К тому же, она была и достаточно симпатичной - даже по европейским меркам. Что среди индейцев бывает нечасто. А у этого Уаскара неплохой вкус, - подумал я, когда впервые увидел ее. И пусть любовь моя осталась где-то там, в будущем (а если, как я надеялся, мое сознание тут - и в самом деле копия, то вообще сложно сказать, а у меня ли), да и, как пелось в песенке, жениться по любви не может ни один король, но мне почему-то хотелось видеть ее своей подругой и единомышленницейТем более, что было она достаточно умна.
Вот в таком составе мы и вышли из Куско. Спереди бежали гонцы-часки, разносящие по всей стране весть о том, что Сапа Инка вздумал совершить обход своих земель, дальше шли чистильщики дороги, расчищавшие дороги от мусора и выдергивающие проросшую в щелях между камнями траву если где-то она оказывалась. И лишь затем следовал авангард - две тысячи опытных воинов и в два раза большее число ополченцев. Дальше на носилках несли меня, сидящего на носилках и по местным традициям держащего в руках золотой топор - один из символов власти Сапа Инки наравне с налобной повязкой льяутой с бахромой борлой из шерсти ламы и перьями птицы коренкэнкэ. На другой скамейке напротив сидела Чукуй Вира. Несколько человек рядом несли радужный флаг из семи разноцветных полос по цветам радуги. Вообще в первый момент после попадания я подумывал было заменить его на какой-нибудь другой - больно уж он похож на модный в 21 веке флаг гомосеков, но потом передумал. Хрен вам! Уж если я оказался тут - то испохабить инкский флаг всяким извращенцам не позволю! Вообще, Тауантинсуйу выгодно отличалась от многих государств прошлого - типа той же Римской империи - тем, что толерантности тут не было и в помине. Гомосеков сжигали живьем вместе с их домом, который затем разрушали. И что-либо тут менять я не собирался. Пусть всякие правозащитники в будущем поливают грязью народ Тауантинсуйу - мне плевать. Впрочем, я отвлекся Следом за мной на аналогичных, но не столь богато украшенных, носилках следовали некоторые представители знати Куско и жрецов, которых я взял с собой. За ними следовала еще одна часть отряда, затем - обоз из призванных на работу людей и полутысячи лам, охранявшийся еще одной частью отряда.
Поскольку мне было интересно посмотреть эти места такими, какими они были в 16 веке, то вешать занавес, как это делалось обычно, не стал. Несколько раз по подвесным мостам перебирались через реки. Вообще изначально я несколько побаивался этих выглядящих не вызывающими доверия веревочных конструкций, но Уаскар лишь усмехнулся этим, заявив, что инки умеют строить мосты и регулярно их обслуживать. Так что случаи их обрыва настолько редки, что о том не имеет смысла и говорить. В общем, немного успокоившись, я решил откинуть все свои страхи подальше. Да, непривычная штука. Но надежность ее подтверждена веками.
Везде, где мы проходили, уже начались полевые работы. При помощи своего примитивного инструмента - каменных и бронзовых мотыг - местные индейцы обрабатывали поля-террасы и проводили посадки. Попадавшимся по дороге местным жителям приходилось приостанавливать работы и выкрикивать: О величайший и могущественный Владыка, Сын Солнца, лишь ты один наш Повелитель, и весь мир внимает тебе, - стандартное местное приветствие простого народа по отношению к верховному правителю. Но как только мы проходили мимо, крестьяне возвращались к привычной работе. И, глядя на все это, мне становилось грустно Вот живут здешние индейцы своей жизнью Пусть не богато, но относительно благополучно по местным меркам. Обрабатывают поля, отмечают праздники, по очереди на пару месяцев отправляются на государственные работы И не догадываются, что совсем скоро к ним должны были бы прийти конкистадоры Движимые жаждой наживы и религиозным фанатизмом, они разграбят эту страну, уничтожив в ходе этого множество людей, а остальных заставят работать на себя в фактически рабских условиях Станут вытравливать местные обычаи и культуру, навязывая единственно верную католическую веру
За этими мыслями о будущем я и не заметил, как наступил вечер. Когда-то еще Пачакутек - первый инкский правитель, кто решил совершить обход своих земель - приказал построить вдоль всех главных дорог постоялые дворы - тамбо - где во время своих путешествий по стране мог остановиться на ночлег. Располагались они на расстоянии дневного перехода - около двадцати километров, и мы как раз добрались до одного из них.
