Услышав это, я усмехнулся. Вот, сучка лживая. Ничуть не изменилась. Заливает одинаково во всех реальностях. Сколько же в ней понтов дешёвых?
Пока, Зоя. Я тут занят немного. Увидимся на вечере встречи выпускников.
Пока, Антон.
Я даже не успел спрятать телефон, когда рядом появилась Вика.
Кто тебе звонил?
Да, никто. Человек из моей прошлой жизни, едва я взглянул на свою красавицу жену, как тотчас невольно представил её без одежды, в этой самой спальне, на этой огромной кровати под балдахином, Вика, у меня к тебе есть большая просьба. Пускай все уйдут. Этот вечер я хочу провести только с тобой.
Хорошо, ответила она шёпотом, а затем неторопливо подошла ко мне и пристально посмотрела в глаза, У тебя точно всё в порядке? Какой-то ты странный сегодня.
Не обращай внимания. Всё отлично. Лучше и быть не может. Просто у меня такое чувство, словно мы не виделись целую вечность.
В общем, началась у меня после этого счастливая, весёлая жизнь. Шикарный дом, прекрасная жена, любимая работа. Катался, как сыр в масле. Потихоньку даже начал забывать о тех жутких кадрах из будущего и злополучной перегоревшей лампочке. Новая реальность оказалась во всех смыслах лучше предыдущей. Ведь, если подумать, раньше я жил довольно скучно и однообразно. Да, у меня водились неплохие деньги, но мне было просто негде их тратить. В лучшем случае, я мог сходить в какой-нибудь ресторан или купить себе очередную дорогую безделушку. Теперь всё изменилось. Благодаря жене, я оказался вхож в элиту столичного бомонда. Передо мной открывались двери закрытых клубов и вечеринок. Я был лично знаком со многими отечественными и зарубежными знаменитостями. Пил водку в компании высокопоставленных чиновников, спортсменов и бандитов. Почему-то бандитов в этой реальности развелось особенно много. Мне бы стоило насторожиться, но я был слишком занят другими делами. Успешно зарабатывал деньги и так же успешно их тратил. Меня частенько приглашали на телевиденье во всевозможные ток-шоу и «танцы со звёздами», а моё фото не раз появлялось на страницах модных глянцевых журналов. Даже многочисленные друзья Вики принимали меня, как родного в своей компании.
Всё дело в том, что я был не только мужем знаменитой певицы, но ещё и продюсером. Причём, продюсером замечательным. Именно благодаря мне она из рядовых певиц так резко поднялась на вершину музыкального олимпа. Надо же сколько лет жил и не подозревал, какой талант во мне кроется. Секрет в том, что я практически сходу отличал хорошую музыку от дешёвой халтуры. Сам не знаю, как это у меня получалось. Какой-то особый нюх, какое-то особое чутьё помогало мне находить по всей стране талантливых поэтов и композиторов и давать им нужное направление в работе. В итоге мы создавали готовые хиты, а Вике оставалось лишь исполнять их и получить свою долю славы и всенародной любви. Естественно, я занимался лишь творческой стороной проекта. За организацию гастролей, финансы и прочую рутину отвечали другие люди. Я был, конечно, не против поработать и здесь, но времени на всё катастрофически не хватало. Помимо раскрутки своей жены, я по-прежнему умудрялся управлять одной из крупнейших в стране страховых компаний.
В Росгарантии дела мои также шли весьма неплохо. Даже лучше, чем прежде. Помимо должности генерального директора, я был ещё и крупным акционером своей компании. В своё время немного подсуетился и прикупил себе акций по дешёвке. Теперь вот живу в шоколаде. На одни проценты можно запросто прокормить с десяток обычных московских семей. А в остальном, всё осталось по прежнему. Каждое утро отправляюсь на работу, проезжаю через центр Москвы и паркуюсь на личной стоянке. Затем захожу в офис, здороваюсь с сотрудниками и время от времени легонько чморю своего бывшего начальника Витю (чтобы не расслаблялся). Зарабатываю, правда, гораздо больше, чем в прошлой реальности. Освоил кое-какие мутные схемы и познакомился с «правильными» людьми. Пусть это не совсем законно, зато приносит хорошую прибыль. А ещё у меня теперь другая машина. Жалею иногда свой прежний серебристый Лексус. Привык я к нему за последние пол года. Впрочем, замена оказалась ничуть не хуже. В нынешней реальности я уже рассекаю на новеньком Бентли Континенталь, при одном виде которого зеленеют от зависти все знакомые и коллеги по работе.
