Но дома работы для наёмников не было, и так только-только война закончилась. Деньги страна на выкуп короля собирала, армии они больше не были нужны. И они подались на север, где располагался большой Шервудский лес.
Шер-вуд Диковинное название! хмыкнул Вермунд.
Эльфийское, наверное. Там раньше эльфы жили, но потом ушли, включил я фантазию на полную катушку.
А чего ушли? А это Астрид.
Так они не докладывали, развёл я руками. Ушли и ушли. А люди пришли. Через этот лес дороги проходили, на север, в северные провинции. А рядом стояли замки и деревни. В общем, кипела жизнь. И этот Роберто Капюшон с друзьями принялись в этом лесу промышлять.
История, старая как мир, заметил мой родственничек. Наверное, везде так.
А то! не стал спорить я. Только знаете что самое интересное, почему именно про Роберто складывают легенды, хотя таких солдат удачи было полно на каждом углу? Потому, что они никогда не грабили местных! сделал я «страшные» глаза.
Особо слушателей не удивил, правило «не гадить там, где кормишься» тут прекрасно знали, требовалось пояснить.
Во-первых, он ограбил местное аббатство. Оно собирало десятину с крестьян, у которых был неурожай. Крестьяне не доедали, но святошам было плеватьим нужно было собрать своё, ибо и аббат, и епископ хотели вкусно кушать и хорошо жить.
Падре картинно закашлялся, но я сделал вид, что не услышал.
Что этим святошам смерть от голода каких-то нескольких сотен крестьян? Бабы ещё нарожают!.. иронично продолжал я, издеваясь.
Покашливание стало громче, но я снова «не заметил». В отличие от падре, остальные меня прекрасно поняли и прониклись.
Тогда Роберто и его команда ограбили обоз, идущий из аббатства в епископат. И увели всё собранное с округа зерно, связав или перебив охрану. Но затем они сделали то, чего не должны делать разбойники. Под покровом ночи они ВЕРНУЛИ зерно крестьянам. Раздавали его несколько дней, чтобы никто не видел, и в итоге в округе никто не умер от голода! Более того, зерна хватило на посадку на тех полях, для которых семян и в лучшие годы не было!
А когда из епархии приехало высокое лицо с шерифом и его войскомразбираться, взошедшую пшеницу объявили чудом господним. И всем святошам и шерифу говорили, что это ложь, что взошло украденное зерно, это чудо господне! Вы что, не верите в чудеса господни? А может вы и в господа не веруете? А может вы еретики несчастные?
Почти все за столом, кроме священника, засмеялись. И смеялись громко и долго. Боже мой, да тут этот анекдотсамый что ни есть актуал! А падре пунцовый, как рак, и также глаза выпучил. Падре, после поговорим.
Ричи, а шерифэто кто? спросила Астрид.
Претор. Человек, отвечающий за магистрат внутренних дел. Ловит разбойников, бунтовщиков, недовольных. Ему подчиняются внутренние войска и стража. Я тоже себе такой магистрат введу, но позже, пока рано.
Все снова понимающе закивали. Ну да, претор, так понятнее, ага. Хотя смысл слова всё же поняли.
Потом Роберто начал и обычный промысел, продолжил я. Но нападать старался только на очень богатых и жадных. Толку щипать бедного купчишку, еле сводящего концы с концами? И не поимеешь ничего, и репутацию испортишь. Отдельно старался выбирать тех, кого все не любилиза это и прославился. Все любят тех, кто бьёт того, кого ты ненавидишь. И найти его, поймать этого Роберто, никто не мог. Шериф с ног сбился, но весёлые ребята каждый раз как сквозь землю проваливались. А всё почему? задал я риторический вопрос.
А всё потому, назидательно поднял палец вверх, что он не трогал СВОИХ, местных. Наоборот, подкидывал им от себя «ништяки», чтобы им легче жилось. То есть грабил богатых и часть отдавал бедным.
Так вот у меня вопрос к вам, сеньоры, посерьёзнел я. Почему на севере графства разбойники уже несколько лет промышляют, но их никак не могут локализовать даже, не то, что поймать?
Они делятся награбленным с местными? поняла Астрид.
Да. Я не говорю, что местные поголовно в этом замешаны. Но некие ключевые людиоднозначно. И как только наше войско приблизится, разбойников или спрячут, или предупредят и те сами уйдут. Мы ничего там не сможем сделать, разве что пока будем крутиться в том районе, нападения временно прекратятся. Но как только уйдём, не слолно, как тот король, выигравший все битвы, они вернутся и всё пойдёт по-старому.
