Удивительное сходство, не правда ли? приятный и, кажется, знакомый женский голос.
Ингвар рассматривал в этот момент портрет своего прадеда и тезки Ингвара Менгденакнязя Острожского и дивился их сходству:
«Словно, смотришься в зеркало!»думал он, но на замечание, сделанное женщиной, обернулся.
«Вот как! удивился он. Мария Назарова собственной персоной! Наш пострел везде поспел, или так и было задумано?»
На этот раз она была не с братом, а с женщиной бальзаковского возраста, на которую походила и лицом, и цветом волос. Бармин сказал бы, что и фигурой, но, скорее всего, такой, как Мария, эта женщина была лет тридцать назад. Естественно, магия затормозила старение, заморозив женщину где-то в возрасте тридцати с небольшим, но при практически одинаковом росте, незнакомка, по-видимому, госпожа Назарова старшая, была полнее своей дочери, шире в бедрах и обильней в груди и плечах. Красивая женщина, одним словом, и Марию явно ожидал со временем точно такой же расцвет.
«Вот выйдет замуж, отстраненно подумал Ингвар, рассматривая тонкую и «трепетную» фигурку девушки, родит и станет точно такой же, как мать. Не сразу, но со временем»
Рад вас видеть, госпожа Назарова, поклонился он Марии. Представите меня вашей маменьке?
Как узнали, молодой человек, что я ее мать, а не старшая сестра?
Всего лишь интуиция, улыбнулся Бармин.
Мама, сказала между тем Мария, разреши представить тебе последнего из рода Менгденов.
Менгден, назвался он, еще раз поклонившись женщине. Но должен вас поправить, госпожа Назарова. У меня есть старшая сестра Варвара.
Но она же Глинская, подняла бровь старшая женщина, разве нет? Меня кстати можете называть попросту Екатериной Алексеевной.
Что характерно, своей фамилии она не назвала, и это было более, чем странно. Но разбираться еще и с этой непоняткой Бармину было лень.
Глинская или нет, сказал он вслух, она все равно моя сестра.
Она, кажется, живет теперь с вами? продемонстрировала свою осведомленность Екатерина Алексеевна.
К слову сказать, прозвучало двусмысленно, но Ингвар решил на второй смысл внимания не обращать, тем более, что между ним и Варварой ничего, кроме игры взглядов, так и не произошло.
Мы все сейчас живем у моей бабушки по материнской линии княгини Кемской, ответил он на вопрос. Варвара вместе со своей подругой княжной Збаражской действительно уже с месяц гостит в замке Надозерье. А я там живу с момента возвращения на Большую землю.
Что ж, рада была познакомиться, чуть улыбнулась женщина. Мне, если по совести, надоел осмотр достопримечательностей, а Машенькенаоборот. Любит, знаете ли историю, искусство и все прочее в том же духе. Так что у меня к вам просьба, господин Менгден: погуляйте вместе, а я отдохну пока
Сочту за честь, склонил Ингвар голову в поклоне, но видите ли Екатерина Алексеевна, я здесь никого не знаю.
Вот и чудно, припечатала дама. Машенька тоже никого не знает, будете общаться между собой.
Возможна, компрометация попробовал Бармин отделаться от девицы.
Машенька, как жена Цезаря, вне подозрений, снова улыбнулась женщина, и Бармин окончательно понял, что их встреча не случайна. А вот в чем состоит план, и кто его составил, он пока не знал. Однако интуиция подсказывала, что это «не сватовство по залету». А, если так, то отчего бы не погулять по своему родовому замку с юной красавицей?
Так что, спросил он девушку, кивнув на ростовой портрет предка, действительно похож?
Если переодеть вас в соответствующую одежду, будет не отличить. А он кто?
Он мой прадедграф Ингвар Менгден, маршал империи.
Это он разбил поляков под Соколкой?
Да, подтвердил Ингвар, под Соколкой и под Зельвой. И еще много где и много кого. Любил мужчина повоевать.
Он любил воевать, а женщины, верно, любили его, едва ли не мечтательно произнесла девушка.
«Опасная тема, однако»
Он женщин любил не меньше, усмехнулся Ингвар. Пять жен, семь наложниц и неизвестное количество любовниц.
Говорят, вы скоро женитесь, сменила Мария одну опасную тему на другую.
Кто говорит? почти искренне удивился Ингвар.
Люди, пожала элегантными плечами девушка.
А вам кто сказал? уточнил Бармин.
