И вот, вместо того, чтобы со специалистами обсудить идею, наметить места с подходящим рельефом, его сначала отправили в Дом Офицеров, а оттуда в какую-то среднюю школу писать под диктовку.
Пытаясь устроиться на рассчитанном на школьника месте, Юрий огляделся. Конечно странный контингентиз всех родов войск, с разной печатью интеллекта на лице. Единственное, что всех сближаетвозраст. Все до тридцати, не старше.
Соседом по парте оказался какой-то верткий капитан, пытающийся подсмотреть, как пишется каждое продиктованное слово.
Жуликоватый сосед напомнил Семенову школу. Он вспомнил Катю Синицину, тоже любительницу списывать. Однажды Юрка, чтобы насолить девчонке, специально наделал ошибок. И так не блещущая знаниями Катюха, из-за той контрольной, чуть не осталась на второй год, еле отделавшись летними занятиями.
Все тогда цокали языком, что же случилось с Юрой, он ведь всегда так хорошо учился. А Семенов, видя рыдающую девочку, мечтал об одном, только бы она не догадалась, что он это специально. Для этого даже сделал вид, что его тошнит. Плохое самочувствие объясняло двойку. Прибежал школьный фельдшер и увел мальчишку медкабинет, а Катька не узнала о гадости, которую он ей сделал.
И никогда не узнает. Вся семья Синициных погибла под бомбежкой в 1942.
От этих воспоминаний увлажнились глаза.
Еще тридцати нет, а уже старею. усмехнулся Семенов. Первый признак старения это появляющаяся сентиментальность. Так говорит его дядя, а ему можно верить.
23
Когда автобус остановился у школы, Кимов почувствовал, что ничем хорошим для него это не кончится. У них взаимная аллергияу него и школы. Услышав, что сейчас будет диктант, капитан уже точно понялнаступил его Рагнарек.
Отрывочные сведения о скандинавских сагах он получил на фронте. Во время боев в Восточной Пруссии их группа захватила какого-то пожилого немецкого солдата. Тот оказался то ли историком, то ли филологом. Мужик отлично знал русский, правда, говорил с сильным акцентом.
Наступление тогда приостановилось, и Шурка Епифанов заставил фрица рассказать что-нибудь интересное. Так Кимов познакомился с западноевропейской мифологией. Сказание о роговом Зигфриде, Эдды разные. А Рагнарекэто битва без шансов на победу. По крайней мере, он так понял.
Немца того они отпустили. Дали гражданку и показали направление куда идти. Вместо него захватили какого-то фашистского майоратупого и упрямого. С ним еще контрразведка мучилась. Герой, что из тех саг оказался.
Впрочем, воспоминание о Рагнарек не заставило Кимова капитулировать. Сам он, конечно, диктант провалит. Но он ведь здесь не один. Разведчик начал быстро оценивать окружающих. По лицу, по поведению, еле заметным жестам.
Внимание привлек подполковник в форме морской авиации, и это в его-то годы. Лицо интеллигентное, держится спокойно, без понтов, но уверенно. Диктанта явно не боится.
Оттолкнув такого же наблюдательного конкурента, Кимов уселся за одну парту с понравившимся ему офицером.
В выборе он не ошибся. Подполковник не только не собирался закрываться от списывания, а наоборот, даже убрал руку, чтобы было удобнее смотреть, что и как он пишет. Нормальный мужик, только со зрением, похоже, проблемы.
У тебя глаз слезитсяшепнул соседу Кимов.
24
А вот дипломатов в СССР было несравнимо меньше чем военных. С одной стороны это упрощало выбор, с другой делало его беднее.
Лаврентий Павлович решил не изобретать велосипед, а воспользоваться уже проверенным им способом. Как с Федоровым получилосьпрямо в яблочко попал.
Здесь он тоже обратился напрямую. Только уже не к Курчатову, а к Громыко. Нужен молодой, толковый, способный по личным качествам к разведдеятельности, обязательно с опытом пребывания в США. И еще холостой.
Андрея Андреевича удивила такая откровенность. Спецслужбы вербуют скрытно, и даже он не знает, кто из его подчиненных сотрудничает с Берией. А здесь такой вопрос и прямо от самого.