И что же делать? А это Вольдемар. Вешать всех тамошних крестьян?
Почему только крестьян? усмехнулся я. Я не думаю, что можно провезти обозы с награбленным мимо трактов, по просёлкам, без ведома местных владетелей, то есть баронов. Я не говорю, что тамошние бароны замешаны, нет. Но они определённо получают что-то, чтобы как минимум «не видеть» перемещающееся по их землям награбленное. Чтобы они не ловили едущих перелесками вооружённых татей, а я сомневаюсь, что промышляют крестьяне. Укрываютнесомненно они. Но промышляюттолько профессиональные тати, то есть лица благородного происхождения.
За столом давно воцарилась тишина, меня слушали предельно внимательно. Наконец Вермунд сказал:
Рикардо, это очень серьёзное обвинение. Нельзя просто так обвинить в чём-то собственного барона.
Вот поэтому и говорю, что ТАМ, на севере, мне делать нечего, повысил я тональность. Крысы залягут. Волки спрячутся и на время покинут графство. Бароны и крестьяне включат: «Мы ничего не знаем, мы вообще только tramvaya ждём».
Так что же ты хочешь делать, брат? не выдержала Астрид. Как же с ними бороться, если по твоим словам всё бесполезно?
Я сказал, что всё бесполезно? удивился я. Нет, я сказал, что бесполезно гоняться за ними по лесам. А что хочу?
Снова сделал паузу, глубоко вздохнул.
Давайте объясню, как действуют такие системы с самого начала.
Первое, основа основ, это информация. Лапотные крестьяне могут взять топоры и выйти грабить первый попавшийся воз. Но во-первых, они обязательно огребут, и кого-то из селян в деревне не досчитаются. А этоподатное население, их считают. Периодическая пропажа и гибель крестьян вкупе с исчезновением на дорогах телег сразу наведёт на размышления. Да и кому что они могут из награбленного продать? Отвезут в сезон на местную же ярмарку? Где что-то из товаров кого-то заинтересует, и их «спалят»?
Нет, там работают профи. И нападают только на те телеги и обозы, где либо охрана татям по силам, либо куш везут такой, что стоит нападения и потерь. Они заранее знают, какую телегу пропустить, а на какую напасть. Знают количество транспорта в обозе, охрану и особые приметы, чтобы не перепутать.
То есть у системы есть информаторы. Думаю, это целая сеть людей, которые обитают в Овьедо, если не в самой Альмерии. Они пасутся в тавернах, в которых останавливаются купцы, либо честно служат в таможенной службе герцога и точно знают, кто и куда с чем едет по их дорогам на юг. Не исключаю, такие же люди есть и у меня в графстве, следят, кто едет на север. Поймать информаторов невероятно сложно. Я со временем введу магистрат внутренних дел, и претор будет заниматься этим, но сейчас такое не под силу.
Следующее звеногонцы передают информацию от осведомителей людям, принимающим решения. Это не тати, это те, кто всегда остаётся в тени, но имеет больше всех от доли награбленного. Эти люди знают, что можно реализовать из товара и где, и принимают решение, нужно ли грабить конкретный караван, или ждать дальше. Этих людей не поймать тем более, даже претор вряд ли так просто на них выйдет.
Следующее звеносами разбойники. Третьи, четвёртые и пятые сыновья, у которых только меч, которым некуда податься. У них в округе скрытые от глаз лагеря, лёжки, они знают возможные пути отхода. Их поймать можно, но только если неожиданно окружить целый регион и планомерно прочёсывать. У нас нет столько людей. Либо нужно иметь информацию от местных и точно знать, где их искать, вот это возможно, но сложно. Не факт, что получится. При нашем приближении их, скорее всего, предупредят, и тати свалят. До осени.
Следующее звеноместные. Поддержка. Крестьяне получают от татей что-то, потому относятся к ним тепло. Кормят их, продукты поставляют, по лесам водят. Тати местных привечают, как тот Роберто, и всем хорошо. А что ребятки купчишек щипают, так не их это, крестьянское дело.
