Nicols NicolsonДа, были люди в то время!
Глава 1
Степан, сынок открой глазауслышал я украинскую речь. Не пугай отца, посмотри на меня. Где у тебя болит? Не молчи, пожалуйста, скажи хоть слово, продолжал донимать меня тот же голос.
Попытался открыть глаза. С большим трудом получилось. Все перед глазами находилось, как бы в тумане, плыло. Голова болела неимоверно, казалось, что по ней стучит молотками десяток человек. Странно, я очень мало встречал людей, могущих разговаривать на украинском языке. Да и понимал, в лучшем случае, с пятого на десятое, а сейчас, я нормально все воспринимаю. И кто такой Степан?
Уже лучше сынок. Ты меня видишь? вновь услышал мужской голос.
Я не смог полноценно сфокусировать свой взгляд, образ говорившего мужчины расплылся окончательно, и я отключился, похоже, потерял сознание.
Сколько времени провалялся в беспамятстве не знаю. Пришёл в себя, лежащим на широкой кровати, в светлой комнате. Попытался осмотреться, и понять, что со мной произошло. Только повернул голову, боль пронзила меня от макушки до пяток, все перед глазами окуталось темнотой, я снова ушёл в бессознательное состояние.
Сознание ко мне возвращалось, как бы нехотя. Я чувствовал общую слабость во всем теле. Открыв глаза, осмотрелся, слегка пошевелился. Та же комната, только за окнами уже стемнело. На столе, возле которого восседал мужчина, лет под сорок, в зелёных шароварах и белой широкой сорочке, горели три свечи, вставленные в подсвечник. Моё шевеление не осталось не замеченным. Мужчина, сразу же подошёл к кровати.
Пришел в себя, вот и хорошо, ласково, сказал мужчина. А то лежишь, как покойник, слово отцу не скажешь. Как себе чувствуешь?
Тело все болит, ответил я мужчине, испугавшись своего голоса. Что случилось?
Я тебе говорил. Не нужно было на жеребца садиться, он молодой, еще ни разу уздечку не пробовал, и плеткой его никто ни разу не перетянул. Ты решил доказать мне, что уже вырос. Видишь, как оно получилось? Сбросил тебе жеребец, ты упал и ударился о столб. Голову разбил до крови, я подумал, ты погиб. Как мне смотреть в глаза твоей матери? Ладно хватит болтать. Лежи, отдыхай. Завтра утром придет костоправдед Гаврила, посмотрит тебя, может у тебя есть переломы, он раньше всех казаков на ноги ставил. Может ты хочешь кушать?
Нет, я лучше полежу, последовал мой ответ.
Мужчина, ещё раз взглянув на меня, покинул комнату.
После ухода мужчины, которого я, почему-то, воспринимаю, как родного отца, начал себе осматривать. Благо головная боль немного унялась, и я не теряю сознание. Руки, ноги на месте, принадлежат подростку. Огрубевшие мозолистые ладони у меня, значит, к физическому труду приобщён серьёзно Залез рукой в холщовые шаровары, там все, что должно быть, имеется.
Попытался сесть на кровати. Получилось со второй попытки. Теперь сижу, покачиваясь, продолжаю исследование своего тела. В меру развитое, по возрасту, мышцы присутствуют, не культурист, но ничего сойдёт Пощупал голову, замотана какой-то тканью. Ага, отец говорил, что я ударился головой, логично, наложили повязку. Поверхностный осмотр буду считать завершённым Теперь надо пошевелить мозгами.
Так, я Степан, сын Головко Ивана Григорьевича, бывшего куренного атамана Кущевского куреня войска Запорожского Низового. Мать мою зовут Одарка. Есть сестра Христя. Наш хуторДубрава, расположен почти на самом берегу реки Самара. Сейчас на дворе тысяча семьсот девяносто второй год, мне двенадцать лет. На троне российском восседает царица ЕкатеринаII.
Ух ты, а откуда я все это знаю!? Это же прошлое! Не иначе, как глюки у меня. В здравом уме такое, точно, не привидится и не придёт в голову.
Реально то, я Викторов Сергей Владимирович, двадцать шесть лет, старший лейтенант, командир батареи самоходных артиллерийских установок «Гвоздика» вооружённых сил Российской федерации, и год вообще-то две тысячи семнадцатый.
А как, я Викторов, оказался Степаном Головко? Как такое может быть? Я, что как бы один, в двух лицах, вернее в двух сознаниях одновременно? А где у нас хозяин этого тела? Попытался мысленно позвать Степана. Никакого отклика, тишина.
