- Я сегодня ночью к тебе приду, постучу один, потом три раза - пустишь? - он испытующе посмотрел ей в глаза.
Лиза погладила его по небритой щеке.
- Ёжик, - ласково произнесла она и скользнула рукой дальше - вдоль шеи, по играющему накачанному бицепсу. - Как будто кролик под кожей бегает...
- Лизок, ты мне зубы зоосадом не заговаривай, - взмолился майор, - ты отвечай на поставленный вопрос: пустишь или нет? У нас может быть это последняя ночь будет...
Майор закусил губу, поняв, что проговорился. Они с Ильёй договаривались не втягивать Лизу в игры супергероев. Но девушка так посмотрела на него в ответ, что Иванов вдруг понял, что держать её в неведении - это не значит оградить от неприятностей, а наоборот, добавить их. С одной стороны, чем меньше знаешь, тем крепче спишь, с другой - что с ним произойдёт после активации, и сможет ли Лиза принять его таким, каким он станет, это ещё вопрос. И Иванов решил пойти ва-банк - открыться любимой до конца.
- Завтра Дассан нас с Илюхой активирует, - прямо ответил он на невысказанный вопрос девушки. - Думаю, ничего опасного с нами не произойдёт, ты не переживай. Кому-то же надо...
- Что значит - активирует? - заволновалась Лиза. - Что вы от меня скрываете? Зачем он после завтрака вас в гостиную звал? - посыпались вопросы. - Я думала, вы о том, как мы дальше жить собираемся и чем заниматься будем, разговоры ведёте, а вы...
Она откатилась от него в сторону и села, обхватив колени руками.
- Пусть и со мной Дассан эксперимент поставит! - вырвалось у неё.
- Ну, это ты, мать, загнула! - майор тоже резко сел и возмущённо посмотрел на подругу. - Не женское это дело...
- Я тоже хочу быть такой как Мария - сильной и свободной, - как-то по особенному серьезно произнесла Лиза.
- Да ты пойми, - стал уговаривать майор, увидев, что девушка настроена весьма решительно, - Мария - она не такая как все, она другая. Ей что надо - борьба, приключения, всё время вершины покорять, мужиков под себя подминать. Короче, она должна чувствовать себя на высоте, и в прямом и в переносном смысле этого слова. И потом она - дочь Дассана, она не...
У майора чуть не вырвалось 'не человек', но, боясь ещё больше испугать Лизу, он замолк и только умоляюще посмотрел на неё.
- Что он завтра с тобой сделает? Что значит - активирует? - настойчиво переспросила она ещё раз. - Андрюша, если ты хочешь, чтобы между нами было всё по-хорошему, то...
- Я тебе сейчас всё объясню, - перебил Иванов, загнанный в тупик не столько её вопросами, сколько умоляющим выражением лица. - Активация - это просто высвобождение скрытых способностей. Понимаешь, у каждого человека они есть, эти способности, только в обычной жизни они спят, и только в экстремальных ситуациях могут проявить себя. Ну, ты, наверное, слышала, что матери могут опрокинуть машину, под которую попал их ребёнок, или солдаты спят на снегу и не болеют во время войны, или человек сам себе может заговорить рану, да много ли чего! Но это происходит редко и только когда человек попадает в зону высокой эмоциональной нагрузки. Кеша в ЭКОРЕ занимался с курсантами тем же самым - высвобождал скрытые возможности организма. Только он это делал медленно, а Дассан может сразу, одним махом, у него такая установка есть...
Он осёкся, увидев выражение лица девушки. На нём был написан ужас. Она побледнела, губы затряслись и скривились, глаза, и без того крупные, стали огромными на застывшем лице.
- Иннокентий Иванович? - прошептала она, с трудом выговаривая имя их бывшего Куратора. - Это та самая установка, на которой сгорели курсанты вместе с Георгием Фомичём? Ты станешь таким, как Дассан, а Кеша будет и дальше ставить свои эксперименты над людьми?
- Да нет, ты всё не так поняла, - поморщился майор. - Мы как раз хотим с Илюхой стать активными оперантами, высвободить свою скрытую энергию не одним случайным всплеском, а овладеть своими метафункциями навсегда, чтобы помешать Кеше проводить эксперименты. И вообще помешать губить нашу Землю! Кому бы то ни было! - последнюю фразу он просто выкрикнул, так что Лиза вздрогнула. - Ты ж пойми, - Андрей придвинулся и обнял её, почувствовав, что девушку бьёт мелкая дрожь. - Я тебе всё это рассказал, потому что не хочу, чтобы между нами какие-то секреты были, ты ж мне жена. Да и Сашка мой, я смотрю, очень хорошо к тебе относится, вот и ладненько у нас всё будет. Дай только ЭКОР наш на чистую воду вывести, да Земле первозданный вид вернуть. Мы ж с тобой не хотим, чтобы наши дети в зелёных уродов превратились?