Бароны не крестьяне, но с ними ещё проще. Заносишь такому сеньору нужную сумму, и он ничего не видит и не слышит. Ведь барону нужно справить дочкам приданное, жене новое платье для ежегодного бала пошить, любовнице побрякушку подарить, и главное, рыцарей своих одеть в нормальное железо, а то что это за рыцарь без железа? В срок на границу ехать по ротации, надо и оружие хорошее иметь, и броню, и людей достаточно чтобы было. Орки ленивых и жадных не прощают.
Ну и наконец последнее звеносбыт награбленного. Как уже сказал, награбленное вряд ли едет по тем же дорогам, по которым ехать должно было. Можно ведь посадить умного человека со стилем, который будет записывать, кто что куда везёт, и «спалиться» на этом. Люди вокруг не дураки. А значит просёлками, просёлками Туда, где можно товар сбыть, минуя контроля.
Куда? А это родственничек Кастильяна. Товар могут опознать на ярмарке, куда его и везли. А везти назад в Овьедонет смысла, его не просто так везут на юг для продажи.
В Овьедо его можно перепродать по частям, пояснил я. Тем, кто как раз и едет на юг, у кого есть место на телегах. И ручаюсь, что-то так и уходит. Но норма прибыли будет низкая, риск велик, и очень суетно. Много так не продашь, да и дофига дополнительных звеньев. Нет, товар нужно продать ВЕСЬ. Сразу. А потому его отдают, а может и продают в некой конечной точке маршрута возов «своим» людям. «Свои» барыжат чем-то, занимаются собственным бизнесом, но взять на борт контрабанду не считают зазорным. Покажите мне купца, который откажется от контрабанды по дешевой цене?
Нет таких, покачала головой Астрид. Особенно если в порту свои люди и всё схвачено.
Ты сказал «на борт», впился в меня глазами Вермунд.
Да. Телеги идут просёлками не на север и не на юг, перешёл я к главному. А на запад. В сторону единственного имеющегося в регионе большого торгового города-порта. Можно, конечно, и на восток, но там граница графств, и Авилла бы давно сообразил что к нему. Он просто не отмоется, если у него будут сбывать такой товар, он не дурак, а подсчитать, чего сколько через границу перевозится элементарно. Нет, это точно не Авилла.
А вот Санта-Магдаленавольный город. А значит, там никто ни за что особо не отвечает. А поток товара в город, учитывая его статус, колоссальный. Пару-тройку лишних телег с грузом «потерять» там элементарно, ибо в порту везде свои люди. Не было груза, появился, никто не заметилдело житейское. Это ж не какая-то ярмарка, где все на виду?
Больше скажу, южнее находится город-близнец побольше размером, и там груз встречают тоже свои люди. И перекупают его с борта контрабандистов, после чего как «белый» официальный товар везут на ярмарки. Реализация, самое последнее звено, но оно нам не интересно, так как в этот момент придраться ни к чему невозможно. Всё официально.
В итоге груз оказывается ровно там, куда и ехал. Вот только прибыль достаётся другим людям.
Санта-Магдалена потянул Вермунд, колотя пальцами по столешнице. Рикардо, нам не простят нападения на городвассал короля. Да и Не уверен, что сможем взять его, даже если сможем захватить ворота, без штурма стен. Это БОЛЬШОЙ город, хоть и меньше Аквилеи, выпучил он глаза.
Эх, дядька Вермунд! покачал я головой, картинно вздыхая. Вот поэтому тыконсул. «Сапог», военный. А не управляющий графством. Вот поэтому я и держу здесь Астрид, чтобы «рулила» пока меня нет.
Я не собираюсь штурмовать Санта-Магдалену! сверкнул я глазами. Я собираюсь сделать хуже, заставить тамошних купчишек помогать мне добровольно! И с песней. Но в одном ты не заблуждаешьсялюбое добровольное дело человек должен делать, видя дубину у тебя за спиной. А потому Вермунд, Вольдемар, через шесть дней сотня должна быть готова к походу на север. Длительному походумесяца два, может три, а может и больше, ибо после Магдалены нужно будет посетить и самих разбойничков. Вермунд, после завтрака поднимемся в кабинет, напишу нужные указы и приказы, там всё и обсудим.
Есть готовить сотню, нехотя выдохнул Вольдемар. Он не понимал, что требуется в конечном итоге, это его напрягало, но в целом он был готов прыгать со мной в омут. Я доказал, что к моим мыслям стоит прислушаться.
* * *
Дорогой шурин, можно на минутку?
