Ну так римляне же служат за морем, в той же Бетике, хотя где Италия, а гдеБетика? Неужто наши люди хуже римлян?
Не хуже, великий, но как их это до добра не доводит, так не доведёт и наших, вмешался я, Римляне служат по пять лет в Бетике и по шестьв Ближней Испании, а их хозяйства тем временем приходят в упадок и разоряются. Вотцена испанских серебра, меди и железа для римской казны, которую платит за них римский народ.
Максим, ты чей другнаш или римлян? пошутил царь, смеясь вместе со всеми присутствующими на правительственном совещании.
Как римский гражданин, хоть и всего лишь простой вольноотпущенникне могу молчать! отшутился я, вызвав новый взрыв смеха всего собрания.
Римским солдатам, конечно, не позавидуешь, задумчиво признал монарх.
Ну так и зачем ставить в их положение своих? додавил его Фабриций, Так они хотя бы уж за металлы испанские страдают, а за какие ценности хочешь надорвать наших турдетанских крестьян ты, великий? Металлов на Островах Блаженных всё равно нет. И бананов на них, кстати, тоже ещё нетих ещё сажать там надо и выращивать, и этотолько после завоевания и замирения. Мы тебе их с Горгад, которые уже наши, раньше привезём, сколько понадобится.
А драгоценная "драконова кровь"?
Тоже есть и на Горгадах. Тебе мало той, что мы привозим оттуда?
Ну, её много и не нужно, и привозите вы её достаточно.
Тогда зачем тебе войны где-то в далёких странах? У наснаёмники, которые не сеют и не пашут, и им всё равно, где и сколько служить, лишь бы жалованье платили, да было где поразвлечься. А у тебякрестьяне, которых не стоит отрывать от их земли надолго. Чем меньше войн, тем больше их достаток, а с негои доходы твоей казны. Ну так и наслаждайся мирными годами вместе с ними. Рим, конечнонаш большой друг и союзник, но это ещё не значит, что нам следует брать с него пример абсолютно во всём.
Ладно, с Островами Блаженных я тоже понял, кивнул Миликон, А как тогда насчёт Мавритании? мы обалдело переглянулись и едва не попадали от смеха, И что я сказал смешного? Она же недалеко, сразу за проливом.
То есть прямо напротив римской Бетики, намекающе заметил Васькин.
Я бы на месте римлян не одобрил, согласился Сапроний, Расценил бы как подготовку ещё одного плацдарма для отвоевания Бетики.
Ладно, согласен! неохотно признал царь, Тогданемного дальше к югу.
Это тогда будет уже не так уж и немного, прикинул я, Почти так же, как и до Островов Блаженных, только мавры знают металлы, имеют весьма недурную конницу, а с недавних пори боевых слонов.
Наверняка скверно обученных.
Нашей кавалерии это не сильно поможет, возразил Сапроний.
Верно, наши лошади непривычны к слонам, помрачнел венценосец, А у вас там ещё южнее, вроде бы, тоже есть какие-то слоны? Сюда их никак не привезти?
Официально они не наши, а мавританские, и с нами они никак не связаны. И не в наших интересах разубеждать в этом римлян, пояснил ему Фабриций.
Но купить-то мы их у мавров можем хотя бы несколько?
Купитьможем, конечно, но боюсь, что наших отношений с Римом это не улучшит, мы снова рассмеялись, И даже сам наш интерес к Мавритании может быть истолкован в Риме превратноиз-за заигрываний с маврами со стороны Карфагена.
Понял! наш монарх помрачнел ещё сильнее.
Разжёвывать ему не нужно, потому как буквально на днях мы обсуждали как раз вот эту североафриканскую политическую ситуёвину. Прошлый год оказался богатым на смерти известных политических деятелей Средиземноморья. Таковых оказалось аж трое. О том, что смерть одного из них, некоего Ганнибала Барки, была инсценировкой, знают лишь весьма немногие, и Миликон, например, в это число не входит, а официальнои то лишь для достаточно узкого круга, царя уже включающегомы привезли только мелкого Гамилькара, которому не велено распространяться с кем попало о том, что его отец на самом деле жив. Так что для всего античного Средиземноморья за крайне редким исключением Ганнибал Тот Самый в списках живых не значится, а числится почившим в бозе. И при всём моём уважении к Одноглазому, не могу не отметить, что на политику его официальная смерть если и оказала какое-то влияние, то самое минимальное. Ни на что он уже на тот момент не влиял и влиять не мог.
