«Спасибо, охотница Гильдии».
Он уже уходил, а Елена и Иллиум бежали за ним. Они вышли на улицы Аманата и увидели архангела Китая в осязаемой форме, которая швыряла чёрные стрелы силы в здание храма. В чёрном ничего изначально злого нетвсе способности Джейсона проявлялись полуночными оттенкамино сила Ли Дзюань пронизана гнилью, от которой Рафаэль отшатнулся. Поднявшись в воздух над храмом, он заблокировал одну из стрел ярко-синим шаром собственной силы.
Я не просил твоей помощи, Ли Дзюань.
Волосы упали ей на лицо.
Она не может проснуться, Рафаэль. Не позволяй эмоциям ослепить себя от правды о безумии.
Он знал, что Ли Дзюань говорит правду Но не полную. Заблокировав ещё стрелу силы, отчего его отбросило назад на несколько футов, он собрал в ладони ангельский огонь. Она может и не умрёт после этого, но прямое попадание в осязаемое тело всё равно нанесёт урон.
Вопрос о безумии остаётся без ответа.
Она утащила молодого ангела, сказала Ли Дзюань, чьи волосы поднялись чёрными прядями, наэлектризовавшись, и походили на потоки чистой тёмной энергии. И твоя супруга, кажется, ранена. Здравомыслящие так не поступают. Возможно, нет, но большинство архангелов ходили по тонкой грани между здравомыслием и безумием.
Любой мог сделать то же самое. Он не защищал Калианну, а отвлекал Ли Дзюань а ещё учитывая то, что его мать, хотя и действовала с высокомерием от силы, не сделала ничего, что могло бы говорить о безумии. С другой стороны, Ли Дзюань
А как же люди, которых она убила по всему миру? Те, которые висели на мосту в твоём городе? Град чёрных стрел, готовых уничтожать. Рафаэль отскочил, швырнув в ответ залп ангельского огня, который поглотил чёрный цвет.
Эти преступления не несут в себе её отпечатка, Ли Дзюань, а несут твой. Это всего лишь догадка. Убийства и пытки вполне могла организовать Неха, но именно Ли Дзюань больше всех проиграет, если Калианна проснётся.
Огненный дождь на секунду замер, а затем по воздуху разнёсся девичий смех.
Ты всегда был умным. И пока она отвлеклась, Рафаэль ударил по ней ангельским огнём. Ли Дзюань подняла стену чёрного пламени, блокируя нападение такая сила непостижима. Когда Ли Дзюань заговорила, её голос был далёк от человеческого. Прощай, Рафаэль.
Избежать ударов невозможно. Стрелы сыпались отовсюду. Он услышал крик Елены, когда получил удар прямо в грудь. Не ангельский огонь, потому что у Ли Дзюань никогда не было такой способности. Но какая разница, когда сила, пропитана ядом смертельный удар, даже для архангела. Чернота разлилась по крови, заполняя клетки. Рафаэль увидел, как вены под кожей почернели, и почувствовал, как темнота заполняет радужку глаз.
Прости, Рафаэль, произнесла Ли Дзюань. Ты мне всегда нравился, но ты её защищаешь.
Он попытался сказать Елене, держаться в безопасности. Даже после его смерти Семёрка не нарушит клятв. Они защитят её. Яд Ли Дзюань распространился по всему телу, блокируя попытки сопротивления. Каждой унцией воли и бесконечного чувства, которое испытывал к Елене, Рафаэль сопротивлялся с режущей синевой силой. Даже умирая, ему удалось швырнуть шар ангельского огня, заставивший Ли Дзюань кричать. Этот пронзительный визг зазвенел в ушах, и Рафаэль тяжело опустился на крышу святилища, смяв крылья, но не сломав. Падение смягчила сила, которая была сродни его.
«Мой сын! Мой Рафаэль».
«Слишком поздно», подумал он. Калианна никогда не была целителем, а всё тело было пронизано чёрным ядом Ли Дзюань.
