СборникЛабиринты времени
Алекс БорПротивостояние
1
Азбяк не торопился с решением, но Юрий не мог больше ждать. Он понимал, что нрав великого хана переменчив, как ветер в степи. Но московский князь давно знал хана, а год назад он проявил свою высшую милостьвыдал за него сестру. Поэтому Юрий не только умел улавливать желания хозяина Великой Орды, но и чувствовал, когда можно промолвить нужное слово, которое склонит Азбяка к верномупо мнению самого Юриярешению.
Вот и сейчас, войдя в ханский шатер и бросив осторожный взгляд на угрюмого Азбяка, который быстро перебирал четки, Юрий понял, что тот совсем не против, чтобы жизнь князя Михаила оборваласьно хочет все обставить так, чтобы это не выглядело его решением.
Юрий подавил вздох, и, подойдя к помосту, на котором стоял ханский престол, низко поклонился, прижав правую руку к сердцу.
Затем выпрямился, но продолжил стоять, чуть наклонив головувеликий хан не любил, когда вассалы смотрели на него прямым взглядом.
Хан долго молчал, перебирая четки. И великий князь не мог нарушить это давящее молчаниеон должен был ждать, когда заговорит Азбяк.
Ты мой гурган, наконец проронил хан, и Юрий понял, что тот сразу решил перейти к главному.
Гурганпочетный титул, так татары именовали тех князей покоренных ими земель, которые становились зятьями татарских ханов.
Юрий был женат на Кончаке, дочери хана Тогрула и сестре Азбяка. Став русской княгиней, та сразу крестилась по православному обряду и взяла имя Агафьятатары очень часто принимали веру покоренных ими земель. Сам великий Бату-хан, когда вел своих нукеров к Последнему морю, принял христианскую веру. А потом, вернувшись из похода в родной Джучин улус, перешел в магометанство и велел строить мечети.
Юрий не очень понимал, как можно поменять христианскую веру на басурманскую, но не ему судить татарских ханов. Тем более что они не притесняли христиан и даже выдали специальный джерлик, по которому православные священники освобождались от всех податей.
Агафья умерла в Твери в начале января. Хотя князь Михаил, когда взял её в плен после битвы у Бортеневаона случилась ровно год назад, на границе тверских и московских земель, клятвенно обещал Юрию, что с его женой ничего не случиться, что она будет гостьей тверского князя, пока они не решат споры, которые сделали их лютыми врагами.
Но Агафья умерла, и в Твери шептали, что её отравили.
Ты мой гурган, повторил Азбяк. Но это не значит, что в твоих жилах течет кровь великого Чингиса.
Юрий снова ничего не ответил. Но спина похолодела, а сердце испуганно заколотилось в груди.
После смерти Агафьи Азбяк отобрал у Михаила джерлик на великое княжение Владимирское и отдал его Юрию. А самого Михаила вызвал в Мохши, в личный шатер.
После разговора с ханом Михаила отправили в темницу, где он уже провел половину года, закованный в колодки, но Азбяк всё никак не мог решить, казнить ему тверского князя или помиловать. Возможно, великий хан сомневался, что Михаил виновен в смерти его сестры, и эти сомнения очень не нравились московскому князю. Юрий боялся, что великий хан может поверить Михаилу и простить его, и тогда в колодках окажется сам Юрий. А он не хотел томиться в татарской неволе, ожидая смертион уже успел почувствовать себя великим князем, и не желал никому уступать этот титул. Тем более, он очень хорошо знал, что не имел никаких наследственных прав именоваться великим князем, потому как был младшим в роде Рюрика. А Михаилстаршим, и титул великого князя мог носить по праву. Но татары, которые покорили Русь, решили иначе, и князь Юрий был очень благодарен великому хану, и был готов сделать всё, что тот от него потребует.
Но хан пока не требовал самого главногопринести ему голову князя Михаила.
Который, конечно же, не был виноват в смерти Агафьи. И не знал, что она умерла отнюдь не случайно. Юрию как никому другому была ведома истинная причина смерти жены Кроме него, правду знал еще один человечек. Но он ничего не сможет никому рассказать, так как умер на следующий день. Сломал шею, оступившись на крыльце княжеского терема.
