Глава 1
Пролог
г. Москва
Январь 1999 г.
Я валялся на мягких подушках в ресторане «Тысяча и одна ночь», принадлежащем Ашуру Соломоновичу, и раз за разом потягивал через кальянную трубку чудо-зелье старого демона. Но от этого мои мысли яснее не становились. То, что наша команда «Совета Высших Сил» вычудила с этой реальностью, пока не поддавалось осмыслению. С моей подачи мы ввергли эту альтернативную вселенную в настоящий хаос! А ведь не прошло и месяца с тех пор, как была объявлена «Эра Справедливости и Правосудия». Твою медь! Как же пафосно все это звучит!
Я недовольно поморщился и затянулся поглубже. В голове немного зашумело (сказывалось присутствие в курительной смеси небольшого количества гашиша)и только.
Ашур Соломонович,закашлявшись, произнес я.Похоже, что вы мне подсунули совсем другое зелье!
Нет,покачал головой демон, пребывающий все в том же человеческом обличье улыбчивого азиата, к которому я так привык за время нашего общения,зелье то же, просто ты стал другим! В чем дело, Сергей Вадимович?
Не знаю,пожал я плечами.Но мне отчего-то страшно
Сомнения? Но ведь мы же все обсудили
Тогда я был, скажем так, немного не в себе,признался я Соломонычу.Противостояние с Горчевским Когда весь мир мог погибнуть Я думал только об этомМои мысли путались, и я не мог толком объяснить умудренному годами собеседнику, что меня гложет.Я считал, что так будет лучше
А взглянув на результат
Да, взглянув на результат, я испугался Вы же видите, во что вылились мои «усовершенствования»?
Ну,философски произнес Асур Соломонович,миру нужно время, чтобы принять, а людямчтобы научиться с этим жить. Неужели вы думаете, что если бы события продолжали идти по старой колее, было бы лучше? По всей видимости, вы уже успели забыть, как это было
У меня идеальная память!перебил я Асура.Я ничего не забываю! Увы!
Я не о том,качнул головой демон.Вы утратили способность чувствовать и переживать! События механически сохранились в вашей памяти, но они выхолощены и обезличены!
Ну, не могу же я заново пережить их, чтобы вернуть утраченные ощущения!горько произнес я, в очередной раз затягиваясь кальяном.
Ну, ни скажите, Сергей Вадимович,хитро усмехнулся древний демон.Уж в чем в чем, а в этом я смогу вам помочьОн отрастил острый и длинный коготь на мизинце, которым проколол большой палец на руке. Стряхнув выступившую капельку желтой демонской крови на чашу, в которой тлели угли, и курилось зелье, Ашур Соломонович просто произнес:
Давай, затянись поглубже!
Я поднес к губам костяной мундштук и втянул в себя дым редких трав, сдобренных капелькой крови демона. Помещение неожиданно расплылось, подернувшись, словно прозрачной паволокой и закрутилось вокруг оси, центром которой были неподвижные сверкающие глаза Асура Соломоновича. Скорость вращения нарастала, пока окружающий мир не превратился в однородную серую пелену. Глаза демона «взорвались» двумя ослепительными протуберанцами, а после потухли, оставив меня в предвечной темноте
Глава 1
пгт. Новокачалинск
Июнь 1990 г.
Яркое летнее солнце светило сквозь щель в задернутых шторах прямо в мой левый глаз, заставляя недовольно морщиться. Просыпаться не хотелось, как, впрочем, и шевелиться, поскольку я прекрасно знал, что может за этим последовать. Мало кто из моих друзей и знакомых сумел бы «выжить» после выпитого накануне целого моря крепкого и слабого, а зачастую и откровенно самопального пойла крайне сомнительного происхождения, включая невызревшую брагу, приторное домашнее вино и скисшее на жаре пиво с отвратительным привкусом болтающихся в бутылке темных хлопьев выпавшего осадка. Хорошо, хоть надежды на то, что вся эта чудовищная шняга, сдобренная и продезинфицированная не меньшим количеством водки, шила и крепкого самогона не сорвет мне дно, всецело оправдались. Дно выдержало! Зато не выдержала другая часть тела, находящаяся в диаметрально противоположном направлениикрышу у меня сорвало основательно! А большую часть того, чего я вчера там творил, после того, как разошлись родители и учителя, я вообще не помню! А раз не помнюзначит, ничего и не было!
