Обычно, торопливо пробегая мимо неприятных гаражей, я имела привычку напевать что-нибудь бодряческое, но с Леонтиском в этом не было нужды. Все же промолчать я не сумела и подала голосок.
О чем беседовал со Шлеппием? переспросил Лео и наморщил лоб. Назвать диалогом наш звуковой контакт означает здорово преувеличить. Сергий никак не мог отойти от дневных похмельных кошмаров, и мне предстояло в темпе загонять обратно в преисподнюю вызванных им демонов. Боюсь, что применил неправильную тактику, но быстрым соображением я никогда не отличался. Сказал, что он подвергся испытанию, и что лишь от него самого зависит итоговый результат и дальнейшие виды на будущее это выслушали с невероятной сосредоточенностью, ухватив меня за пояс Многозначительной интонации оказалось вполне достаточно для примитивного внушения, а вот что из этого получится одному Богу ведомо.
Богам, Леошенька! Богам, как можно мягче поправила я. Ты стал часто оговариваться.
Ладно, не придирайся, ревнительница античных традиций! Считай, что имелся ввиду Юпитер.
Да уж, на исправления вы горазды
Надулся или нет? Надо отвлечь его внимание захватывающим рассказом о том, что сотворил Локисидис со скульптурой впечатление будет не слабым!
Я отпустила мужской локоть и встала сбоку в эффектную позу с высоко поднятыми и растопыренными пальцами обеих рук Да так и застыла, не в силах пошевелиться.
Справа и слева от снежно-серых стен отделились две рослые фигуры в черном. Их лица скрывали вязаные шапочки с узкими прорезями для глаз. У одного за поясом наискосок торчал дротик, другой поигрывал двухметровым шестом с зазубренными окантовками из меди. В два больших шага неизвестные очутились точно напротив нас и остановились, слегка раскачиваясь.
Наверное, я должна была ужасно испугаться и заверещать, но не успела, так как получила прямой удар в лицо.
Ума не приложу, как удалось увернуться. Что-то во мне еще оставалось от прежней тренированной спортсменки-разрядницы. И оголтелой драчуньи из гнилых подворотен предместья.
Кулак прошел в дюйме от моего носика, описал короткую дугу и угодил в замок на двери гаража. Следовавшая за ним голова врезалась в железный фонарь, висевший чуть выше. Так вышло оттого, что я ухитрилась толкнуть нападавшего в спину.
Как отреагировал Лео на своего не видела. Когда нервно оглянулась, то обнаружила его, стоящим вертикально. Над горизонтально распростертым телом второго черного. Шест валялся рядом.
О Боги, Боги мои, какая повисла тишина!
Ровно на шесть секунд я почему-то считала.
А дальше Двое объявились спереди, трое возникли сзади. Такие же, закамуфлированные. И за поясами у них уже ничего не было все в лапищах, обтянутых шерстяными перчатками. Полицейские дубинки, кастеты, арматура.
Леонтиск укоризненно посмотрел на укрывшуюся за туманной дымкой далекую, обманчивую Селену и отчетливо произнес: «О-хо-хо твою мать!» (о, счастливая Фейя!) Подобрал омедненую палку и, внушительно опираясь о нее, как странствующий дервиш на посох, шагнул ко мне, подавая свободную ладонь ковшиком:
Битте, мадемуазель?
Растерявшись, я вложила в нее опрокинутой горсточкой свою. Меня подвели к ближайшему каменному строению, возле которого стоял на четвереньках первый из поверженных в себя он по-настоящему так и не пришел. Мой напарник вновь придал его телу поступательное движение путем мощного пинка в зад (макушкой о дверцу, гудение металла, сдавленное оханье, шапка не помогла) и продлил состояние прострации еще на некоторое время. Затем мне быстро шепнули:
Живо лезь на крышу и вопи, что есть мочи! Подсадить?
В этом я не нуждалась. И возражать не стала, вспомнив, какую медвежью услугу оказала Леонтиску в той осенней познакомительной драке с Марком Гальванием
Подпрыгнула, подтянулась, вскинула ноги и очутилась наверху. Отступила спиной вперед, дважды споткнувшись на выщербленной черепице. Обернулась и завизжала, как резаный поросенок.
Потому что угодила в объятия рыхлого, косматого, бородатого мужика.