Слёзы закапали по щекам, в этот раз на них не было ямочек. Лиза всхлипнула раз, другой, и захлебнулась плачем у него на груди. Иванов, думая, что причина такого горя - он, растроганно гладил её по волосам, спине, рукам, приговаривая:
- Ну, Лизонька, ну что ты, родная, да не бойся ты за меня! Вот увидишь, заживём лучше других! Всё у нас будет: и дом, и работа, и дети...
- Нет! - яростно выкрикнула она, вырываясь у него из рук. - Нет! Ничего не будет, пока мой мальчик у них в руках!
- Не понял, - удивился майор. - О чём это ты?
- Ты говорил, что промеж нас не должно быть тайн? Они заставили меня, они сказали, что мой Димка у них останется, пока я не найду эту чёртову установку! И что вернут мне его, только когда я передам Кеше, где вы и она находитесь! И я теперь тут, с вами, а мой сынок... я не знаю, где он и что с ним!
Лиза выплёскивала ему в лицо давно наболевшее, взгляд майора темнел всё больше. Девушка кричала о том, что она не хотела шпионить и передавать Куратору о месте их пребывания, о том, как старательно училась телепатической связи на расстоянии, чтобы оповещать Кешу обо всех передвижениях беглецов, о том, что её сын Димка сейчас в руках экоровцев, и если она не на выведет Рябова на установку, её сын может погибнуть, и всё это из-за того, что она... любит Андрея, и любит своего сына, и ненавидит своих мучителей, и если Дассан её активирует, то она отберёт сына у Кеши...
Майор слушал её бессвязную речь, и осколки пазла стали медленно складываться в его голове.
- Стоп! - заорал он в свою очередь, прерывая поток слёз и причитаний. - Прекратить истерику, отвечай быстро и коротко!
Лиза всхлипнула ещё раз и притихла, ошеломлённо уставившись на Иванова.
- У тебя есть сын? - в упор спросил он. Лиза кивнула.
- Сколько мальчику лет?
- Восемь, во второй класс осенью пойдёт...
- Кеша заставил тебя убежать с нами, чтобы ты привела его к установке Дассана?
- Да, - кивнула Лиза. - Только я сама хотела убежать с тобой, а он забрал у моей сестры Димку и сказал: 'Пока я не получу установку, ты не получишь сына!'
- И мальчик сейчас находится в ЭКОРЕ? - тоном, каким произнёс это майор, можно было замораживать воду.
- Да, мне дали с ним попрощаться, это в четвёртой казарме, там где...
- Знаю, - перебил Иванов. - Значит так, Лизавета. Завтра нас Дассан активирует. А потом мы с Илюхой берём командировку на несколько дней и едем выручать твоего сына.
- Правда? - просияла девушка. - Правда?!!
- Слово даю, мальчишку вручим, - отрезал Иванов. - И с Кешей поквитаемся, у меня к нему должок как на дрожжах растёт.
- Спасибо тебе, Андрюша, - прошептала Лиза. - Я так тебе благодарна! Димка - он ещё маленький, и я не знала, как ты отреагируешь на то, что у меня есть сын.
- У меня тоже есть сын, - парировал майор. Он поднялся на ноги и стал натягивать штаны.
- Ой, а Сашенька сейчас прийти должен, - всполошилась вдруг Лиза, тоже хватая свои вещи, - я его на полчаса вниз отпустила с Ричем побегать, он обещал в воду не лезть - вода такая холодная...
Лиза стала поспешно натягивать на себя одежду.
- Ночью я двери закрывать не буду, - сказала она в спину майору. - Приходи!
- Лучше закрой, а то вдруг кто дверью ошибётся, - глухо отозвался он, шагнув в высокую траву.
5.
Сдав смену, Алексей Симагин вышел из супермаркета, остановился на крыльце, закурил. Домой идти не хотелось - что делать одному в пустой квартире? Валяться на диване и бездумно пялиться в телевизор? Тошно. Светланы нет, она сегодня во вторую, дочка, Алёнка, с подругой и с её родителями снова отправились в поход - покорять просторы великой сибирской реки Полынки...
- Лёх, может, по пивку? - прозвучало сзади.
Симагин обернулся. На крыльце, погрузив руки в карманы чуть не по локоть, стоял никогда не унывающий рыжий напарник Симагина, Костян Коростылёв, на его круглое веснушчатое лицо была, как всегда, наклеена улыбка от уха до уха. Видеть Костяна чем-то расстроенным или хотя бы слегка обеспокоенным ещё не доводилось никому из сотрудников супермаркета, не говоря уже о Симагине, без году неделя трудящемуся в данном торговом заведении охранником. Думалось, что Коростылёв даже спит с улыбкой на толстых губах. Его так и звали: Человек, который смеётся...
