Вроде того. Вообщем, слушай, София. Есть задание.
Услышав псевдоним, который когда-то сама выбирала, Нина Петровна подобралась.
В вашей школе учится Мария Викентьевна Макарова, четырнадцати лет отроду. В восьмом классе. Он у вас единственный.
Ну, знаю такую. Томки Макаровой дочка. Томка уборщицей работает.
Очень хорошо. Нужно провести оперативную установку по ее дочке. С кем дружит, общается, кто в гости ходит, как отношения в школе, как учеба. Особо обратить внимание на поведение. На изменения. Какие увлечения появились, что высказывает. Если есть возможность, то дословно запомнить и записать. Какие книги читает. Куда ходит. Не говорит ли или делает что-то необычное и непонятное. Сами понимаете, возможностей сделать это незаметно немного. Все друг друга у вас знают. Я надеюсь, ваша дочь проявит понимание. Ей собрать такую информацию труда не составит.
Да конечно, проявит. Она, как и я, только позовите. К органам со всей душой. Я ей не говорила ничего без разрешения. Думала, сами скажете, когда надо будет. Значит, пора пришла к жизни подключаться.
Вот и молодец. Да, пора пришла. Кто ж нас заменит, если не наши дети, Куратор сделал печально-мечтательное выражение, санкционирую вербовку вашей дочери. Потом мы с ней и лично познакомимся.
Нина Петровна ушла окрыленной.
Глава 7
В субботу после школы мы все-таки пошли в кино на сеанс в шестнадцать часов. Были сеансы еще на восемнадцать и двадцать. Но там народу совсем много будет. Сначала Миша зашел за мной, я уже успела пообедать. Потом мы сходили за Катей. Пришли раньше. В сельских клубах места в билетах не указывают. Кто куда успеет, туда и сядет. Мы заняли удачно, на пятом ряду ближе к краю. Незаметно я наблюдаю за Мишей. Он не доволен, что Катя с нами. Внимание мальчиков и отношения пугают, хоть и притягивают, как магнитом. Еле научилась справляться с нарождающейся бурей естества. А что будет через пару лет?
Фильм начался. Зал полон. Миша сначала поглядывал на меня, но потом увлекся фильмом. Действительно, бравые десантники побили американцев. С потерями, но победа за нами. Зажгли свет. Вот и кончилось кино. Народ побрел на выход, привыкая к свету. На улице темно. Сейчас прогуляемся еще. Мы с Катей пошли в туалет. Миша сказал, что подождет нас на улице. В туалете курили девчонки из нашей школы. Одна с аэробики увидела меня:
О, и Макарова здесь. А чего на поздний сеанс не пошла? Не пускают? Я узнала ее. Это она пыталась подколоть в раздевалке.
Да оставь ее, Алка, дернула ее за локоть подруга, она с мальчиком пришла. Может, того не пускают.
Они засмеялись. Я не отвечала. Катя уже ждет меня наверху. Поднимаюсь и вижу у кассы долговязого парня, который по плохому дурачится над Катей:
Конец американцам, ха, показывает он удар в лицо Кате. Та выворачивается, но долговязый прижал ее в угол. Пара приятелей с бутылкой пива скалятся.
Ныряю у него под рукой между ним и подругой:
Катя, давай к выходу.
О, еще один. Подкрепление. Сейчас грохнем, он напирает грудью, направляя руки к моей талии. Катя выскользнула. Я смотрю на свитер под расстегнутой курткой, свисающий с шеи в красных квадратах шарф, дурашливое выражение, широко расставленные глаза. Ондатровая шапка с рыжиной. Высокий, как Влад, наверное. Вижу, где под свитером будут реберные дуги, солнечное сплетение. Понимаю, сейчас можно. Без унижений. Поворачиваюсь боком. Размаха нет. Если ударить прямо, пресс выдержит. Надо бить сверху вниз, тогда мышцы, прикрывающие точку, оттянутся, и хватит даже моих сил. Руки в замок и бью локтем ближайшей руки сверху в ямочку под грудиной. Удар получился короткий и не сильный, но локоток у меня острый. Жердяй убрал от меня руки и согнулся. Сейчас в продолжение самое то тем же локтем или ребром ладони под подбородок. «Треугольник Пирогова»мелькает мысль. Но нельзя, этого хватит. Боком проскакиваю к двери. С улицы на ступени уже поднимается Миша, сзади Катя.
Что там? Кто, покажи?
Да уже никто, застегиваю куртку, но ошибаюсь. На площадку между клубными колоннами вываливается Длинный, придерживаясь за верх живота. Он начал какую-то тираду, но не успел. Миша одной рукой схватил его за куртку и прижал к стене:
Ты чего к моей девушке лезешь?
