В общем, дива была.
И дива была до крайности неправильной, что, несомненно, роднило ее с дочерью, которая вот не испытывала ни страха, ни сомнения, но одно лишь детское всеобъемлющее любопытство. Его она и не скрывала.
А так та же тощая длинная шея.
Худые руки с обветренной сухою кожей, что тоже само по себе невероятно.
Светлые брови, что терялись на светлой коже. Полупрозрачные глаза с прозеленью. И волосы тоже с прозеленью, но неявной, этаким налетом на благородной платине.
Извините,дива опустила взгляд и съежилась еще больше, отчего у Свята появилось стойкое желание с кухни убраться, но он его переборол.
О диве известно было до крайности мало.
Откуда она здесь появилась? И как жила?
И, главное, не с нею ли, такой вот обманчиво-беззащитной с виду, связался объект?
Это вы меня извините,Свят улыбнулся еще шире, надеясь, что улыбка его выглядит в достаточной мере беззаботною.Я подумал, что раз все ушли, то можно и чаю попить. Если вы не возражаете.
Не возражает,ответила Розочка.А чайник горячий, кипел недавно. А что у тебя к чаю есть?
Вас,поправила ее Астра.
Вас,поправилась Розочка, но скорее, чтобы матушку не расстраивать, нежели и вправду из желания проявить вежливость.
Сушки. Пряники, правда, наверное, немного черствые уже.
Тогда их нужно съесть.
Роза!
Что? Испортятся же. Ты сама говорила, что нельзя допустить, чтобы продукт испортился. А у нас варенье имеется
Откуда?как-то обреченно поинтересовалась Астра, размешивая в кружке давно растворившийся сахар.
Так вчера еще тетя Аня дала, сказала тебя накормить, как проснешься.
Действительно, с пряниками надо что-то делать,разговор явно не ладился, несмотря на все желание Свята вызвать симпатию. То ли не действовали его способности на диву, то ли именно эта дива слишком уж недоверчиво относилась к посторонним, чтобы допустить и тень симпатии, но вот не ладился и все тут.
И чувствовалось, что, дай ей волю, она тотчас спрячется в раковине собственной комнаты и носу оттуда не высунет, пока Свят куда-нибудь да не уберется. А допустить этого было нельзя.
Пакет искомых пряников, которые, если и зачерствели, то лишь сверху, сохранивши мягкое, пахнущее специями нутро, занял место на столе. А пока Свят отсутствовал, на этом же столе появилась солдатская кружка, в которую и заварки насыпали, и кипятку налили.
Простите, я не уверена, что правильно,дива убрала прозрачные руки свои под стол. На Свята она все еще старалась не смотреть.Возможно, вы любите более крепкий или слабый.
Отлично получилось,поспешил успокоить Свят.
И пряники выложил.
И сушки он тоже захватил, на всякий случай. А еще жменю ирисок.
В госпитале подсунули,ириски были слегка мятыми и покрытыми крошкой, что хлебною, что табачною, но Розочку это нисколько не смутила. Протянув руку, она подвинула себе всю горсточку. Потом, верно, спохватилось, что так будет не вежливо, и одну вернула Святу.
Еще подумала и вторую подсунула матушке.
А та покачала головой.
Ранены были?взгляд дивы потеплел, и появилось в нем любопытство.
Был. Не сказать, чтоб критичноСвят потер шею.Под огненный шквал угодил. Конечно, прилечь успел, защита сработала, но краем все-таки задело.
Повезло, что краем,любопытство погасло.
И глаза сделались нет, не холодными, скорее уж неживыми.
Повезло,согласился Свят.
И вправду повезло, а вот Лешке, тому не совсем. И не то, чтобы сильно приятельствовали, но смерть эта, такая по сути нелепая, неудачная, задевала.
Напарник мой погиб,он мысленно извинился перед Лешкой, который себя напарником не считал, да и вовсе в тот день должен был один работать. И Святу не обрадовался, решил, будто в нем, в Лешке, сомневаться стали.
И теперь гадай, как бы оно сложилось.
Глядишь, не будь Свята, который отвлекал, будил нехорошие мысли, Лешка и не проворонил бы ту мину. Или наоборот, проворонил бы, оставил, и наткнулись на нее бы тогда не военные маги, а честные колхозники, которые поле и расчищали.
Мне жаль,сухо равнодушно произнесла Астра.
