Добрые. Но мало их. Оттого на все войско всего шесть орудий.
Как же он тогда сумел и ядрами, и картечью стрелять? Они же долго перезаряжаются.
Ваша светлость, встрял в разговор представитель Неаполитанского двора, у короля Руси особые оружия. Они могут делать выстрел каждые пятнадцать-двадцать ударов сердца. При этом перегреваются. Но перед этим раз пять-семь успевают выстрелить. Поэтому в битве при Ржеве они отправили в швисов по четыре ядра, а потом еще два раз угостили картечью.
Ого! Присвистнул он. Это невероятно! Как такое может быть?
Я клянусь своей честью! Приложив кулак к сердцу произнес офицер Неаполитанского королевства. У Иоанна и аркебузиры часто стреляют. Да и пикинеры не обычные.
И чем же?
Щиты у них есть. Как он сам сказываетпо подобию пикинеров Александра Македонского. У каждого есть круглый щит с плечевым ремнем. Он подвешивается так, что в стойке дает прикрытие нижней части лица и шеисамых уязвимых мест пикинеров. Доспех же на нихчешуя, по скифскому образцу.
Римскому, поправил его руководитель «опергруппы». Мой король снаряжает своих воинов доспехами, в которых чешуйки скреплены кольчужными кольцами по образцу Римской Империи. Получаются они гибкими и вполне достойной защиты. Намного лучше, держа удар, нежели кольчуга.
Это все не так важно, отмахнулся Карл. Расскажите мне, как Иоанн сумел добиться такой частой стрельбы?
Он применяет готовые заряды, пожав плечами, произнес представитель Неаполя.
Вздор! Воскликнул артиллерийский офицер, что также присутствовал при этой беседе. Если применять готовые заряды, то невозможно регулировать дистанцию выстрела.
Вы уверены, мэтр? Нахмурившись, спросил Карл.
Абсолютно.
Ваша светлость, осторожно произнес представитель Неаполитанского королевства, я не сведущ в артиллерии. Но я говорю то, что видел. Возможно я что-то упустил или недопонял. Поэтому, ежели вам нужно во всех деталях это понятьто можно отправить к Иоанну своего человека, сведущего в делах артиллерии.
Я сам решу кого и куда отправлять, насупился Карл.
Без всякого сомнения, учтиво поклонился неаполитанец.
Жан, обратился герцог к шевалье де Сегюру. Ты подтверждаешь, что люди Иоанна стреляли из своих орудий очень часто?
Без всяких сомнений это так, кивнул этот гасконец, некогда командовавший собранной в Италии компанией кондотьеров, а теперь состоящий на бургундской службе. И аркебузиры его отличились. Но я больше внимания обратил на его конницу, с которой мне довелось столкнуться.
А что с ней не так?
Пики, ваша светлость. У них очень длинные пики, которыми они могут очень далеко достать. Я попытался их атаковать и положил в сшибке треть своей компании. У меня были, конечно не жандармы, но опытные латники в добрых доспехах и на хороших конях. И топики были у едва ли трети всадников Руси. Остальные по какой-то причине их не имели. Но мне хватило даже этих. И, если бы у всей конницы короля были пики, а их кони были получше, как и доспехи, то мою компанию разбили бы в пух и прах.
Что не так с их доспехами и конями? Спросил он у представителя Неаполя.
В нашем понимании хороших боевых коней на Руси нет, развел тот руками. Да и доспехи довольно необычно. Напоминают вывернутую наизнанку бригантину или уже упомянутую выше чешую.
А кирасы? А белый доспех[2]?
Увы.
Мой Государь, подал голос руководитель «опергруппы», пытался договориться с герцогом Милана, чтобы тот прислал ему хотя бы одного мастера доспешного дела. Дабы хотя бы ему самому изготовить добрый латный доспех. Но, увы. По неведомой нам причине герцог Милана отказывает. Коней же хороших на Руси отродясь не было. Рядом степь. Там много лошадок всяких. Но они мелкие и слабые. На них не то, что воевать, но и даже просто верхом ездить дурно получается. Зато они неприхотливы и живут словно собаки-дворняжки без всякого ухода.
Чудеса тихо покачал головой Карл.
А какова цель вашего визита? Спросил Антуан, единокровный брат Карла, известный также как Великий бастард Бургундии.