Симагин посмотрел в улыбающееся лицо напарника и отрицательно покачал головой.
- А чё? - ещё шире растянул губы Костян. - Денег нет? Ноу проблем. Я сегодня полторы штуки срубил, - он показал Алексею три сложенные веером лиловые бумажки, - угощаю.
- Расхитителя частной собственности изловил и отпустил по-тихому? - усмехнулся Симагин.
- Троих! - радостно согласился Костян и посетовал: - Да задолбали эти клептоманы чертовы! Как мухи на мёд валят. А что делать? Администратору сдавать, - он махнул рукой, - да на фиг это нужно! Администратор, он тоже человек и не меньше моего жить хочет. Я с воришки мзду не взял, так он возьмёт. И отпустит. Сто пудов!.. Ну так чё? В тошниловку? Или так - баночного пивасика наберём, да посидим где-нибудь по-людски? Например, в саду, как в песне поётся, где детские грибочки!
- Нет, Костян, извини, не хочется... Ну, до смены. Бывай. - Симагин метко попал окурком в раскрытый зев мусорки и уже было двинулся в сторону дома, но Коростылёв остановил его, положив пухлую ладонь на плечо.
- Лёх! Я насчёт пива так, с дуру сказал, знаю, что ты не любитель... Мне это... мне помощь требуется. Физическая.
- Мебель что ль передвинуть? Или на этаж поднять?.. - Симагин вдруг осёкся, увидев, что на лице напарника нет привычной улыбки.
- Проблема у меня, Лёх, понимаешь. Серьёзная...
- Да ты что? Я думал, у Человека, который смеётся, нет проблем. Тем более, серьёзных.
- Ты, небось, этот роман и не читал даже, раз так говоришь, - грустно заметил Костян. - А то бы знал, что у Гуинплена проблем было как у Барбоски блох.
- Какой роман? Как называется?
- Да так и называется, - отмахнулся Коростылёв. - В общем, неважно, не о нём речь. Лёх, я тебе на полном серьёзе говорю - проблема у меня.
- Рассказывай, - нехотя предложил Симагин, закуривая новую сигарету.
- Да что тут, собственно, рассказывать... Короче, я - больной человек.
- По тебе не скажешь.
- Ну... в смысле - зависимый. Играю я, понимаешь. В покер. Ну и...
- Продулся.
- Ага. Меня кинули, понимаешь...
- И на счётчик поставили, - догадался Алексей.
- Ага.
- Срок прошёл, а денег нет. Сегодняшнего приработка явно не хватит.
Костян фыркнул:
- Смеёшься!
- И не собирался. А от меня тебе что надо? Денег, как ты знаешь, у меня нет...
- Да причём тут деньги! Я ж говорю: в физической помощи нуждаюсь. А может и не в физической, а только в моральной...
- А, - понял Симагин, - тебя пасут возле дома, и ты один идти боишься.
- Лёха, ты удивительно проницателен. С тобой разговаривать - сплошное удовольствие.
- Польщён, но дело не в моей проницательности. По телеку сериал надысь смотрел. Один в один... Ну ладно, а с чего ты взял, что я с твоими кредиторами разобраться смогу?
- Мне больше не к кому обратиться, - сделал жалобное лицо Коростылёв. - К ментам не могу - сдам катран, меня тогда точно грохнут... Михалыч - старый, и у него живот как у родихи. Веня - ссыкун, Роме всё по-барабану, да и хлипковат он. А ты, Лёша, мужик здоровый. Я тебя в раздевалке видел - одни мускулы.
- И чего же ты хочешь? Чтобы я твоих кредиторов побил? Нет, дружбан, так дела не делаются. Ты и проблему свою не решишь, и меня подставишь.
- Бить никого не придётся, - заверил Алексея Костян. - Они обычно вдвоём ходят... Два друга, блин, - хрен да подпруга! Увидят, что нас тоже двое и прессовать не станут, на другой раз отложат. Ну, может, ещё одно предупреждение сделают. Ты же, если чё, разговор поддержишь, а, Лёх?..
Алексей молча пожал плечами.
- Мне бы, Лёха, только ночь простоять да день продержаться. А потом...
- А что потом? - усмехнулся Симагин.
- Ну... - замялся Коростылёв. - Мне обещали... занять.
Симагин посмотрел на часы. Делать всё равно было нечего.
- Ладно, пошли. Тем более что нам с тобой практически по пути. Только предупреждаю сразу: если твои кидалы моего грозного вида не устрашатся и разговор выйдет за рамки мирных переговоров, я умываю руки. У меня жена и дочка, я их под удар поставить права не имею.
- Да, да, конечно, - закивал рыжим чубом на всё согласный Костян.