Кивнув всем, кто меня ждал, это были воины и сестра, вернулся. Сел на место, сдвинув кресло так, чтобы зять был виден в пол-оборота.
Слушаю.
Собеседник был собран. Сосредоточен. Лицо суровое. Он меня ни капельки не боялся как Меня. Но как молодого вспыльчивого сукиного сына опасался. От таких всегда жди проблем. Скажем так, он боялся процесса разгребания проблем, меня же в целом мало во что ставил. Это озадачило и немного обрадовалоприятно ощущать себя пацаном, которого все недооценивают. Но мужик собрался драться, серьёзно дратьсяэто не радовало. Я его считал эдаким тюфяком, и, кажется, моя оценка была неверной, основанной на опыте носителя тела, а он был слабым психологом.
Рикардо! зятёк прокашлялся. Я понимаю, что в вашей семье существуют некие Собственные заморочки. Слово «заморочки», естественно, мне перевело подсознание согласно контексту. Вот прям точно такого слово тут нет. Но есть похожие по смыслу разговорные аналоги. Собственные традиции. И готов с пониманием отнестись к тому, что ты спишь со своей сестрой.
Почему? перебил я. И не зря, чел речь заготовил, а я его с панталыку сбиваю. Что есть пятьдесят процентов победы. Почему ты готов понять и простить?
Да потому, что я всё равно ничего не могу сделать! зло выкрикнул он. Зачем ссориться и с тобой, и с женой, если поводваш юношеский бзик?
О как, сеньор аж покраснел. Но меня не проняло.
Это нехорошо, неправильно, но я готов смириться с тем, что вам двоим это надо, собравшись, продолжил он. Периодически. Для поддержания какого-то внутреннего равновесия. Во всяком случае пока, ближайшее время, пока не перерастёте. Но мне совершенно не нравится, что эта связь превращается в нечто большее. Она тебе не жена, Ричи! И даже любовницей быть не может. Вы падаете в глазах всего общества! Тыхозяин своей судьбы, тебя есть кому учить без меня, но онамоя супруга! И не хочу, чтобы ты И её. На дно.
Это не всё, так? издевательски оскалился я.
Не всё, согласно кивнул он. Глаза его пылали, из этого я и сделал такой вывод. Ещё мне не нравится, что меня не выпускает из замка твоя стража.
Не выпускает? Он меня удивил.
Не совсем. Но когда я заставил Астрид начать сборы, что мы уезжаем, твои гвардейцы нагло ввалились ко мне и заявили, что баронесса Кастильяна до возвращения сеньора графа замок Пуэбло не покинет. Я волен делать что угодно, но не она. И мне это ОЧЕНЬ не нравится! выкатил он глаза и запыхтел так, что думал, прямо сейчас набросится. А зятёк-то у меня не робкого десятка. Всё-таки пидоры тоже бывают разные.
Давай по порядку, зятёк, усмехнулся я. Для начала о нашей связи. Астрид для меня Как сказать Она моя психологическая деформация.
???
Чего это я? Тут таких словей отродясь не знавали.
Наши родители умерли. А потом меня убила одна интересная сеньорита. На самом деле убила, я две минуты был мёртв. Но потом вернулся. И у меня открылся дар. Дар был, но он развился так, что мама не горюй! Я в качестве демонстрации пустил вверх пламя словно от заводского промышленного факела. Зятёк сидел не рядом, но и со своего места отшатнулся. А главным спутником нашего дара всегда является безумие, продолжил я, чувствуя, как непроизвольно подрагивают мои руки. Я был зол. Очень зол! Какой-то тридварас тут раскомандовался, понимаешь! Я был готов испепелить его, но пока ещё понимал, что это и есть приступ того самого безумия, и потом буду раскаиваться.
Она снимает моё безумие, как есть выложил я. После неё мне легче. Я Успокаиваюсь. Вот ты сейчас злишь меня, я на грани, а после неё наоборот.
Но это не попытался он вставить слово, но я не дал.
Я знаю, что это неправильно. И более того, я буду рад, если у неё будет всё в порядке с другими мужчинами. И даю слово, что сделаю всё возможное, чтобы она не понесла от меня. Но без неё я не могу.
Дрожь рук превратилась в трясун, пришлось снова снимать напряжение факелом. Не полегчало, нет, но самоконтроль повысился, а сейчас мне была нужна каждая его капля. Вот не нравился мне родственничек и всё тут. Не толерантен я, и в прошлой жизни не был.