Эхо войны,он пожал плечами и пряники подвинул.Ешьте, а то не знаю, пряники почему-то не люблю.
Зря,кажется, Розочка собиралась сказать что-то другое, но вовремя спохватилась. Вот она пряники точно любила.Война давно была
Не так давно. Двенадцать лет всего. Это
Немного,помогла дива.Мина?
Она самая.
Скрытая?
Не знаю. Наверное. Я в минах не больно разбираюсь. Меня послали иное искать.
Что?Розочка сунула палец в рот, пытаясь отлепить ириску от зубов.
Жвальников. Раньше еще костяные черви встречались частенько. Или вот бессмертники, правда, они как раз смертны и силу теряют быстро. За пару лет по окончании войны сами рассыпались. Костяные протянули лет пять-шесть, а вот жвальники, как оказалось, сумели приспособиться.
Жвальникиэто кто?
Это псевдоживые существа,Астра взяла-таки пряник, очень осторожно, медленно, не сводя со Свята внимательного взгляда. И он поспешил посмотреть в сторону, на приоткрытое окно, за которым дрожал, но не падал золотой лист. Осень, чтоб его. А ведь, кажется, толькотолько лето началось. Началось и закончилось.Были выведены когда-то для военных целей. Интересны тем, что обладают коллективным разумом. Отдельно взятая особь неразумна.
Она небольшая погоди,Свят вышел.
И вернулся с коробком, в котором хранил трофей. Не из желания похвастать, да и вовсе не сказать, чтобы трофей. Просто жук.
Даже не жукпанцирь.
Вот,он вытряхнул жвальника на стол, и Розочка ахнула, Астра же нахмурилась.Он давно уже мертвый. Окончательно мертвый. Но, когда бойцам лекции читаешь, порой лучше показать живьем. Плакатыне совсем то.
Его поняли.
Он мелкий,Розочка осторожно ткнула коготком в гладкий отливающий металлом панцирь.
Не такой и мелкий,жвальник был из матерых, успевший пережить несколько линек, обзавестись, что костяными шипами по всему панцирю, что массивными жвалами, способными одинаково легко резать и металл, и человеческую плоть.Его и раздавить непросто. Попробуй.
Это Свят предлагал бойцам.
И всякий раз находились желающие доказать, что сильнее какого-то там жука. Наблюдать за их мучениями было забавно, а до людей доходило, что жук вовсе не так уж прост.
Розочка же оказалась умнее.
Подвинув жука поближе, она перехватила его поперек тельца, подняла, потрясла и покачала головой:
Не выйдет. Панцирь больно толстый.
А еще измененный,добавила Астра, вновь кивнув, как показалось, с одобрением. А ее отпускало, то ли убедилась она, что вреда от Свята не будет, то ли привыкла просто к его присутствию, то ли жвальник ее отвлек, заставил выглянуть из собственного панциря, который, как Свят подозревал, куда толще этого, пятимиллиметрового, выполненного из странного сплава кости и железа.
Но по одиночке они не встречаются,рассказывать про жвальников Святу было привычно, хотя, конечно, странная тема для застольной беседы. Но вспомнился вдруг ведьмин подарок, и Свят с трудом удержался, чтобы не покачать головой.
Нет уж.
Если только разведчики, которых гнездо направляет собрать информацию. Потом они возвращаются, и если рой решает, что цель определена, то жвальники снимаются с места. В самом маленьком гнезде, мною встреченном, их была сотня. И этого хватило, чтобы уничтожить колхозный коровник
не только его, но о том говорить не стоит.
И по потемневшему взгляду дивы, Свят понял, что угадал.
Ты их
Вы.
Пускай,отмахнулся Свят.Все равно по-своему называть станет. Так хоть с разрешения.
Дива вздохнула.
Она
Удивительная.
И это тоже,улыбка разительно изменила это бледное осунувшееся лицо. И Свят вдруг понял, что не способен взгляда отвести, что
способен.
Это просто дива.
Одна из многих.
Немногих оставшихся в Союзе.
Своевольная. Бесцеремонная. И плохо воспитанная,продолжила Астра и взяла еще один пряник, на сей раз просто, без страха и сомнений, что, наверное, было хорошим признаком.Это потому что я совершенно никудышная мать.
Кудышная,возразила Розочка и подвинула жука к Святу.А как их убивают?
Обычно выжигают огнем. Еще водяной пузырь создать можно, но, в отличие от огня, держать придется долго, несколько часов, пока вода не проберется под панцирь и не разрушит энергетические связи в псевдоплоти.
