Дмитрий АлексеевДальневосточная альтернатива
Глава 1
Многим людям, особенно в молодости кажется, что они обижены природой по росту, внешности, даже полом. С годами это успешно проходит, тем более, что в мире огромное количество уродов от природы и по жизни, калек, больных, поэтому мелкие погрешности внешности у нормальных людей уходят на второй план, оставаясь все-таки раздражителем в глубине души.
Сергей Куприянов, 26 лет, был именно обиженным природой: все его лицо было густо покрыто оспинами, хотя оспой он не болел. Естественно, что окружающие испытывали к нему некоторое отвращение, сам же он к этому привык, но с людьми без дела не общался.
Судьба и так обошлась с ним неласково: в 17 лет, когда он учился в 10 классе в райцентре и жил в интернате, его дом в деревне сгорел вместе с родителями. Причина была в банальной пьянке, к счастью, младшая сестренка спаслась, ее удочерила потом семья сестры матери. Сергея тоже звали, но у них самих было трое детей и он предпочел закончить школу в интернате, а затем уехал во Владивосток, где отучился 5 лет в политехе на механика-судостроителя. Кстати, если кто-то думает, что закончив кораблестроительный факультет, сможет построит корабль, то он глубоко заблуждается, он будет знать только очень небольшую часть необходимого. Увы, специализация, причем достаточно узкая.
Пенсию за родителей платили только до 18 лет, стипендия 35 рублей, поэтому Сергей (кличка Купер, за глаза Рябой) все годы учебы подрабатывал, первый год в котельной, а со второго курсалаборантом на кафедре за 70 рублей, так что в сумме выходило совсем неплохо. За все время он освоил все оборудование, что там было, включая токарный, фрезерный станки, а по сварке сумел получить 3 разряд, впрочем, как и «корочки» станочника, т. е. при неудачной карьере инженера спокойно мог найти квалифицированную работу.
Учеба далась без особых проблем, хотя до отличника ему было далековато. Выручала работоспособность и полное отсутствие половых проблем, т. е. желанието было, но зеркало недвусмысленно показывало тщетность намерений в отношении женского пола. Кому ж понравиться, если с утра может и стошнить от вида партнера. Проблема гормонов решалась древним, еще со времен Хама ручным способом.
Распределялся Сергей во втором десятке, но вакансий хватало и он выбрал Николаевский-на-Амуре судостроительный завод и только потому, что там сразу давали комнату в общежитии для ИТР. На заводе комнату предоставили, но зато без обсуждений отправили мастером в трубопроводный цех, что не обрадовало малокоммуникабельного Сергея. Тем не менее к концу третьего года работы ему прочили место старшего мастера.
Однако, деревенские корни сказались и все свободное время, а также отпуска Сергей проводил на Амуре или в тайге. Он приобрел охотничий билет, пару ружей, надувную лодку (на нормальную с мотором денег не хватило) и от души развлекался летом и зимой рыбалкой и охотой. Зимой охотился ради шкурок, но не особенно преуспел, рядом с городом все вывели.
На четвертом году жизни в Николаевске начал присматривать себе место лесничего или охотника, вскоре вакансия лесничего в ста километрах от города подоспела и, без сожалений и раскаяний Сергей покинул завод, на прощанье помахав рукой недостроенным сейнер-траулерам.
От ближайшего поселка до домика лесничего примерно 20 км рядом с Амгунью, притоком Амура. К поселку была тропа, достаточно проходимая для человека с лошадью. Передавал дела старик Арсентьевич, скрупулезный и занудный, но рассказавший и показавший на участке все, что знал сам, в том числе, технологию промывки золота и установку капканов на соболей. Золото, по его словам давно все выкопали и если найдешь, то только случайно, зато соболей и других пушных зверушек еще хватало. По акту передал Сергею рубленый домик, два сарая, огород, трехлетку кобылу и двух собак, сучку и кобеля, живущих свободно и поэтому совсем не злых.
Оформление и передача дел заняли целую неделю. От начальства Сергей получил наказ отправлять ежемесячно отчет в контору и получать довольствие на себя, лошадь и собак. Кроме того, ему выдали ружье и «сайгу» с патронами, про свое оружие он скромно умолчал. В поселке удалось запастись боеприпасами за свой счет.