В общем, за пару месяцев я вполне освоился в этом новом мире. Понял, как вести себя в высшем обществе и как общаться с творческими людьми. Научился стильно одеваться и грамотно отвечать на вопросы журналистов. Со временем даже привык к той пёстрой экстравагантной компании, что постоянно тусовалась в нашем доме. Даже подружился с одним из Викиных знакомых. Миша Пожарский, вроде, вполне нормальный мужик примерно моего возраста. Занимается спецэффектами для кино. Немало поколесил по миру. Успел поработать со многими российскими и забугорными киностудиями. С ним было о чём поговорить за бутылкой водки в каком-нибудь нормальном кабаке. В общем, такая жизнь мне нравилась. Мы с Викой были, возможно, самой известной звёздной парой на просторах страны. Я был счастлив. Это куда лучше, чем каждый вечер сидеть одному в большом доме и пытаться найти жену по Интернету.
И всё бы хорошо, вот только жизнь мою в последнее время начала омрачать одна тревожная деталь. В окружении жены я всё чаще стал замечать Костю Оловянного её жениха из прошлой реальности. Что вообще может её связывать с этим бандюганом? В компании стилистов и музыкантов он выглядел как матёрый волчара среди стада овец. Мне он как-то сразу не понравился. Совсем, блин, не понравился
Говорят, в прошлом Оловянный был профессиональным боксёром. Вполне возможно. С виду он высокий и крепкий, с длинными руками и сбитыми костяшками. Врежет так, что потом костей не соберёшь. Но даже не это пугало в нём прежде всего. Хуже всего был его взгляд, такой тяжёлый и пронзительный. От этого взгляда у меня каждый раз душа уходила в пятки. Никогда не знаешь, что у него сейчас на уме. Иногда кажется, что этот отморозок в любой момент может достать ствол и пристрелить тебя к чёртовой матери.
Дошло до того, что он начал чувствовать себя как хозяин в моём доме. При его появлении, наша шумная компания сразу затихала и рассеивалась. Его все боялись. Никто не хотел с ним связываться. Более или менее уважительно он относился только к Вике. Впрочем, их отношения меня всё больше и больше настораживали. Например, Оловянный мог запросто обнять мою жену за талию или положить ей руку на колено. И ему наплевать, что на это смотрят десятки гостей. Меня он вообще не замечал. Лишь презрительно кивал в мою сторону и давал мелкие поручения. То пивка ему принеси, то коньячку. Вот дожил, блин Бегаю, как официант в собственном доме перед каким-то уголовником. И пререкаться с ним страшно. Это тебе не бывшего шефа чморить за любую оплошность.
Я неоднократно пытался поговорить с Викой о нашём непрошенном госте, но она каждый раз тактично уходила от ответа. А Оловянный с каждым днём вёл себя всё наглее и наглее. Наконец, даже моё терпение не выдержало, и я решил всерьёз обсудить с женой эту тему. Помню, был обычный зимний вечер. Я только вернулся с работы. Дома никого, одна лишь Вика сидит в гостиной у телевизора и пьёт кофе.
Вика, нам с тобой нужно срочно поговорить. Что в нашём доме делает Костя Оловянный? Что у тебя может быть общего с этим бандюганом? Может, вы любовники?
Моя жена сразу вздрогнула и побледнела. Поставила чашку на столик и, прежде чем ответить, несколько минут собиралась с мыслями.
Всё гораздо сложнее, Антон. Я должна ему много денег. Почти полтора миллиона.
Полтора миллиона рублей?
Вика печально улыбнулась.
Долларов
От услышанного ноги мои подкосились, и я присел на соседнее кресло. Дальше всё было, как в тумане. Я просто молчал, смотрел в одну точку и отрешённо слушал оправдания своей жены.
Антон, ты должен меня понять. У меня другого выхода не было. Десять лет назад мне срочно нужны были деньги на раскрутку альбома и съёмку нового клипа. Сам помнишь то время. Мы дом строили и были по уши в кредитах. Вот я и попросила у Кости. Тогда он казался мне порядочным человеком. Даже помогал мне немного в организации концертов. Говорил, мол, отдашь лет через двадцать. Ещё шутил, что его, скорее всего, убьют к тому времени. Какая же я была дура. А теперь он поставил меня перед выбором, либо я возвращаю деньги, либо становлюсь его любовницей. Костя дал мне всего две недели на раздумья. Что мне делать, Антон? Мне так страшно.