Ага.
Розочка жука перевернула. Снизу он тоже был блестящим и гладким.
После войны на полях осталось много всякого,Свят наблюдал, как острые коготки касаются сочленений, пальцы ощупывают шипастую поверхность мертвой твари, трогают ноги, не боясь, касаются жвал, которые в ином случае этот самый палец перехватили бы с легкостью.С чем-то люди справляются сами. А где-то помощь нужна. Правда, теперь гораздо меньше. Но, думаю, это эхо еще долго звенеть станет.
И Астра кивнула.
А потом тихо спросила:
Разум?
Пятый уровень,недрогнувшим голосом соврал Свят.Только и хватает, что почуять эхо.
Поверила?
Смотрит настороженно, но, как Свят успел понять, эта вот настороженность касается мира в целом, а не одного его.
И вы
Вдвоем пошли. Там поселок близко, если бы и вправду жвальники в войну недалеко бои шли. Мертвых хоронили в оврагах. Танками хоронили.
Говорить о таком принято не было. Но она поняла.
Питательная среда.
Именно. И если так, то гнездо обещало быть крупным.
А раньше? Не шалили?
Там болота кругом. Не сказать, чтоб совсем уж топи, но и не лужи, которые бы по жаре пересыхали. Потом уже решили мелиорацию провести, расширить пахотные земли. Ну и нас вызвали. На всякий случай.
Что было вполне даже разумно.
Розочка постучала по панцирю дохлого жука коготком, а потом, перехвативши жвальника поперек тела, двинула его вперед. Губа ее выпятилась, а на личике появилось презадумчивое выражение.
Жвальников там не нашли. К счастью. А вот на спящие мины наткнулись. Их на воду еще ставили, в защитных капсулах вот и долежали.
Дива дернула ухом и вздохнула.
Повезло,только и сказала она, подтянув к себе последний пряник. И куда ж в нее, тощую, столько влезло? Но пускай. Пряников Свят еще купит. А дива надо будет спросить про нее отдельно, раз уж в бумагах не нашлось ничего-то более-менее внятного.
Нет, имя было.
И место работы.
Год рождения, что ее, что дочери. Семейное положение в общем, на редкость скучная анкета даже для человека, не говоря уже о диве.
Повезло,согласился Свят.Я эфир слушал, но одно дело эманации верхнего слоя, и совсем другоеогненные складки тут я глухой.
И не солгал.
Вспомнилось, как шел, ступал по влажной какой-то неприятной земле. И ноги уходили в грязь по щиколотку, и вырывать их приходилось силой, всякий раз надеясь, что сапог удержится. Звук выходил мерзким, хлюпающим.
А напарник ждать не стал.
Он был привычный, что к полям, что к грязи. И ходить по ней приноровился, и места эти знал неплохо, а потому не ждал от них ничего-то этакого. А еще он, напарник, Святу был отнюдь не рад и старался держаться подальше, и потому спешил, хотел закончить чистку пораньше не из-за этой ли спешки, не из-за собственного раздражения, пропустил он момент, когда натянулась тончайшая эфирная струна. А затем и лопнула.
Свят только и услышал, что характерный звон.
Он упал в грязь раньше, чем понял, что происходит, и всем телом вжался в эту вот черную жижу, в которой клочьями волос застряла гнилая трава.
Это и спасло.
И защита, конечно
Во рту пересохло. И появился тот мерзковатый привкус, от которого Свят долго не мог отделаться. И спина заныла, напоминая, что кожу, конечно, восстановили, но
поберечься бы стоит.
Как-то вот так,он посмотрел на Розочку, которая, позабывши о взрослых разговорах, увлеченно игралась с жуком. И забирать как-то неудобно, и жвальникне самая подходящая игрушка для ребенка. С другой стороны, и ребенок-то необычный.
Если Свят что-то в детях понимал.
Глава 8
Глава 8
Калерия Ивановна, будучи гражданкою всецело ответственной, ныне маялась дурью и чувством долга. Последнее требовало всячески поспособствовать миссии Кружина, разум нашептывал, что нужды в том нет, ибо и сам справится, чай не маленький, да и сгинет потом, как и не было, а Калерии еще жить. Дурь же дурь требовала выяснить подробности.
Какие?
Она и сама не знала.