Район был сейсмоопасный и периодически трясло, но в одноэтажном рубленом доме почти не чувствовалось. Сергей с первого дня начал вести ежедневник, куда вписывал данные о погоде и всех событиях. Он еще в детстве научился выделывать шкуры животных, но учитывая сложность процесса обычно консервировал шкуры солью, а остальное делали другие, уже после продажи. Денег получалось меньше, но вполне достаточно. За две зимы ему удалось добыть только соболя 30 шкурок, не считая других зверей.
У Сергея был сокурсник, который постоянно всех убеждал хранить капиталы в золоте. «Только золото постоянно повышается в цене и не изнашивается», говорил тот и Сергей с ним согласился. Так что все «излишки» бумажных денег переводились обычно в банальные обручальные кольца стоимостью 2030 рублей. Количество колец перевалило за полторы сотни и весило больше килограмма. Хранить в доме было боязно, т. к. трудно объяснить такую любовь к обручальным кольцам холостяку, тем более, там же были с десяток небольших самородков, добытых в ручьях. Закопано это добро было рядом с лесным домом под корнями самого крупного дерева.
12 мая 1982 года вечером все было как обычно, кроме поскуливания сучки и рычания кобеля в сторону ближней сопки. Это поведение собак легко объяснить близостью крупных хищников, поэтому Сергей не заморачиваясь пошел спать, правда, поставив «сайгу» у постели. Он успел выспаться, как вдруг заложило уши и раздался жуткий звенящий гул. Мгновенно проснувшись, Сергей свалился на пол и ухватился за планку подоконника, чувствуя, что куда-то летит. Собаки взвыли как пожарная сирена, ему тоже так хотелось, но неудобно было перед животными. Почти сразу удар приземления и все незакрепленные предметы посыпались вниз. Прикрыв голову руками, Сергей ждал продолжения, понимая, что это землетрясение и очень сильное. Тряски не стало, зато гул перешел на низкие частоты и стал зловещим, что пришлось заткнуть уши. Воздух завибрировал от силы звука, Сергей сильнее сжал уши.
Пытка продолжалась не более пяти минут, но вымотала все силы. Его шатало, когда на четвереньках он выползал из дома. Мир вертелся перед глазами, кроме звезд ничего не было видно. Наступила тишина, головокружение исчезло, запахло горелым, но огня не было видно.
Вроде все закончилось, сказал он вслух, чтобы немного успокоиться.
Тут же под ноги бросились дрожащие собаки, которых Сергей похлопал по головам, на что они предсказуемо не обиделись.
Сначала лошадь посмотреть, подумал он и побежал к сараю. Несмотря на выпученные глаза, лошадь никуда не делась. Собаки вертелись рядом.
Ну что, ребята пойдем досыпать или как?
Не дождавшись ответа Сергей пошел в дом и улегся на топчан. Естественно после такой встряски сон не шел, более того, в душе нарастала какая-то тревога, поэтому едва рассвело, он поднялся и вышел из дому.
Картина окружающего мира была великолепной: в синеватой дымке сопки разнообразной высоты, заросшие зелеными лесами, облака самой невообразимой формы, одинокая точка Венеры чуть выше горизонта. Внимать эту идиллию мешала одна маленькая причина: ЭТО БЫЛО ДРУГОЕ МЕСТО!
То есть совершенно другое, даже запах тайги был не тот, с каким-то южным оттенком. Деревья были те же, но только самые близкие, уже на расстоянии 50 метров лес стал широколиственным с отдельными вкраплениями кедра и сосны.
Начинался рассвет и внезапная догадка сорвала Сергея с места. По привычке он засек время восхода, сравнил со вчерашними данными и впал в глубокий транс: восход за одни сутки сместился на 58 минут. Таким образом, получалось необъяснимая вещь: он по сути мгновенно вместе с домом, лошадью, собаками и значительным куском земли перенесся почти на 800 километров южнее.
Ситуация требовала решительных действий, поэтому Сергей занялся приготовлением завтрака, искоса поглядывая по сторонам в надежде на изменение пейзажа. Со всех сторон доносился птичий гомон, который совершенно не соотносился со скудным на голоса северным лесом.
Здорово влип, сказал он вслух, просто чтобы почувствовать свой голос. Вяленое мясо вприкуску с чаем без сахара (принципиальный противник) неожиданно развеселили.
«Представляю как будут искать меня, а главное всю усадьбу и что они найдут на том месте? Огромную яму?», усмехнулся он «и как я буду выглядеть здесь, когда выйду в совсем другое лесничество». Смех да и только, никто не поверит, а доказывать придется долго и нудно. Сергей даже поежился от такого будущего.