Продолжаю копаться в мыслях дальше, не смотря на головную боль.
У меня был отпуск. Ехал я в комфортабельном междугородном автобусе, модели «Неоплан», отдыхать в Сочи. Командование части расщедрилось, выделило мне путёвку в военный санаторий. О, уже, что-то проясняется. Помню, на пересечении двух дорог, в автобус, с моей стороны, ударила громадная фура. Лязг металла, боль и темнота. Пришёл в себя здесь, тоже от боли и голоса мужчины.
Я, конечно, читал книжки о разных там попаданцах и переселенцах, фантастика. На себя сей образ, ни единого разу, не примерял, а выходит зря. Если я здесь, в прошлом времени живой, и в теле малолетнего парня, то значит, в своём времени, я мёртвый, и моё тело там. Ого, от такого открытия, я вспотел, и меня начал немного бить озноб. Это же получается, что моё сознание, каким-то чудесным образом переместилось во времени и в пространстве в тело Степана!? А куда тогда подевалась сама личность Степана? Память его осталась на месте, теперь в нашей общей голове, я ею уже воспользовался, при общении с отцом. И другие факты имеются. Вот, например, моего лучшего друга зовут Петро, а любимого моего коняВетер. Занятия в классах у нас ведёт дьяк Сидор. Так-так, теперь из своей памяти что-то вытащим. Получилось легко извлечь, тактико-технические характеристики «Гвоздики». Значит, несмотря на сотрясение мозга, а оно, по всей видимости, имеется, мыслю я один за двоих. Не сойти бы с ума, от такого мышления. Устал я, снова улёгся на постели, и уснул, именно уснул, а не впал в беспамятство.
Раннему утреннему пробуждению способствовала, привычка Степана вставать рано, и позывы мочевого пузыря. Осторожно встал с кровати, немного постоял, проверил своё самочувствие. Голова не кружится, боль улеглась окончательно, не тошнит, а значит, бегом, то есть пока шагом, к нужнику.
На пороге столкнулся с матерью.
Доброе утро мама, улыбнулся матери. Вы с утра уже подоили корову? Молочка хочется, выдал я скороговоркой.
Сынок, сейчас мама тебе нальет молочка в кружку, подожди немного, погладила меня по голове мать. Ты куда бежишь?
Надо мне мама.
Осторожно не споткнись, а то опять головой о столб ударишься.
Я буду осторожным мама.
Не теряя больше времени на разговор, пошёл к отхожему месту.
На обратном пути остановился, и осмотрелся, как следует. В лучах восходящего солнца наш хутор, выглядел очень привлекательно. Такое себе, украинское ретро село. Раньше, в той жизни, я ни одного разу не был в Украине. Подобные села видел на картинах и в кино. Сейчас же мне все кажется родным и знакомым. Наш дом со всеми хозяйственными постройками, располагался в центре, на небольшом взгорке. Вокруг, в живописном беспорядке, разбросаны другие добротные дома, крытые светлой соломой, общим числом в два десятка. Все утопает в зелени. Красота, душа радуется. Вдалеке наблюдается лесок, и я точно знаю, что растут в нем дубы и клёны, есть немного осин. А какая там сочная трава, косить одно удовольствие. Речка дополняет этот идиллический пейзаж. Захотелось сбегать искупаться. А была, не была, побегу, нырну пару раз, помоюсь. Интересно, а кто меня на речку ведёт, Степан или Сергей? Наверное, не стоит заморачиваться, мы теперь одно целое, и кто и за что отвечает не важно.
На берегу, быстро избавился от одежды, и нагишом, с разбегу в воду. Какое блаженство, плыть по течению в освежающей тело воде. Немного ещё поплескался, и направился к месту, где оставил одежду.
А у меня гостья на берегу, Петькина старшая сестраМотря. Смотрит на меня, выходящего из воды, во все глаза.
Ты бы Мотря отвела бы глаза, видишь моя одежда на берегу, Тпопросил я девчонку.
Ой, какой ты стал стеснительным. Забыл, как мы прошлым летом вместе нагишом купались? уперев руки в бока сказала Мотря. Я все уже видела, и все знаю, это вы телки неразумные, не то, что мы девчонки.
Мотря показала мне язык, повернулась, и побежала к своему дому.
Натянув шаровары, вытерся рубахой. Нащупал на голове повязку. Вот же я дурень, надо было её снять, а так намочил. Отец, конечно, ругаться не будет, но замечание сделает.
Появившись на своём подворье, увидел отца в компании седовласого деда.