Однако, понимая, что во многих знаниях много печалей, Громыко не стал узнавать причину интереса, а просто назвал пару фамилий способных, но еще не засветившихся на международном поприще работников. Ну не съест же их Лаврентий.
Да и ссориться ни к чему. Тем более, как он понял, сам Сталин интересуется той темой, в которой предстоит принять участие его ребятам. Впрочем, уже не его.
Берия срочно собирал людей из разных ведомств. Ему надо было успеть создать команду до того, как Абакумов, уже поставленный Сталиным в известность, попытается заполнить ее своими людьми. МГБ имело специалистов всевозможного профиля. И кто его знает, что там, в будущем, произойдет? Глупо было не подстраховаться, имея для этого все возможностипусть будут не свои люди, так хоть нейтральные.
25
Вся коммуналка пользовалась холодильником Степанцовых. Сынок Марии Ильиничны привез его из самой Америки. Тем не менее, их семью не любили. Павел был как бы живым укором их чадам.
Отец погиб еще в финскую. Матьответственный мастер на военном производстве. А Пашка, с детства предоставленный себе, тем не менее, отлично учился, много читал, не имел приводов в милицию, и, как и следовало ожидать, поступил и с отличием закончил МГИМО.
Нелюбовь усугублялась еще тем, что соседи понимали, что не не любят Степанцовых, а завидуют им. Завидуют Марье Ильиничне, что у нее такой сын. Завидуют Пашке, ставшим кем-то типа дипломата при нашей миссии в ООН, в то время, как их дети шантрапа шантрапой, это кто жив остался и не покалечен.
Однажды его даже в кинохронике показали. Несколько раз ходили всей квартирой в местный кинотеатр, чтобы посмотреть как он, в отличном костюме, передает папку с документами Андрею Андреевичу Громыконашему постоянному представителю при ООН.
В свою очередь, Павел Николаевич Степанцов не любил возвращаться домой. С детства у него были сложные отношения с окружающими. Слишком уж отличался он от них.
Дворянчик, что ли? так охарактеризовал его только въехавший жилец еще перед самой войной. Нет. Не дворянчик. Самого, что ни на есть, рабоче-крестьянского происхождения. Прадеды с обеих сторон крепостными были.
Сначала он пробовал откупатьсязанимался с нерадивыми сверстниками, помогал старшим. Тщетно. Последней попыткой была покупка самого большого холодильника, который он только смог найти в Нью-Йорке. Одолжил денег у всех, год рассчитывался. Не помогло.
Сейчас, наверно, жильцы и не представляют, как жить без холодильника. Это ведь ничего мясного впрок нельзя купить, а масло, сметану, да те же пельмени налепить летом с запасом можно. Во всем районе, наверно, нигде больше нет холодильника, только у них. Тем не менее, что ни приезд, все напоминаниене был на фронте. Вместо армиибронь в МГИМО.
Да не заканчивайся война, он бы добровольцем пошел. А так, после войны стране нужнее дипломаты будут, те же солдаты в международных отношениях. Не случайно еще в 1943 году МГИМО выделили из МГУ в отдельный институт.
Поначалу, все это он пытался объяснять, удивляясь, неужели соседи не в состоянии понять элементарную логику с первого раза. Только позже, уже после окончания института, понялвсе они понимают, только зависть свою побороть не в силах, вот и пытаются уколоть побольнее.
Они с матерью давно мечтали переехать, но знающие люди его предупредилиповремени, иначе за рвача, оторвавшегося от рабочего класса, посчитают. Что незамедлительно отразится и на карьере. Он ведь, при всех своих способностях, заменимый, не физик-атомщик. Это им хоть каннибалами можно быть, только поинтересуются, вам как человечинку приготовитьс черносливом или без?
Возвращение в штаб-квартиру ООН в Нью-Йорке было возможно не ранее чем через полгода и то, если повезет. Сейчас молодые, так же как и он, год назад, там обкатку проходят. Вдруг кто больше руководству приглянется?
Так что, при вызове к начальнику отдела, он сразу согласился на возможную командировку в интересах Государственной Безопасности. Демонстрация абсолютной лояльности в его профессии уж точно не помешает. А с заданием этим, как карта ляжет.