Призывая новоявленный дар, Рафаэль попытался исцелить себя, но способность едва сформировалась, и не было ни единого шанса против клейма зла Ли Дзюань.
Рафаэль! закричала его охотница, сжимая его лицо руками. Он хотел приказать ей убираться, предупредить, что инфекция, вызванная силой Ли Дзюань, может распространиться, как было с возродившимися, но знал, что Елена не уйдёт. Его супруга, у которой сердце смертного.
«Моя Елена».
Елена проглотила слёзы и панику, когда увидела прекрасные глаза Рафаэля, наполненные щупальцами зла Ли Дзюань, которые закрыли радужки призрачной тенью.
Нет-нет-нет! повторяла она.
Небо над ней раскололось разрядом света, и когда Елена подняла взгляд, Ли Дзюань была уже не одна. Перед ней стояла архангел с чёрными, как вороново крыло, волосами и белоснежными крыльями. Руки у неё были объяты синим пламенем.
«Лекало, по которому меня создали».
Запрокинув голову, она сжала руку Рафаэля, чья золотистая кожа побледнела, а вены стали чёрными и тугими.
«Архангел, ты меня слышишь?»
«В этих словах заключены последние остатки моей силы».
Сосредоточившись на том, что архангел ещё жив, и отказываясь думать о чём-то другом, Елена пригнулась, когда кусок камня пролетел мимо, а затем расправила крылья над Рафаэлем, прикрывая его.
«Уходи, Елена! Они будут драться насмерть».
«Даже сейчас отдаёшь приказы, Архангел?» Она не уйдёт, не оставит его. Посмотрев наверх, заметила, что Иллиум так и стоит на страже, с мучительной яростью на лице. «Колокольчик скажет, когда надо пригнуться».
Она замолчала, и сердце едва ли не остановилось.
«Я должен умереть».
Дрожа, она прижалась лбом к его лбу.
«Не говори так. Ты уже выжил после Ли Дзюань, и выживешь снова».
Вот только золотистая кожа стала холодной и бледной, глазажуткими чёрными колодцами, а крылья Елена поднесла сжатую в кулак руку ко рту и сильно прикусила костяшки пальцев. Зло медленно расползалось по крыльям, превращая золото и белизну в маслянистую черноту, которая пробуждала самые агрессивные инстинкты.
Елена хотела драться с этим злом, резать его, но кинжалы не подходили. Ведь злоэто тело Рафаэля.
Елена, пригнись!
Она нагнулась с первым слогом Иллиума, расправляя крылья над Рафаэлем. Что-то ударило в плечо, оставляя синяк, но она не вставала, пока Иллиум не дал понять, что всё чисто.
Что они творят?
«Я хотел бы знать».
Осознав, что архангел больше не видит, что его прекрасные глаза ослеплены чернотой, она подняла голову и почувствовала, как воздух покидает лёгкие.
Боже Мой, Рафаэль. Они Сглотнув, она сосредоточилась на двух бессмертных в небе. Твоя мать умудрилась повредить крылья Ли Дзюань, которая то становится призрачной, то осязаемой. Ей нужна сила поддерживать другую форму. Этого мы не знали. Кажется, твоя мать не ранена, но отлетать от ударов Ли Дзюань ей всё сложнее. Калианна двигалась с феноменальной скоростью, но Рядом с Ли Дзюань она выглядит почти вялой.
«Я ошибся. Она не готова проснуться».
С замиранием сердца Елена поняла, Калианна проснулась ради сына.
Она неплохо справляется. Но теперь, сосредоточив внимание, она видела слабость Калианны так же ясно, как и Ли Дзюань.
Глядя на Рафаэля, Елена хотела солгать и успокоить, но они выше этого.
Думаю, твоя мать проиграет, Рафаэль.
Тело Рафаэля содрогнулось, крылья потемнели, а кожа стала алебастровой.