Надо же, что за девочки начали меня навещать! довольно прогудел мужик, немного отстранившись и разглядывая мою раззявленную орущую глотку. Какой темперамент! Сколько эмоций!
Тут я затихла, всмотрелась и узнала. Тимоний! Спившийся философ с Родоса! Тот, который врал про свои подвиги в Пунических войнах
Помогите!! вновь закричала я. Там на моего друга напали!
Бородач серьезно глянул на меня, обстоятельно высморкался и тронулся грузно, вперевалку, хрустя обожженной глиной. Мне пришлось буквально подтащить его к краю.
Леонтиска теснили, он отбивался с трудом. Две половинки сломанного шеста мелькали в его руках подобно барабанным палочкам, выбивающим предрасстрельную дробь. Подобраться к нему вплотную не представлялось возможным, однако атакующие не спешили, рассчитывая на неизбежную усталость и роковой промах. Правда, теперь их было уже четверо пятый в отдалении катался по снегу, держась за глаза. Все происходило при полном молчании.
Ах, до чего нехорошо! изрек, наконец, Тимоний, засучивая рукава ветхого зимнего плаща. Такое численное превосходство! Придется вмешаться!
С этими словами он присел и прыгнул. Вытянув в полете свои конечности на все четыре стороны света.
Схватка без правил внизу закончилась. Возникла куча-мала, и вот тут уж из неё поперли такие восклицания На чьем-то боку появилось обширное кровавое пятно и стало быстро расползаться.
У меня сдали нервы. Желудок толчком бросил свое содержимое вверх по пищеводу, и я еле-еле успела отбежать к некоему подобию ивового шалашика. Дважды с конвульсиями вывернувшись подчистую, я рухнула, обессиленная, на драную подстилку и скорчилась, часто дыша и бессмысленно ощупывая ладонью испачканный рот.
Не знаю, как долго длилось это полузабытье при подъёме на крышу наручные астрономические часики треснули и остановились. В какой-то миг почудилось, что меня окликнули, хотя вряд ли неуместное: «Грациэлла, ау!» прозвучало на самом деле. Отвечать: «Скоро приду» было совсем глупо, но именно так мои губы и прошепелявили.
Кое-как, неуверенно, вприсядку проделала я обратный путь и замерла, не доковыляв самую малость до краешка. Прислушалась и, не уловив ничего агонизирующего, медленно выглянула.
Та-а-ак, философ жив-здоров и занят типично мирскими делами: стоит у зарослей акации и обстоятельно мочится. Кажется, его и мой организмы настроены на схожие волны
А что кроме?
Окровавленный снег, всюду натоптано, кругом раскидан боевой инвентарь. Кто-то расположился на корточках ва-аа-ауу!
Леонтиск! Тоже не убитый! Сидит и грызет сосульку.
Висюк, соскок я на земле. Подбежала к моему защитнику, убедилась, что он в самом деле цел и невредим. Почувствовала сильнейшую усталость. И депрессию. Съежилась рядышком и тоненько заскулила.
Мне сунули носовой платок. Помедлили немножко и использовали его по назначению в принудительном порядке. Подождали, покуда я не высморкаюсь, и, аккуратно свернув, спрятали в карман.
Как твои сапоги? Каблуки не попортила?
Я оторопела, но одновременно и очухалась. Конечно, за последнюю неделю все уши ему прожужжала насчет редкой обновки! Неудивительно, что он запомнил. И обеспокоился. Милый
Обувка оказалась в норме. Одежка не очень, и обыкновенным энергичным отряхиванием здесь обойтись не удастся требуется капитальная чистка в домашних условиях.
Все равно я приободрилась. И желудочно-кишечная область больше не урчит Правда, начал ворчать Лео, но беззлобно:
Ты весьма своеобразно выполняешь полученные инструкции, сказал он. Да, верещала славно, спору нет, но непродолжительно. И очень уж примитивно! Простыми голосовыми модуляциями бандитов не напугаешь и не отвлечешь их оскорблять надо. Желательно поименно Кстати, никого из них не узнала? У пытавшегося тебя ударить во-о-от такой шрам через щеку, а у вырубленного мной
Ты путаешь обычную отопительную операторшу с ученой криминальной экспертшей, я прервала совершенно излишнее изложение опознавательных примет. И картотеку не вела, и случайно не замечала. Вот если бы хоть одним глазком глянуть на тех, кого рубили
К сожалению, ничего не получится. После того, как с твоей подачи на хребты этих уродов сверзилась во-о-он та мясистая туша и качественно травмировала самого опасного отморозка, интерес к сражению у менее отмороженных пропал начисто. Трое супротив двоих явно не их стиль. Дали задний ход, подобрали увечных, взвалили на плечи и умотали. Сама понимаешь, мы им не препятствовали.