Чертов луч! Ну, прямо дырку в глазу прожег! Я все-таки повернулся, стараясь отползти подальше от солнечного «пятна», мешающего провалиться в спасительную лечебную дремоту. И тут же поплатилсяголова взорвалась с оглушительным треском, словно кусок шифера, брошенный в костер (было такое веселое развлечение в моем счастливом детстве). В висках забухало, а голову сдавило, словно железным обручем. Во рту появился привкус кислятины, и из желудка вверх по пищеводу начало подниматься что-то страшное. Горло перехватило спазмом, но я сумел сдержаться и не блевануть. Но, твою ж медькак же мне хреново!
Я уткнулся носом в подушку, подтянул колени к груди и постарался заснутьтеперь мне может помочь только крепкий и здоровый сон. Надо ж было так нажраться! Хотя, могу себе позволитьведь выпускной бывает только раз в жизни! Зато будет, что на старости лет вспомнить Хотя ни шиша я не помнютолько какие-то отдельные куски событий мелькают в памяти. Да и те хм довольно неприглядные Да и хрен с ним, главное, что я, даже пребывая в таком вот «измененном» состоянии, предусмотрительно появился дома, только после того, как предки свинтили на работу. А то отхватил бы по первое число! А у бати рука тяжелая Да и матушка устроила бы мне такую головомойку, что до отъезда в город на поступление мне бы всю плешь проела! Ну, ничего, еще немного, и я буду совершенно свободен от родительских придирок и навязчивой опеки
Свобода! Свобода свобода свобода Представив эти радужные перспективами собственного будущего, мне существенно полегчало. Даже болезненная пульсация в голове немного попритихла, да и желудок успокоился. Я мерно задышал и уже через мгновение вновь соскользнул в спасительный лечебный сон.
Проснулся я в очередной раз от дикого пиликанья дверного звонка. Какая-то стерлядь, нажав кнопочку в подъезде, не думала её отпускать, решив поднять меня с постели живым или мертвым. Я глухо застонал, выдернул из-под головы подушку и положил её сверху. Звук хоть и приглушился, но продолжал настойчиво терзать мои многострадальные уши. Незваный гость, который, как известно, хуже татарина, продолжал настойчиво меня пытать и пробовать вытащить из кровати. Ни о каком сне уже не могло быть и речипопробуй уснуть, когда такой перезвон по всей квартире стоит!
Мои надежды на то, что этот «нехороший человек»редиска, позвонит-позвонит и отправиться восвояси, потерпели полное фиаскоэтот гад никак не хотел оставить меня в покое! Входная дверь затряслась от сильных ударов. Сука! Да он её так вынесет к чертям!
Серый! Открывай!услышал я даже сквозь подушку.Харэ дрыхнуть! Вставай, подлый трус!надрывался за дверью знакомый голос.
Сука кучерявая!выругался я, проклиная своего лучшего друга и однокашникаАлеху Патласа.Ох-ох, что ж я маленьким не сдох!Откинув подушку в сторону, я уселся на кровати.
Качнул головой из стороны в сторону, проверяя, как реагирует на эти простенькие движения моя многострадальная голова. Хм, уже лучше! Несколько часов сна после предыдущего пробуждения явно пошли мне на пользуголова уже не разламывалась от острой боли, а лишь слегка потрескивала. Хотя общее состояние еще видало и лучшие времена.
Серега, открывай!Продолжал долбиться в двери квартиры Патлас.Открывай! Открывай!И делал он это, по всей видимости, ногами.
Достал, гребаный ушлепок! Опять мне от мамки достанется за испинанную ногами дверь. Благо еще, что все соседи на работе, а престарелых бабулек-пенсионерок в моем подъезде пока не наблюдается, а то бы слили меня на раз!
Затнись, лупень!крикнул я, шлепая босыми ногами по прохладному линолеуму.Ща открою!
Алеха отпустил звонок и перестал долбиться. Ага, так-то оно лучше! По дороге я заглянул в ванную, вынул из ведра половую тряпку и сунул её под струю холодной водыгорячей в нашем доме отродясь не водилось. Чтобы её получить, нужно было топить большой дровяной титан, раскорячившийся на полкухни. Слегка отжав тряпку, я засунул под струю воды собственную голову и недовольно зашипел, когда ледяной поток обшился мне на затылок. Сука, чего ж такая холодная-то? Лето на дворе! Однако холодная вода оказала свое благотворное влияниеболь, если и не стихла совсем, то забилась в какой-то дальний уголок моего чердака и там затихла до поры, до времени. Взбодрившись, я закрыл воду, накинул на голову полотенце и с мокрой половой тряпкой наперевес пошлепал к входным дверям.