«Архангел!»
***
Рафаэль слышал Елену, но не мог ответить. Разум захватил обжигающий жар, вспыхивающий белым пламенем, которое превратило его мир из холодного тёмного в пожарище. Инстинкты, выработанные за тысячелетие жизни, побуждали бороться с яростью пламени но потом Рафаэль увидел, что зло делает. Пожирая и уничтожая всё, так же дико, как ангельский огонь. При этом оставляло в чувствах тягучий «привкус», который он не мог разобрать, но тот до глубины души был знаком.
«Рафаэль, не смей покидать меня. Вместе! Ты обещал мне, что если мы падём, то только вместе!»
Даже в разгар борьбы в теле, её требование пробудило желание завладеть её губами, провести рукой по крыльям воина в открытом владении.
Внезапно молния пронзила спинной мозг и распространилась ядерной вспышкой по крыльям, вспыхнув таким жаром, что Рафаэль почти ожидал сгореть. Но когда ожог превратился в глухое, пульсирующее гудение, он поднял ресницы и увидел лицо Елены, которая смотрела на него, с решимостью в каждой черте.
«Я не отпущу тебя, Архангел. Не отпущу! Затем, душераздирающее молчание. Не могу жить без тебя, Рафаэль».
Он положил руку ей на щеку.
Елена, меня не так просто убить.
Вот только он должен быть мёртв. Он архангел, но Ли Дзюань эволюционировала на другой уровень существования, и её сила выше всего известного, с чем можно бороться. У её силы вкус смерти, как для смертных, так и для бессмертных.
Всё тело Елены содрогнулось, и она прижалась лбом к его лбу на долгую, тяжёлую секунду. Одинокая, болезненная капля упала ему на щеку, прежде чем Елена подняла голову. Рафаэль встал. Каждая часть тела болела, но Рафаэль сопротивлялся чувству гораздо худшему даже неистовый жар, который продолжал искриться внутри, выискивая и уничтожая последние следы заразы, больше не подавлял.
«Рафаэль, сын мой»
Подняв голову, он увидел, как правое крыло Калианны смялось, когда Ли Дзюань ухитрилась ударить её о стену здания.
ГЛАВА 34
Иди, сказал он Елене. Люди моей матери скоро проснутся. Перемести их в безопасные места.
Елена не сопротивлялась, отступила и дала ему взлететь.
«Береги себя, Рафаэль. Ты принадлежишь охотнице».
Позволив её словам проникнуть в самое сердце, он взлетел и поймал падающее тело своей матери, защищая их от Ли Дзюань и разбрасывая брызги ангельского огня, которые заставили архангела Китая отклониться и лишиться концентрации. Он воспользовался возможностью и осторожно опустил Калианну на крышу.
«Она исцелится», подумал он, увидев повреждения. Это не такие смертельные раны, как у него и даже такие не стали бы действовать на неё так, как на него. Но ведь его мать намного старше. Её глаза мерцали болезненной синевой, когда он вновь взмыл навстречу с Ли Дзюань.
«Ты сражаешься ради меня».
«Я сражаюсь с Ли Дзюань».
Его мать ещё могла бы изображать монстра, когда восстановит силы, но не было никаких сомнений, что Ли Дзюань уже была монстром. Если сейчас не взять её под контроль, клеймо смерти скоро расползётся по всему мирулишь Калианна в полной силе способна её сдерживать.
«Значит, одним монстром ты посадишь в клетку другого?»
В этом голосе ещё хранился намёк на магию.
«Все архангелы несут в себе угрозу тьмы».
Ли Дзюань обрушила на Рафаэля яростный чёрный дождь. Вскинув щит, он воткнул разряды молнии в стену, разрушив, стоящее веками, здание. Почувствовав движение внизу, он увидел, как Елена машет крыльями, наполовину неся, наполовину таща спящего жителя Аманата в другой район города.
