Испытание временем - Храмов Виталий Иванович 11 стр.


Я посмотрел туда, откуда услышал приветствие. На вросшем наполовину в землю камне сидел довольно колоритный персонаж. Был он молод. Лысая голова. Из макушки на плечо свисает заплетённая русая косичка, светлая кожа, русые брови, чёрные ресницы, светлые глаза насмешливы, в усмешке кривится и рот. Подобно черепу подбородоктоже гладко выбрит. Такой, знаете ли, казачок. Сейчас на Украине модно стало так. Самостийно так. Ряженые.

Только этот не ряженый. Он был в доспехе. Настоящем. Кольчуга, панцирь, красный щит у ног, футляр, из которого торчал самый настоящий лук. И другой футляр, тула, со стрелами. Два меча, булава, два копьядлинное и короткое. Пояс, расшитый золотом. Золотые украшения. Всё это потёртое, бэушное, битое, чиненое.

А прямо над его головой развевался на слабеньком ветерке прапор. С очень необычным изображениемгерб российский, но орел трёхголовый. То есть в середине, там, под третьей коронойтретья, самая крупная голова. Видимо, главная.

 Гой еси ты, добрый молодец, или тьма в душе твоей?  спросил он меня.

Блин, сказка мне, что ли, снится? А что там, в сказках, Иванушки-дурачки отвечают?

 Ты сначала накорми, напои, спать уложи, а потом и спрашивай,  ответил я. Это довольно дерзко. А ну как он меня сейчас в капусту порубает этими мечами? Но я же в сказке?

Он довольно заржал, широко открыв рот, полный белых зубов, откинувшись, схватившись за живот. Отсмеявшись, он пристально всмотрелся в меня.

 Да ты же беспутный!  вынес вердикт он.

 Да ты что?!  всплеснул я руками.  Вот напасть-то! Так и заблудиться недолго!

 Ток, думаю, неспроста ты тут оказался. Урок у тебя?

 Да нетшколу я давно закончил.

Он нахмурился:

 Ты и урока своего не знаешь,  вздохнул он,  счастливый безумец. А я вот свой урок усваиваю. И признаю его невыносимо тяжким.

 И в чём урок твой?  спросил я его. Рубить он меня, похоже, не собирается. И это уже хорошо.

 Обернись,  велел он мне.

Я обернулся. И увидел (почему только сейчас?) дымы от горизонта до горизонта.

 Вот и урок мой идёт. Изменник ведёт орду пёсьеголовых. А это горят города и посады людские. И некому их остановить. Не до них людям. Пока пёсьеголовые к тыну не подойдутне почешутся. Так и гибнут в их потоке, как сухостой под паводком.

 Как обычно. А кто это пёсьеголовые?

 Увидишь. Они уже близко.

Он горестно склонил голову. Стал вещать мне ли или себенепонятно:

 Прав братпоросли души людей жиром, подобно сухим мозолям. Перестали Свет от Тьмы отличать. Правду от кривды. И сердца их поросли мхом. Любить не способны стали. И чресла их не дают потомства. И тела их заросшие жиром. Как пороси, на ноги сели. Отвернулся Бог от нас, неблагодарных. Не достучался я до их разумов, коростой закрытых. Злом обросли.

Хм-м, а ведь прав витязь, так и есть.

 А много их, пёсьеголовых?  спросил я.

 До неба. Они же без Яна плодятся подобно скоту. В скотстве и в грехе живут. Да и мы-то чем лучше?

Он без Яна. Обезьяна! Твою мать! Обезьяны! Пёсьеголовые! Голова обезьяны похожа на собачью! Это что за сказка такая? «Планета обезьян»?

 А ты один собрался с ними биться?

 Придётся.

Дурак? Герой? Ие-эх! Я тоже дурак.

 Яс тобой!  заявил я ему.  Вон, я вижутопор у тебя лишний. Уж с топором-то я управлюсь.

 Храбрый безумец,  усмехнулся витязь, покачав головой.  Но это мой урок, не твой. А тысмотри. Уразумей.

Я пожал плечамикак знаешь. Моё дело предложить.

Витязь встал, перекрестился на солнце, повернулся лицом к стене дымов, стал ждать. Мне тоже ничего другого не осталось, кроме как ждать.

Ждали мы недолго. Земля начала слегка подрагивать, потом всё ощутимее и ощутимее. И вот уже стал слышен топот тысяч ног, поднимавших тучу пыли. Степь потемнела от людской волны, захлестнувшей просторы подобно приливу.

Витязь спокойно смотрел на это нашествие, и ясмотрел с любопытством и полным спокойствием. Просто я не верил в реальность происходящего. Я же был в «сказке». Мне было безумно интересно увидеть легендарных персонажей древнейшего эпосапёсьеголовых.

