Идите сюда мосье, прокричал он. Помогите нам. Здесь никого нет.
Мужчина поднялся к проходу, и Виктор злорадно посмотрел на его вытянутое от любопытства и страха лицо.
Получи фашист гранату! сказал ему в лицо Виктор, и настроил руки с осколками на его голову. Она задребезжала между двух осколков, и владельца не стало.
Путь был свободен. Виктор поцеловал осколки и бережно сунул их в карман.
Он спустился вниз, не отягощенный ничем, и осторожно выглянул из-за двери ресторана. Там было пусто. Виктор крадучись прошелся к повороту, за которым была щель дома. Там стоял патруль в виде одного из полицейских. Его он отправил туда же.
Лети, голубчик, лети, подумал радостно Виктор.
* * *
Он весело прошелся к машине и, убедившись, что за ней никто не наблюдает, сел в салон и с облегчением завел мотор. Через двадцать минут он стоял в душе и расслаблялся под горячими его струями. Найдя удобную пижаму, Виктор лег на свою кровать и заснул спокойным сном.
Документы в порядке. Осколки со мной. И завтра я снова приду к профессору, чтобы обсудить поездку в Дакар.
Ты забыл про обещание не выезжать из страны, напомнил ему внутренний голос. Как же теперь?
Обещал, но подписки не давал! ответил, подумав, Виктор. Если бы были проблемы, то за домом наблюдали бы. А в нашем случае, видно проблем нет! Так? спросил он сам себя. Так, ответил он сам себе.
И будет лучше, если ты уедешь отсюда как можно быстрее, услышал он совет внутреннего голоса.
Завтра же пойду покупать билет, подумал Виктор. Главное добраться до Дакара. Если профессор еще будет не готов, скажу, что встречу его там, когда он прилетит. А если что, в аэропорту или еще где-нибудь, у меня есть осколки!
Вооружен и очень опасен, хихикнул голос.
Спим?
Пора!
* * *
Он проснулся рано и чтобы еще поваляться, перед тем как начать свой день, Виктор включил телевизор, как делал это всегда у себя дома, и налив себе стакан сока, устремился на экран. В окно врывался свежий ветер, и щебетали птички в парке под окном. Утро было еще туманным, каким оно бывает перед восходом солнца.
Происшествия, прочел он заставку.
Среди обзора нескольких аварий и других неинтересных мелких для него событий, его ум вдруг превратился в само внимание.
Вчера, уехав по ложному вызову в район Мон-Мартра в магазин господина Шалере, пропали трое полицейских. Сам владелец магазина тоже исчез. Продолжение раскрытия преступления, его мотивы и место где может скрываться господин Шалере, а также судьба полицейских, будет освещено в наших последующих выпусках. Подозревается, что господин Шалере действовал не один. В этот же день из госпиталя святой Екатерины пропал пациент, бывший в травматологическом отделении. Версия исчезновения, правда, отличается от первого случая, потому что пациент имел амнезию, и в горячке мог уйти и потеряться. Но все возможно, и его болезнь могла оказаться симуляциейХотя во всех этих историях еще много вопросов. Просто какой-то день.
Диктор просто давился от возбуждения, вызванного пойманной им детективной истории передавая ее зрителям, которые уже с этой минуты стали истинными завсегдатаями передачи происшествия.
Дальше давался вид магазина и беседа полиции с жителями близлежащих домов и владельцев других магазинов и кафе. Имя владельца ресторана, в передаче не упоминалась.
Я правильно сделал, что прикрыл дверь и повесил на место табличку, подумал Виктор. Мы здесь не при чем! потер он руки. И это еще раз подтверждает, что ко мне со стороны полиции претензий нет.
Да ему последнее время везло. Он был умен, предусмотрителен и удачлив! Конечно, в этом он ставил на первое место свои умственные способности, но и не отрицал помощь Клары.
* * *
Нет! Нет! Едем сегодняшним рейсом! сказал профессор, потирая руки. Зачем откладывать. Я сейчас же закажу три билета.
Он набрал номер кассы и через полчаса билеты в Дакар были на столе. Виктор приехал в дом к профессору готовый ко всему. Свои необходимые вещи он собрал в походную сумку, удовлетворившись минимумом. Деньги, позаимствованные им в комнате Ивана, а также его пластиковая карта, код которой был записан на конверте, решали его материальные проблемы. Виктор успел проверить состояние счета, и был приятно удивлен. Теперь ему все было ни почем.
