Андрей закрыл глаза, пытаясь унять свой страх.
А он был и не шуточный. Несмотря на в принципе смелую натуру боевые столкновения были полны случайностей. И пугали. Да и вообщене привык он еще к боям.
Наконец, он открыл глаза.
И очень вовремя.
В пролесок влетели на рысях первые татары. Действительноне пастухи-ловцы. Это были обычные конные воины степей. Влетели и по инерции продолжили двигаться, хотя уже явно завертели головой, заметив и все войско в целом, и сотню, выстроенную для атаки.
Рысью! Вперед! рявкнул Андрей. Дистанция была небольшая, поэтому рысь годилась в самый раз для начала разгона.
Крикнул, да пришпорил своего коня, чтобы не отставать.
Опустил забрало. Перехватил копье удобнее.
Он двигался с правого фланга первой десятки. И за ним находилось его отделение управление, выполнявшее заодно функцию телохранителей. Дабы, в случае чего, вырваться.
Копья готовь! крикнул сотник, когда до врага оставалось шагов тридцать.
Эта команда подразумевала одновременно с тем переход в галоп. Что первая десятка и сделала.
Вторая пошла в атаку с некоторой задержкой. Так, чтобы первые оторвались хотя бы корпусов на десять. Третья поступила также. Что порождало своеобразные волны, оставляющие некий простор для маневра.
Татары отреагировали по-разному.
Большинство развернуло своих коней на атакующих, и пошли на сближение. Часть попыталась уйти, столкнувшись с наседающими из пролеска своими же. Другая часть, отклонилась в сторону, дабы пройти мимом русского войска. Но за ними тут же увязались казаки.
Секунда.
Вторая.
Третья.
И удар.
Сам Андрей целил своим копьем бесхитростнов щит всадника. Тот им прикрывался на что-то надеясь.
Плетеный щитэто ветки лозы, сплетенные в этакое плоское блюдо приличного диаметра, обтянутое сыромятной кожей с последующей сушкой. От сабли защищали такие щиты добро, как и от стрел. И даже от ударов легких копий. А вот таранный удар по сути дела пикой не держали. Тем более, что ломовые копья, как их Андрей называл, имели небольшие граненые наконечники. Считайэтакие игольчатые штыки. Так что щит они пробивали словно мягкое, теплое масло. Как и расположенного за ней всадника в кольчуге. А тонкостенное клееное древко лопалось на изгибе, ломаясь.
Прекрасное оружие первого удара! Оно позволяло «минуснуть» неприятеля с изрядной гарантией, резко повысив свои шансы на успех.
Как говоритсяраз и на матрац.
Нанеся удар копьем, Андрей отбросил его обломок и, выхватив саблю, начал орудовать ей, продвигаясь вперед. Это было важным моментом. Так как противник располагался рассеянно, сквозь его формацию можно было с боем проходить вперед довольно уверенно. Давая возможность второй волне также ударить в копья.
Саблю, впрочем, выхватили далеко не все. Большинство к неудовольствию Андрея, потянулись к клевцам. И начали орудовать ими.
Ему такой выбор совсем не понравился. Ибо саблей хоть и тяжело кого-то убить в конной свалке, скорее ранить, но ты не застревал, не сцеплялся и оставлял себе свободу для маневра. С клевцами уже так не выходило. Там ведь выдергивать оружие после удара приходилось. Да и потерять его можно было легко. Однако народу они очень нравились, и они за них охотно схватились. Впрочем, не надевая петли кистевые
Вторая волна накатила не менее сокрушительно, чем первая. А за ней третья.
После чего в дело вошли конные лучникипослужильцы. Они не лезли в собачью свалку, просто сблизились и начали стрелять. Особо даже не маневрируя. Чтобы точнее бить.
Имелся, конечно, немалый шанс на friendly-fire, но ламеллярные доспехи помещиков стрелы с двадцати-тридцати метров более-менее держали. В отличие от степных кольчуг. Что кардинально повышало эффективность этой самой собачьей свалки. Ведь у татар рассеивалось внимание и приходилось немало крутится, чтобы и от стрел щитом прикрывать, и в рукопашной хоть что-то делать. Хотя бы парировать удары или принимать их на щит.
Бой продлился буквально несколько минут.
Быстрее в этой свалке неприятель просто не успел понять, что происходит. Поэтому, когда татары начали общее беспорядочное отступление, потеряли они уже очень прилично личного состава.
И тут началось самое для них «приятное».
Помещики, убрав свои сабли, а клевцы к тому времени потеряли уже почти все, схватились за луки и бросились в погоню, стреляя. Подгоняя коней шпорами. Лошади их прошли не так много, поэтому еще имели некоторый запас сил. К ним опять же присоединились послужильцы с более-менее свежими лошадьми. И стреляли они, не тщательно целясь или взвешивая каждый выстрел, а бегло. Просто туда. По силуэту. «В ту степь». Благо, что отряд татар отходил достаточно скученный и был все еще не мал.
Стрел у них хватало. И они могли себе такое транжирство. Из-за чего потери неприятеля также возросли, как и категорическая степень деморализации.