А ведь зря! (Тимоний неспешно возвращался, на ходу разбираясь с ширинкой). Если б не тяжелая боевая рана, то я в плен кого-нибудь обязательно захватил бы! Чтобы на досуге потолковать с ним кое о чем. Душещипательно и телопобительно!
Резон в этом есть, согласился Лео и, швырнув в небо недоеденную ледышку, выпрямился. Уж больно странным выглядело само нападение. Я и помыслить не мог, что существуют дурни, которые, выследив парочку, первым делом бьют девчонку!
Возможно, надо мной планировали совершить гнусное надругательство, зловещим шепотком предположила я и содрогнулась. Для чего решили сразу обездвижить. А после того, как разделались бы с тобой о-о-оо!
По форме это была классическая засада, (к сожалению, Корнелия ход моих мыслей не заинтересовал). А по исполнению бред собачий. На редкость убого и непрофессионально. При таком численном превосходстве нейтрализовать меня особого труда не составило бы. Это ведь лишь в театральных постановках типа «Семеро против Фив» герой Тидей на пиру у Этеокла легко и просто в одиночку расправляется с многочисленными насмешниками! В жизни так не бывает Пошли отсюда.
А как же раны философа? встревожилась я. Их же перевязать надо!
Синяки обычно примачивают, а ушибы смазывают. Кровь на снегу не его.
Тимоний несколько смутился после такого заявления и, помявшись, нерешительно произнес:
Вообще-то, я ночую в шалаше на крыше, откуда и атаковал негодяев. Там же и костерок развожу
Ни в коем случае. До утра побудешь у Грациэллы. А здесь поработает полиция.
В моем согласии на вселение временного квартиранта явно не нуждались, а протестовать я не посмела. Поскольку рот был уже приоткрыт, я им воспользовалась, чтобы солидными фразами выразить сомнение в целесообразности вызова представителей карающей власти. Философская волосатая пасть невнятным угуканьем меня поддержала.
Я обращусь за содействием к своему знакомому, успокоил Леонтиск и поторопил нас похлопывающими жестами рук. Он тоже бывший спецназовец, правда, не из элиты. В местной антикриминальной конторе возглавляет одну из опергрупп в качестве эдила от плебса. Мой авторитет у него достаточно высок для того, чтобы помочь и не спрашивать лишнего. Вот почему Тимонию придется воспользоваться благодарным женским гостеприимством возле домика Грации я вас покину.
Наверное, молчание, под знаком которого мы шли несколько минут, не понравилось элитному «тибровцу», и он выступил с пояснением:
Поймите, друзья, в происшедшем необходимо разобраться! Или хотя бы поставить в известность власти. Случившееся не лезет ни в какие рамки разве это не повод для беспокойства?
Может, всё же сексуально озабоченная шпана? я попыталась вновь эротически разрекламировать собственную худосочную персону. Увы, эротики мои кавалеры определенно не углядели:
Как минимум, троим ублюдкам было недалеко за тридцать. И потом, тебя даже не пробовали преследовать!
Этим выводом порадовал Лео. А философ еще и усомнился, а не виновата ли
А не собирались ли свести счеты как раз с карфагенской принцессой? сумел он соединить в одном вопросе и комплимент, и обвинение. Предположим, что госпожа выдала ряд авансов и позабыла о последующей оплате!
Клянусь Метидой: госпожа-принцесса на данный момент не имеет ни хамоватых хахалей, ни горячих любовников, ни всяких-прочих отвергнутых обожателей! сердито окрысилась я и, возведя очи к Селене, отчеканила: Разведена и безгранично свободна!
