Пристроившись среди публики, приступил к изучению предложений. С досадой сообразил, что в этом времени еще не освоился. Четкий горожанин этих времен всегда имеет с собой блокнот. Святая святых любого делового человека. В нем все телефоны, явки, адреса и тайм менеджмент. Развернулся и пошел в Апраксин Двор, что неподалеку. Погода хорошая, прогулялся.
Неплохо вообще то мой новый институт расположен! С одной стороныАпраксин. С другойГостиный Двор. Казанский Собор, Невский проспект, Садовая улица. Самый центр.
Дальше я изучал предложения аренды, изложенные в объявах. Таких где то половина. Из них реальныхдай бог процентов десять. Так что все не просто. Квартиры сейчас сдают по знакомству. Остальные варианты, так или иначе- проблемные. Минут через двадцать меня деликатно тронули за плечо. Я обернулся. Рядом со мной стоял представительный мужчина в костюме и галстуке.
Что-то ищите, молодой человек? участливо спросил он меня. может быть, я смогу вам помочь?
Я ждал чего-то подобного. Вокруг такого рода мест постоянно толкутся те, кто оказывает услуги. И те, кто занимается разного рода криминалом. Зачастую, это одни и те же люди, в зависимости от обстоятельств.
Огляделся. Какого-то особого внимания мы не привлекаем. Ощущения, что мужик не одиннет. Правда, он как то слегка нервно косится по сторонам Кивнул, отходя от забора в сторону:
Да вот, квартиру хочу снять.
Мужик непринужденно, и, как он думал, незаметно, повлек меня в сторону.
А какие-то предпочтения у вас есть?
Мы оказались в небольшом тупичке между забором, и стеной здания. Собеседник заметно успокоился. Но не успел я открыть рот, что бы изложить свои взгляды на квартиру, где хочу жить, от входа в тупичок раздалось:
Евгений! Тебе же сказали больше по тихому здесь не появляться? А ну пойдем, поговорим.
Выход из тупичка перекрывали три крепких вьюноша, в спортивных штанах и футболках. Один явно главный, и два быка. Удивительнее всего было то, что я их совершенно не интересовал. А вот мой собеседник, даже очень. Как бы в подтверждение этой моей мысли, быки мимо меня направились к мужчине в костюме. Один из них, походя, попытался меня столкнуть с его суровой дороги. А я не то что разозлился, а пришел в раздражение. Хотя бы потому, что хамят. Я полтора года, двадцать четыре на семь, с перерывом только на политзанятия, учился месить всяких шкафов. А мне, среди бела дня, мешают заниматься своими делами!
В общем, бык, собравшийся меня толкнуть, провалился животом прямо на мой кулак. А второй внезапно получил по колену сбоку и тоже сложился, обнимая больное место. Теперь уже я взял мужчину за локоток, и мы двинулись на главного.
Он не струсил, кстати. А, как ему казалось резко, принял стойку. Ну, как в кино- боксодзюдокарате. И сурово уставился на меня. А потом его взгляд изменился, и он вдруг сказал:
А я тебя знаю! Ты на открытом городе от области выступал. До шестидесяти семи. Пару лет назад.
Имеется в виду, что на открытом чемпионате Ленинграда по дзю до среди юношей, я выступал от команды области в весе до шестидесяти семи килограмм. Правда гораздо раньше, а не пару лет назад.
Вы же возле Русского Музея стоите! Или решили и здесь встать?
Это посыл тоже понятен. Ребятабывшие спортсмены, из нашего города, сейчас контролируют торговлю с рук, фарцовку и валютчиков возле Русского Музея.
Я искренне смеялся утверждениям, что ОПГ появились в девяностые. Чушь и лож. Оргперступность утвердилась и окрепла с начала восьмидесятых. И в других городах, и здесь. Просто она стала заметна, когда в город пришли свободные деньги. Вместе с челноками, и прочими торговцами. А так то, все легенды бандитского питера- уже функционируют и занимаются своим криминальным делом. Правда Кумаринсидит. Но скоро выйдет. А остальныебодры и веселы. И Могила, и Михайлов, и вот- спортсмены из тамбовских.
Это было давно и не правда. я выдохнул. А ты что, тоже дзюдоист?
Ага! Мы здесь стоим. Этих вот- он кивнул на моего собеседникапасем. Если ты с пробивкой- то надо бы перетереть.
Спокуха! Я по делу, вот с Евгением переговорить нужно. А ваши дела мне без разницы.