«Елена, оставайся вне поля зрения», приказал он, зная, что Ли Дзюань начнёт её преследовать.
«Сосредоточься на том, чтобы тебе не свернули шею, Архангел. Не я возбуждаю Ли Дзюань».
Рассмеявшись над едким ответом, он бросил несколько шаров ангельского огня в Ли Дзюань. Она отлетела в сторону, но он продолжал на неё нападать и оттеснил на окраину города, где в домах меньше смертных. Крылья и волосы Ли Дзюань стали чёрными, но это не так важно, как тот факт, что она больше не могла становиться призрачной. А значит, она уязвима, какой не была со времен Пекина, но всё же далеко не легкая добыча.
Вздрогнув, когда архангелу Китая удалось опалить одно крыло, он почувствовал новый ожог, когда этот раскаленный огонь пробежал по венам, нейтрализуя черноту. Он задумался
Потянувшись внутрь себя, он уговорил почти неконтролируемую дикость слушаться себя, а затем отпустил её, словно ангельский огонь. Во всех отношениях его сила проявлялась либо синим, либо ослепительным пламенем, но это сияние было бело-золотым с переливающимися краями полуночи и багрянца Этим он ударил по Ли Дзюань, пуская кровь. В шоке она уставилась на Рафаэля, пока тёмно-красное пятно расползалось по лицу. Воспользовавшись моментом шока, он вновь нанёс удар, но внутренний огонь уже угасал, и удар оказался не таким сильным, как первый. Правда и этого хватило. Шар опалил крыло, и Ли Дзюань яростно закричала, прежде чем изменить направление и прорваться сквозь щит Аманата в дождливую ночь.
Рафаэль полетел следом, дождь хлестал по лицу, и каждая капля была словно острый кинжал но архангел Китая исчезла. Остановившись, Рафаэль осмотрел лесистый ландшафт, думая, что её крыло, возможно, сломано и Ли Дзюань могла свалиться на землю. Но лес стоял нетронутым, а тёмное от бури небо пустовало.
Он понял, что у Ли Дзюань оставался запас силы, и она воспользовалась им, чтобы сбежать, став на краткий момент неосязаемой. Выследить её невозможно, но пока она побеждена и дважды подумает, прежде чем опять напасть на него или его собственность. А теперь ему предстоит столкнуться с чудовищем, породившим его.
***
Елена, перенеся последних мужчин и женщин Аманата в безопасное место, подальше от разрушенных зданий, взбежала на невысокую крышу и взлетела, вместе с Иллиумом. Через небольшой отрезок времени они заметили мать Рафаэля на другой крыше. Белое платье Калианны было испещрено чёрными полосами, лицо невероятной красоты с одной стороны было опалено, но эти раны для архангела поверхностны.
Приземлившись, Елена принялась искать признаки темноты, которая настигла Рафаэля, как ползучий яд. Крылья Калианны были покрыты шрамами от маслянистой жижи, но
По-моему, она сдержала силу, сказала она Иллиуму.
Я самый могущественный архангел, донёсся голос такой безупречной ясности, что было почти больно его слышать. Ли Дзюань ещё слаба.
Глаза матери Рафаэля были такого же яркого оттенка, как и у него, таким, которым не обладал бы ни один смертный, но что-то в них было что-то неизвестное и древнее, очень, очень древнее.
Отступив, Елена встала, смотря на поднимающуюся Калианнуэлегантная женщина, несмотря на раны и порванную одежду. Чёрные шрамы уже заметно сгладились. Она впилась взглядом в Елену.
Мой сын назвал тебя своей супругой.
Я и есть его супруга, возразила она, не отступая.
У Калианны не было жуткости Ли Дзюань, но архангел такая же стерва, как Микаэла а ещё в ней было что-то чуждое, то, что Елена никогда не чувствовала у другого архангела, каким бы древним он ни был. Будто Калианна прожила так долго, что стала чем-то действительно иным, несмотря на то, что продолжала поддерживать осязаемой облик, непохожий на Ли Дзюань. Калианна подняла руку, неожиданно жёлто-зелёное пламя появилось на её пальцах, и Елена услышала свист меча, который Иллиум вынул из ножен. Она поняла, что Иллиум встанет перед ней.