26
Номинально, министр госбезопасности СССР генерал-полковник Виктор Семенович Абакумов подчинялся маршалу Советского Союза Лаврентию Павловичу Берии, курировавшему кроме атомного проекта, так же госбезопасность, вооружения и даже внешнюю торговлю.
Но, в последнее время, добившись благосклонности «отца народов», Виктор Семенович стал вести самостоятельную игру, надеясь заменить Лаврентия Павловича в «ближнем круге» вождя.
Берии это было тем более обидно, что он лично продвигал Абакумова на все эти высокие посты, симпатизируя ему. И даже сейчас, считал генерал-полковника наиболее толковым руководителем ведомства из всех возможных.
Ему не хотелось серьезно подставлять своего бывшего протеже, но становиться самому жертвою интриг, он тем более не собирался.
Сегодняшняя встреча была скорее демонстрацией превосходства Лаврентия Павловича в аппаратных играх, объясняющая, что лучше с ним не связываться.
В потайной комнате, через специальное зеркало они вместе наблюдали за первой встречей людей отобранных в группу проникновения в будущее.
От тебя пара специалистов потребуется. Чтобы умели от слежки уходить и, наоборот, следили незаметно, примирительно сказал Берия. Пусть Абакумов знает, он войны не хочет, и готов предоставить места и его людям.
Прямо сейчас и пришлю. В принципе, у меня дублеры практически для всех подобраны, пусть готовятся вместе, предложил министр госбезопасности.
Берия посмотрел на собеседника укоряющим взглядом, как бы говоряНу что за детская хитрость? Неприлично просто. Пусть готовятся, только втемную. Сам понимаешь, от тех, кто туда не попадет, придется избавиться. Ставки слишком высоки.
Согласно первоначальным расчетам Федорова, зона могла принять не более 12 человек, и то, только в том случае, если отправлены они будут не позднее чем через неделю, максимумдесять дней, но за них бы Сергей уже не ручался, как, впрочем, и за неделю. Динамика последних трех суток была однозначнойпровал исключительно уменьшался.
Самое разумное, с точки зрения Федорова, было срочно отправить микрогруппу. Три человека. Федоров и два офицера для силового прикрытия. Они попытались бы перебросить, по крайней мере, научную литературу. И еще осталось бы совсем немного времени на маневрзона полностью не закрылась бы. Берия безоговорочно поддержал Сергея, но идею отверг лично Иосиф Виссарионович. По непонятным для исполнителей причинам, ему было нужно все или ничего.
На самом деле Великий Вождь не верил в параллельные миры и альтернативные реальности. Он считал, что с деградацией СССР между 1949 и 1991 годом придется смириться. Ревизионисты в конце векасвершившийся факт. Но кроме 1991 года есть ведь еще 1992, 2000 год, наконец. Вот на это время необратимость уже не распространяется.
Сталин хотел изменить ход истории сам или посмертной волей. В случае же неудачи, никто не должен был узнать, что у него была хоть малейшая возможность скорректировать историю.
27
Восемь незнакомых друг с другом человек были собраны в здании считавшимся по всем нормативным документам одним из архивов Государственной библиотеки СССР имени В. И. Ленина. Только книг здесь никогда не было.
Кто-то из приглашенных неприкаянно бродил по залу, кто-то сидел на заранее расставленных стульях, ожидая, наконец, узнать, зачем был вызван в филиал крупнейшей библиотеки страны. Из всех собравшихся, только Кимов с Семеновым, бывшие соседи по парте во время диктанта, были немного знакомы.
Странно. Почти половина гражданских, вслух удивился Кимов. Ему было скучно, а Семенов молчал как неродной.
Скорее в штатскомуточнил тот. И колец ни у кого не видно.
Ему было неуютно. Собеседник списал у него весь диктант и прошел экзамен. При конкурсе несколько десятков человек на место отобрали, вероятно, профессионально непригодного для поставленной задачи офицера. И все из-за Юркиного гнилого либерализма. Хорошо быть добреньким за государственный счет. Как же, помог брату по оружию. А то, что из-за этого все дело может быть завалено, об этом Семенов тогда и не думал.
Встать и доложить по команде о нечестном прохождении Кимовым экзамена, он тоже не мог. Не его это. Оставалось надеяться, что капитан попал в эту сотню экзаменующихся не случайно. Вероятно, он уже представлял собой что-то подходящее, раз был отобран на конкурс. А что диктант? Не военных же корреспондентов из них будут готовить. Напрягает только, что все несемейные.