Чувак, словивший в живот, разогнулся и сказал:
А хули сразу драться?
А хули сразу пихаться?
Второй сидел на кортонах, и плаксиво причитал:
Он мне ногу сломал сука!
Не трынди, бля. Хотел бы сломать- сломал бы. Завтра как новый будешь. Что делатьзнаешь. Лед там, покой.
Повернулся к главному:
Слушай, пойдем мы. Если ко мне претензииговори. А этого- я кивнул на мужика в галстуке- я с собой беру. Он мне нужен шас. Как, устроит?
Да он нам денег должен!
Много?
Четвертак.
Вот тебе четвертак.
Хм. Он все равно под нами работает.
Да мне без разницы. Но сейчас все ровно?
Ну да. Меня Кролик кличут. Если что нужно, лучше меня здесь другой раз найди. А не ходи как не местный.
Я, Коля. Договорились.
Пожали руки и разошлись. Отбитый мной квартирный маклер, шел за мной как привязанный.
Меня зовут Евгений Михайловичсказал он немного спустя. вы зря с ними сцепились. Они жестокие люди. Я бы сам с ними все решил. Вот вам двадцать пять рублей.
Я- Николай. И не торопитесь, Евгений Михайлович. Теперь вполне очевидно, что вы тот, кто мне нужен. Помогите с квартирой. За хороший вариант я вам еще должен останусь. И вообще, посоветуйте, где здесь можно перекусить.
Дальше уже спокойно, прошли на угол Садовой и Алексеева и устроились в шашлычной.
Я попросил халдея быть к нам внимательным. Обменялись понимающими улыбками. Но разносолов не было. Салат «Столичный», солянка, люля. Под яблочный сок и коньяк. В неспешной беседе Михалыч поведал, что работает ученым, в секретном НИИ. Но его шеф, академик и ученый секретарь НИИ, недавно скончался. Возраст. Перспективная тема, что они вели, была уже готова к реализации. Но на нее наложил лапу зам директора. Возглавив направление и оформив работы на свое авторство. Так Евгений Каверзнев, кандидат наук, оказался ни пришей, ни пристегни. Ему оставили должность, но вывели из штата лаборатории, и порекомендовали заняться докторской. Не особо отсвечивая в институте. Выделили изрядно академических часов, когда он должен дома, или в библиотеке, работать с литературой. А сами двинулись прямиком к наградам и плюшкам. Он, от тоски, принялся подрабатывать серым риэлтором. Грустно пошутил, что заработок больше, чем на науке.
Парни, что пытались на него наезжать- смотрят за этим бизнесом здесь, на Мира. Студенты института Лесгафта. Ты напрасно, Коля, полез. Они, скорее всего, по твоему виду, решили, что я сговариваюсь с кем-то из их конкурентов. Все бы разъяснилось. Берут двадцать пять рублей в неделю. Пару раз крепко выручали, когда недовольные клиенты приходили качать права.
Так с квартирой то, поможете?
После того, что у нас было, как честный человек я просто обязан- грустно пошутил онТы так и не сказал, что хочешь.
Рассказал, что перевелся в финэк, и хочу квартиру поблизости. Двухкомнатную, с телефоном, на длительный срок. В идеалена канале Грибоедова. Но по любому- центр, и не очень далеко. В средствах я не особо стеснен¸ так что могу выбирать.
Он, с непонятным вниманием, некоторое время меня разглядывал. Потом кивнул, и сказал, что есть пара вариантов. На Грибоедова ничего нет, но на Фонтанке сдается отличная квартира. Или на Петроградской. Решили закончить обед и ехать на Фонтанку.
Ну, про Фонтанку- это рекламное преувеличение. Но, поднатужившись, из окна одной из комнат, набережную можно увидеть. Третий этаж без лифта. Две достаточно больших комнаты, чулан с унитазом. Ванна с душем стоит на кухне. Обычная, дурацкая, питерская квартира. Мусор относить во двор.
Сто семьдесят рублей в месяц. И что, что год вперед? Не влияет. Я беру за услугимесячную оплату. Хозяевамои коллеги из института. Живут в доме родителей жены, в Белоострове. Если мы договорились, завтра познакомишься. С ними и рассчитаешься. Сегодня можешь уже остаться здесь. Что гдеразберешься. Оплата коммуналки входит в стоимость. За телефон плати сам. Вот ключи. От квартиры, от почтового ящика. Запиши мой телефон.