Несколько больший политический резонансну, в Греции, по крайней меревызвала смерть Филопемена Того Самого, то бишь знаменитого восьмикратного стратега Ахейского союза, окончательно решившего проблему Спарты и включившего в Союз весь Пелопоннес. Но в прошлом году от Союза отложилась Мессения, Рим отказал ахейцам в поддержке, и поход своими силами оказался для них неудачным, а для самого стратегароковым. Семьдесят лет как-никакв таком возрасте давно на пенсию пора, но кто ж об этом скажет столь знаменитому и заслуженному пенсионеру? Мужик он был крепкий и для своих лет здоровый, и ушёл бы на заслуженный отдыхмог бы прожить ещё немало. А такпроиграл сражение, сам в плен угодил, а в плену его мессенцы траванули. Хоть и странно всё это выглядит в отношении человека с таким авторитетом, но факт остаётся фактом. Официозная версия, в основном с его жизнеописанием от Плутарха совпадающая, как нам его Юлька пересказывала, всех собак на его личного врага вешает, мессенского стратега Динократа, но поговаривают вообще-то, что и сам пленник вёл себя не слишком благоразумноза ним ещё смолоду водилось по жизни горячиться, а с возрастом характер у людей обычно не улучшается. Пенсию ж просто так-то не дают, верно? Так или иначе, свою чашу с ядом он от мессенцев схлопотал, на что ахейцы, такого юмора не поняв и не оценив, крепко обиделись и уже в начале этого года сурово Мессению наказалинехрен тут ахейских стратегов травить, да ещё и столь знаменитых. Резонанс же события таков, что на три ближайших года Ликорт, продолжатель политики Филопемена, дружественной Риму, но самостоятельной, не будет иметь реальных соперников. Позже популисты будут лебезить перед Римом или психовать и лезть на рожон без толку, пока не угробят Союз, так что не зря Филопемена назовут в будущем последним из великих эллинов.
Для нас же важнее всего последний из этих великих покойниковСципион Тот Самый, то бишь Африканский. Этого никто не травил, и сам он тоже не травился, а помер естественной смертью. Здоровье у него и в молодости-то было хлипкое, да и нервы были напряжены от постоянных нападок Катона и его приспешников, так что удивляться тут и нечему. В самом-то Риме его смерть вызвала наименьший резонанс, потому как последние годы он в Риме и не жил, удалившись в добровольное изгнание и никак не участвуя ни в какой римской политике. Группировку его в сенате возглавляет теперь его двоюродный братСципион Назика, и так бы и осталась смерть отошедшего от политики Сципиона Африканского событием заурядным и примечательным лишь по совпадению со смертью Ганнибала, если бы не Африка. Я ведь упоминал уже о давнем ещё захвате Масиниссой карфагенского Эмпория и об улаживании этого безобразия римской сенатской комиссией со Сципионом во главе? Судя по всему, он был тогда связан инструкциями сената и не мог урезонить нумидийца официально от имени сената и народа Рима, но в частном порядкена правах патронавзял с этого разбойника слово, что пока он жив, тот удовольствуется захваченным и не будет посягать на большее. Но теперь, когда Сципион мёртв, Масинисса больше не связан ничем, а аппетит он за эти годы успел нагулять немалый
Пока-что у нас сведения только об участившихся набегах малыми силами, что здорово смахивает на разведку и прощупывание обстановки, а вообщё-то как раз в этом году нумидийский царь должен осуществить крупнейший из своих захватов карфагенской территорииВеликие равнины в долине Баграды, включая около семидесяти городов. Ну, я говорил, помнится, как нас агитировали вложиться в те земли, когда их только начинали осваивать, и они были ещё дешёвыми. Хвала богам и нашему послезнанию, мы и сами так не облажались, и тестю я отсоветовал, а в позапрошлом году мы вовсе свою африканскую недвижимость продалихоть и не попадала она по нашим прикидкам в зону, что отойдёт к Нумидии, близость к новой границе и постоянный риск разорения от всё новых и новых нумидийских набегов должны по идее резко обвалить её ценность, так что оставаться её владельцами было явно не в наших интересах. Дурачьё же карфагенское, не зная расклада, вбухало огроменные деньжищи в "перспективные" земли Великих равнин, а затем в разы большев их обустройство. Вот интересно мне, новые нумидийские хозяева той земли им хотя бы спасибо за это скажут?