***
(Тауантинсуйу, Куско. Сентябрь 1527 года)
Первым делом, как это и было принято согласно традиции, мы посетили несколько небольших городков в окрестности Куско - Писак, Ольянтайтамбо, Кусикача и Мачу-Пикчу В этих местах бывал я и в своем 21 веке, но тогда в большинстве своем это были одни руины. Сейчас же это были вполне себе обитаемые поселения. На многочисленных террасах, сохранившихся и до наших дней, местные крестьяне производили посадки, в домах жили люди, а хранилища были буквально забиты продовольствием и, так сказать, промтоварами
Ольянтайтамбо стал вторым посещенным мной городком. Располагался он по берегам реки Патаканчи. Главная часть города была построена в виде трапеции с четырьмя продольными и семью более короткими поперечными улицами. В центре же находилась достаточно большая площадь. Как и в Куско, часть зданий были построены из подобранных по размеру шлифованных каменных блоков, другая же - из необработанного камня.
Остановился я в местном дворце Сапа Инки Келью Ракай, построенном еще для Пачакутека. Здание это, отделенное от остального города и окруженное террасами, было интересно оригинальной ля инков постройкой. Классическая инкская архитектура представляла из себя множество однокомнатных зданий, построенных вокруг единого двора (которые моли быть, впрочем, и проходными). Здесь же многочисленные здания и площади были соединены между собой, образуя многочисленные проходные комнаты и коридоры. Из прочитанного в будущем и полученного из памяти Уаскара вспомнилось, что Пачакутек вообще зачастую лично участвовал в проектировании городов и зданий. И Ольянтайтамбо был как раз одним из тех городов, которые были полностью снесены и перестроены заново по его приказу. Как и Куско. Впрочем, на фоне многого другого, сделанного им, это был сущий пустяк
В Ольянтайтамбо я решил задержаться на два дня. На следующий день я с самого утра решил сходить на Храмовый холм. Располагался он на высоте около пятидесяти метров над окружающей долиной. Подняться сюда можно было по одной единственной лестнице, заканчивающейся на террасе с пристройкой десяти ниш. Из-за своей фактической неприступности это место использовалось и как крепость. Во время первого восстания против испанцев именно здесь располагалась Ставка Манко. И где-то в этих местах произошло одно из сражений, в котором индейцы одержали победу над испанцами Которое, впрочем, все равно не смогло изменить
Поднявшись наверх, я увидел, что тут вовсю кипят работы по постройки храмового комплекса - и прежде всего, естественно, храма Солнца. В стену уже было уложено несколько громадных каменных блоков, рядом лежало и еще несколько. Несколько тысяч индейцев как раз при помощи веревок, катков из толстенных бревен и рычагов тянули к месту стройки один из них. Работа, естественно, продвигалась крайне медленно - малейшая неосторожность, и камень упадет, придавив рабочих. Потом предстоит с помощью каменных молотов из гальки разных размеров - от небольших с куриное яйцо до огромных, размером с футбольный мяч - подогнать этот блок к соседним. В отличие от шлифованных стандартного размера блоков дворцовой кладки, здесь применялась совсем другая технология. Чуть дальше как раз другие индейцы при помощи такого же инструмента обрабатывали следующий блок, при этом не рубя, а раскалывая камень, откалывая от него лишние части. Сначала большими молотами проводят черновую обработку, затем мелкими создают гладкую поверхность, а под конец мелкими обрабатывают углы. Так и строят. Поинтересовавшись у руководителя работ, я выяснил, что вся эта работа занимает около полумесяца. Еще примерно столько же уходит и на подгонку и установку каменного блока на место.*(22) За несколько лет или - в зависимости от масштабов стройки - десятилетий строят один объект. Так, например, тот же Саксайуаман ушло почти 80 лет
Внезапно вспомнились многочисленные модные теории современных мне икспертов, приписывающих все эти постройки всяким сверхцивилизациям прошлого, инопланетянам и так далее - и я лишь усмехнулся. Не было, господа уфологи, никаких инопланетян. И не надо считать индейцев дураками, не способными создать ничего подобного. Не глупее нас люди были. Просто у них развитие цивилизации пошло несколько другим путем. Вот и все дело. И то, что нам кажется невозможным без как каких-то высоких технологий, для них было вполне обыденным. Впрочем, почему-то это вообще стало модой - искать подвох там, где его нет
***
(Тауантинсуйу, Куско. Сентябрь 1527 года)
Утром следующего дня мы покинули Ольянтайтамбо, отправившись в дальнейший путь. Ради интереса я побывал и в Мачу-Пикчу, бывшем сейчас еще вполне обитаемым городком. Впрочем, он оказался брошен еще до прихода испанцев. По всей видимости, во время грядущей гражданской войны.