Наш Государь просил разрешения нанять во Фландрии мастеров, способных поставить ветряные мельницы. И иных, ежели на то будет воля вашей светлости. Также он просил обговорить возможные торговые интересы.
Торговля, опять торговля, нахмурился Карл. Мне кажется, что этот король Руси совсем на ней помешался. Вот скажи мне, зачем она ему?
Мой король, осторожно произнес глава «опергруппы», как-то произнес, что для войны нужно три вещи. Во-первых, деньги. Во-вторых, деньги. Ну и в-третьих, деньги. Ибо деньгикровь войны. Без них победу не принесет даже беспримерный героизм, мужество и отвага. Ибо без денег не будет ни людей, ни оружия, ни фуража с продовольствием.
В этом есть определенная логика, оживился Антуан.
Есть, мрачно кивнул Карл.
Позволь я отправлюсь в гости к нашему другу? Признаться, я им заинтригован. Посмотрю на его артиллеристов, аркебузиры и всадников.
И что ты ему повезешь?
Как что? Добрых коней. И кое-каких мастеров.
Каких еще мастеров ему надобно? Поинтересовался герцог, обращаясь к руководителю опергруппы. Кроме тех, что мельницы ветряные ставят.
Оружейных дел всяких. Литейщиков бронзовых. Чеканщиков. Мастеров по мелкому дел. Часовщиков и ювелиров. Специалистов по чеканке монеты. Ткацких дел мастеров и суконных
Ткацких и суконных? Подавшись вперед перебил русича Антуан.
Да. У моего Государя установился мир со степью. А там много пасется овец. И он сговорился с ханом Ахматом о том, что тот станет ему шерсть поставлять. Столько, сколько сможет. Всю. Вот и хочет ее в дело пускать. На Руси тканей мало. Так что выгодная та задумка
Езжай туда, обратился герцог к Антуану, взмахом руки прекратив, изрядно утомившую его беседу хозяйственного толка. И все разузнай. Мне твердо нужно знатькак бить швисов. Ты понял?
Да, мой господин, с почтением произнес Антуан.
И его возьми с собой, кивнул он на шевалье де Сегюра. Пускай разберется с этими всадниками. Было бы недурно завести себе таких же. Особенно ежели на них не нужны боевые кони. Сильно ведь бьют их пики?
Как рыцарский лэнс, ваша светлость, кивнул де Сегюр.
А что там Казимир? Сменил тему Карл, удовлетворившись ответом де Сегюра. Успокоился или вновь войска собирает?
Он потерял свою казну в битве при Ржеве, развел руками Антуан. Так говорят. А еще говорят, что он задолжал швисам и теперь ищет деньги.
Мы слышали, что Казимир ведет переговоры с Луи, заметил один из ближайших сановников герцога. Он просит руки его дочери Анны для своего наследника польского и литовского престолов. Ну и денег для борьбы с Иоанном. Но это просто слухи, причем неподтвержденные.
И он договорится с Луи?
Луи может заинтересоваться таким союзом. Ведь Иоанн вступил в союз с королем Неаполяпротивником Франции. Явной угрозы для Луи нет, но деньги, которые станет поступать в казну Фердинанда, вряд ли его обрадуют. Ибо станут укреплять престол Трастамара, а не Валуа.
Проклятье прорычал Карл После чего в спешке завершил переговоры. А сам остался в помещении в одиночестве, чтобы подумать. Ему не очень хотелось идти на союз с этим Иоанном. Но по всему выходило, что тот получался природным противником Франции. Что, впрочем, не мешало Карлу трезво оценивать помощь, которую Иоанн мог ему оказать в его борьбе. Точнее никакой помощи, ибо находился король Руси далеко и сам был в войнах как нищий в блохах. Хотя, конечно, к удивлению Карла, этот юноша их выигрывал. Одну за другой. Что немало его вдохновляло
[1] Моро от лат. «Morus»«шелковица, или тутовое дерево», которое считалось символом благоразумия и добродетели.
[2] Белый доспехобщее название латных доспехов всех типов.
Глава 5
1474 год18 июня, Москва
Король Руси медленно ехал на своем коне, посматривая по сторонам. Все дни, что он не находился в дальних разъездах с разного рода инспекциями, он совершал выезды по ближней округе. Смотрел что делается, держа людей в тонусе одним фактом своего присутствия.