Иллиум нет.
Синекрылый ангел не подчинился.
Елена, ты сказала выбрать, кому я верен. И моя преданность отдана Рафаэлю, а тыего сердце.
Зная, что не сможет сдвинуть его с места, она шагнула в сторону и встретилась взглядом с Калианной.
Он не хочет тебя разозлить. Она ожидала вспыльчивостиархангелы не любят, когда с ними так разговаривают смертные или новоиспечённые ангелы. Но Калианна повернула голову, и на ветру её волосы развивались.
Мой сын, произнесла она с необузданной гордыней. Он от Надиэля и меня, но лучше нас обоих.
Рафаэль взмахнул крыльями и приземлился перед Калианной, а Иллиум отодвинулся в сторону так, чтобы Елена видела, как мать и сын встретились лицом к лицу впервые за более чем тысячу лет.
***
Сердце Рафаэля, сердце, которое, как он думал, превратилось в камень до встречи с Еленой, пронзило кинжалами боли от выражения любви на лице матери. В этот момент вернулись воспоминания, которые обычно прорывались только во время аншары, самого глубокого из исцеляющих снов.
Он вспомнил не только то, что она оставила его изломанным на заброшенном поле, но и как она обнимала его, когда он плакал в детстве, вытирая слёзы длинными изящными пальцами, потом целовала его с нежностью, а он обнимал мать и крепко прижимался к ней.
Мама, произнёс он тихо и хрипло от воспоминаний
Её ответная улыбка была неуверенной. Потянувшись, она поднесла руку к его щеке, и её пальцы были холодными на фоне его щеки, будто кровь ещё не начала по-настоящему бегать по венам.
Ты стал таким сильным.
Словно его сны стали явью, и Рафаэль задумался, что же она помнит?
Мама, я не могу дать тебе свободу.
Он должен был это сказать, несмотря на весь шок от её присутствия. Она опустила руку ему на плечо.
Я не ищу свободы. Пока что.
Поддавшись желанию, которое жило внутри уже больше тысячелетия, он заключил мать в объятия. Она обняла его в ответ, опустив голову к груди, где билось сердце, и на какое-то застывшее мгновение они были всего лишь матерью и сыном, стоящими под невероятным небом.
«Я не должна была пережить твоего отца, Рафаэль. Мы были двумя половинками одного целого».
От печали в её голосе, Рафаэль ещё крепче сжать мать. Надиэль не мог жить. Мать долго-долго молчала, но когда отстранилась, выражение её лица было другимофициальным.
«Значит, у тебя смертная супруга».
Елена, вслух произнёс он, не позволяя Калианне отгородить себя от женщины, которая сделала идею вечности захватывающим обещанием. Он положил руку Елене на поясницу, когда она подошла и встала рядом, она больше не смертная.
Калианна перевела взгляд с Рафаэля на Елену и обратно.
Вероятно, но она не пара архангелу.
Елена опередила Рафаэля и произнесла:
Может, и нет, но он мой и я не сдамся.
Калианна моргнула.
По крайне мере, у неё есть сила духа. Сложив крылья, которые расправила после его объятий, она снова посмотрела на Рафаэля. Даже твоя кровь несёт в себе следы смертного. С этими словами Калианна повернулась и подошла к краю крыши. Мне нужно позаботиться о своём народе.
Твоё пробуждение меняет баланс Совета. Ли Дзюань больше не самая сильная, а после сна Калианна совершенно чужая.
Позже. Она подняла руку. Пока у меня нет никакого желания заниматься политикой. Однако дай понять, что этот регион теперь мой.