Оттянув собачку замка, я распахнул дверь и вместо приветствия кинул в скучающего дружбана мокрой половой тряпкой.
Ты, бля, охуел совсем, что ли?заорал на меня, не ожидавший такой подляны Патлас.Рубашка совсем канолевая!Он суетливо принялся отряхивать от брызг модную джинсовую рубашку, которую я действительно раньше не видел. Предки Алехи, в отличие от моих, умудрялись, время от времени, доставать ему дефицитные шмотки.
Пох мне на твою рубашку!Я бросил взгляд на запинанный ногами светлый дерматин, которым была обшита наша входная дверь.Грязь протри! А то мне мамка вечером все мозги высосет! Она и так отцу каждый день на них капает, что обшил дверь слишком светлым И даже не начинай!рявкнул я на Алеху, заметив в его сильное желание мне что-то возразить.
Говнюк!буркнул Палас, подбирая с пола мокрую тряпку и с неохотой принимаясь оттирать ей грязь с моих дверей.Здесь не только я отметился
Тыкрайний!припечатал я напоследок.Остальных я не видел.
Гондон!еще раз «приласкал» меня Алеха, но грязь таки отмыл.
Хватит,наконец смилостивился я, отбирая у него тряпку.Пойдем, что ли, бедолага.
Патлас с облегчением на лице проскользнул за мной в квартиру.
Чего тебе с утра не спится?незлобно буркнул я, проходя на кухню.
Какое, нахрен, утро?возмутился Алеха.Третий час!
Ты ведь вчера не меньше моего выпил?Я оглядел цветущую физиономию приятеля.И прям огурцомЯ распахнул холодильник, где вчерашним днем видел открытую трехлитровую банку с солеными огурцами, к которой припал, словно обезвоженный странник в раскаленной пустыне.
Ну, так этоАлеха блеснул белозубой улыбкой.Я подлечиться с утра успел
Подлечился?Оторвавшись от банки с рассолом, я передернул плечамипри мысли даже о самой маленькой стопочке спиртного «на опохмел» меня бросило в холодный пот, а в животе что-то подозрительно шевельнулось.Ну, нах!произнес я, сморщившись.Даже думать об этом не могу!
Да не,довольная улыбка Патласа стала еще шире,я не бухлом
А чем же тогда?Я вновь припал к банке и сделал пару больших глотков.Упаковку цитрамона сожрал?Я бросил банку обратно в холодильник и взял с полочки упаковку таблеток. Есть еще пара колес. Я сорвал бумажную обертку и закинул таблетки в рот.
Лучше!произнес Алеха, падая на одну из табуреток и выуживая из плетеной корзиночки, что стояла на кухонном столе большую булку со сгущенкой.Я пятку вчера заныкалоткусив огромный кусок, с набитым ртом сообщил он.
Так ты, сука, укуреный?До меня, наконец, дошло, чего это мой корефуля давит такую широкую лыбу.
Да непропихнув в глотку гигантский кусок булки, мотнул кудрявой шевелюрой Патлас.Маленькая пятка былана пару хапок Только-только чердак в порядок привестисловно оправдываясь, произнес он.Ты не думай, что я тебя кинул Вот,он засуетился и вытащил из сумки, с которой заявился ко мне, бумажный кулек, набитый «зеленкой».Растворитель есть,продолжая улыбаться, заверил он меня, тряхнув сумкой,646-ой. Не ацик[1], конечно, но сойдет Беломору взял, миска естьща химки[2] сварим, и подлечим твою больную башку!
Ты, блядь, себе башку сначала вылечи, дебил!накинулся я на него. Голова вновь начала болезненно пульсировать.Ты чего ко мне со всем эти говном приперся? Ты ж знаешьне курю я эту хуету! И тебе не советую! Спалишься, сука, и еще меня за собой потянешь, урод!
Сержик, ну чё бушуешь?И не подумал обижаться Патлас, убрав «набор туриста» обратно в сумку.Я ж как лучше хотелна тебе вона, лица нет! А от одной хапочки никакого вреда не будет!уговаривал он меня.Вот если бы мы вчера не бухали на выпускном, а просто бы накурилисьты бы сегодня с похмелья не подыхал!
Твою медь!Пульсация в голове достигла своего апогея, аж в ушах начало отдавать.Я упал на табуретку и схватился руками за голову.Как хреново-то! Не, ну его нах больше, такое веселье!