А потому, сказавшись занятойквартальный отчет готовить надобно, с докладною запиской вкупе, она спустилась в буфет, где и получила из рук Анечки горячий кулек свежей сдобы. Сдобу, конечно, можно было купить и так, но от Анечки всяко надежней. Она, небось, не станет совать вчерашнюю, черствую. К сдобе у Калерии Ивановны нашлась баночка сливового варенья, ею самою катанного из домашних желтых слив. А еще пара шоколадных конфет, которые она хранила на особый случай.
Вот и настал.
Собрав все в авоську, Калерия Ивановна поглядела на себя в зеркало и кивнула, удовлетворенная увиденным. Подвела губы алой помадой, которая ей совсем не шла, мазнула щеки румянами, попавшими в кабинет по случаю, не иначе, да так и прижившимися в нем.
Вот так вовсе хорошо будет.
Леночка Ахнютина, ответственный секретарь Самого, всем была хороша: очаровательна, толкова и неболтлива, во всяком случае с чужими, к числу которых она относила подавляющее число людей, ее окружавших, но имелась у Леночки одна пренеприятнейшая черта: была она весьма ревнива к чужой красоте, причем исключительно женской.
Лерочка!появлению Калерии Ивановны Леночка обрадовалась совершенно искренне и столь же искренне добавила:Какой восхитительно гадостный оттенок помады!
Оттенок и вправду был гадостный, этакий насыщенный, кровяной.
Тебе он совершенно не идет.
Ингвар подарил,призналась Калерия Ивановна, сказавши чистую, между прочим, правду. Случались у ее супруга странные порывы, когда он, серьезный мужчина, вдруг решал сделать приятное. В позапрошлый раз духи вот приобрел.
И ведь кажется, двуипостасный же.
Нюхом обладает исключительным, а поди ж ты приобрел моль и та этого аромату не выдержала. Но духи Калерия Ивановна в хозяйстве приспособила. Для той же моли. Теперь вот и помада пригодилась.
Мужчины совершенно ничего в красоте не смыслят,согласилась Леночка, обеими пальчиками взбив башню из волос. Башня была высокой и на диво неустойчивой, и всякий раз, глядя на нее, Калерия маялась мыслью, а что будет, если однажды это вот сооружение да рухнет? Но башня держалась, шпильками ли, лаком или же неизвестным Калерии тайным женским волшебством.А ты ко мне по делу
Чай?
Леночка покосилась на дубовую дверь, за которой изволил восседать Сам, и сморщила носик.
Давай позже он к четырем на совещание пойдет, а то злой, просто сил нет. Уж пятый день как не в себепоследние слова Леночка добавила шепотом.Уедет и почаевничаем.
Она подмигнула.
И стало быть, имелось у нее что-то, чем душа тянула поделиться. А Калерия Ивановна кивнула и тихо вышла из кабинета, впрочем, оставив, что сдобу, что варенье, в Леночкином столе. А вот от конфет та отмахнулась, сказала, свои есть.
Пускай.
Развернув фантик, Калерия сунула конфету за щеку и задумалась. Нет, на чаепитие она заглянет, тут сомнений нет, негоже Леночку обижать, а то ведь онадевочка до крайности мнительная. Но вот то, что Калерия услышала, ей категорически не нравилось.
Сам был мужиком до крайности спокойным.
И из себя выходил редко.
Даже в тот раз, когда с пересылки трое сбежали да в городе куролесить начали, держался обыкновенно, а тут вдруг Леночка преувеличивает? В чем другомвозможно, но вот совпадение?
Или
Конфета таяла, наполняя рот приятною сладостью. А Калерия думала, вернее, уговаривала себя забыть и вернуться к делам насущным, которые, пусть и пребывали в относительном порядке, но все ж внимания требовали. Однако вот
Она подняла взгляд к потолку, пересчитала пятна, как делала обычно, когда желала отвлечься.
Не помогло.
Что ж
вреда от того, что она, Калерия, сводки прочтет, не будет. В конце концов, при ее работе эти самые сводки читать даже положено.
За пять дней?
Или за неделю? Неделя, решила для себя Калерия Ивановна.
После, позже, она пришла к выводу, что неделя эта выдалась вполне себе спокойною. Три пожара, к счастью, без жертв, одно утопление, причем утопленник, судя по всему, был изрядно навеселе. Пьяная драка с пьяною же поножовщиной, событие, пусть и не особо приятное, но вполне обыкновенное.