Поскольку Ли Дзюань вряд ли в ближайшее время вернётся к Калианне, Рафаэль знал, что это требование останется неоспоримым.
«Невозможно узнать, что она будет делать, сказал он своей супруге. Если у меня и есть шанс убить мать, то только сейчас».
Елена взяла его за руку.
«Она пока не сделала ничего такого, чего не сделал бы другой член Совета. Воздействие на тебя, Илию и остальных было бессознательным, ты не можешь винить её за это».
«Она не раз пыталась навредить тебе».
«Я остаюсь при своёмдаже твоя Семёрка не уверена во мне, так что я не ждала, что твоя мать примет меня с распростёртыми объятиями».
Рафаэль посмотрел на свою охотницу, на серебряное кольцо вокруг радужки и понял, что Елена сделала бы всё, чтобы ещё раз увидеть свою мать, что её боль и желание могли бы не дать увидеть всей жёсткой правды.
«Если мы ошибёмся, погибнут тысячи».
«Мы такого не допустим», решительно заявила она.
После её слов сбоку сверкнула серебристо-голубая вспышка, а затем рядом с Еленой встал Иллиум, касаясь её крыла своим. На то Рафаэль выгнул бровь. Иллиум порочно улыбнулся, не скрывая накала эмоций.
«Сир, я не хочу ещё раз увидеть, как ты умираешь».
Он крепко сжал запястье Иллиума и посмотрел прямо в золотистые глаза, которые веками были рядом.
«Даже если такое случится, я буду знать, что ты сбережёшь моё сердце».
Иллиум посмотрел на Елену.
«Всегда».
Я присмотрю за твоей матерью.
Нет, Иллиум. Проведя рукой по волосам Елены, он покачал головой. Пошлю Наасира.
Голубокрылый ангел стиснул зубы.
У Наасира нет крыльев, чтобы преследовать Калианну
В этом ему поможет Джейсон. Тряхнув головой на желание Иллиума поспорить, Рафаэль добавил. Ты понадобишься мне, когда прибудет Эйдан.
Когда и охотница и Иллиум с интересом посмотрели на него, он добавил:
Позже. Пока мы оставим Калианну. Мама говорила правдуона всегда заботилась о своём народе и не отважится покинуть его, пока они снова не расцветут.
Бросив последний взгляд на затерянный город Аманатбольше не затерянныйРафаэль поднялся со своей супругой в небеса, сквозь щит силы и в дождливую тёмную ночь.
***
Стоя в огромной ванной комнате пентхауса в округе Кагосима-Ши, Елена смотрела на себя в зеркало, замечая, что ран больше нет. Рафаэль направил в её тело исцеляющее тепло, прежде чем она вошла в душ, настаивая именно на этом, хотя она больше беспокоилась о нём.
Почувствовав облегчение, Елена как можно плотнее завернулась в мягкое белое полотенце и вышла в спальню, направляясь к окнам. В этом городе не было башни ангелов, но поразительное здание напротив, казалось, было центром, учитывая постоянно улетающих и прибывающих ангелов.
Наблюдая за их силуэтами на фоне мерцающего неба, уже больше не хмурого от дождя, она размышляла о событиях прошедшего дня. Что было бы с ней, если Маргарита вдруг восстанет из могилы? Будет больно. Потом очнётся желание обнять, затем придёт вина, любовь и, наконец, гнев.
От такой невероятной смеси перехватывало дыхание. Елене пришлось с усилием взять себя в руки, чтобы унять эту смесь. Сегодня дело не в ней, а в архангеле.
Рафаэль.
Он быстро принял душ, а затем отправился поговорить с ангелом, который управлял этим городом. Елена не хотела отпускать его. Её пронзил ужас, когда зло Ли Дзюань распространилось по венам Рафаэля живым, дышащим существом, но она охотница, а он архангел.
«Я вижу тебя, охотница Гильдии».