Да я шутил. А она психованная. Все, ладно.
Миша его отпустил. Мы пошли по аллее.
Это ты его? Еще и драться умеешь?
Ничего я не умею. Отпихнула, как могла, и убежала. Ты его знаешь?
Так это Дима с Дуракова Поля, то ли с первого участка, то ли с Андреевского. Он в ПТУ сейчас. По роже может заехать хоть девочке, хоть деду.
Давай, Катю проводим.
Проводили Катю, потом меня:
Спасибо, очень интересное кино.
Да ладно. Погуляли мало. Кстати, хотел тебе сказать. С нашего класса Алка, дочка Петровны с Дома Быта, тобой интересовалась. Я краем уха слышал.
Пусть интересуется. Наверное, есть причины. Мне пора.
Миша сделал движение ко мне, но продолжить его не решился:
Пока. Увидимся.
Дома мама улыбалась:
А я тебя видела. Что за мальчик?
Миша из девятого класса. В кино нас с Катей водил.
Миша, это который?
Загоруев.
А, Лены Загоруевой сын. Они, вроде, переезжать собирались в Углич.
Захочет, и оттуда приедет. Мне пока не до Миш. Надо дядю Васю агитировать в лес сходить или съездить. Где старых берез много. А что за Дураково Поле?
Это местность. Недалеко у нас, за первым участком. Несколько деревень и село.
Почему Дураково?
А там очень много умственно отсталых рождается, да и остальные так себе. Никто не знает, почему. А в трех километрах уже все нормально. Аномалия. Вывезти хотели. Но рабочие нужны, и жить им надо поближе к разработкам. Зачем в лес собралась зимой?
За грибами. Может, на Дураково Поле и съездить. Помогут заодно.
Мама заливисто смеется:
Сходи сама к Васе.
Дядя Вася живет на первом этаже. Из-за двери слышу звуки баяна. Стучу.
Извини, что оторвала.
Да ты чего, Машенька. Проходи.
Дядя Вася, мне в лес надо. Срочно. И лучше завтра. За чагой.
Ишь, какая у тебя жизнь интересная. Давай, я тебе в аптеке куплю.
Эта не подходит. А какая, сама не знаю. На месте определюсь. Березы старые нужны.
Старые? Можно на вагончиках съездить. Можно по дороге, только надо кого-то организовать с транспортом, Василий задумался, о! Знаю, с чего начнем. Есть у меня один дед знакомый. Пасечник. По лесам окрестным много ходит. Тоже травы и грибы собирает. Про тебя, кстати, спрашивал, даже привозить велел на чай с медом. Я уж ему похвастал про твою помощь. Да не смотри букой, дед надежный. Он сам меня наругал, чтоб язык за зубами не держу. «Языком», говорит, «оправдаешься и языком осудишься». Я это даже запомнил. Мы ему сейчас позвоним от бабы Лиды через коммутатор и решим.
Сразу дозвониться не удалось. Я ушла домой, а через пятнадцать минут зашел довольный дядя Вася:
Дед ждет завтра. Только ехать на чем? Так-то и пешком дойти можно, но далековато. Но я найду. Там один собирался на мотоцикле с коляской, нас прихватит. А там дойдем. Обратно, уж как получится.
Рано утром мы переминались у дороги, когда показалась одинокая фара. С мотоцикла слез хромой дядя, невысокий, но с густым басом:
Я-то хоть по делу. К сватьям с юбилеем помогать, а вас какая нелегкая понесла?
Да мы к деду Егору. Меду обещал.
Мед хороший у него.
Дядя усадил меня в коляску, укрыл колом стоящей на холоде рогожкой. Василий сел на заднее седло, и мы двинулись. Сидеть холодно. Благо, ехать недалеко. Через двадцать минут неспешной езды мы вылезли. Дальше путь шел по зимнику пару километров. Небо посветлело, когда мы пришли в деревню. Три дома кучкой стояли у дороги. «Нам туда», указал дядя Вася на отдельно стоящий домик.
По двору бегала лайка. Нас тут же облаяли. На крыльцо вышел хозяин. Собака улеглась от одного его взгляда. Увидев нас, он спустился и шустро пошел открывать калитку во двор. Точнее, целая дверь распахнулась, и я увидела дедушку. Улыбка не скрывала деловитой сосредоточенности. Седая борода прикрывала шею. Синий ватник накинут на клетчатую рубашку. Мы прошли в дом.