Когда они подошли к дому Коростылёва, ещё не стемнело окончательно, но фонари на проспекте и лампы под козырьками подъездов уже горели.
- Вот они, - прошептал Костян.
Симагин увидел серебристый БМВ, припаркованный в 'кармане' напротив коростылёвского подъезда. Сильно тонированные стёкла в его окнах были подняты, так что разглядеть, сколько человек находится в машине, не представлялось возможным. Однако при их приближении три двери разом открылись, и миру явились три конкретные бандитские рожи.
- Опа!.. А ты обещал, что их двое будет.
- Я думал...
- Индюк думал, - беззлобно огрызнулся Симагин и, оглянувшись, увидел, что во двор свернула и сходу въехала в дальний 'карман' по виду пожилая зелёная девятка с белёсыми пятнами шпатлёвки на дверках и чёрным замененным левым передним крылом. Из 'Жигулей' вышли двое и решительно направились в их сторону; один из мужчин - высокий и лысый - держал руку в кармане. - Вечер перестаёт быть томным... Что делать станем?
Костян шмыгнул носом и вымученно произнёс:
- Попробуем договориться.
- Пробуй, - пожал плечами Алексей, легонько подтолкнув в спину громко застучавшего зубами товарища, и вдруг ощутил, как у него самого задрожали колени. Но не от страха, а так, как подрагивают напряжённые мышцы скакуна перед забегом.
Симагин мгновенно оценил ситуацию. Те двое, что подъехали сзади, медленно приближались. Расстояние - и до них, и до тех, что стояли возле БМВ - ещё позволяло мирным охранникам рвануть в противоположную от дома сторону и, перескочив довольно высокий, но в принципе, преодолимый бетонный забор, отгораживающий часть двора от стройки, попытаться бесславно покинуть место предстоящего побоища. А о том, что оно, это побоище, неизбежно, красноречиво говорили прищуренные глаза и многозначительные ухмылки коростылёвских кредиторов.
Но такая простая и по большому счёту спасительная мысль в мигом опустевшую голову Костяна не постучалась, а Симагин помимо дрожи в коленях ощутил некий кураж. Вместо того, чтобы подумать о жене и дочери, вспомнилась вдруг сценка из недавнего прошлого...
Он и его партнёр по инспектированию мусорных контейнеров, бомж Изя, сидят на корточках и смотрят, как против десятка короткостриженных и бритых налысо парней-скинхедов с битами и обрезками арматуры в руках выступают два безоружных мужчины и одна хрупкая на вид девушка. Если быть точным, Изя не смотрит, он трясётся от страха и клацает зубами, как сейчас Костя Коростылёв. А он, Алексей Симагин, наблюдает за происходящим - фиксирует каждый скинхедовский выпад и мысленно одобряет выставленный бойцом блок, отмечает все пропущенные и отражённые удары, знает, точно - когда и из какого положения последует новый удар, и каков будет контрудар. При этом Алексею почему-то кажется, что он и сам может легко выполнить все эти элементы драки, и что у него получится ничуть не хуже, а может даже лучше, чем у бойцов этой странной троицы...
'Ну, что, Лёха, - мысленно сказал себе Симагин, - проверим, на что ты способен? Кто ты - тварь дрожащая или право имеешь?.. Блин, откуда я знаю эти слова? Слышал от кого-то?.. Не иначе как по ящику...'
Костян, по-видимому, забыл, зачем двинулся навстречу кредиторам. Он остановился и оглянулся на Алексея; в глазах парня уже не было страха, из них даже растерянность ушла, уступив место обречённости. О знаменитой костяновой улыбке можно было лишь вспоминать.
'Слабак, блин!' - внутренне ругнулся Симагин, поняв, что на помощь напарника можно не рассчитывать. Опустив козырёк бейсболки, он двинулся вперёд.
- Эй, крепыш, ты кто? - на его пути встал один из бычков, преграждающих путь к подъездной двери - самый низкорослый из троих, но вовсе не пигмей, пожалуй, одного с Симагиным роста.
- Я?.. - Алексей чуть сместился в тень. - Прохожий.
- Ну так проходи, - почти миролюбиво предложил невысокий.
- Как скажете, - Симагин сделал полшага в сторону и прошёл мимо него, едва не коснувшись плечом, но, зайдя за спины бойцам, остановился и...
Симагин словно на миг заснул, и вдруг проснулся. Он стоял на площадке возле коростылёвского подъезда; лампочка под козырьком почему-то оказалась разбитой. Из куста сирени, в палисаднике слева, освещённые из окна первого этажа, торчали чьи-то две кривые ноги в джинсах и в одной кроссовке. В палисаднике справа ног было чуть больше - три или четыре. Какая нога во что обута и укомплектована ли, Алексей разглядывать не стал.