По старинным, почти забытым мифам была грандиознейшая война на истребление между людьми и пёсьеголовыми, которые по этим самым мифамлюдьми не считались. Почему не считались? В сказках это упоминалось как само собой разумеющееся, но за давностью лет это «само собой» утерялось. Единственное, что я понял, что пёсьеголовыене брезговали есть друг друга, а людей вообще считали деликатесом. Вот и выясним!

 Скажи, эти пёсьеголовыене люди?  спросил я витязя.

 Уже нет. Оскотинились,  ответил он.

 А как они выглядят?

 Увидишь.

 Сильно от нас отличаются? Они не люди?

 По-разному. Какиеникак не отличишь, а какиечисто звери. Нелюди. Ворсом поросли, даже дар речи утеряли.

 И как их от людей отличить?

 Спеть попроси. Петь они не умеют. Лаются по-пёсьи. А зачем им молвить? Бога они всё одно отринули, слышать не желают, не то что молву ему вознести.

 А почему ты меня не попросил спеть? Я же тоже петь не умею,  удивился я.

Витязь повернул ко мне голову, одарил пронзительным взглядом глаз цвета льда.

 Повторяй!  велел он. И запел мелодичным речитативом.

Я стал ему вторить. От вибраций его и моего голосов кожа моя сначала пошла мурашами, потом волнами. Я был впечатлён.

Витязь ловко выхватил из колчана стрелу и кинул мне.

 Проткни кожу,  велел он.

Я пожал плечами и воткнул остро заточенный наконечник в предплечье. Кожа под сталью натянулась, но не прорвалась. Я в изумлении убрал стрелу. Остался только красный след.

 Запомнил наговор?

 Запомнил. А что это было?

 Кожедуб. Что, потомки утеряли молву?

 А как ты узнал? Гм-м, а с чего ты взял, что я потомок?

Витязь усмехнулся, отвернулся встречать группу всадников, что плыла к нам по травяному морю. Они налетели, словно стая ворон, закружили вокруг, вытаптывая травостой.

И не увидел я никаких пёсьеголовых. Обычные люди, как я или как витязь. Даже одеты так же, как и мой собеседник.

Одна странность былавсе до одногоуважительно кивали витязю. Они были знакомы. Видимо, поэтому они не нашпиговали нас стрелами, не пронзили копьями и не порубали мечами, саблями и секирами. Молча кружили.

Потом круг их распался, пропуская ещё одного человека. Точную копию «моего» витязя. Только над головой его развевался не стяг с трехглавым орлом, а его собственное изображение, на коне, пронзающее копьём змееподобного дракона в пасть.

 Ну, здравствуй, великий княже!  приветствовал всадник с георгиевским стягом «моего» витязя.

 Здрав будь и ты, изменник. Почто привёл орду пёсьеголовых? Над ними царём быть лучше, чем царём людей?

Царь-изменник злобно ощерился, легко соскочил с коня, оказавшись прямо напротив князя, то есть «моего» витязя.

Что-то щёлкнуло у меня в голове, и вспыхнуло озарение, подобно короткому замыканию. Великий князьправит жизнью людей через своих помощников, князей, подобно современной мне исполнительной власти, а царьверховный главнокомандующий. И есть ещё и государьтретья голова орла, над ними обоими. В наше время была ещё и законодательная власть, но тут она была не нужнажили по единому Завету Рода, он же Завет Предков, он же Закон Божий. По традиции. Уклад жизни этот позже именовалсяс презрениемтрадиционным.

 А где дружина твоя, брат, где люди ярые, где войско людское, где ополчение черни? Или ты решил, что один остановишь меня?

Князь молчал.

 Молчишь? Признаёшь правду мою? Не я ли тебе говорил о лени людской? Не я ли тебя остерегал от полного избавления людей от угрозы? Не услышал ты меня. А теперь они не услышали тебя? Не пришли на поле рати? И государя не послушали? И Бога они не слышат, брат! Не хотят они быть людьми! Хотят сытно есть и сладко спать, подобно поросям. И мы с тобой дали им такую жизнь! Свинячью!

 А тьма диких их людьми сделает?  спросил царя князь.

 Нет. Но яогнём выжгу коросту жира с их душ, сердец и разума. Или уничтожу! Разжирели человеки, обленились. Мы с тобой покончили с войнами, мы с тобой отвадили всех ворогов от Родины, мы с тобой одолели племя Змея, мы изгнали пёсьеголовых с земли Рода. Мы заложили эпоху! Век от Сотворения Мира в Звёздном Храме! Принесло ли это добро люду? Всего век без войн, век мира, Золотой век нашего народа, посмотри, во что они превратились?! Или в сердцах их вспыхнет праведный огонь и очистит разум, или не станет никого! Только зверолюди. И ты знаешь, что я прав, знаешь! Почему встал супротив меня?! Встань рядом, спасём людей от скотства, как спасали от смерти! Вместе, как делали это всегда!

Назад