Перед отъездом к профессору, он сделал несколько звонков. Один был в госпиталь, в котором подтвердили исчезновение Жака, и Виктор подозревал, что здесь не обошлось без манипуляций Моамбы, потому что, то, что Виктор видел в момент аварии, исключало возможность восстановления движения этого покалеченного тела в пределах полугода У него в голове всплыли картины, подвешенной ноги, бесконечных трубочек, засунутых внутрь организма, и бесконечный белый цвет бинтов и гипса.
Домой он все-таки попробовал позвонить еще раз, надеясь на лучшее и одновременно содрогаясь от возможного отрицательного результата. Так и случилось. Его, на другой стороне провода, не узнали, а он не услышал родного голоса Тамары. Ну что ж! Теперь он был свободен во всех отношениях и имел четкий план своих действий. Он обязан был найти особняк, Клару и всех остальных. Только так он мог все вернуть в свое русло. И до Дакара оставалось только несколько часов. Виктор вдруг очень ясно вспомнил все до мелочей. И аэропорт, и дорогу к такси, и сам город и отель и пляж. Он даже почувствовал запах города, он дыхнул на него запахом пальм и свежего утра, которое он часто видел из окна своего номера. Он вдруг ощутил зуд путешествия, и в мыслях оказался в своей далекой квартире, в доме, в котором жили Николай и Валечка. Эти воспоминания рождали новые, и Виктор незаметно очень естественно влился в продолжение своей той жизни. Теперь она была естественна, также как месяц назад его настоящая. Хотя, какая, из них, настоящая он уже и сам плохо понимал. Настроение его было на подъеме. И билет лежащий в его кармане, был мостиком к этому состоянию.
Глава шестаяВойти в ту же реку
Виктор сидел возле иллюминатора, и, закрыв глаза, думал, стараясь унять дрожь ожидания встречи с прошлым. Самолет взлетал. Профессор и Ивет сидели молча, спокойно ожидая приказа отстегнуть ремни. Виктор же, был как собака, предчувствующая охоту. Был бы у него хвост, он бегал бы сейчас по салону, высунув язык и радостно приставал к людям. Он был в возбуждении, радостном и с оттенком предчувствия чего-то большого, объемного и насыщенного. Виктор проанализировал свое состояние и понял, что это вызвано ощущением возвращения в молодость. Возвращение назад, против течения, по дороге жизни, по которой вряд ли кто-нибудь еще сможет так пройти! Он летел в сторону семилетней давности, ему словно подарили возможность начать жизнь сначала и начать ее в том месте, где он был счастлив. Он словно заснул, увидев простенький, хотя и длинный, сон про свою жизнь и, проснувшись, забыл об этих иллюзиях, ведь впереди была она сама, его жизнь, настоящая, яркая, а не та тусклая из этого неудачного его сна.
Виктору не терпелось скорее выйти из самолета и оказаться в аэропорту Дакара, чтобы уже материально ощутить, что это не иллюзия, а двери в город его мечты, приключений и прекрасных воспоминаний. Он вспоминал отдельные эпизоды из своей тогдашней жизни. Эту встречу в кафе с Кларой и Летисией, этот его балдеж от прикосновения к их роскошной жизни. Очень ярко он снова вспомнил и ощутил О, он даже покраснел, и похолодел разом, когда вспомнил свои безумства на пляже. Виктор посмотрел на Ивет, боясь, что она видит его мысленные переживания, но она сидела с закрытыми глазами, и казалось, тоже ушла в свои воспоминания, где ему совершенно не было места. Это он чувствовал. Ивет была влюблена в этого офицера, вернее в его тень и возможно, сейчас она думала о нем. Виктору было немного обидно, что он, живой, и очень даже интересующий женщин, не произвел на нее впечатления.
Наверное, ты показался ей гораздо проще, элементарнее и грубее, чем этот ее невидимый друг, провещевал внутренний голос.
Да! Приведение и Я! хотел съехидничать Виктор. Странно, подумал он. Хотя, что здесь странного? Я сам любил и желал женщину, которой в жизни то не было! Но воспринимал ее совершенно, материально. Вероятно, Ивет чувствует также как я, только привержена другому человеку, вот и все! Но тогда! Она тоже умеет и имеет возможность путешествовать по мирам, и прилетает в тот, в котором ее офицер вполне реален? Или наоборот он вкусив все тайны ухода из жизни, пробился к ней сюда и приходит к ней в снах? И если это часто и последовательно, то не мудрено принять все это за действительность.