Вика закрыла лицо руками и расплакалась. Я не стал ругать её за безответственность. Не стал упрекать, что связалась с бандитом и поставила под угрозу всю нашу семью. Не стал орать, типа, о чём ты вообще думала, когда брала в руки эти деньги. Я просто сел рядом и крепко обнял её.
Не переживай так. Я всё улажу. Всё снова будет хорошо.
Тем временем в голове моей уже крутились идеи, как выйти из этой непростой ситуации. Оловянный, конечно, отморозок, но даже с ним, наверняка, можно договориться. На работе мне не раз приходилось иметь дело со сложными клиентами. Полтора миллиона долларов немалая сумма, но это ещё не конец. Договорюсь с Оловянным об отсрочке. Выплачу долг частями в течении нескольких лет. О том, чтобы отдать ему Вику в любовницы, конечно, не могло быть и речи. Всё будет нормально. Не посмеет этот уголовник открыто угрожать людям, которых знает вся страна. На дворе, слава Богу, не девяностые годы.
Я как следует подготовился к встрече с Оловянным. Постарался вникнуть в его бандитскую психологию. Решил, что буду вести себя спокойно и уверенно. Просчитал всё до мелочей. На все его вопросы придумал правильные ответы. А затем просто начал ждать.
Встретились мы через несколько дней, у меня дома. Вот только, пошло всё не так, как я думал. Все мои тщательные приготовления в один миг полетели к чёртовой матери. Каким же я был наивным. Думал, что смогу о чём-то договориться с тупым отморозком вроде Оловянного.
В тот злополучный вечер я поздно вернулся с работы. Открыл дверь и сразу услышал на кухне душераздирающий крик своей жены:
Костя, не надо!
Меня словно током прошибло. Я бросился на кухню и застал там жуткую картину. Оловянный одной рукой прижал Вику к стене, а другой срывал с неё одежду. Заметив меня, он лишь презрительно усмехнулся.
А вот и муженёк нарисовался. Ты вовремя. Можешь, посмотреть, если хочешь?
Убери от неё свои грязные руки!
Оловянный отпустил Вику и угрожающе шагнул в мою сторону.
А то, что?
В тот момент я плохо соображал, что делаю. Просто схватил со стола длинный кухонный нож и шагнул в сторону Оловянного. Тот лишь нахально рассмеялся мне в лицо. Ну, вылитое животное.
А муженёк у Вики боевой. Чего остановился? Взялся бей.
И я ударил. В один отчаянный рывок вложил всю свою силу и ненависть. Тогда я хотел лишь убить Оловянного. Прирезать его, как бешеную собаку и превратить его мерзкую харю в сплошное кровавое месиво. Но удар не достиг цели. Оловянный легко перехватил моё запястье и другой рукой нанёс мощный хук в челюсть. Нож полетел в одну сторону, я в другую. Выписал в воздухе какое-то невообразимое сальто и с грохотом приземлился на твёрдый кафельный пол. Даже посуда зазвенела на полках. Но Оловянному этого было мало. С перекошенным от ярости лицом он подбежал к моему полуживому телу и начал остервенело избивать его ногами.
Ты чё, гад, творишь! Ты на кого, падла, нож поднял!
Он, наверное, мог меня убить на собственной кухне, если бы рядом не послышался гневный окрик Вики:
Костя, хватит!
Оловянный обернулся и встретился взглядом с моей женой. Она смотрела на него словно дикая кошка, защищающая своё семейство. Никогда раньше не видел её в таком состоянии. Ещё секунда, и она вцепится ему в глаза своими длинными когтями.
Убирайся вон из моего дома!
Оловянный даже переменился в лице. Он резко остыл и переключил всё внимание на Вику.
Значит, ты теперь так со мной разговариваешь? Тогда, будем решать дела по-плохому. Готовь бабки, Викуся. Скоро я за ними приду. Не хочешь платить натурой, плати деньгами.
После этого он развернулся и быстро пошагал к выходу. Я к тому моменту уже поднялся с пола и вытер рукой окровавленное лицо. Проходя мимо, Оловянный грубо толкнул меня плечом.
А ты, лошара, запомни простую вещь Не можешь защитить свою бабу, уступи её другому.
Через минуту он ушёл, громко хлопнув за собой дверью. А я ещё долго не мог придти в себя. Меня давно так не оскорбляли. Я думал, что я крутой, если имею много денег, жену-знаменитость и сотни людей в подчинении. Фигня всё это. Вся моя крутизна сразу сдулась, стоило мне столкнуться с действительно «серьёзным» человеком. Это тебе не бухгалтеров в конторе гонять по любому поводу. Теперь я чувствовал себя последней тряпкой. Конечно, можно себя утешать, что я хотя бы попытался защитить жену от уголовника и отморозка. Но всё это ерунда. Сама по себе, попытка ничего не стоят. В наше время важен лишь результат.