Теперь-то, конечно, до многих в Карфагене уже дошло, к чему дело клонится, а утопающий, как известно, хватается за соломинку. В основном, конечно, римский сенат теребят со слёзными мольбами унять злодеев, но там им отвечают в духе наших ментовтипа, вот когда ограбят или убьют, тогда и приходите жаловаться. Не исключено, что как раз в Риме-то и подзуживают Масиниссу на захват земельуж больно разорителен для римских крестьян резко возросший хлебный экспорт Карфагена, с которым даже виллам с рабскими трудовыми ресурсами конкурировать нелегко, потому как африканские цены на зерно для Италиидемпинговые. В карфагенском Совете Ста Четырёх, впрочем, тоже не дураки сидят, и все эти моменты там тоже понимают, так что к Риму апеллируют больше для видимости, а реальноищут другие способы решить наметившуюся проблему. Одни с самим Масиниссой переговоры ведут на предмет откупиться от него официально, другиес подвластными ему вождями на предмет дать им втихаря на лапу, чтобы те коллективно урезонили своего царя, третьиищут, кого бы им натравить на Нумидию извне, дабы её царю стало резко не до Карфагена. И к гарамантам обращаются за этим, и в Киренаику, и в Мавританию. В этой связи, кстати, и к нам в конце зимы подкатывалисьне найдётся ли у нас наёмничков численностью эдак с легиончик для Бохуда Мавританского, а то его мавры с новым войском Масиниссы, которое по римскому образцу, воевать побаиваются. Вот мля буду, в натуре, именно в такой формулировке! Ни в коем разе не Карфагену наши наёмники нужны, а именно Бохуду Мавританскому, а Карфагентолько посредничает в найме и гарантирует предложенную оплату вплоть до своего прямого поручительства за означенного Бохуда! У нас им, конечно, дали от ворот поворот, хоть и в дипломатически безупречной форме, потому как ясно же, что к испанским наёмникам в Африке римский сенат отнесётся едва ли спокойнее, чем к африканским слонам в Испании. Наверняка же включится ощущение дежавюага, со всеми сопутствующими ассоциациями. Ну и вот нахрена нам это нужно, спрашивается?
Так-то, если в порядке разговора в пользу бедных посентиментальничать чуток, то и жалко Карфагенщину. Хоть и сволочной характер у этих карфагенских гегемонов, как мы помним по собственной жизни среди них, но пострадает-то от дикарей не столько эта городская чернь, которая за стенами укрыта, сколько жители мелких городков и селений, которым некогда митинговать и склочничать, потому как работать надо. Там ведь даже и не финики чистопородные в основном живут, а ливофиникийцы так называемые, то бишь финикийско-берберские метисы вперемешку с просто офиникиевшими берберами, но в меру офиникиевшими, без этого фанатичного сдвига по фазе. И ведь на них-то как раз в особенности будут отрываться дорвавшиеся до возможности пограбить и покуролесить "правильные" берберы нумидийского разливатипа, богато живёте, шибко умными себя считаете, а нас, значит, не уважаете?! Дикариони ж обидчивые до усрачки. Масинисса, конечно, едва ли эти безобразия одобрит, но я ведь упоминал уже об аналогии Нумидии с Крымским ханством, мурзы которого не шибко и не во всём слушались своего хана? Так же примерно и тут будет. Царь может даже и прямо бесчинства запретить, да только разве ж за всеми ухарями многочисленного родоплеменного ополчения уследишь? А даже если за кем-то и уследит, так далеко ж ещё не факт, что примерно накажет. Социум-то родовой, и тронь одного, пускай даже и за дело, так один хрен весь его род за него вступитсяне может не вступиться, потому как свой он для них, а прав он или не праввопрос для них уже второй и куда менее важный, чем первый. Так что куролесить эти лихие нумидийские разбойники будут, скорее всего, от всей души и не шибко оглядываясь на царский запретвойна всё спишет. Беженцев в Карфаген понабежит, конечно, множество, и "коренные" карфагеняне, естественно, рады им не будуту самих и с работой проблемы, и с жильём, а тут ещё и эти припёрлись и не хотят понимать, что Карфагенне резиновый. В общем, им тамне позавидуешь. Особенно смазливым девкам и молодым бабам, которых будут домогаться и за кусок хлеба, и за койко-место, и в самую прямую проституцию их будут втягивать, а уж как храм Астарты примется эксплуатировать благочестие этих набожных сельских прихожанок, нам и объяснять не нужносами там жили, как-никак, и всю эту богоугодную финикийскую млятскую кухню наблюдали собственными глазами
Надо бы наших вербовщиков туда заслать, когда начнётся, озвучиваю мыслю Фабрицию, и тот кивает, даже не спрашивая, куда это"туда", потому как самоочевидно.