Евгений Михайлович! Я все же хотел бы, чтоб вы посмотрели что ни будь на Грибоедова.
А с этой квартирой как тогда?
А здесь будет жить мой школьный друг. В отличие от меняочень интеллигентный молодой человек. Я все равно был намерен к вам обращаться, про квартиру для него.
Давай будем на связи. Если чтоя отзвонюсь. А сейчас я пойду. До завтра. В десять утра устроит?
Снова он как то пристально меня разглядывал. Похоже, есть какой то вариант, только он, почему то меньжуется. Не стал настаивать, в принципе- какая разница, в конце концов? Просто район на канале Грибоедова мне неожиданно понравился. Вроде и центр, а тихо и безлюдно. Он взял свою оплату и отбыл.
Оставшись один, еще раз осмотрелся. Мебель с бору по сосенке. Шербатые тарелки и алюминиевые ложки. Черно- белый телевизор. Над ванной висит газовая колонка. В шкафу над мойкой обнаружил мятую турку. Пошел в магазин за продуктами.
Но расположениеприятное. Рядом Летний Сад, Инженерный Замок, Цирк, Аничков Мост с конями. Центр.
Глава 18
Пойми простую вещь, Колян. Флобер- отец всех этих перверсий. Когда мужик ведет весьма подробный рассказ от имени Госпожи Бовариэто неспроста.
Я зачерпнул лопатой мусор, закинул в носилки. Фред тоже кинул туда же лопату помоев, и продолжил:
Смирись, история культуры и политики человечества, сильно завязана на гомиков.
Мы начали с обсуждения «Пером и Шпагой», но быстро перешли к обобщениям.
Этой интеллектуальной беседе, предшествовала моя напряженная возня по обустройству на новом месте. Жить с комфортом, в советском городе, не только дорого. Еще это отнимает кучу времени.
На следующий день, после вселения, я познакомился с хозяевами. Приятные ребята лет тридцати. Вадим и Лена. Работают в Институте Постоянного Тока. Для советских людей парень, готовый заплатить за раз годовую зарплату инженерачеловек подозрительный. Вместе с Евгением Михайловичем как могли их успокоили. И только они вроде как успокоились, я достал из рюкзака пачку сотенных, и отсчитал им за год. Пришлось еще некоторое время объяснять, что я хороший, и старушек процентщиц, с последующими конфискациями и оргвыводами не предвидится.
Евгений Михайлович, проводив хозяев, испросил разрешения остаться и воспользоваться телефоном. Двушек не напасешься, Коля¸ с этой деятельностью. Это еще если быстро автомат найдешь работающий.
Это да. А чтоб позвонить маме, за сто километров, мне нужно ехать в отделение связи, чтоб воспользоваться междугородним телефономавтоматом. Впрочем, система междугородних кодов уже существует. И телефон в снятой мной квартире сильно облегчал коммуникации.
Задержавшись у меня на сорок минут, Евгений Михайлович получил от меня еще и кофе. В процессе непринужденной болтовни, он между делом поинтересовался наличием у меня желания приобрести жилье в славном городе Ленинграде. Заверил в своем жгучем интересе к этому вопросу.
Но, пока суть да дело, Евгений Михайлович, может у вас кто машину продает? Я бы купил, а то, чувствую, ноги сотру.
Он в очередной раз задумчиво посмотрел на меня, и пообещал что ни будь узнать. Верка, из комиссионки на Разъезжей, тоже пообещала что ни будь узнать, а пока, Коль, ты бы заехал, тут кое что подвезли.
В общем, неделю я был занят всякой фигней, мотаясь по городу. Хотя, не сказать что я сильно страдал. Жизнь сейчас хоть и страшно неудобная, но по своему уютная. Ты, проходя мимо пивного ларька на Лиговке, берешь кружечку. И вполне приятно и содержательно беседуешь с соседям по столику, со спившимся люмпеном, откинувшимся сидельцем, и военным в отпуске. И расстаетесь вы вполне по дружески. И всех разговоров- что там с «Зенитом»? А когда я безапеляционно заявил, что в этом сезоне «Зенит» будет чемпионом, то мне даже пытались налить.
Тем не менее, пердячим паром добыл кофеварку. Капельную, но все же. И автоответчик. С учетом того, что я старался не сильно отсвечивать в местах тусовок всего этого околофарцового истеблишмента, это достижение.