Ну, а я о чем?тут же подключился Патлас, принимаясь опять выкладывать содержимое сумки на кухонный стол.Ща-ща, подлечим
Ну, ты, Кучерявый, внатуре идиот, или прикидываешься?Кричать сил больше не было, и я просто уничтожающе посмотрел на друга.
А че я?не понял Алеха.
Ты прямо у меня варить свою бурду собрался?конкретизировал я свои претензии.
А че такого-то?пожал плечами Патлас.Родоки у тебя на работе, к их приходу все выветрится
И не вздумай даже! На улице сваришь!
Блин, не люблю я на костре,делая вид, что он прожженный химковар, буркнул Алеха. Но я-то прекрасно знал, что это его «увлечение» проявилось совсем недавно, когда он накоротке сошелся с Андрюхой Волковымчуваком, на семь лет старше нас с Алехой и негласно считающимся в Новокачалиске королем шпаны. Вот он-то, действительно, был «славным трубадуром», ну, и забухивал при этом тоже не слабо.
Переколотишься!резко осадил я его.Ибо нефиг гадить там, где живешь!
Ладно-ладно!Алеха примирительно выставил вперед ладони.Давай тогда, ускоряйся!произнес он.Нехуй в труселях тут стоятьнас ждут великие дела!пафосно произнес он и неожиданно фальшиво запел:
Ускоряюсь я в 16 лет, ускоряется колхоз «Рассвет», ускоряется моя страна
вот такие, брат, дела-а-а! Я буду жить теперь по-новому-уу, мы будем жить теперь по-новому-уу, а любе-любе, любе, а любе-любе, любе, а любе-люберцы мои-ии!
https://www.youtube.com/watch?v=MIo8v1buhIM
От громких звуков его голоса мой личный внутренний молотобоец с новой силой принялся фигачить своей неслабой кувалдой по моей черепушке:
Кучерявый, млять! Завали фонтан! У меня ща башка лопнет!
Ну так одевайся быстрей!Поторопил он меня.Есть тут у меня на примете одно местечкобуквально пять минут ходу
ЩаЯ махнул рукой, голова растрещалась так сильно, что никакие таблетки не помогали! Я уже готов был отдать что угодно, лишь бы эта боль прошла. Вот никогда больше не буду мешать в одну кучу всякую шнягу! Я подобрал разбросанные со вчерашнего вечера мятые и грязные вещи и запихал их в корзину для грязного белья. И где я только умудрился так жутко уханькаться? Мамка опять будет пилить Ладно, недолго уже осталась терпетьскоро я отсюда свинчу! Прощай школаздравствуй институт и свобода! Кое-как под насмешливым взглядом Патласа я нацепил на себя треники и футболку, и мы вместе с ним вышли из квартиры. Алеха сразу потянул меня к дырке в заборе, что разделяла мой двор стандартной хрущевской пятиэтажки и территорию новокачалинского леспромхоза.
С началом перестройки дела у леспромхоза явно пошли в гору. Японцы охотно скупали лес, щепу и прочее сырье у наших доморощенных дельцов. Все леспромхозовское начальство, да и местные райкомовские бонзы обзавелись крутыми японскими тачками«Сафарями», «Крузаками», «Паджериками» и «Патролами». Но со временем интерес у узкоглазых капиталистов к обычному древесному сырью охладелвидимо, забили лесом все закрома. Теперь они готовы были покупать более технологичную продукцию, но наши умники, конечно, «не догадались» вложить полученные прибыля в производствокарманы-то разные, и поэтому, как следствие, потерпели полное фиаско. Леспромхоз стал загибаться, затариваясь никому не нужным лесом. И, наконец, пилорамы, работающие в леспромхозе еще со времен царя гороха, встали. Теперь там, лишь время от времени слонялись никому не нужные работники, зарплата которым неимоверно задерживаласьибо платить было нечем, потыривая остатки леса для личных нужд.
Мы пролезли в дыру, пересекли безлюдную территорию «былого величия» поселка, и вышли к реке.
Вон там,Палас указал на небольшую протоку, заросшую густыми кустами,нам никто не помешает!
Продравшись сквозь заросли колючего шиповника, мы вышли на небольшую вытоптанную прогалину метров пяти в поперечнике, со всех сторон окруженную кустарником. Здесь нас точно никто не заметит. Невооруженным взглядом было видно, что сие местечко пользуется спросом у некоторых озабоченных товарищей, типа Патласа. Деревенских укурков, если по-простому. Нет, я не осуждал своего безбашенного друга, поскольку хорошо знал его неуемный характер и патологическую тягу ко всему запретному.