Ну вот, добрались наконец, подвел итоги дед, а я дед Егор.
Здравствуйте, я Маша Макарова.
Здравствуй, здравствуй, Машенька. Сейчас завтракать будем. Каша из печи. Такого у себя не сготовите.
Дом у деда бревенчатый, небольшой, два окна по фасаду, но бревна толстые, по полметра. В доме кухня, она же столовая, и спальня, она же и все остальное. На кухне диван, куда нас усадили за старый овальный стол. В углу висели темные иконы. Ближе к потолку на стенах вбиты гвоздики, на которых развешаны пучки трав, полотняные мешочки с чем-то и наволочки с грибами. Дед достал из русской печки чугунок. Кашу разложил по тарелкам.
А что это за крупа? меня удивила пышные, нежного вкуса крупинки размером с лесной орех.
Так перловка, дед щурится, удивились? То-то. Жевать ее можно и через полчаса варки. Только это просто вареная крупа будет. А чтобы кашу сварить, между прочем, любимую у Петра Первого, надо часа четыре на медленном огне держать. А лучше в печи ночь.
Было очень просто и очень вкусно. Потом пили чай с земляничным вареньем из пол-литровой банки.
Давно я такого не ел, подал голос дядя Вася.
Меду не предлагаю, потому, как в лес собираемся. Нельзя потеть, сказал дед Егор, и после чаю посидим еще.
Напоив нас и убрав со стола, дед отправил дядю Васю дрова рубить:
Обещал мне в прошлый раз да запропал.
Так я же и появился. Причем, не один, весело ответил дядя Вася, выходя в сени.
А мы с тобой поговорим пока, внученька, дед подсел ко мне поближе, ты уж не сердись, что я так попросту. Я, как Васю увидел после твоего лечения, так все сразу и понял. Уж отрицать, что лечила, не будешь?
Не буду. А как увидели?
Да как ты видишь, так и я, дед улыбается в бороду, только мне не под силу так. А ты смогла, вот.
Что-то особенное?
Да, временно можно сделать. Вон, и врачи кодируют. А вот надолго и без последствий, это не все могут.
Какие еще последствия?
Да разные. Чаще, как колдуны делают. Одно на другое меняют. Этого выгнали, а другого запустили. Или договор. Взамен видимого рабства зеленому змию будет невидимое кому другому. Много ловушек. Целые сети, дед помолчал, а я ждал, что ты проявишься. Только ребенок еще. Рано. Через годик бы, ну, да так нужно, значит.
А вы кто, дедушка?
А ты посмотри.
Собираюсь и смотрю. Свечение над макушкой сильнее, чем у других. Кокон, точнее, вихрь в виде кокона тоже больше. Если смотреть без деталей, то людей я вижу, как коконы, похожие на яйцо. Приглядываюсьвверх уходит толстый серебряный канат рядом с серебряной нитью. Приходит догадка «это и есть канал. Но какой широкий!»
Ну, что усмотрела?
Канал вверх большой. Ты изобретатель?
Хе-хе, смеется он, нет, но тоже можно. Я открыватель. Можно не только идеи вытаскивать. Можно и самому кое-куда заглянуть. И не только в библиотеку, как я ее называю. Щель открыть не многие способны. Но об этом потом. Понять, что нужно, и даже показать, где должно быть, это могём. Но чтобы найти, еще глаза и уши нужны. А вот они у тебя сильнее. Ты как проявилась?
Болела. В коме была. Потеряла память о прошлом. Появилась новая, но не такая. Детство все равно не помню. Ничего не помню. Лезут обрывки знаний, слова, понятные и не очень. Смысл потом приходит.
Ждал я тебя. Дело у нас будет. Все же думал, что постарше будешь.
У нас? Это у кого? я не хотела это спрашивать. Возникло родство к нему, как к любимому дедушке.
А кто злу противостоит. Мы маленькие песчинки, которые не дают провернуться бездушному механизму и сожрать все живое. Всякое дыхание да хвалит Господа. Слышала? Вот дыхания потом и не будет, если не сберечь.
Можно я вас всегда дедушкой буду называть?
Конечно. Я теперь и есть твой самый близкий дедушка.
А у вас есть внуки?
Таких, как ты, нет.
А как вы с дядей Васей познакомились? Вы же не родственники?
В родстве не состоим. А только он здесь, как дома. Дали ему по голове, да зимой в сугробе ночью бросили. А я учуял. Километров десять за ним ходил. Приволок. Полечил. А вот присоску темную вытащить не смог. Убирал, да обратно возвращалась. Уж больно сильна была. А тут приезжает постриженный, выбритый, да при галстуке. Глянул его да удивился. Как рассказал он про тебя, так я и понял, что другого ждать нечего. Ладно, внучка. Пойдем по грибы. Какую другую чагу хочешь?