Закончив осмотр окрестностей Куско, я решил, что пора отправляться на место будущего металлургического завода. Хоть и интересно было бы посмотреть, что вообще представляет из себя жизнь в Тауантинсуйу, но на это ушел бы чуть ли не год. А времени у меня было в обрез. Поэтому, переночевав в Мачу-Пикчу, я отправился к месту расположения будущего рудника. Поскольку любоваться видами Анд достаточно быстро надоело, я принялся вспоминать все, что мне было известно по металлургии, а в особенности - по огнеупорам. Обычно для строительства доменных печей использовались кирпичи на основе глинозема, который получают из бокситов хлоридным методом. Применялись также карбидокремниевые кирпичи и углеродистые блоки. Но для меня все эти способы не подходят. Раньше (хотя, вернее будет сказать сейчас в Европе), насколько знаю, для кладки применялись и определенные сорта глины, но в этом я разбирался мало, да и где их искать? В конечном итоге, из доступных вариантов остались лишь кварц и доломит, которые были достаточно распространены. Что хорошо - они годились и для кладки конвертера. Поэтому с них и нужно было начать свои поиски
За тот практически месяц, затраченный на поездку, я тщательно перерылся в ноутбуке в поиске всей имеющейся там полезной информации, а заодно записал и все, что удалось вытянуть из памяти. Потому путь до места прошел достаточно незаметно. Из всего, что виделось, запомнился лишь единственный случай.
Когда мы вошли в один из городков - то, как выяснилось, попали прямо на суд. Поскольку мне стало интересно посмотреть на знаменитое правосудье по-инкски, то я, не долго думая, отправился на городскую площадь, где как раз проходило это действо. Дело, по которому шло разбирательство, оказалось простым, но относилось к тяжким преступлением. Государственные чиновники инков ежегодно производят перераспределение земель между государством, храмами и крестьянскими общинами, а при необходимости также принимают решения о строительстве новых террас и расширении посевных площадей. Когда ж начинается Месяц Сева - крестьяне начинают обрабатывать их. Кроме них, правда, бывают и небольшие, выделенные за особые заслуги, личные наделы, но они невелики. Тут же один пачака камайок - управляющий ста хозяйствами - решил захапать себе часть общинных земель, заставив при этом крестьян обрабатывать их. В иных условиях, возможно, никто бы ничего и не узнал, но только на его беду в это время в контролируемые им земли прибыл государственный чиновник-проверяющий. Выявив подобное непотребство, он тотчас донес о том в ближайший город - и вороватого чиновника вскоре арестовали.
Поклявшись перед богами, предками и Сапа Инкой судить правильно, согласно законам, уча танпак апу - судья по тяжким преступлениям - зачитал перед всем народом города обвинение. Затем вызвали нескольких свидетелей - крестьян из тех самых деревень, которые подтвердили слова судьи.
- Таким образом, вина доказана, - закончив с опросом свидетелей, подвел итог судья и обратился к обвиняемую, - Что по закону полагается за кражу?
- Смерть, - испуганно пролепетал проворовавшийся чиновник.
После чего судья заявил, что согласно законам вор приговаривается к смертной казни через повешение, которую немедленно и привели в исполнение. Правосудие у инков было коротким и жестким И
Глава 4.