Даже не знаю, сколько времени я провёл, пытаясь выйти из своего жалкого истеричного состояния. Вика обзванивает знакомых, пытается найти нужную сумму, и о чём-то договаривается с другими «серьёзными» людьми. В этой непростой ситуации она ведёт себя как настоящий глава семьи. А я всё время лишь сижу на диване, жалею себя и проклинаю несчастную судьбу. Может, я и правда лошара? Может, я недостоин такой жены? Может, моё истинное место рядом с Зойкой, на грязной, обшарпанной кухне, рядом с кастрюлей мерзкого кислого борща?
В ту ночь я долго не мог уснуть. Глупые тревожные мысли никак не лезли из головы. Тогда я думал, что ничего в жизни не может быть ужасней недавнего происшествия с Оловянным. Какой я был наивный. Я даже представить не мог, какие неприятности ждут меня впереди.
На следующий день я, как обычно, сидел на работе, когда в мой кабинет без стука и приглашения вломились четверо здоровенных бычар. Заметив среди них Оловянного, я сразу побледнел и вжался в кресло. В жизни мне не было так страшно. Это только в дурацких боевиках герой может послать бандюков куда подальше, а затем достать пару пистолетов и перемочить их всех в красивой перестрелке. В реальности всё по-другому. Голову открутят, и даже пикнуть не успеешь. На меня словно столбняк напал. Сижу, трясусь как осенний лист и думаю, что, наверно, мне конец пришёл.
Оловянный тем временем вразвалочку подошёл к моему столу и уселся в кресло напротив. Здесь он тоже чувствовал себя, как хозяин. Вот ведь быдло проклятое. Несколько секунд он просто смотрел на мою бледную физиономию и презрительно ухмылялся.
Да, ты не боись. Убивать тебя пока не будем. Может, только немного покалечим.
Я сейчас охрану вызову
Я, было, потянулся к телефону, но Оловянный ещё раньше схватил аппарат и с силой швырнул его в открытое окно. В глазах его вспыхнул дикий необузданный гнев. Этого было достаточно, чтобы лишить меня последних остатков самообладания.
Ещё раз рыпнешься, падла, и полетишь следом! А охранники твои лежат на первом этаже мордой в пол и пощады просят. Щас скажу фас, и ребята порвут тебя, как грелку.
Погоди, Костя. Не пугай раньше времени человека.
В разговор вдруг вступил второй бендюган. Выглядел он чуть приличней Оловянного. Голос у него был поспокойнее, манеры помягче, да и рожа поинтеллигентнее. Видимо, они с Оловянным решили сыграть передо мной в хорошего и плохого бандита. Старый приём, но до сих пор действует безотказно.
Ты, дружище, так сильно не волнуйся. Мы сюда по делу пришли. Говорят, ты Костяну денег должен. Верни долг и живи спокойно.
Нет у меня таких денег. Полтора миллиона слишком большая сумма
Какие полтора миллиона, придурок? Ты нас видимо за лохов держишь? Оловянный достал из-за пояса длинный армейский нож и приставил его к моему горлу. Я в ужасе отшатнулся, Полтора миллиона я вам одолжил десять лет назад. Теперь они превратились в четыре. Не вернёшь долг через неделю, заплатишь вдвое больше. Время идёт, счётчик тикает. И не смотри на меня удивлёнными глазами. Я тебе не Сбербанк, чтобы льготные кредиты выдавать.
После этих слов я понял, как серьёзно попал. Я попал в ситуацию, из которой нет выхода. Мне никогда не достать эти чёртовы четыре миллиона. Оставшись без денег, бандиты убьют меня, а затем пойдут к Вике. Ей не поможет; ни охрана, ни полиция, ни её звёздный статус. С такими людьми шутки плохи. Страшно подумать, что с моей женой сделает отморозок вроде Оловянного. И ничего уже нельзя изменить. Вот, жизнь проклятая
Если бы у меня сейчас был пистолет, я, не задумываясь, достал бы его и пристрелил Оловянного, как собаку. А дальше, будь что будет. Но оружия у меня не было. Я вообще никак не мог повлиять на эту ситуацию. Я просто сидел в кресле и испуганно пожимал плечами.