин моего нежелания здесь жить. Все друг друга знают. Об этом я думал, пока Миша, в прошлом отличник-промокашка, а теперь бригадир у Фрола, он тебя вспоминал недавно, Андрюха, рассказывал все местные новости. Распрощавшись на том, что Людка Власова в понедельник третьего родила, я вошел в подъезд и поднялся на второй этаж. Своим ключом открыл дверь и зажег свет в прихожей.
Я уже не сплю, Андрейкараздалось из гостиной.
Разулся, достал подарок, ручку Паркер с золотым пером, и вошел в комнату. Мама сидела за журнальным столиком и раскладывала пасьянс.
Мыть руки! строго сказал она не поднимая глаз.
Мам! Я сквозь всю Москву и пригороды, сквозь черноземье и непогоду примчался тебя поздравлять, а ты? Мой руки! А взглянуть? А обрадоваться?
Я вижу, подняла мама глаза, и улыбнуласьи рада. Так что марш в ванную.
На маме красивое платье. Волосы тщательно причесаны, на столике стоит ваза с тремя белыми розами. Я понял, что меня действительно ждали. И пошел мыть руки.
Потом меня кормили завтраком с приправой из местных новостей. Потом я отбивался от сопровождения на сегодняшнем банкете дочери маминой подруги, очень хорошая девочка, Андрейка, пора тебе уже о семье подумать.
Опасаясь спалиться, я был немногословен и категоричен. Мы с мамой дружим, и она не пытается мной управлять. Но есть вот у неё бзик, женить меня. И она периодически пытается. А у меня бзик против маминых кандидаток. Так и живем. Хорошо что я приезжаю раз в год, в основном созваниваемся регулярно.
В будущем я расстараюсь, и мама посетит все европейские столицы, полюбит Барселону, и далекую Кубу, но неизменным останется одноу нашей соседки такая приятная дочь, не сходишь с ней в кино?
Сегодня, к счастью, у мамы нет времени настаивать. Ей нужно съездить на работу, а вечеромбанкет в ресторане. К началу можешь не приезжать, а в восемьбудь любезен.
Глава 15
С алкоголем у меня странные отношения. Дело в том, что под его воздействием у меня иногда случается отключение сознания. Нет-нет, никаких убийств и разрушений. Все, кому меня доводилось наблюдать в этот момент, рассказывают, что у меня включается автопилот, ведущий в свою кровать. Или туда, где в данный момент мое временное пристанище, если я не в Москве. По отзывам очевидцев, в этот момент я выгляжу трезвым и собранным. Просто сообщаю, что пора спать. И ухожу. А потом с изумлением просыпаюсь в своей постели. Вещи аккуратно сложены, самбодр. Но как добралсяне помню.
На банкете в честь маминого дня рождения, было похоже. Хотя, все эти тетки, и дядьки, мамины сослуживцы, так зажигательно отплясывали под «Белые Розы» и прочих Укупников с Карменами, привлекая меня к этой вакханалии, что напиться, вроде бы не было шансов. И как итог проснулся в своей комнате, слава всевышнему, один. А то с мамы станется попросить дочь подруги проводить меня, хотя вроде как я буду провожающим.
Но я просто отмяк душой, болтая с мамиными коллегами и друзьями. Даже зная дальнейшую судьбу многих из них, я решил не париться. Еще ничего не решено. И поэтому мы весело болтали и смеялись, радуясь возможности просто отдохнуть. А в разгар веселья ко мне подошел Геша Бульба. Мы с ним учились в одной школе. Он на четыре года старше. После школы поступил в Бауманку. И вернулсяв город, на комбинат. Здесь все, так или иначе, имеют отношение к комбинату. Достаточно быстро рос в должностях. А в начале этого года его неожиданно выбрали заместителем директора. Оказывается был такой момент, и работяги выбирали себе руководителей, на предприятиях.
Поскольку я теперь столичная штучка, Геша со мной был демократичен и ироничен. Хотя, мама рассказывала, что он и так не особо важничает. А работяги его любят. Ну а что? Наш, местный. Занимался боксом, а теперь вот-начальник. В директора его! Об этом мы и пересмеивались, что эдак изберут, знай лозунги вещай. Тем не мене договорились в следующий его приезд в Москву увидеться. Я там, Пит, часто бываю. Задрали уже министерские. Может поможешь чем.
Утром мать заявила, что намерена валяться в постели до двенадцати, потому что юбилеи выматывают. А я решил прогуляться. Выйдя из дома, пошел по городу. Забрел на рынок, пошел вдоль прилавков, торгующих всякой фигней, чтобы выйти к городскому парку. Но увидел ЕГО, нарядный чудо-ларек, оборудованный в лучших традициях. И торгующий исключительно дорогим импортным алкоголем и барахлом. Я чуть руками не всплеснул, размышляя о том, что гламур-всепроникающ.
Но потом все же всплеснул руками, узнав что владельцы у этого чудамои знакомцы. Боб Гладченкокмс по дзюдо, и Генка Попов, он же Попичьветеран афганец. После традиционных обнимашек и похлопываний на меня вывалили все новости которые я уже знал, ты представляешь, Людка Власова третьего родила! Те, которых еще не знал, и те, которые не узнал бы никогда, потому что не интересно. Пожаловались что торговля не идет, мы думали народу захочется круто, а им лишь бы дешево. Чтоб поддержать порыв пацанов купил у них четыре банки Туборга. Боб тут же, не особо прячась протянул мне пластиковую грушу:
Этонас, Пит. Кинь под язык.
Да ну, Боб, лучше пивая пшикнул банкой.
Боб и Попич закинулись, и начали энергично плеваться. А я пошел в парк, прихлебывая из банки. Размышляя о том, что сяду на лавочку возле оврага, посмотрю на осень, попивая пивко. А вечером сяду на поезд.
Гражданин! Нарушаем!
Я обернулся. Серега Ганцов, по прозвищу Ганс. Мы с ним очень дружили где то класса до девятого. Из за него я единственный раз участвовал в массовой драке. Мы учились в разных школах, но вместе занимались дзюдо. Вместе зачитывались Стругацкими. В бесконечных пацанских разговорах обсуждали девчонок и кучу всего, что обсуждают четырнадцатилетние тинейджеры. Я не очень понимал тогда, почему мы разошлись. В десятом классе я завязал с борьбой. Он, кажется тоже. Но почему то стал язвительно-снисходителен при встречах. Как взрослый человек, разговаривающий с бестолковым подростком. Если честно, я таким и был. Но с чего такое пренебрежение?
В начале девятого класса я встретил его на улице с разбитым лицом. Выяснилось, что его отпинали гопники из нашего ПТУ. В каждом городе есть противостояние между малолетками. Где то между кварталами, где то между школами. У насмежду спортсменами и учащимися местного ПТУ. Спортсменами у нас считались борцы из городской секции дзюдо, и боксеры, из комбинатской секции. Вот спортсмены то и подтянулись, когда я пошел искать гопников, что надавали другу по физии. С той стороны тоже набежал народ, и неподалеку от того места где я сейчас встретил Ганса, случилась эпохальная битва. Где мне впервые сломали нос. Разошлись вничью, всех разогнала милиция.
Как бы то ни было, именно после этой истории Серега как то начал отдалятся. Тем не менее, встречая его в редкие приезды к маме, я всегда был рад. Хотя он по-прежнему демонстрировал легкое пренебрежение. Но я списывал это на профессиональную деформацию. После армии Ганс устроился в ментовку. Простым патрульным.