А Масинисса не завоюет Мавританию? забеспокоился наш венценосец.
Ему будет не до неё, ответил ему босс.
Это я понимаю. Я имею в видупосле того.
Ну, к нам-то он не сунетсямы же не Карфаген, и нам договор с Римом вести войны не запрещает.
Я и это понимаю, хмыкнул царь, Я имею в виду светлое будущее.
Мы переглянулись и рассмеялисьну кто о чём, млять, а вшивыйо бане. Вот втемяшилась-то идея-фикс о заморских завоеваниях! Лузитания наша ещё далеко не вся, веттоны бесхозные, восточная граница наших территориальных притязаний не до конца ещё с Римом утрясена и с римской Дальней Испанией не размежевана, так что и немалая часть оретан с карпетанами у нас на очереди, а ему заморскую Мавританию подавай! И не то, чтобы мы так уж против, мы тоже в этом государстве живём и тоже в управлении им участвуем, и идея колоний именно этого государства нам тоже понятна и не чужда, так что поделить когда-нибудь в будущем Мавританию между Тарквиниями и Миликонидамиидея здравая, но всему же своё время! Что ж все воинственные-то такие стали? Весеннее обострение, что ли? У себя дома не всё ещё по уму налажено, и раз уж балует нас судьба спокойными мирными годами, так радоваться им надо и пользоваться халявой, пока её не отобрали, дабы не было потом обидно за упущенные возможности. Мы чего вот на этот довольно пустяковый лузитанский набег так тщательно свои меры прорабатываем? Чтобы он нас по возможности вообще никак не затронул, даже косвенно. Отразят его римляне со своими союзниками-вассалами сами, без наспрекрасно. Перебздят дикари нападать на Бетику и вообще вернутся восвоясиещё лучше. Дураки пускай воюют друг с другом без необходимости и как-нибудь без нас, а у нас поважнее дела найдутся. Пополнение землёй наделить, севооборот пошире распространить, на будущий год найти, где зерном на новый неурожай запастись, ну и ещё кое-какие планы есть, которым война дюже не полезна
5. Атолл Рокас
Эх, бога-душу-мать! Промазал! схохмил я, разглядывая в трубу низенький берег атолла Рокас и буруны на окружающих его отдельных рифах.
Что это?! Куда вы нас завезли?! почти тут же заголосила с перепугу одна из баб-колонисток, ей завторили остальные, а вслед за ними заволновались и мужикину не смахивала представшая перед их глазами земля на тот гораздо более крупный, высокий, а главноезелёный остров, который им обещали при вербовке в лагере в качестве цели их путешествия.
Да и кто бы тут на их месте не заволновался при виде этой узкой полоски почти безжизненного кораллового песка, лишь местами поросшего пожухлой травой и редкими невзрачными кустиками? И не требовалось быть гением, чтобы сообразить, что такие же точно настроения и на двух других кораблях. Реальную ситуёвину следовало разъяснить паникующим незамедлительно, и я дал отмашку нашему навигатору дать сигнал коллегам, чтобы те приблизились, а слугу послал в каюту за матюгальником. А что мне, голосовые связки тут надрывать, что ли? Посланный на мачту матрос просигналил флажками приказ подойти, там спустили на воду вёслапо три на борти приблизились к нам, после чего встали на якорь так, чтобы слышно всем было хорошо, но не было опасности столкнуться бортами. И судя по гвалту на тех палубах, я угадал настрой их пассажиров.
Всем внимание! жестяной рупор неплохо усиливал звук, так что орать мне не требовалось, То, что вы видитевовсе не тот остров, на который мы вас вербовали и везём. Никто никого из вас высаживать на нём не собирается, поэтому успокойтесь и не баламутьте друг другавсе ваши страхи напрасны. Просто на дальнем пути нас немного отклонило ветром и течениями к западу от курса и вынесло вот на эту кучу песка, которой вы сейчас испугались. Мы знаем о ней и знаем, что это за место, и уже то, что мы с вами сейчас видим егона самом деле хороший признак.