Сама не знаю. Поняла, что чага на березе. Но не те коричневые наросты.
Есть такое. Рак лечить собралась, стало быть?
Рак. Подготовку надо провести. И потом поддержку хоть до зелени. А вы знаете что это? Какой-то другой вид?
Не другой вид. А другая форма. Чага по-научномутрутовик скошенный. Трутовиков много разных. И чага на них никак не похожа. Потому что это первая стадия развития. Она тоже помогает хорошо при разном, но не так сильно. Потом появляется на березах вторая стадия. Кору разрывает вдоль ствола. И под корой надо искать. И тоже не трутовик в привычном виде. Знаешь, как у подберезовика под шляпкой?
Да, там такие дырочки.
Ага, через эти дырочки споры выходят. И здесь тоже надо искать дырочки. Но шляпки не будет. Есть слой в три сантиметра толщиной с дырочками косыми. Потому и скошенный. Его отскребать будем. Но поискать придется.
Мы оделись. Тучи летели, иногда пропуская солнце меж клочками.
Мне с вами? спросил дядя Вася.
Не надо. Хозяйничай. Сами управимся.
Мы пробираемся по зимнему лесу. Когда тракторная дорога кончилась, пришлось идти от дерева к дереву.
Что чувствуешь? спросил дед Егор.
Там, кивнула я в сторону березовых верхушек за кустами ивняка.
Там. Километра не будет. Только через кусты пролезать придется.
За кустами открылась березовая роща. Разорванную по длине ствола кору видно издалека, если знаешь, что ищешь. В пакет мы скребем ножиками коричневый слой. Приподнимаем кору, надо достать все. Но и разрыв в длину метра два.
Внучка, ты уж меня прости за торопливость. Знаю, для тебя многое удивительно. И многое еще откроется. Привыкнуть надо. Понимание должно быть недетское. Но кто знает, сколько времени у нас есть. Не везде заглянешь. Раз уж свел Господь, то если сможешь, прими и от меня какие советы и упражнения. Если не готова, так я не в обидах. Придет время, сама освоишь.
Мне еще во многом разобраться надо. Знаю, что не просто так все это со мной происходит. Очень хочется поддержки. Вы не представляете, как хочется. Я же знаю, что никто не поймет, что со мной, что я вижу и слышу. А я никому не могу сказать. Пожалеют в лучшем случае. Но я чувствую, не надо никому ничего знать. Конечно, не хочу вариться в собственном соку. Только боюсь, со своим еще не освоилась, а тут еще ваша наука.
А мы ненавязчиво, потихоньку.
Я попробую.
Не бойся. От себя не убежишь. А вот от некоторых придется. Первое тебе упражнение. Замечай, что с воздухом происходит. Не как ты смотришь, когда сущность или ауру увидеть хочешь, а смотри, как на пространство, которое структуру имеет. Начни замечать, что воздух неоднородный, клубами. А меж клубов щели. А еще вокруг предметов он тоже плотнее. Освоишь, дальше скажу.
Спасибо, деда.
Мы вернулись с мешком «плодового тела трутовика скошенного». Дядя Вася сидел дома, читал книгу:
Что-то вы быстро. Еще обед только. Я думал, до вечера проходите.
В самый раз. Давай пообедаем, чем Бог послал, да засветло вернетесь.
На обед мы испекли лепешек. Дед послал дядю Васю к соседям за молоком утренней дойки. За рубль он принес трехлитровую банку. С горячими лепешками это объедение. Потом мне вручили сумку с литровой банкой меда, такой же земляничного варенья и сверху наш пакет. На прощание я обняла деда. Щеку колола жесткая борода.
Дедушка, приходите в гости к нам
Как сложится, Машенька. А вот ты не забывай. Буду ждать тебя обязательно.
Дядя Вася на наше прощание ничего не сказал. За деревней забрал донести сумку. На дороге удалось поймать «попутку»большой колесный трактор. Устроились кое-как, но лучше плохо ехать, чем хорошо идти.
Вечером я зашла к бабуле позвонить Дмитрию Семеновичу. Его дома не было. Трубку взял Олег:
Привет, Маша!
Как дела у папы?
Намного лучше. Он съездил на могилу к своему другу, потом ко второму. Тот тоже помер недавно, от лейкоза. Теперь хочет победить болезнь. Звонит, встречается с кем-то. Даже для меня какие-то дела планирует.