Вскорости инкские солдаты схватили жен и детей Уаскара и отвели их в
поселок Кикпай, находившийся вблизи Куско. Там чин администрации северян
заявил, что теперь заключенные под стражу должны будут выслушать
обвинения, выдвинутые против них. Им разъяснили, почему они оказались
приговорены к смерти. На глазах у Уаскара солдаты начали убивать его жен
и дочерей одну за другой. Солдаты вырывали неродившихся младенцев из чрева
их матерей и вешали их на их собственной пуповине. К остальным мужчинам и
женщинам, взятым под стражу, перед казнью применяли пытку, носящую
название чакнак (бичевание), - писал испанский летописец Бетансос. -
После истязаний их убивали, разбивая им головы на куски боевыми топорами
чамби. *(20)
(Тауантинсуйу, Куско. Октябрь 1527 года)
И вот мы практически добрались до места. Последний раз переночевав в городе Сикуани - последнем крупном поселении на пути к Ливитаке - мы выдвинулись к месту расположения будущего рудника. Сопровождавшие меня чиновники долго отговаривали меня идти в эти места - и причины вскоре стали ясны. Местность здесь оказалась совершенно дикой и практически неосвоенной. Единственное, что здесь напоминало о близости цивилизации - дороги. Которые, впрочем, по качеству значительно уступали магистральным. Не было здесь ни постоялых дворов-тамбо, ни даже почтовых станций - редкие путники ночевали в немногочисленных деревнях, расположенных примерно на расстоянии дневного перехода, а почтовое сообщение было слишком редким чтобы содержать множество ничем не занятых гонцов-часки. Если ж возникала необходимость - в роли гонца выступал кто-либо из местных жителей, кто по цепочке передавали сообщения от деревни к деревни пока не достигали ближайшей почтовой станции.
Три дня мы двигались по этим местам, ночуя в крестьянских домах - которые, надо сказать, особого впечатления на меня не произвели Как и везде, представляли из себя они несколько расположенных вокруг общего двора небольших прямоугольных домиков, сложенных из необработанных камней, скрепленных смесью глины и какой-то липкой грязи и покрытой травой ичу, но только сейчас мне удалось увидеть их внутреннее убранство: все оно состояло из очень низкой - всего несколько сантиметров высотой - с отверстиями, куда ставятся для приготовления пищи горшки, своеобразной ручной мельницы для размалывания кукурузных зерен - двух больших камней, плоского и в форме полумесяца, груды горшков в углу и валяющихся шерстяных одеял. И все Ни полок-ниш, ни скамеек, ни хлопковых матрасов - спали прямо на земле. Немного порадовала лишь относительная чистота - насколько, конечно, это возможно в таких условиях
До деревни Ливитака добрались мы к обеду третьего дня. Но за все то время, что прошло с момента выхода из Куско, я успел тысячу раз проклясть все эти Анды и 16 век Нет, хорошо было в 21 веке! Сел в автомобиль - и за какие-то сутки добрался от Куско до этой Ливитаки! С нынешним временем ни в какое сравнение не идет! Но раз уж решил прогрессорствовать - то придется потерпеть Больше легкодоступных из известных мне железорудных месторождений все равно нет Ты, кажется, когда-то симпатизировал инкам? - ехидно усмехался внутренний голос, - Ну так вот получи, распишись - и делай что хочешь
Выбежавший встречать нас местный староста, кланяясь и извиняясь за неподходящие для Сына Солнца условия, предложил временно поселиться в его доме. На вопрос же о том, куда он денется сам, ответил, что пока поживет в соседнем здании - одной из хозяйственных построек. Впрочем, долго засиживаться тут у меня не было никакого желания. Уже на следующий день, взяв проводников из деревни, мы приступили к делу. Примерное место расположение железной руды я нашел достаточно быстро, но нужно было еще отыскать и добыть ее саму. Для чего рабочим было приказано набирать всевозможных камней и все их тащить ко мне. Другая ж их часть сразу приступила к постройке дороги через горы. Нужно было максимально быстро нормально оборудовать дорогу - построить станции гонцов-часки и постоялые дворы-тамбо.