Улыбнувшись, она прижала пальцы к стеклу и посмотрела на ангелов, взлетающих с ультрасовременной высотки, балконы которой были асимметричныказалось, они висели в воздухе. Меньше чем через долю секунды она увидела егосамого сильного, самого неотразимого из всех. Размах его крыльев просто великолепен.
«Крылья пропорциональны размеру тела?»
Когда свет от ближайшего рекламного щита с изображением японского ночного пейзажа с технологической страной чудес упал на его крылья, они блеснули серебристым цветом.
«Ты же знаешь, что говорят о мужчинах и их крыльях?»
Она рассмеялась, и этот звук стал приятным, неожиданным подарком.
«Серьёзно? Иди сюда и покажи».
Вместо того чтобы приземлиться к ней, Рафаэль нырнул, позволяя ей восхититься собой, прежде чем изменить направление и опуститься прямо на балкон номера. Выйдя навстречу, Елена покачала головой.
Какое хвастовство. Прежде чем Рафаэль успел что-то сказать в ответ, она обняла его мускулистое тело и прижалась губами к жилке на его шее, желая ощутить живое тепло архангела. Рафаэль крепко обнял её за бёдра.
Я убью любого, кто увидит тебя такой.
Она прикусила его за подбородок, пока он вёл её обратно в номер. Как только Рафаэль потянулся закрыть дверь, она прыгнула на него и обхватила ногами за талию, скидывая полотенце на пол.
Окна, пробормотала она, целуя его в шею.
Он без усилий нёс её, но от ласк, сердце билось часто, а кожа была горячей. Рафаэль протянул руку и щёлкнул выключателем, сделавшим окна непрозрачными. Затем переместил руки вверх по бёдрам и ягодицам грубыми и собственническими движениями. Когда он повернулся, чтобы прижать Елену к стене, она инстинктивно расправила крылья и положила руки ему на плечи. Рафаэль прижался к её губам прежде, чем она смогла вдохнуть, и смял в руке её грудь. Елена попыталась ответить на поцелуй, но Рафаэль был таким диким, что ей пришлось уступить его рту, поцелую и руке, которую он просунул между ними, поглаживая её влажный жар резкими, требовательными движениями, которые заставили Елену выгнуться. Рафаэль слишком скоро убрал руку, и она запротестовала бы, не требуй он её губы в очередном поцелуе.
Вздохнув, когда он на секунду отстранился, она застонала. Он сильно прикусил её нижнюю губу, боль ужалила, но Рафаэль вновь принялся её целовать. Мгновение спустя она почувствовала, как его член толкается в её тело. В одном мощном толчке он оказался в ней по самые яйца. Елена закричала и выгнулась, впиваясь ногтями Рафаэлю в плечи. Удовольствие разлилось по телу, внутренние мышцы вновь и вновь сжимались и разжимались.
Если в голове и осталась хоть одна рациональная мысль, она вылетела, когда Рафаэль опустил голову и прикусил её шею, оставляя на ней метку. А после остались лишь прикосновения, вкус и горячее интимное трение кожи о кожу.
ГЛАВА 35
Елена растянулась на Рафаэле, с глупой улыбкой на лице.
Ух ты, пробормотала она в изгиб его шеи. Это было
Он провёл рукой по её спине, касаясь пальцами чувствительных внутренних изгибов крыльев.
Я был груб.
Да. Уткнувшись носом ему в горло, она лизнула соль его кожу. Это было прекрасно. То, что он доверился ей со всей яростью своих эмоций. Улыбнувшись ещё шире, она погладила рукой его грудь.
Когда ты успел раздеться?
Хм?
Он говорил с ленцой и казался таким пресыщенным, что из неё вырвался смех.
Эй. Она хлопнула его по груди. Не спать.
«Я архангел. Я отдаю приказы».
Её смех превратился в усмешку. У её архангела такое чувство юмора, но не так давно, когда говорил такие слова, именно это и подразумевал. Положив руку на его сердце, она прислушалась к глубокому биению, которое ещё не восстановилось. Её смаривал сон, но Елена так хотела погладить его, поцеловать, почувствовать его тёплым и живым.