Правда, эту смерть никто не приметилкогда отходит к Богу княгиня, разве кого-то волнует холоп?
Юрий был уверен, что больше никто ничего не знал. Но у великого хана соглядатаи везде, и они наверняка могли что-то вынюхать И если Азбяк вдруг поймет, что в смерти его сестры виноват он, Юрий, то суд хана будет очень скорым, и московский князь не просто умрет, а будет умирать очень долго
Юрий был воином, и не боялся смертино сейчас, достигнув высшей власти, он очень хотел жить
В твоих жилах не течет кровь великого Чингиса, продолжил после недолгого молчания Азбяк. Но ты был женат на женщине, в жилах которой текла его кровь. Тыгурган!
Азбяк встал, положил ладонь на плечо князя.
Рука была тяжелой, и Юрий понял, что должен опуститься на колени.
Он увидел шелковую туфлю хана.
И понял, что от него нужно
Ты можешь встать, велел хан.
Юрий поднялся, и, склонив голову перед Азбяком, стал ждать.
Князь был уверен, что хан принял решение, которого он так долго ждал.
Он по-прежнему смотрел в пол и видел пыльные туфли, которые только что лобызал. И сильные пальцы хана, которые быстро перебирали четки.
Наконец Азбяк сказал:
Ты волен сделать то, что считаешь нужным!
2
Факел, дрожавший в руке Юрия, почти не рассеивал вязкий мрак, но позволял разглядеть того, кто лежал перед ним на холодном земляном полу, закованный в колодки.
Одежды Михаила были порваны, щеку рассекал засохший шрам. На руках и ногахкровоточащие раны. Но в измученном взглядеболь вперемешку с вызовом.
Юрий отвел взглядон снова понял, что Михаил готов умереть, но не покориться.
Ты пришел убить меня? спокойно спросил тверской князь.
Юрий молчал. Его взгляд перебегал со спутанных волосы Михаила на грязную бороду, потом остановился на свежей ране на плече, из которой текла кровь.
Юрий отвел в сторону факелтеперь он освещал не пленника, а стены темницы, в которую тот был заточен.
В правом углу стояла икона СпасителяМихаилу никто не запрещал молиться, к нему мог приходить его духовник, чтобы принимать исповедь.
Юрий перекрестился на икону. И в неверном свете факела князю показалось, что Спаситель смотрит на него с осуждением.
Юрий отвернулся от иконы.
Ты убил мою жену.
Михаил молчал. Юрий не видел его лица, но ему показалось, что губы пленника скривились в усмешке.
Ты убил мою жену! громко повторил Юрий, и положил правую руку на рукоять меча.
Михаил молчал, но это молчание было выразительнее любых слов.
Юрий понял, что пора заканчивать. Но боялся вытянуть меч из ноженон чувствовал взгляд Спасителя, который внимательно следил за ним. И Юрий вдруг с ужасом понял, что когда придет время предстать перед Господом, ему будет трудно оправдаться перед Ним за эту смерть.
Юрий убрал руку с меча.
Такова воля великого хана! громко сказал он.
И было неясно, к кому он обращал эти словак пленнику или Спасителю.
Затушив факел, Юрий быстро вышел из темницы.
Столкнулся с Кавгадыем, который стоял у входа. Увидел его узкие глаза и презрительную ухмылкуи, ничего не сказав, быстро пошел дальше.
Он не хотел слышать, как будет умирать тверской князь.
3
Вопреки опасениям, Юрий уснул быстро и спал крепко, его не тревожили сны.
Проснулся князь от того, что кто-то его бесцеремонно расталкивал.
Вставай, великий князь!
Открыв глаза, Юрий увидел широкое лицо склоненного над ним Кавгадыя, цепкие глаза.
К губам татарина словно намертво приклеилась зловещая ухмылка.
Что-то случилось? спросил Юрий.
Вставай! громко сказал Кавгадый. Пошли!
Юрий не мог спорить с темником великого хана, поэтому спустя несколько мгновений был уже на ногах.
Он сразу понял, куда его приведут.
Михаил лежал на торговой площади, на холодной земле, уже слегка припорошенный снегомзима наступила даже в южных улусах.
Тверской князь был полностью обнажен, в груди зияла свежая рана, и Юрий понял, что татары вырезали у него сердце.