Виктор вздохнул и решил, что в его жизни не должно быть места не доверию и неверию. Все, что с ним происходило в его жизни, с этими петлями во времени, бросками и возвращениями в свое пространство, вряд ли поддавалось обычной логике и общепринятым законам. И потом, он же сам догадался до всего этого и до закона бесконечности, который рождает бесконечное число импровизаций и до закона параллельных миров существующих и видимых нами как отражение. Мало того, он стал путешественником и по этим мирам, он стал очевидцем воплощения своей теории в жизнь. Но при этом, до сих пор, не привык не удивляться и не воспринимать все это как естественные варианты событий.
Почему же не удивляться, вдруг влез в его мысли его внутренний голос. Если брать в общем, да! Это система, не поддающаяся удивлению. Но в частном, в отдельной параллели жизни, люди также живут по вычисленным ими законам. Здесь также падает яблоко на голову, а бутерброд маслом вниз. И когда эти законы нарушаются, это удивительно и чудесно, как явление в небе девы Марии, как чтение мыслей на расстоянии, как предсказывание будущего Такие моменты и события вполне могут вызвать удивление.
Ты еще не можешь привыкнуть, что у тебя все смешалось и параллели и одна единственная твоя жизнь. Удивляйся. Это не дает мозгу закостенеть. Но знай и будь уверен, что чудеса существуют, закончил торжественно внутренний голос.
Согласен, ответил Виктор. Он хотел еще поразмыслить над некоторыми событиями, но тут стюардесса принесла напитки.
* * *
Кстати, Виктор, вы хотели передать мне на хранение некоторые вещи, сказал профессор, глядя со странной улыбкой на Виктора. Вы их оставили в достаточно надежном месте? Вы упоминали о некоторой старинной рукописи, она тоже осталась там?
Да промямлил Виктор. Я переместил их в надежное убежище.
Но когда вы успели это сделать? воскликнул профессор. Вы же очень рано приехали ко мне, а потом мы уже готовились к отлету.
Виктор замялся, не зная, что ответить.
Зачем я распустил язык про сокровища? заклеймил он сам себя. Трепло! Подошел бы момент, сказал, зачем делать это заранее?
Я вам потом все объясню, сказал он. Пока все это хранится у Ивана, и я надеюсь, что в его дом не заберутся воры.
Я надеюсь, вы хотя бы закрыли это надежно в сейфе? Хотя Ивана же нет. Куда же вы положили это сокровище?
Я положил его у себя в комнате в шкафу. Я надеюсь, никто не будет рыться среди моих вещей, зачем? очень натурально ответил Виктор.
Вы рискуете мой друг, поднял палец профессор.
Кстати, а когда Иван собирался вернуться в Париж. Он так внезапно уехал! вступила в разговор Ивет.
Не знаю, он просто сорвался и полетел, не удосужившись мне что-то рассказать. Но это Иван, он всегда такой, и годы его не меняют. Сто проблем, сто новостей, и сто планов. Он чересчур, как сейчас говорят гипер активный. Поэтому я не удивился, когда он, сказав мне, что едет по неотложным делам в Испанию, а остальное потом. Но я оставил ему записку, снова выкрутился Виктор.
Ну конечно, конечно, проговорил профессор, Иван действительно такой. И Жак, он не позволит, пробраться в дом посторонним. Он отличный слуга, как вы находите? снова, странно улыбнувшись, спросил профессор.
Я с вами полностью согласен, сказал уклончиво Виктор. Он не хотел больше говорить на эту тему.
Мы пробудем в Дакаре около месяца, так, что Иван и Роз-Мари смогут к нам присоединиться, если захотят, и если это позволят дела, сказала Ивет.
Да! махнул головой Виктор, и выпил немного коньяка, приготовившись к обеду.
Пронесло, сказал с облегчением внутренний голос.
* * *
Самолет приземлился и пассажиры уже толпились возле паспортного контроля.
Надо же, кто же меня нашел здесь? удивленно сказал профессор, поднимая трубку мобильника.
Дядя, что случилось? с беспокойством посмотрела на него Ивет, увидев, неоднозначную реакцию профессора.
Боже, я не выдержу второго полета. воскликнул он. Но такой случай!
Куда вы собираетесь лететь? спросила его Ивет, выйдя вслед за ним через пропускной коридор.