Мне рассказывал об этом брат.
На ком же я женюсь, если не секрет? полюбопытствовал тогда Ингвар.
На княжне Глинской, как о чем-то само собой разумеющемся сказала Мария.
«А эти-то откуда знают? Или это Нестор озвучивает всем, кому не лень, свои тайные желания?»
Могло быть и так. Шепнул здесь, намекнул там, и пошел гулять слушок.
На которой из них? решил он все-таки расставить все точки над «i».
На Дарене. Или это неправда?
Дарене всего 16 лет, ушел Бармин от прямого ответа. Куда ей замуж, когда она в куклы еще не наигралась!
Будет в деток играть, «коварно» улыбнулась неугомонная девица.
Ей 16, - повторил Ингвар.
Ну и что? пожала плечами Мария. Мне 17, но меня тоже выдают замуж.
Вот как! поддерживая разговор, сказал Бармин. За кого же, если не секрет?
Не знаю пока, вздохнула девушка. Но отец клятвенно обещал, что мужчина мне понравится.
Наверное, он знает, о чем говорит
Вообще-то, стоило бы сначала спросить меня, возразила Мария. В конце концов, это мне с ним спать! Но у нас в семье патриархат, знаете ли. С отцом не спорят. Так что умерла, так умерла. Но давайте все-таки вернемся к вам. Когда вы женитесь?
Я пока не знаю даже, на ком, усмехнулся в ответ Ингвар, а вы меня уже спрашиваете о дате свадьбы.
Вот как, наморщила лоб девушка. Странно, но да бог с вами. Почему, там у Глинских, вы больше меня ни разу не пригласили? Признайтесь, Ингвар, я ведь вам понравилась. Мы женщины такое чувствуем.
«Это ведьмы чувствуют, покачал он мысленно головой, а вы, душенька, со мной флиртуете!»
Понравились, не стал отпираться. Ведь действительно понравилась. Рыжие девушки всегда бросаются в глаза, но темно-рыжая особа с зелеными глазами, изысканными чертами чуть смугловатого лица и точеной фигуркой не оставит равнодушным ни одно мужское сердце.
Тогда что вас удержало? проявила завидное упорство юная красотка.
Видите ли, Мария, не стал вилять Ингвар, я прагматик. Жениться в тот момент я не собирался, да и сейчас еще не вовсе готов. А флирт без обязательств это не про вас.
Почему это! возмутилась собеседница. Чем я вас не устраиваю, как любовница? Все говорят, что я весьма привлекательна!
Вы более чем привлекательны, улыбнулся ее горячности Бармин, но вы молоды и не свободны в своих действиях.
Я поняла, улыбнулась в ответ Мария. Боитесь, что женят по залету?
«Какие у нас, оказывается, смелые на язык дворянские девушки есть! восхитился Бармин. И ведь не шлюха. Сразу видно, порядочная девушка. Но несет такое, что даже неудобно слушать».
Ну, на мой взгляд, это было бы нежелательно, сказал он вслух. Брак должно заключать по любви или по расчету, но никак не по случайным обстоятельствам. Как считаете?
Все так, согласилась Мария. Но знаете, Ингвар. Нам девушкам тоже непросто. Телевизор включишь, а там все фильмы про это: любовь, чувства и постельные сцены. В киното же самое. А соберемся с девчонкамишампанского выпить и поболтать о том о сем, все опять же сводится к тому, кто с кем, когда. У взрослых, у братьев, у отца с матерьювсе то же самое. Я раньше подслушивала, потом надоело. Баронесса А. изменила мужу, граф С. спит с гувернанткой дочери, а у самого, между прочим, три жены. От таких разговоров голова кругом идет. И желания всякие появляются. Фантазии. Хочется, наконец, стать женщиной и узнать, о чем так много разговоров, и стоит ли, вообще, об этом говорить?
Честно говоря, Бармин этим откровенным монологом совсем еще юной девушки был смущен так, что впору покраснеть. Но и молчать было нельзя.
Не торопитесь, сказал он осторожно. Все еще у вас будет: и любовь, и страсть, и нежность. Станете женщиной, узнаете, что и как.
Обещаете? прищурилась девушка.
«Про любовьэто, конечно, как боги решат. Но секс у тебя точно будет. Кто же такую красавицу в девицах оставит?»
Я не бог, чтобы такое обещать, попытался он все свести к шутке. Но думаю, если ваш батюшка обещал подобрать вам годного жениха, значит так и будет. А где жених, там и свадьба. Первая брачная ночь и все прочие ночи. Такова жизнь.