Глава 2
Варвара Прохоровна Лагутина родилась и прожила первые 16 лет в городе Свободный Амурской области, где ее родители работали на железной дороге, мать в бухгалтерии, отец путейцем. У них был небольшой домик, но с большим приусадебным участком, где юная селекционерка с удовольствием экспериментировала на грядках. Увлечение стало настолько серьезным, что проблем выбора профессии у нее не наблюдалось и после окончания 10 классов Варя отправилась в Благовещенск и поступила в «сельхоз».
Учеба давалась легко, а вскоре и родители перебрались туда же. Жилье пока снимали, но через полгода обещали ведомственную квартиру.
На этом везение Варвары закончилось. Когда она закончила два курса, отец с матерью разбились на мотоцикле. Отец умер сразу, а мать еще месяц лежала в коме, пока тоже не скончалась. Были каникулы, все знакомые разъехались, поддержать Варю было некому, но сцепив зубы она прошла этот период, навсегда утратив остатки восторженности. Через полгода она продала домик в Свободном, а деньги положила на срочный вклад, живя на стипендию и «левые» заработки.
Попытки завести отношения с парнями неожиданно закончились конфузом: после нескольких романов Варя убедилась в своей фригидности и, потеряв девственность, приобрела равнодушие к сексу, заодно получив триппер от одного старшекурсника. Позор от лечения в вендиспансере усугубился еще одним открытием: при обследовании у нее обнаружили атрофию фаллопиевых труб и, соответственно, бесплодие. Вопрос к врачу был один:
Вызывает это рак или нет?
Ответ удивленного врача был «Нет» и это устроило обе стороны. Лечить бесплодие Варвара даже не пыталась.
Ни романов, ни подруг заводить она больше не стала, а погрузилась в учебу. Кроме специальности агронома, ей хотелось освоить навыки зоотехника.
Факультативно это ей удалось, хотя бумаг никаких не получила. После четвертого курса ее послали на практику в Ханкайскую долину Приморья. Природа, люди и возможности региона настолько увлекли ее, что после защиты диплома, она попросила распределения в Спасский район.
На факультете ее звали «Варваракраса», но это в насмешку, т. к. красотой она совсем не отличалась, зато имела спортивную фигуру, выносливость и стальной характер. Ее боялись даже преподаватели, во взгляде чувствовалась превосходство и жесткость. Когда ее пытались поставить комсоргом факультета, она согласилась, заявив, что будет бороться с «жирными коммунистами-перерожденцами». После таких заявлений ее близко не подпускали к комсомольской работе, так что хитрость удалась.
Приехав по распределению в большое село Михайловку и получив служебные полдома, Варя буквально утонула в работе. Ей выдали в полное распоряжение коня Серика, поэтому никакая грязь и погода не страшила юную наездницу. Ездить верхом она научилась в институте, там была секция верховой езды, как впрочем, и стрелять тоже в секции.
В совхозе было шесть отделений, пять из которых не дальше 10 км, а шестое -18 км. И хотя бы раз в неделю в каждом надо побывать. Ела Варя обычно на ходу и всухомятку и очень утомлялась от всяких отчетов. Зимой было полегче и она даже пристрастилась к охоте. Обычно она на коне доезжала до замерзших болот и там отводила душу, хотя серьезным добытчиком конечно не стала.
Так прошли три года. Никуда уезжать она не собиралась, тем более ее сватали в зам. директора через несколько лет. Личной жизни не было никакой, а с подчиненными мужиками Варя отлично ладила, используя самые крепкие выражения богатого русского фольклора. По ночам иногда всхлипывала, жалея себя, но утром и без того тонкие губы вытягивались в ниточку, а беспощадный взгляд вводил в смущение горлопанов.
В эту зиму ремонт техники шел особенно тяжко и, хотя напрямую ее это не касалось, но предчувствие трудной посевной буквально давило сознание. Надо было отвлечься от рутины и 20 февраля 1982 года она отправилась на охоту на коне. Переночевав в Вадимовке Варя выехала на просторную Приханкайскую низменность, слезла с коня и направилась к зарослям кустарника. Умный Серик шел следом, но не подходил близко. Сначала послышался как бы свист, затем звук стал низкочастотным и ударял как барабан.
Сейчас рванет, подумала Варя в то же мгновение ее подкинуло, непонятный туман скрыл все окрестности. Голова разрывалась от чудовищного звука похожего на реактивный двигатель самолета. Затем жесткий удар о землю, подступившая тошнота и сознание ушло.