Ох-хо-хо констатировал Шереметьев, подъехав к месту стычки.
Эффект от столкновения выглядел пугающий. Редкое копье ушло в пустую. Ужасая видом пронзенных насквозь воинов прямо в доспехах, а нередко и вместе со щитами. Кое-где валяли просто, непонятно на первый взгляд от чего погибшие. Рядом с ними лежали трупы с застрявшими в них клевцами. Тоже не самая приятная смерть. Ползали раненые, побитые стрелами. Кое-кто из них сразили наповал, но большинство лишь ранило. В разной степени.
Погром был совершенный.
Причем воином сотни среди них практически не наблюдалось.
У меня двое погибших и девять раненых, семь из которых легко. Им уже оказывают помощь.
Двое погибших? ошалело переспросил князь Вишневецкий.
Да. Плохо. Но от случайностей на войне никто не застрахован.
Плохо?! Да это не вероятно!
Учитывая различие в организации и снаряженииэто дурной результат. продолжал настаивать Андрей.
Сколько их ушло? поинтересовался Шереметьев.
Сотни две, может несколько больше.
А положили твои сколько?
Пересчитаем.
Зачем?
Чтобы точно знать и трезво оценивать свои силы.
Ну нехотя произнес Шереметьев. Добре. Считайте. И было бы не дурно вновь казачков выставить вперед.
Сделаем, улыбнулся Вишневецкий. Ему самому очень глянулась идея боевого охранения после этого боевого контакта.
Люди Андрея пересчитали раненых и убитых. Да еще уточниликого каким оружием сразили. Что парень и занес в свой журнал боевых действий.
Сотня же его уже спустя четверть часа вновь была готова к бою. Копья им выдали из обоза новые. Чеканы подняли и вернули. Перепутав безбожно, но это было и не важно по сути. Ибо все одноодинаковые.
Двадцати трем требовалось, правда, поправить доспех, заменить поврежденные пластины. Но это могло подождать до вечера. Еще у трех умудрились разбить клееные каплевидные щиты. Их им новые также выдали из обоза.
И все вроде.
Ах, ну да. Раненные. Им оказывали помощь. Андрею приходилось лично принимать участие в промывке и бинтовке ран. Что навело его на мысли, что он упустил огромный пласт в общей подготовке. Остро требовался лекарь со всем необходимым. А он про него забыл. Почему-то из головы совсем вылетело. Там, когда командовал десятком, все как-то решалось само-собой. А тут ему уже возиться с такими вещами было совсем не уместно больше же некому.
Шереметьев же, после завершения допроса пленных, послал в Тулу гонца, дабы тот сообщил Царюхан Гирей идет не на черкесов, а на Русь. И что идет он большим войском.
Допрос, кстати, курировал Андрей.
Он изначально велел повязать всех пленных и заткнуть им рты кляпом. Чтобы не сговаривались. А потом выдергивал по одному. Оттаскивал в сторону. И жестко допрашивали.
Показания же Андрей фиксировал на бумагу. Сведя по итогам допроса общую картину. Кто, откуда, куда и зачем. Очень емко, коротко и по делу. Что немало подивило Шереметьева, да и остальные командиры прониклись.
Явно ведь не первый раз делает, кивнул Вишневецкий в сторону Андрея. Где он всего этого нахватался? Я-то, к примеру, такое впервые вижу.
Лучше не спрашивай, отмахнулся Шереметьев.
Неужто у чертей в подмастерьях ходил?
Да кто его знает? тяжело вздохнул, спросил первый воевода полка. Не поверишьзапутался. Я уже не знаю, где правда, а где ложь. И я крест целовать готов в том, что ЭТО не сын простого помещика. Я вообще не понимаю, кто это. Тьфу ты, сплюнул Шереметьев, когда же вся эта чертовщина закончится?
А мне нравится, пожал плечами Вишневецкий, улыбнувшись.
Глава 6
24 июня, юго-восточнее разоренного острога на реке Любовша
После столкновения с отрядом татар на берегу Северского Донца Шереметьев спешно отошел. Очень спешно. Потому что допросы пленных показалиидет большая армия под руководством самого хана. Связываться с ней один на один было безумием. Так что, собрав трофеи и похоронив своих погибших, войско Шереметьева со всей возможной скоростью начало отходить на запад. Не на север, а именно на запад. Не очевидное направлении для отхода в текущей ситуации. Но именно такой шаг позволил войску оторваться от татар
И куда они делись? спросил хан собравшихся перед ним командиров. Куда отошел белый волк?
На закат. Больше ему некуда отходить.
Да. Мы отрезали ему дорогу домой.
Сказывали, что там не только белый волк.
Казаки еще.
Еще целое войско.
Вздор! Откуда оно здесь могло взяться?
Из Белева не было вестей? спросил хан, перебивая эту дискуссию.
Нет пока.
Казаки были конные. На Дону таких нет, да и на Днепре. Откуда они такие? И почему они вместе с белым волком?
А если это не он?
А кто?
У белого волка был едва десяток воинов в доброй броне. А тут вон сколько? Сотни и сотни! Целая армия!
Может он снова мертвецов поднял?