Повисло молчание, но пауза длилась совсем недолго.
Скажите, Ингвар, вдруг спросила Мария, какой вес вы можете поднять на вытянутых руках?
Зачем это вам? не понял Бармин.
Меня сможете поднять? спросила она тогда. Ну, так, знаете, как в фильмах и романах: мужчина поднимает женщину на руки и несет к кровати
«Вот ведь настырная!»
Какой у вас вес, Маша?
Вообще-то, исходя из ее роста, где-то под метр семьдесят, и телосложения, Ингвар предполагал услышать что-нибудь вроде 6570 килограмм, но Мария смогла его удивить, наплевав на формулу Брокка, она объявила, что весит всего пятьдесят девять килограмм.
«Пятьдесят девять? удивился Бармин. Надо же, на десять килограммов ниже нормы, но ни доской, ни доходягой не выглядит!»
Пятьдесят девять? переспросил он вслух. Легко, но не думаю, что нам стоит пробовать. Могут неправильно понять.
Нет в вас духа авантюризма, вздохнула девушка. Вы не романтик.
«Это точно, согласился с ней Ингвар. Не романтик, а старый циник! Да и циник ли, на самом деле?»
Мне этой романтики, сказал он вслух, на всю оставшуюся жизнь хватит.
Ой! разом покраснела Мария. Извините, ради бога! Ну, что я за дура! Начинает нести, и не могу остановиться!
Пустое! успокоил ее Бармин.
Сейчас он вполне оценил это чужое сокровище. Кому-то достанется не только красивая, но также веселая, эксцентричная и склонная к авантюрам жена. Женщина, которая не станет отказываться от экспериментов в постели, потому что ей по жизни все интересно, и она не боится пробовать новое и неизведанное.
«Жаль конечно, решил он, но всех красавиц заполучить не получится!»
Тем не менее, он сопровождал Марию весь вечер, и надо сказать, ее компания ему понравилась. А князь Северский, к слову сказать, в тот день в замке так и не появился, и принимал гостей отца его средний сынкнязь Федор Северский-Бабичев Ягеллон.
Ягеллон? удивился Ингвар, забывший, что ему об этом уже рассказывали.
Так и есть, объяснила Мария, семья императора является Ягеллонами по отцовской линии и Ольговичамипо материнской, имея в виду их деда и бабку.
«Значит, и Великий князь Русский и Литовский им родич. Любопытно Но надо бы посмотреть в «Родословцах» или в «Бархатной книге», недаром же Михаил Ягеллон передал мне приглашение на эту охоту».
***
Прием продлился почти до полуночи, но Ингвар ушел раньше. Передал Марию с рук на руки ее матери и, раскланявшись с несколькими мужчинами и женщинами, с которыми ненароком свел знакомство этим вечером, все они были просто потрясены, когда узнали его имя, ушел в свою келью. Поскольку холостая молодежь все еще продолжала гулять, он спокойно, не торопясь, но главное, без очереди, принял душ и улегся спать. Спал недолговсего три часа, но ему этого было достаточно. Проснулся отдохнувшим, выкурил сигарету, запивая табачный дым коньяком из фляжки и кофе из термоса, дождался пока куранты на Медвежьей башне пробьют три пополуночи и, одевшись в спортивный костюм и кроссовки, вышел из комнаты.
Дело в том, что, проведя в замке почти весь световой день, вечер и часть ночи, Бармин совершенно уверился в двух вещах: во-первых, замок его каким-то образом узнал, признал в нем хозяина и теперь помогал на свой нечеловеческий лад, и, во-вторых, сердце замка, если это можно было так назвать, было скрыто глубоко под фундаментом Усть-Углы. Ничего из этого он не смог бы обосновать логически или с помощью неоспоримых фактов. Он просто знал, что это так, как знал и то, что это знание не ложно. Другой вопрос, что это такое? Какой-то древний могущественный артефакт или, возможно, квинтесенция колдовства, которое поколение за поколением творили в этих стенах предки Ингвара Менгдена? Или это, вообще, какой-нибудь изначальных дух леса, земли или реки, с которым столковался его далекий предок? Слишком мало информации, чтобы подтвердить или опровергнуть любую из этих гипотез, а значит, надо искать. Вот этим, собственно, и собрался Бармин заняться этой ночью.