Очнулась она почти сразу и увидела коня, заглядывающего ей в лицо. Вокруг откуда-то появился белый непроглядный туман, хотя было достаточно светло. Полежав немного на снегу Варя попыталась разглядеть куда идти. Через несколько минут поняла, что лучше всего идти по следам коня, однако через 50 метров следы обрывались. Метели не было, поэтому замести следы не могло. Заблудиться она не бояласьвесь район объездила вдоль и поперек, одета тепло. Отличная винтовка и сотня патронов придавали уверенность, но куда идти?
Вот дура, у тебя же компас есть! вслух разъяснила Варя коню и тот понятливо кивнул, соглашаясь с хозяйкой.
Вперед на восток и мимо реки не пройдем, а там вдоль русла прямо до дома, продолжала она говорить с Сериком. Примерно через километр туман резко закончился и они с конем вышли как на светлое место. Такого ей не приходилось наблюдать никогда и Варя несколько раз оглянулась. Туман выглядел зловеще, как огромное облако и ей захотелось быстрее уехать, поэтому она быстро взлетела на коня и голосом отправила его вперед. Пришпоривать или бить Серика ей даже в голову не пришло: отношения у них были приятельские.
Глава 3
Целый день ушел у Сергея на разведку окрестностей, вывод был неутешителен, но вызывал просто жгучий интерес. КАК ЭТО МОГЛО ПРОИЗОЙТИ?
Лес очень похож на южное Приморье, кедры вперемежку с широколиственными деревьями, оплетенные лианами виноградника, лимонника. Один раз он чуть не поранил руку о шипы «чертова дерева» или аралии маньчжурской и окончательно понял, что находится где-то у истоков Уссури. Развеять сомнения помогла недоеденная туша кабана, убитого явно тигром, отчего собаки сразу поджали хвосты.
Если я сейчас на перевале Сихотэ-Алиня, то ближе идти к морю, там и поселков много и не промахнешься, рассуждал Сергей.
Сейчас самый клещевой сезон и, хотя прививка от энцефалита у меня есть, поберечься не помешает, продолжал он бурчать себе под нос.
Вернувшись к усадьбе, Сергей занялся приготовлением к походу. Вспомнил он и про свою золотую заначку, к счастью дерево с кладом перенеслось вместе с домом. Решил все золото взять с собой, а потом ближе к жилью перепрятать. Оружие и боеприпасы тоже упаковал на коня, сам понес только «сайгу». Остатки круп и часть недорогих шкурок сложил в ларь, обитый жестью, от человека это не защищало, но для мышей большая проблема. Весь вечер ушел на сборы, зато с утра сразу вышли в поход.
Южное Приморье в мае просто рай, в основном из-за отсутствия комаров и прочей летающей нечисти. Скоро они выйдут на битву с человеком и тогда проклянет жизнь всякий, пришедший в лес. Но сейчас симфония птичьих голосов, сочетаясь с легким ветерком и еще не жарким солнцем, создавали такое умиротворение и блаженство, что упал бы на траву и только внимал бесплатному концерту. Но идти вдоль ручейка было тоже приятно, зная что он приведет к морю. Тропинок не было, однако следы кабанов просматривались во множестве и ближе к вечеру Сергей подстрелил подсвинка. Быстро освеживал тушку, накормил собак и отправились дальше. Еще через пару часов на песчаной косе остановились на ночевку. Развел костер, нарезал тушу на продолговатые куски и начал коптить на решетке. Отдельно на ужин приготовил несколько небольших кусков на сковородке. Хорошо, что часть посуды взял с собой. Затем установил палатку, приказал собакам охранять лагерь, уснул, но каждые два часа просыпался, подкладывая в костер дрова и мох для дыма. К утру мясо достаточно прокоптилось. За день проходили не больше 15 км и только на пятый день Сергей услышал море и почувствовал йодистый запах. Их небольшой отряд вышел к устью речки и увидел за небольшим мысом обширную бухту. Хотя Сергей не бывал в этих местах, он понял, что это бухта Ольга. Перейдя речку вброд, они отправились по прибрежной полосе к видневшимся домикам. Ольга довольно крупный поселок и Сергей решил, что ошибся,т. к. те хибары и землянки не воспринимались как постоянное жилье. Совсем рядом с берегом на якоре стоял парусный шлюп, а недалеко от хижин располагался вполне приличный причал.