Вот именно! А теперь, как под Тулой прошлым летом, скрывает их от наших людей с помощью своего колдовства.
Какое еще колдовство?! У них просто бараньи умишки! Вот и не могли его найти!
Перепалка нарастала.
В очередной раз.
Хан же смотрел на нее, слушал, и думал. Он, зная, что в Ор-капы[1] сидят люди Царя, вывел свое войско и повел его на восток. В земли пятигорских черкесов, дабы покарать их за поиски союза с Москвой. Повод отличный. И Царь должен был в него поверить. Посему, внезапный разворот его войска на северсеверо-запад стал бы полной неожиданностью для Иоанна.
В теории.
На практике оказалось, что передовой отряд натолкнулся на какую-то крепкую рать. Он осматривал поле боя. Около трехсот трупов воинов. Учитывая скоротечность стычки, о которой все участники твердили, навалиться на них должно было большое войско. Откуда оно тут? Чье оно? Куда идет?
А может это магнат какой ляшский? спросил один из командиров.
Что ему тут делать?
Откуда мне знать? Вышел по весне пощипать наши кочевья. Это объяснит откуда у него есть сильная копейная конница. У ляхов есть рыцари. С такими лучше не сталкиваться.
Их немного у ляхов. И они как кошка с собакойсообща плохо где ладят.
А может это наемники из закатных земель? У них мог быть знак, похожий на белого волка. Вот и перепутали в горячке боя.
Может быть.
Если это магнат отправился в набег, прихватив местных казаков, посадив их на коней, да наемный отряд, то понятно, почему он начал отходить на запад.
А если нет?
Почему мы должны боятся эту вошь?! вскочил один из командиров.
Уймись! рявкнул хан. Если Царь узнает о том, что мы идем к нему в гости, то мы не сможем взять богатую добычу. Внезапность будет утрачена. А эта вошьпросто вошь. Ее опасность не в укусе, а в голосе.
Так может они уже скачут, чтобы сообщить Царю известие?
Возможно. Но в этом случае они скачут к Днепру и будут подниматься по нему. Если у них там нету лодок заготовленных, то они не смогут нас сильно опередить. резюмировал хан
Шереметьев действительно отправил гонцов к Днепру. Аж о три конь. Да налегке. К крепости на острове Бадай, так как там у Дмитрия Вишневецкого имелись быстрые лодки, на которых можно было легко домчаться до Смоленска. А оттуда уже и в Москву весточку послать.
Сам же держался недалеко от татарского войска. Буквально ощупывая его казацкими разъездами. Чтобы знать, где неприятель, но себя не выдавать. Не простая эта задача. Казакам приходилось особливо хорониться и больше по лесам лазать, да осматривать округу с высоких деревьев. Отчего время от времени они теряли контакт с татарами. Да и когда его имели, наблюдали только какие-то отдельные небольшие отряды, отклоняющиеся от основной массы войск.
Благодаря этой тактике Шереметьев смог аккуратно пропустить татар. Однако, пытаясь проскочить восточнее, у них «под хвостом» сходу столкнулся с обозом, отстоящим от основной массы войск на день пути. Увлекся. Поспешил. И вляпался.
Причем как вляпался! Просто загляденье!
Табун вьючных коней вывалил из-за перелеска прямо с фланга колонны Шереметьева. Буквально в сотне метров они друг друга увидели и замерли. В русском войске многие испугались. Подумали, что это татарское войско и начали спешно готовиться к сражению.
Андрей же со своей сотней пошел вперед. Специально, дабы выгадать стрельцам время и потом отступить за их пищали.
И ничего
Немногочисленные конные пастухи, которые шли с этим обозом, даже не стали пытаться оказывать сопротивление. Завидев довольно крупные силы противника, они просто дали деру. Прыснули во все стороны, стараясь как можно быстрее исчезнуть
Таким образом, без всякого сопротивления, в руки Шереметьева упал обоз ханского войска. Ну как обоз? Никаким обозом в современном понимании этого слова там, разумеется, даже не пахло. Просто шло много степных лошадок с вьюками на горбу. И не только лошадей, даже верблюды имелись.
Шереметьев как-то растерялся от такой удачи. Но быстро взял себя в руки и начал «осваивать» вывалившийся на него сундучок с удивительно богатой добычей. Подсчет «на выпуклый глаз» показал, что в обозе шли 212 запасных аргамаков для уважаемых воинов ханского войска, 1981 хороший степной боевой конь, легкой, разумеется, породы, 189 верблюдов и порядка 60 тысяч иных степных лошадей, пожиже.
Охренеть! только и воскликнул Андрей, когда все это осознал.
Но медлить не стал, как и остальные.
Они, «не отходя от кассы», начали улучшать свои транспортные средства. Что поместные, что стрельцы. Понятно, что стрельцам никто ни боевых коней, ни аргамаков не давал. Но им и хороших меринов добрых было достаточно после доходяг-меринков.
Из запасов, что находились на вьюках, войско Шереметьева пополнило припасы продовольствия. Остальное же, прямо в таком вот, степном, вьючном варианте, решили отправить в Рязань.
Почему туда?