Куда сегодня? Поинтересовался митрополит.
Пока не решил.
Отчего-то мнится мне, что просто не желаешь говорить.
И у стен есть уши. А то, что знают двоезнает и свинья. Сам знаешь какая поганая натура Казимир. Если он прознает о моих путях следования, то разве устоит перед соблазном покушения?
Казимир тебе враг, но
Али забыл, что случилось с отцом моим?
Разве в том Казимир виноват?
Не без его участия эта каша заварилась.
Не без его участия, согласился Феофил. Но происки то были не короля Польского. Сам же учинялся дознание
Иоанн ничего не ответил. Митрополит был прав. Но оттого ему стало еще более мерзко. Иметь во врагах Казимира было намного проще и понятнее, чем конфликтовать с Патриархом Константинополя, который строго следовал в кильватере политики османского султана, верным слугой которого и был.
Чтобы не думать о мрачных перспективах, Иоанн сосредоточился на выезде. Который проходил как обычно. Он ехал. Смотрел по сторонам, «торгуя лицом». Иногда встревал и давал указания или делал замечания, который секретарь тщательно заносил в журналбольшую тетрадь. А потом, перед отъездом государя, выписывал их и передавал листок с ними тому, кому надлежало выполнять монаршую волю.
Журнал велся не просто так. Для Иоанна от стал важным инструментом административного учета. Поручения и распоряжения он ведь давал не только «в полях» всяким людям, но и, например, при советах. А каждый месяц секретарь формировал отчет выполненных и просроченных поручений. Потом также делался квартальный, полугодовой и годовой. Так что ничего на самотек не пускалось. Государь предпочитал контролировать ситуацию настолько, насколько это вообще можно было в текущей обстановке.
Кроме того, секретарь в отчет по поручениям должен был вписывать сведения по движению средств. То есть, сколько откуда и чего в казну поступило, сколько ушло и сколько осталось. Не вообще по всему домену, а только в государевой казне.
Понятное дело, что один человек с такой большой работой справиться не мог. Поэтому Иоанн разрешил секретарю подобрать себе с десяток в должной степени въедливых молодцов. Причем от секретаря требовалось не только этих удальцов использовать в работе как подмастерьев, но и обучать чтению, письму, счету и прочим премудростям. Ведь работа носила периодических характер и в ней были «окна».
И не просто так обучать, а как надо. Благо, что десятичную систему с современными арабскими цифрами Иоанн в секретаря уже вбил. Лично. Как и членораздельную форму письма без рюшек, с пробелами, заглавными буквами где надо и знаками препинания. Очень уж не нравилось Государю глаза ломать свои, продираясь сквозь совершенную невнятную, но красивую вязь тех лет. Кстати, приход-уход секретарь тоже оформлял вполне корректно, использую классическую двойную запись[1]
Так вот. Ехал значит король Руси Иоанн II свет Иоаннович. С эскортом. Со знаменем. И с неизменным секретарем при нем. Да смотрел по сторонам.
В этот день он специально выбрал маршрут так, чтобы понаблюдать за тренировкой личного состава. На плацу. Где упражнялись не только ветераны, но и многочисленные новобранцы-пехотинцы, набранные по осени минувшего года.
После Ржевской битвы он уступил непрерывным увещеваниям митрополита Феофила, к которому присоединились и другие его сподвижники. И начал увеличивать численность своего регулярного войска, благо, что финансы это позволяли сделать. Слишком уж рисковая битва вышла. По самой грани прошел Иоанн, по мнению окружающих.
А ну как в следующий раз Казимир приведет не одну, а две банды швейцарцев? Ведь и для этой едва-едва хватило сил. Вонорудия перегрелись, а аркебузиры не сумели создать нужной плотности обстрела для того, чтобы остановить неприятеля.
Да, сам король Руси не желал слишком быстро расширять регулярную армию, считая, что его экономика еще не готова к такому. Но выбора, судя по всему, не было. Ведь Казимир мог действительно так поступить. И тогда это грозило настоящей катастрофой.