Точно. Все холостые. Кимову не терпелось продолжить разговор. Ты на рожи посмотри. Интеллигенция, их точно не диктантом проверяли. Наверно уравнения какие-то решали. Только с последними произнесенными словами до разведчика дошло, что он, в принципе, оскорбил Семенова. Получалось, что Юрий такой же дурак, как и он сам.
Однако, все обошлось, подполковник не обратил на это ни малейшего внимания. Он не видел смысла фантазировать на пустом месте. Понятно, что ничего непонятно. Да и диктант, мягко говоря, не самый важный экзамен для профессионального военного, особенно когда выбирают из одиноких.
Плюнув на неразговорчивого Семенова, Кимов решил провести разведку боем. Очень уж ему было интересно, кто эти гражданские. Насвистывая марш авиаторов, офицер встал со стула и подошел к прислонившемуся к стене Степанцову.
Капитан Кимов. Армейская разведка. Широко улыбнувшись, он протянул пятерню Павлу.
Павел Степанцов, представитель МИДа при Организации Объединенных Наций.
Услышав это, Кимов даже присвистнул от удивления. Потом посмотрел на Семенова. Тот продолжал спокойно сидеть на стуле, погруженный в свои мысли, не обращая внимания на окружающих.
Считая, что все-таки обязан Юрию, Кимов предложил Павлу присесть к ним, а то могло бы показаться, что он поменял подполковника на более интересного, а чем черт не шутит, и более перспективного собеседника из МИДа. Тот с удовольствием согласился.
А это кто, такой активный? наблюдая через зеркало за Кимовым, спросил Абакумов. Он всегда лично отбирал людей, и этот парень явно вписался бы в его команду.
Берия неторопливо взял со стола папку и, выбрав по фотографии личное дело Кимова, протянул его коллеге.
Капитан Кимов, армейская разведка.
Абакумов только махнул рукойк черту дело, человека и так сразу видно.
Генерал-полковник чувствовал себя неуютно, он считал, что мероприятие откладывается, потому как ждут двух его специалистов по слежке, которые должны были уже прибыть, но почему-то опаздывали.
На самом деле, собравшихся было только восемь. Почему-то не прибыл специалист по банковской деятельности из ВнешТорга, что очень обеспокоило Берию.
28
Вообще, на место специалиста по банковским проводкам Лаврентий Павлович хотел взять еврея.
Не то, чтобы он верил во врожденный талант этой нации к денежным делам, сколько считал, что тому будет проще иметь дело со своими. Мировой банковский бизнес все-таки еврейская епархия.
Но Микоян, бывший министр торговли, в приватной беседе, вроде и не касающейся отбора претендентов в группу, тем более, что Анастас Иванович не был посвящен в тайну, убедил Лаврентия Павловича остановить свой выбор на армянине.
С его точки зрения, советский еврей не совсем кошерный еврей, особенно в банковском бизнесе. Будут не ему помогать, а наоборот, требовать услуг от него, как доказательство верности делу Сиона, да и с хасидскими общинами могут быть проблемы.
То ли дело армянин. Нация торговая, близкая к банковскому делу. СССР, в смысле Армения, часть исторической Родины и не вызовет никакой аллергии в армянской диаспоре любой части света.
29
На самом деле, Арсен Акопян, двадцатишестилетний специалист Внешторгбанка СССР, элементарно потерялся в Москве.
Это было бы еще не так позорно, если бы он в ней не родился и вырос. Близкий родственник одного из расстрелянных бакинских комиссаров, Арсен рос тихим домашним мальчиком.
Единственный ребенок привилегированной советской семьи с отличием окончил школу и поступил в Московский финансово-экономический институт.
Неудавшаяся попытка пойти добровольцем на фронт, куда его не взяли из-за слабых легких, позволила с отличием закончить учебное заведение и начать заниматься серьезной банковской деятельностью в интересах Страны Советов.
Последний раз подобный казус приключился с ним в Великобритании, куда он был направлен в командировку для подготовки докладной записки о перспективах нового банковского соглашения по взаиморасчетам между Лондоном и Москвой.