В течении прошедшего дня он несколько раз обращал внимание на некое место в одной из замковых анфилад. Стена, как стена. Дубовые панели и никаких следов потайной двери. Но вот какое дело, Бармин сразу понял, ну, или это ему замок подсказал, что там, за потемневшей от времени резной панелью скрыт проход, и, что он просто обязан проникнуть за эту тайную дверь. Его туда буквально тянуло, но Ингвар, похоже, был единственным, кто переживал в этом помещении похожие чувства. Все остальные оставались равнодушны, но только не он. И сейчас настало время проверить, на самом ли деле существует тайный ход, скрытый за стенной панелью, и, если это действительно так, куда он ведет, и отчего Бармину необходимо по нему пройти.
Как ни странно, проход действительно нашелся именно за той стенной панелью, за которой чудился Ингвару. И более того, открывался он достаточно просто, если знаешь секрет, но тут Бармину помогло его пресловутое «поисковое чутье», позволившее «увидеть» скрытый механизм замка. Но когда Ингвар вошел в проход, выяснилась еще одна весьма любопытная деталь. Люди не заходили сюда уже много лет подряд. Во всяком случае, слой пыли, покрывавший пол пробитого в стене хода, был довольно-таки толст. Так что речь могла идти даже о десятилетиях, но сказать точнее Бармин, естественно, не мог. Он же не криминалист, чтобы по слою пыли определить период времени, за который она скопилась.
Узкие коридоры, которыми давным-давно никто не пользовался, тянулись внутри стен, пересекались, упирались в тупики, но замок «вел» Ингвара верной дорогой, кратчайшим путем к винтовой лестнице, проходящей внутри стены Медвежьей башни. И вот, что любопытно, здесь были и другие «кротовые норы» с узкими лестницами, соединяющими разные ярусы и этажи, но только эта единственная винтовая лестница была заперта сверху и снизу каменными плитами. Поднимали их скрытые механизмы, о положении которых так враз и не догадаешься, и Усть-Угла, что характерно, «показывала» только путь, но отпирать тайные замки Ингвар должен был сам. Без «поискового чувства» это было бы невозможно, и чем дальше уходил Бармин по рукотворному лабиринту, тем больше крепла его уверенность в том, что чувство это сродни родовому дару. Вот только оставалось неясно, как обзавелся этим талантом сам Бармин, если получил магию не по наследству, как Менгден от Менгденов, а как кто-то никто от горячих камней? Правда, еще до первой каменной плиты, запиравшей вход на потайную лестницу, Ингвару пару раз почудилось, что он проходит мимо запрятанных в стены тайников, но ему сейчас было не до них, его ожидал впереди главный аттракцион, однако один из этих схронов все-таки привлек его особое внимание. Было ощущение, что где-то там, за кирпичной кладкой лежат точно такие же горячие камни, как те, что попали ему в руки на Груманте. Впрочем, сейчас они были ему без нужды, да и замок «настоятельно рекомендовал» не останавливаться. Вот Бармин и не стал задерживаться.
Между тем, дверь за дверью, ярус за ярусом и лестница за лестницей, Ингвар спускался все глубже в недра земли. В какой-то момент, уже на изрядной глубине, закончилась относительно современная кладка и началась по-настоящему древняя. По-видимому, он спустился ниже фундамента, построенного во времена Рорика Менгдена, и углубился в недра мотта времен Бера Менгдена и его сына Ретвина Копье Богини. Здесь и камни были крупнее и раствор другой, но лестницы продолжали вести Ингвара вниз, и вскоре он оказался внутри хода, пробитого в гранитной скале. Наверняка, он находился сейчас ниже русла реки в по-настоящему древнем сооружении.
«Раньше тысячного года? прикинул он. Почему бы и нет, люди-то жили здесь и до того, как эти земли захватил Бьёрн Тяжелая рука».
И как раз в этот момент он ощутил дуновение теплого ветра, только ветер этот не дул по-настоящему, поскольку не являлся обычным движением воздушных масс. В этом смысле он был похож на свет или звук, которые обычно не ощущаются кожей, но которые тожесуть волны какого-то излучения. И то, что он почувствовал сейчас тоже являлось излучением, только, скорее всего, это было не физическое тепло, а эманация магии. При этом волна шла снизу, и у Бармина появилось нехорошее предчувствие, что он знает, что это такое. Поэтому он не удивился, когда, преодолев еще несколько тайных дверей и люков, оказался в весьма неприятном месте.