Юрий отвернулсяно сразу натолкнулся на колючий взгляд Кавгадыя. И увидел презрение в черных глазах татарского воина.
Ты почему отворачиваешь взор, великий князь? криво усмехнувшись, спросил татарин. Почему не радуешься? Ты же хотел его смерти!
Юрий молчал. Он был великим князем, но этот титул даровали ему татары, и они же могли его отнятькак и жизнь. Поэтому он не имел права им противоречить. Михаил вот попробовали теперь лежит на мерзлой земле с вырванным сердцем.
На мгновение взгляд Юрия остановился на лице Михаила. Оно было спокойным, можно даже сказатьумиротворенным, словно это не он умер ночью лютой смертью.
Юрий вспомнил икону Спасителя, которая стояла в углу темницыи ему показалось, что он сейчас видит не князя, а распятого Иисуса, которого сняли с креста.
Юрий зажмурился, помотал головой, чтобы отогнать наваждение.
Это ты его убил, услышал он голос великого хана. И, так и не открывая глаз, поклонился ему.
Тяжелая рука Азбяка опустилась на плечо великого князя.
Почему он лежит нагой? услышал Юрий злой шепот. Почему ты надругался над братом? Вы же, Рюриковичи, все братья?
Юрий кивнулглаза застилала тьма, а плечо горело, словно его сжимали не пальцы хана, а касались раскаленные щипцы палача.
Так сними с себя одеяния и прикрой тело брата! велел хан.
4
Князь Дмитрий крепко держал в руках свиток, не решаясь развернуть. Костяшки пальцев побелелии это наверняка не ускользнуло от взора великого хана.
Который одним движением пальца мог и уничтожить его, и возвысить
Хан молчал, ожидая.
И князь, уняв волнение, все-таки развернул свитокверхний его край остался в руках, а нижний коснулся земли.
Бумажный лист ровно в два аршина длиной и чуть больше пяди шириной. Черная уйгурская вязь на ярко-белой поверхности. И его имя, выделенное красным цветом. И, чтобы отпали всякие сомнения, перевод на язык русов«Мы, Великий Хан Султан Узбеги Гийас ад-Дин Мухаммед, властью, данной нам, подтверждаем право князя Дмитрия Михайловича на Великое княжение над подвластными нам землями улуса Русь»
Татарский джарлик, который давал Дмитрию право быть великим князем.
Он все-таки поднял глаза на Азбяка.
Великий хан был не молодему недавно миновал тридцать шестой год, но он был крепок телом и по-прежнему легко держался в седле.
Круглое лицо, широкие скулы, длинные усы. И глазаузкие, колючие. Умные и жестокие одновременно. Взгляд этих желтых глаз проникал в самые глубины души, и князь Дмитрий чувствовал, что невозможно скрыть ни одной мысли от великого хана.
Он не мог вынести тяжелого взгляд Азбяка и опустил глаза. Снова увидел вязь уйгурского письма
Я вижу в твоих глазах огонь, нарушил молчание великий хан. И слышу твое сердце.
Азбяк замолчал, словно желал услышать ответ.
Но великий князь знал, что сейчас не время что-либо говорить.
Надо покорно внимать.
Твое сердце жаждет мести, а не справедливости, уронил тяжелые слова Азбяк.
И снова замолчал.
На этот раз надолго.
А Дмитрий стоял, сжимая в руках свиток-джарлик. Или, как говорили на Руси, ярлык. Ханская грамота, которая давала право князю зваться «великим». Право, которое было у него, Дмитрия, по рождению. Как и у его отца, Михаила
Но татары, которые пришли на Русь из далеких степей, рассудили иначе.
Они считали, что только им дано право решатьне только кому княжить, но и кому жить.
И это было неправильно. Несправедливо!
Твой обидчикгурган, снова заговорил хан. Но он обманул меня. И в его жилах не течет кровь великого Чингиса.
И сновадлительное молчание.
Великий хан был прав.
Московский князь Юрий, который обманом получил ханский джарлик, став великим князем Владимирским, посчитал, что ему всё позволено. Собрав с подвластных ему земель Руси дань, которая предназначалась татарам, Юрий не сразу отправил её в Орду, а отвез в Новгород, где княжил его брат Афанасий.