Что случилось, Рафаэль?
Он без объяснений понял, о чём она.
Смертельный удар. Даже если бы Кейр оказался рядом в тот момент, не смог бы исцелить меня.
Эти слова охладили угли страсти.
Ли Дзюань настолько могущественна?
«Да».
Но её сила исказилась и изменилась после нашей последней стычки. Теперь она несёт смерть, даже для бессмертных.
Тебя били по крыльям и плечам до удара в грудь.
Думаю, такой скользящий удар убил бы молодого, слабого ангела. Он положил руку ей на затылок и слегка сжал. Я достаточно взрослый и сильный, поэтому ей понадобилось ударить меня либо в голову, либо в сердце.
Боже, Рафаэль. Мысль о его смерти пробудила панику. Я не могу потерять тебя. Она уже потеряла двух сестёр, мать иво всех отношенияхотца. Если она потеряет Рафаэля, придёт конец. Она не переживёт
Я жив, Елена. Тихие слова, но крепкие объятия. Благодаря тебе.
Она подняла голову.
Что?
Моя мать говорила, что и моя кровь несёт на себе твою метку. Протянув руку, он провёл пальцем по раковине уха.
Мне показалось, она меня так оскорбила.
Нет. Рафаэль вспомнил, как впервые встретил Елену, когда впервые начал чувствовать влияние зарождающейся связи между ними. Ли Дзюань сказала, что ты сделаешь меня смертным и тем самым убьёшь.
Чувство вины окрасило её лицо.
Я сделала тебя слабее, Рафаэль. Ты исцеляешься медленнее
Он прижал палец к её губам.
Следовало подумать об источнике. Всё шло от Ли Дзюань.
Не понимаю. Она нахмурилась. Хочешь сказать, что она каким-то образом исказила правду? С самого начала выводила тебя из строя?
Не думаю, что она думала об этом в таком ключе. Опустив руку, он обхватил её шею и провёл большим пальцем по жилке над меткой, которую поставил на ней. Елена выгнулась на это прикосновение.
Похоже, ты ей нравишься в странном, жутком смысле.
Такая лесть опьяняет, Охотница Гильдии.
Кто-то должен приструнивать тебя.
Ли Дзюань работает со смертью, сказал он, и смех Елены проник в его кожу, как невидимая метка. Смертный очень даже жив и востребован. У людей не было роскоши тратить впустую годы или десятилетия, их жизнь начиналась и заканчивалась в мгновение ока.
Глаза Елены расширились, тонкое серебряное кольцо вокруг радужки не было видно при таком свете, но он знал, что оно там было, безмолвный измеритель того, как глубоко бессмертие вросло в её клетки.
Изменения в тебе, сказала она, какими бы они ни были, означают, что ты способен противостоять её силам?
Не только противостоять, но и нейтрализовать. Дав ему невероятное преимущество перед самым могущественным членом Совета, не считая его матери. Пока он в безопасности оправляется от удара, Ли Дзюань не могла убить его.
Елена присвистнула.
Она знала. Она знала, что такое может случиться.
Рафаэль не был так уверен.
Думаю, она догадывалась, но верю, что часть её слов правдау неё была любовь, которая едва не сделала её смертной.
И, закончила Елена, она выбрала убить любимого, чтобы он не угрожал её силе. Он её напугал.
Да. Рафаэль видел, как на её лице появилось нахальное выражение. Такая страсть в этом смертном сердце, такая жажда жизни. Иди сюда, Елена.
Она наклонилась, пряча их лица в кокон из волос.
Ты боишься, что в тебе есть зародыши безумия, тихий шепот, хриплый от страсти, но ты никогда не станешь таким, как она. Никогда. Потому что Рафаэль выбрал любовь, когда это казалось худшим из возможных вариантов.