Подумав он решил не выделять отдельно рондашеров. Просто назначил выборные команды среди пикинеров, которые бы при случае кидали свои пики, выхватывали клинки и шли вперед. Поэтому его пехота состояло теперь только из пикинеров да аркебузиров. Соответственно по три тысяч и тех, и других.
Свою пехоту он разбил на шесть полков по тысяче человек. Впихнув в каждый полк поровну пикинеров и аркебузиров, организуя их по обычаю тех лет в роты по двести пятьдесят человек. А те дробил уже на пять взводов с полусотней бойцов.
Всего получалось шесть тысяч пехоты. На первый взгляд очень немного. Особенно для людей современных, для которых армии и в пятьдесят тысяч могут показаться крошечными. Но у Иоанн и с этим войском возникли очень серьезные проблемы, так как не хватало ни офицеров, ни оружия, ни доспехов, ни прочего снаряжения. Имелся только плац, жалование и прокорм. Ну и желание как можно скорее всю эту армию привести в удобоваримый вид.
Поэтому ребята тренировались. Многие ветераны, прошедшие две кампании, получили повышение. И теперь спешно осваивались в новых офицерских или унтер-офицерских ролях. А бойцы упражнялись, погружаясь в строевую подготовку, что перемежалась общей физической и весьма нехитрой боевой. Пикинеры учились правильно использовать пики, а аркебузиры осваивали ружейные приемы. Плюс каждый третий день марш-бросок, а каждый седьмой, воскресенье сиречь, отдых, сопряженный с банно-прачечными процедурами, бритьем волос[2] и посещением церкви.
Параллельно с пехотой шло развертывание и кавалерии. Именно кавалерии, а не конницы. Королевскую дружину Иоанн упразднил, переведя бойцов на сотенную службу. Перемешал с бойцами первых годов и сформировал две ордонансовые[3] роты улан по триста всадников. В каждой по три эскадрона, состоящих из десятка «копий» по десятку всадников.
Почему уланы? А почему нет? На татарском языке это слово[4] означало «юношу», что недурно пересекалось с славянской концепцией «добрый молодец» или «соколик». Что не вызывало отторжения у бывших дружинников. Да и тюркское происхождение слова никого не смущало, ибо на Руси тех лет степь и ассоциировалась как раз с конницей и тюрками.
Дополнительно к уланам была развернута еще одна ордонансовая конная рота. В этот раз гусарская. В нее зачислялись перешедшие на королевскую службу татары из союзного Касимовского ханства. Их пересадили со степных лошадок на хороших коней линейных коней. Ну и в целом приодели, богато «упаковав» по меркам степи. Но пик не давали, да и строем воевать не учили. Ведь в отличие от улан, их задачей была разведка, рекогносцировка и охранение при войске. Плюс преследование отступающего противника.
Название в данном случае полностью подражало уже существующей в Венгрии легкой конницы, которая неплохо себя показала в войнах с османами. Гусары и гусары. Слово уже овеянное славой.
Так что, по сравнению с летом 1473 года, регулярное войско королевства Русь увеличилось к 1474 году более чем вдвое. И его требовалось срочно приводить в порядок, обучать, вооружать и снаряжать. Причем желательно вчера. Плюс склады заполнять на случай аварийного развертывания новых рот и полков. А то, мало ли? Приведет Казимир тысяч двадцать швейцарцев и что с ними делать?
Поэтому с конца лета 1473 года вокруг Москвы начался разворачиваться материально-технический аврал. Техногенный бум своего рода, в который Иоанн только за неполный год вложил больше двухсот тысяч флоринов. Привлекая всех, кого только можно. Даже членов посольства и пленников. Главное, чтобы хоть что-то соображали в нужных делах.
И сейчас, после осмотра тренировок на плаце, он направлялся к Яузе. К реке, которую он планировал перегородить каскадом небольших плотин для привода верхнебойных водяных колес. Пусть она и не была мощной рекой, но вполне подходила для хозяйственных нужд. Да и водяные колеса все лучше, чем их отсутствие
Ну как у тебя тут дела? Спросил король, подъехав к руководителю строительства первого гидроузла на Яузе.
Доброго дня мой король, поприветствовал Иоанна итальянец, сняв головной убор. Все идет, как и должно. Завершаем облицовку платины снаружи. Произнес он, а потом махнул в сторону вращающего колеса и добавил. Вот, проверяем. Все работает исправно.