Посмотри Гаврила, на этого сорвиголову, вчера умирал, а сегодня на речку бегает, строго сказал отец. Может, он все же сильно головой ударился!
Если бы он ею ударился, как следует, то не поднялся бы, а лежал тихо в гробу и не бегал, усмехнулся дед, погладив свои роскошные усы. Зачем меня позвал?\ Сам не видешь, Степан здоров?
- А может его все же осмотреть?
Хорошо. Подойди ко мне Степан.
Я послушно подошёл к деду. Он внимательно посмотрел мне в глаза, что-то там выискивая, только ему известное. Затем начал меня вертеть и ощупывать, начиная с головы и до пяток. Осмотром удовлетворился, и отстранился на шаг от меня.
Прочти мне «Отче наш», приказал дед.
На едином дыхании выдал молитву, ни разу не сбился, и если честно, сам удивился. Раньше я ни одной молитвы не знал.
Все Иван, парень у тебя при памяти, костяк целый, подвёл итог дед. Только исхудал он у тебе. Кормишь плохо?
Ти что Гаврила, слава Богу, стол у нас никогда пустым не бывает. Овощи, мясо, яйца, и молоко Степан очень любит. У нас даже картошка есть в достатке. Почему он худой, я ума не приложу.
Хорошо. Дам тебе настойку, будешь пить ею Степану три дня, и кормить салом с чесноком. Не переживай за сына, с ним все нормально.
Отец повёл Гаврилу в дом, где мама накрыла стол. Позавтракали все вместе, чем Бог послал. Мне показалось, что сестрёнка, раза в два быстрее меня орудовала ложкой, поглощая пшённую кашу со шкварками. Потом отец поблагодарил деда, помог тому, поудобней устроиться в возке.
Ты, Степан, сегодня отдохни, а завтра продолжим учебу, размышлял отец. Потом, через два дня, поедем сено косить. Согласен?
- Согласен отец.
Мотря забегала к нам, сказала, видела как ты в речке плаваешь, как рыба. Когда ты научился? Ещё два дня тому, чуть лучше топора на воде держался, а сегодня плаваешь.
Не знаю отец, зашел в воду и поплыл, само получилось.
Отец махнул рукой и пошёл запрягать лошадь.
Устроившись в тени груши, решил заняться анализом имеющейся информации и построением планов на будущее.
Итак. Я провалился в прошлое на двести с лишним лет, и похоже, я здесь останусь навсегда. Видно Господу было угодно, дать мне второй шанс, прожить нормальную и полноценную жизнь. Дал он мне семью. В той, далёкой прошлой жизни, в будущем, семьи у меня не было, детдомовец я, сирота. Так, что по мне там никто не заплачет и не зарыдает. Женой тоже не успел обзавестись. Если я все правильно понимаю, то в момент смерти Степана от удара о столб, в его тело перенеслась моя душа и сознание, в момент моей смерти в автобусе. Чудны твои дела Господи, спасибо тебе! А это я откуда выдал? Иду дальше. Память Степана, моторика его тела сохранились, дополнившись моими составляющими. Решил проверить. Встал и принял боксёрскую стойку. Попробовал провести незатейливую «двоечку». Получилось, но очень вяло, и не чётко, и это у меня, кандидата в мастера спорта по боксу в среднем весе. А я, между прочим, боксом увлекался ещё в детдоме, без кулаков, там не выжить. Налицо слияние двух душ и личностей в одну, хотя ещё не полностью это произошло. Наверное, должно пройти немного больше времени, не одни сутки, точно.
Теперь попробую, что-то из Степановых способностей. Пошёл в хату, отрезал приличный кусок хлеба, посолил, и направился в сарай, где стоял трёхлетний жеребецЧерныш. Красавец, нечего сказать. Чёрный, как сажа жеребец, встретил меня насторожено, пофыркивая. Я протянул ему кусок хлеба. Черныш взял его губами, и за долю секунды сжевал. Ну, вот, будем считать, контакт установлен. Поглаживая жеребца по гриве, вывел его из сарая, поставил у коновязи. Затем принёс уздечку и седло. Жеребец позволил мне одеть их на себя. Теперь самое сложное дело, взобраться в седло. И не повторить вчерашний, печальный опыт.