Тогда лабиринт заканчивается тупиком. Куда можно запросто угодить снова. Не сегодня, не вздрагивай
Нервишки мои опять затрепетали: привиделось, что впереди и впрямь нет никакого прохода! Проклятые гаражи пугали своими мохнатыми снежными шкурами, казавшимися в вечерней темноте живыми и равномерно дышащими. Это были уже не загнанные пелионские кентавры, а страшные северные медведи, затаившиеся в ожидании добычи Из каждого закоулка и поворота лезла оскаленной, длиннозубой пастью вязкая мгла и тянулась почему-то именно ко мне. Спустя мгновения морок отступал, а ветви кустов, опутавшие грязные строительные камни, принимали свой подлинный вид, но я не испытывала ни малейшего облегчения. И это находясь между двух мощных, бесстрашных парней!
Снежный ком, свалившийся невесть откуда на щеку, окончательно меня доконал. Я вцепилась обеими клешнями в расслабленный бицепс Леонтиска и унизительно запищала:
А если нас подстерегают? Там, за углом? Или сверху как прыгнут, как навалятся!
Исключено, моя слабая пешечка, мерзавцы удрали в противоположном направлении, мягко возразил Лео, неожиданно низведя меня с королевны до служанки. Все скопом!
Эт-т'точно, подтвердил Тимоний странным голосом и остановился. Они почапали на территорию Учреждения. А вот подкрались со стороны Грабциевой дороги. Доказательство перед вами.
Он скверно выругался и указал рукой.
Возле дальней стены, посреди черного, спекшегося снега лежал крупный, лохматый зверь. Такой же багрово-черный след прерывистой полосой тянулся и пропадал пропадал
О, Господи Иисусе! Мой Кербос!
Я бросилась к нему, споткнулась и упала на колени. Слезы хлынули из глаз ручьями.
Маленький янтарный зрачок чуть приоткрылся. Раздалось тихое, гортанное рычание. Пушистый хвост слабо шевельнулся.
Уткнувшись носом в окровавленную собачью шерсть, я отчаянно завыла.
Подхватив под мышки, Леонтиск вскинул меня на руки и отнес подальше. Затем быстро вернулся и склонился над раненой овчаркой. Сдернул с шеи вязаный шарф и подозвал философа нетерпеливыми взмахами ладони.
Я сидела на чем-то влажном и безостановочно плакала, ухватившись за виски. Недолго с бабьей истерикой церемониться не стали.
Гракова! рявкнул мой напарник. А ну, бегом марш к себе в норку! К нашему приходу чтобы были готовы бинты, ножницы, тазик, горячая вода, спирт и антибиотики! Да живее, копуша!
Хлюпая и беспрестанно утираясь, я побежала выполнять приказание
5
Ближе к полуночи все мы основательно нализались. Естественно, кроме бедного Кербоса, который находился в полузабытьи на вышитом коврике возле камина с потрескивающим в нем большим сосновым поленом. Хруста много, тепла мало.
У вас слишком уж бедные запасы горячительного, о принчипесса! отечески выговаривал мне Тимоний, развалившийся на голом полу с киликом в руке. И градусы, градусы далеко не на должном уровне! Глинтвейн? Не одобряю!
Так извели же всю виноградную водку на лечение пострадавшей псины! стойко защищалась я, отмахиваясь папируссой. Какие были страсти А я, дура, еще хотела идти на медицинский!
(По гроб жизни не забуду поистине критического эпизода, когда нужно было туго-натуго перебинтовать израненный собачий бок. «Я обмотал мокрой тряпкой ему челюсти будешь держать их, покуда я не сведу края раны и не обработаю», велел мне Лео. «Может, лучше лапки? Передние или задние?» неуверенно предложила я. «Не справишься тут нужна настоящая сила философская. А тебе самая простая работа выпала. Только ни на секунду не ослабляй хватку! Иначе без пальцев останешься!»)
Он выживет? я всё-таки задала мучивший меня вопрос. Леонтиск сожалеюще пожал плечами:
Колото-резаное отверстие, довольно глубокое. К счастью, внутренние органы не задеты, а к несчастью, приличная потеря крови. Ему бы сейчас переливание, капельницу Э, о чём говорить! Этим тут люди не обеспеченны, не то что животные. Короче, всё в руках сама знаешь, чьих.
Сдохнуть не должон, деликатно утешил Тимоний. Метисы, они очень жизнестойкие. Тем более, такой молодой!