Приятно провел выходные с мамой, а потом приехал к нашему с парнями старшему другу Фреду. Он учился в нашей школе. В одном классе с парнями, что бомбят сейчас валютчиков на площади Искусств. Впрочем, относится он к ним несколько брезгливо.
И только тут я сообразил, что в миллиметре от необходимости отказаться от всех своих планов.
Андрей Александров, по прозвищу Фред, один из двух чистых, без примесей и оговорок, гениев, с которыми я столкнулся в жизни. Один из них, москвич Леха-был ярче и круче. Но там нужно писать отдельную, большую и грустную книгу о гении и обществе. А вот Фред, он жесточайший апологет непубличности.
Очень трудно сказать, чем же он занимается. Если говорить просто- он все ЗНАЕТ. Он не унылый аналог Большой Советской Энциклопедии, как Вассерман. Еще до поступления в институт, он начал обрастать знакомствами и знаниями, самого различного толка. Его всегда страшно интересовало устройство общества вокруг, и его потайные пружины. Он, совершенно задаром, делал множество вещей, только ради получения информации. Результаты этого увлечения пошли достаточно быстро.
Сейчас он аспирант ЛИИЖта. Работает дворником, получив квартиру. Если кто то думает, что получить должность дворника с квартирой в Питере восемьдесят четвертого просто, он ошибается. Рядом со входом в квартиру стоят жигули-шестерка. Не его. Он на ней ездит.
Это еще одна его особенность. Даже в двадцатом году двадцать первого века у него ничего не было. Те, кто был в теме, знали, что он контролирует пару оффшорных банков, и несколько крупнейших предприятий. Что он, тот самый человек, что организовал, к примеру, финансирование создания сети «В Контакте». Забавно, но основными инвесторами стали тамбовские бандиты и Лев Лаваев. И, как я догадываюсь, Фред поимел с этой истории больше всех. Но, формальнов природе не существует ни одного юридического документа, где стоит его подпись.
Насколько я помню, это последнее лето, когда он именно работает дворником. Числится дворником, он будет года до девяносто второго. Работать будут другие. А он, этой осенью, защитится, и устроится директором(Неформально. Никаких подписей!), одной андеграундной рок-группы. Эта группа будет популярна и в двадцать первом веке. Но он поработает с ней всего пару лет. Снимет всю интересующую его информацию, получит порцию еще каких то знакомств, и уйдет. Сделав заодно группу- всесоюзно известной и любимой.
У него такое правило. Используя кого то или что то, он обязательно это компенсирует. В похожем формате работал Борис Березовский, но стал жертвой публичности и политических амбиций. А наш хороший товарищ Фред всегда плевал на политику. Мне кажется, ему страшно нравится процесс. Тем не менее, увидев его, я чуть не дал себе по голове. Мудак я. К человеку, живущему обменом информации, прийти с просьбой вывезти за рубеж двадцать килограммов американских денег?! Нет, он, безусловно, помог бы. Но как, где и когда бы мне это акунулось, это вопрос. Нет сомнений, что как то бы аукнулось. Это не говоря о том, что окинув меня взглядом, он спросил:
А советский специалист, это Татьяна Николаевна?
И я в очередной раз мыслено хлопнул себя по башке. Я одет в ассортимент магазина «Березка». Там в это время, кроме иностранцев, одеваются те, кого называют Советский Специалист. Различные советники, в том числе военные, технические консультанты, и дипломаты, отработавшие за рубежом. Я, по возрасту, могу быть только чей-то сын.
Проблема в том, что Фред знает, что моя мама невыездная, и сколько она зарабатывает. Я задумался. Фред с иронией наблюдал за моей задумчивостью. И я рассказал ему почти всю правду. Ну, то есть, что спер деньги у вороватой начальницы РайПо. Беда в том, что он мгновенно разглядит лож. А рассказывать всю правду я не хочу. Да и не могу. Сожрав порцию информации, он кивнул:
Теперь все понятно. Тут у меня работы привалило. Поможешь?
Тарелку супа нальешь?
А просто помочь другузападло?
Какой ты, Фред, друг, без супа то?
Только после отработки!
Я забыл, что в эти выходные в Питере прошли выпускные вечера. Это не только школьники. Это еще и военные и морские училища. И некоторые ВУЗы. Но все это о том, что мы с Фредом потом около часа убирали мусор на его участке. Попутно обсуждая влияние гомосексуальности автора на текст, что он пишет. Соглашаясь, что Флобер был явно педик, я поинтересовался советской литературой.