Казалось, Черныш не скакал, а парил над землёй, лишь изредка касаясь её копытами, чтобы все дальше унести меня от хутора. Ветер свистел в ушах, рубаха надулась, подобно парусу, а мы все скакали. Жеребец послушно переходил с галопа на рысь, с рыси на шаг, и обратным порядком, с той же послушностью. Нашли мы с ним общий язык. Целый день носился по округе. Когда солнце уже начало клониться к закату, я на полном скаку, перемахнув плетень, влетел на своё подворье. Там стоял хмурый отец, поигрывая плёткой, а рядом стоял осёдланный Ветер.
Ты совсем с ума сошел Степан, возмутился отец, этот жеребец тебя чуть не убил. А ты сегодня снова за свое?
Отец, Черныш очень хороший и быстрый, он меня понимает, начал я оправдываться. Не волнуйся, все хорошо.
Перетянуть бы тебя нагайкой, чтобы все стало хорошо, да так, чтобы пару дней сесть не смог! продолжал негодовать отец. А если бы жеребец где-то сбросил тебя?
Все понял отец, не сердись.
Не сердись. Расседлай жеребца. Тогда иди в дом, мать ужин на стол поставила, а ты носишься где-то со своим Чернышом.
Избавил жеребца от уздечки и седла, немного поводил его по двору, только тогда завёл в сарай, где тщательно расчесал ему хвост и гриву. Не забыл всего Черныша, обтереть пучком травы, и задать корма.
После ужина, в ходе которого, отец напоил меня горькой настойкой и заставил съесть пару кусков сала с чесноком, я вышел из хаты, продолжил разбираться в себе, или с собой. Разобрался и принял решение, вживаться в действительность, используя то, что досталось мне по наследству от Степана и от себя. Решил, с сегодняшнего дня, я ни кто иной, как Степан, послушный сын своих родителей, любящий брат Христи, надёжный друг Петьки. Внесу некоторые, полезные с моей точки зрения, коррективы в своё поведение. Завтрашнее утро, начну с зарядки, опыт артучилища у меня есть, и спортшкола бокса, свой отпечаток тоже оставила. Буду укреплять дух и тело, и делать из себя спортсмена разрядника, образца концаXVIIIвека.
Сказано, сделано. Ещё только рассветало на улице, а я уже поднимал пыль на дороге вокруг хутора. Решил пробежать пять кругов, по моим прикидкам, что-то около трёх вёрст будет. Затем проведу силовые упражнения. В завершение, водные процедуры на реке.
Восемнадцатый век он и есть восемнадцатый, мою беготню отец не одобрил, сказал, что это блажь, и пустая трата времени. Более разумно взять в руки саблю и поупражняться с ней до мокрой рубахи. Кто против этого? За только за!
Сошлись с отцом в учебном поединке тупыми саблями. Град ударов сыпался на меня со всех сторон, я с трудом их парировал, отступая к сараю. Память Степана и моторика тела, позволяла с трудом противостоять отцовскому натиску. В один из моментов, отец немного открылся, я, крутнувшись вокруг своей оси, и с левой руки засветил отцу кулаком в челюсть. С ног естественно не сбил, не та весовая категория, но очень удивил.
Сын, а что ты сейчас сделал? Бить отца по лицу! Разве можно? опустив саблю, вопросительно глядел на меня отец. Кто научил тебе?
Само получилось отец. Ты немного опустил руку, открыл лицо, я и ударил, хлопая глазами, ответил отцу.
Был бы равен со мной годами и весом, улетел бы я вверх тармашками. Хорошо ударил. На будущее предупреждай, а то выбьешь зубы случайно.
Хорошо отец, больше не буду.
Нет сынок, обязательно будешь. В битве это может сберечь тебе жизнь. Поднимай саблю, до завтрака у нас еще время.
И вновь град ударов. Я, конечно, понимал, что отец щадил меня, не работал в полную силу, но все удары наносил чётко, попутно объяснял особенности сабельных приёмов.
Занимался с отцом, и по своему разработанному плану, чередуя воинские занятия с сельхозработами. Петьку тоже, поначалу удалось приобщить. Но он оказался ленивым, бросил физзарядку через неделю. Сказал, что казаку конь положен, а бегать пешком ему не нравится, и как-то незаметно начал избегать встреч со мной. А затем и вовсе, обозвав меня «ушибленным», прекратил общение. Ну и ладно, буду тренироваться один.
Отец на мои физкультурные чудачества, поначалу косился удивлённо, а потом просто махнул рукой. Сказал, если это на пользу казаку, то можно. Через месяц, я заметил, незначительные изменения в развитии фигуры, удалось немного адаптировать тело к моим прошлым навыкам боксёра Получалось у меня, такое своеобразное, разноплановое развитие физических и воинских навыков.