Убийца князя Михаила надеялся, что новгородские купцы пустят серебро в оборот, и он положит в кошель хороший барыш.
Прознав об этом, Дмитрий сразу помчался в Ордуон надеялся, что великому хану придется не по нраву обман.
Так и случилось. Хан был вне себя от гнева. Назвал князя Юрия шакалом и отправил в Новгород грамоту, в которой было повеление немедля явиться в Сарай-ал-Джедид, где недавно построили новый стольный град Великой Орды.
Путь из Орды до Новгорода и обратно не очень близок, и всё это время Дмитрий провел гостем великого хана. Никто не стеснял его свободы, он мог ходить по городу, который напоминал библейский Вавилонстолько в нем было разноязыких мастеров и торговцев со всех земель, и подвластных великому хану, и очень далеких, а потому свободных.
Иногда Дмитрий садился на коня, выезжал в степь и скакал вслед за солнцемсловно хотел поверить, что он на самом деле свободен
Когда из Новгорода явился гонец и сообщил, что Юрий отказывается явиться на суд к великому хану, Азбяк вызвал к себе Дмитрия и вручил ему джарлик.
И вот тверской князь стоит перед суровым взором великого хана, сжимает в руках шершавый свиток, не решаясь поднять взгляд. Видит только ноги Азбяка в войлочных туфлях, которые свисают с ложа, заменяющего ему княжеский престол.
По воле великого хана он, тверской князь Дмитрий, только что стал великим князем Владимирским, то есть старшим князем всех русских земель. И теперь он может так же, как это сделал его отец, прислать своего наместника в Новгород, и тот потребует, чтобы Юрий подчинился воле великого хана, и явился в Орду. И если Юрий по-прежнему будет противиться, великий князь попросит у великого хана войско, и Орда сама придет за тем, кто посмел ослушаться её волю.
Конечно, Дмитрий понимал, что если ордынская рать снова придет на Русь, то опять будут гореть города и умирать люди. Но у него, великого князя, нет другого пути. Он должен отомстить тому, кто оклеветал отца. А потом продолжить его делообъединить Русь, которую разоряют не только набеги ордынцев, но и междоусобицы удельных князей.
Дмитрию недавно миновал двадцать третий год, но он давно не считал себя юнымв двенадцать уже командовал тверской княжеской дружиной, поэтому понимал, что его жизни не хватит, чтобы сделать Русь снова единой. Он ненавидел татар, ненавидел великого хана, но понимал: нужно скрывать свою ненависть, и если не быть покорным, то делать вид, что готов покориться воле Азбяка. Ведь за нимсила.
Сила не только Великой Орды, но всех монгольских улусов
Монголы покорили весь миркроме западных земель.
Отец не раз говорил ему об этом. Рассказывал, как его дядя, великий князь Киевский и Владимирский Александр, ездил в далекий Каракорумстолицу главного из улусов. Один только путь туда длился почти полгода
И везде на этом путиразоренные земли, сожженные города
Отец не помнил своего дядютот умер задолго до его рождения, когда в очередной раз возвращался из Орды, где был, по слухам, отравлен, но его слова, сказанные незадолго до смерти, передавались из уст в уста по всей Руси: «Татарыэто огромная сила. Никто не может с ней совладать. Но мы когда-нибудь это сделаем! Рано или поздно царство Чингиса падёткак пали все древние царства, вплоть до Рима! Все эти царства канули в Лету, и только руины царских дворцов напоминают о них. Так что придет время, когда исчезнет и царство Чингиса! И все, кто страдает под игом татар, обретут свободу! И Русь тоже станет свободной! И единой!».
Возможно, именно за эти слова великого князя Александра и отравили в Орде.
У потомков великого Чингиса не хватило смелости его казнить
Об этом тоже говорил Дмитрию отец, которого тоже не казнилиа подло убили. Руками удельного князя Юрия, правнука великого князя Ярослава Ярославича, которому Михаил приходился сыном
И не важно, что сам Юрий не участвовал в убийстве отца, и даже не видел, как его убивалион, подобно прокуратору Иудеи Понтию, умыл руки, сбежав из темницы, в которой сидел в колодках тверской князь. Но он оклеветал Михаилапоэтому виноват в его смерти. И он, Дмитрий, не успокоится, пока не отомстит за смерть отца!