Скончалась тетя Марта, ответил грустным и в то же время патетическим тоном профессор.
Кто это? удивилась Ивет.
Это подруга моей бабушки. Она очень любила меня, потому что у нее не было детей, и общаясь с моей бабушкой, она очень много времени уделяла мне. Со мной она немного успокаивалась и забывала свое горе, ведь ее сын с семьей попал в катастрофу. И вот теперь она умерла, и я должен быть на оглашении завещания.
Дядя я не пущу вас одного! Я лечу с вами. воскликнула Ивет.
А как же я? хотел вскликнуть Виктор, но вовремя сдержался, понимая, что такой вопль был бы не достоен этого момента и его звания серьезного мужчины.
Виктор, вы сообщите нам, где вы остановитесь, мы прилетим дня через
Я думаю неделю, дядя. Нотариальные дела, не терпят суеты. Нужно оформить все как положено. Я вспомнила тетю Марту. Бабушка рассказывала мне о ней. Она очень богата, и неужели теперь это все будет принадлежать тебе дядя? спросила восхищенно Ивет. Ведь это дома, в провинции Эльзас, я обожаю эти места! Горы, озера, свежесть! И что у нее совсем нет родственников?
Но насколько я помню, я не видел рядом с ней ни одного.
После смерти появляются бесчисленные наследники! сказал Виктор, вспоминая историю своего соседа, за которым ухаживала его мать, когда он лежал больной и одинокий. Он так и не понял, откуда ровно через день после его кончины, появились племянники, совершенно уверенные в своих правах.
Мы пойдем в кассу, а вы Виктор постойте здесь, или что стоять, езжайте в гостиницу. Вы не должны страдать из-за наших проблем. А мы вернемся в Париж этим же самолетом.
Виктор попрощался с Ивет и профессором, и, махнув им рукой, вышел в зал ожидания.
Может быть, это даже лучше! подумал он. Но на мгновение ощутил, что его как будто тянет назад к паспортному контролю, и еще неожиданные мурашки, пробежавшие по спине. Он даже сделал шаг в ту сторону, и с усилием, заставил себя идти повернуться к выходу, чтобы взять такси. Он это расценил, как некоторую боязнь перед предстоящими событиями.
Спокойно! сказал он сам себе и постарался быстрее покинуть зал прилета. Дел полно, и такое одиночество мне даже на руку. Теперь я не должен считаться с желаниями других, уклоняться от их помощи, если они ее предложат, а самому по себе, увидеть все снова и сначала. А завтрашним утром взять автомобиль в аренду и поехать искать особняк, и если все это пойдет по маслу, встретиться с Кларой, Моамбой, Летисией и Пьером.
В конце-концов ведь это мои родственники, и я не так, как в прошлый раз, наивен. Теперь я иду туда со знанием вопроса и имею кой-какой опыт. Направление поисков, по крайней мере, мне известно.
Клара Виктория! он еще не привык, да и не знал наверняка, кто это. Дочь Клары, и в память о нем названная Викторией или их дочь! Да одиночество ему было как нельзя кстати!
Спасибо Клара! он снова мысленно послал ей поцелуй, совершенно уверенный, что все эти действия по устранению из его общества профессора и Ивет, идут с ее замысла.
А мне сдается, что они чего-то не договаривают. Мне даже кажется, что они в первую очередь навестят засомневался внутри его голос.
Квартиру Ивана продолжил Виктор. Возможно. Только, что они там найдут? И я надеюсь, что я не долго буду искать Клару. Ведь теперь она так близко, и я им теперь тоже очень нужен. Ведь в моей голове несколько книг. Так что все должно кончиться хорошо!
Дай Бог, дай Бог! промямлил внутренний голос.
* * *
Выйдя в зал встречи, Виктор, на ходу, разглядывал аэропорт. И отметил, что теперь ему все это не кажется настолько великолепным, как в те дни, когда он первый раз попал в Шереметьево, а потом за границу Теперь его не удивлял размер зала аэропорта. Он ему показался простеньким. Ему совершенно не хотелось подойти и разглядывать киоски с блестящими обложками журналов, и маленькими сувенирами. Они теперь не вызывали ни восторга, ни особого интереса. А люди, встречающие другие самолеты и в это время потягивающие кофе за столиками, уже не казались богачами. Это все было так просто и доступно, и даже каждодневно, что теперь он этого не замечал. Виктор просто хотел купить свежий журнал, чтобы почитать его в номере, как вдруг услышал: