Будем принимать все так, как оно есть сейчас. Если это сон и иллюзия, пусть. Мне здесь хорошо, я не знаю, как я попал снова в ту параллельную реальность, и главное ничего для этого не делал. А значит изменить все это пока что не в моих силах. И смысл, произошедшего, пока что мне не понять. А когда пойму, тогда и видно будет.
Спущусь, осмотрю дом, решил Виктор и вышел из комнаты.
* * *
Виктор! ворвался в сад Иван. Я подумал, что в рестораны мы с тобой еще находимся. Я хочу сегодня пообедать с тобой здесь. Спокойно посидим в саду, поболтаем, никто нам мешать не будет. А обжорство, я тебе и здесь обеспечу. Повар у меня! Иван сделал знак поцелуя в пальцы, сложенные кругом и сладострастно закатил глаза. Он через неделю берет отпуск, так что попользуемся напоследок.
Быть миллионером это чудно! Я уж и разленился совсем. Раньше то я дома любил готовить. Как гости придут, все мое фирменное блюдо ждали, заметь каждый раз разное.! Моя вообще готовить не умела, махнул он рукой. Пойду, переоденусь, ты то уже в шортах, а я маяться в костюме тоже не хочу, Иван на ходу расстегнул рубашку. Поошивайся здесь, я быстро.
Виктор слушал болтовню Ивана и удивлялся, насколько он не изменился, и насколько все это естественно, когда он сам здесь рядом. Какие могут быть сомнения о причастности человека этому миру, если он вот он. Все естественно и все реально. Не реальны и глупы, как раз эти сомнения и возникшие недавно вопросы.
Трепло не остановишь! И, наверное, также преувеличивает и также привирает!? подумал Виктор, глядя вслед убегающему по лестнице Ивану.
Нужно будет начать его выспрашивать потихоньку, не сразу в лоб, а сопоставить то, другое. Может быть, все само и проявится, подумал Виктор, медленно подходя к столу в саду. Он сел на плетеное кресло, и Жак, подошедший к нему, осведомился, не желает ли он что-нибудь выпить.
Спасибо, Жак, пива пожалуйста, ответил Виктор, и стал разглядывать газон, кусты роз, и фонтанчики воды среди камней.
Он не успел допить кружку пива, как у стола появился Иван.
Ну что освоился? спросил он. Ох, и потреплемся же мы с тобой. Считай, годков этак семь, с тобой не виделись.
Да, вроде того. А ты чего, не написал ни разу, спросил он Ивана, подсчитывая количество лет.
Да ты знаешь, то то, то другое! У меня же такие события понеслись, что я и сам опомниться не успевал. Ой, Витек, расскажу я тебе! махнул Иван рукой и сделал несчастное лицо.
Но ладно, сначала ты расскажи, как что. Как твоя Валюшка, ты тогда все о ней страдал. Женился? Я то, со своей, так больше и не увиделся. Ты же помнишь, меня тогда на работу в МонтеКарло в аэропорте завербовали. Условия хорошие пообещали. Сначала так оно и было. Я думал, сейчас освоюсь, получу первые деньги, пойму, что все нормально и меня не кинули, и позвоню своей, как ни в чем не бывало. Скажу? ушел из фирм, потому что, да наврал бы, чего-нибудь, скривил лицо Иван. Главное я снова на коне, а неприятности ушли! Шефа моего она не знает, так что истину не узнала бы тоже, развел он руками.
А потом меня на стройке так током шарахнуло, что я уж почти покойник был. Ага! сделал широкие глаза Иван.
Сначала в реанимации не мог в себя придти. Потом ноги не ходили, да еще в глазах все огни голубые плавали. Куда не посмотришь, все голубое свечение глаза перекрывает. И так хочется от них избавиться, то туда глаза, то туда, а они все здесь, так что тошнит.
Ну, думаю все, инвалид. И куда мне теперь? Из фирмы я удрал, а в этой ни документов, ни визы мне не сделали. Меня же так в аэропорте завербовали на стройку, а я сразу и не подумал про последствия. Обрадовался, что работу нашел.
Ну, думаю, влип. И кому я такой нужен, и даже если нужен, то, как же я теперь домой вернусь? Как я ей объясню, почему я туда попал, это значит про шоколадку рассказывать. И стало мне тошно тошно. Ну и пусть думаю, считает, что я пропал. Нет меня! Потоскует, потоскует и привыкнет. Моя к хорошей жизни привыкла, а я ей на шею такие проблемы! Нет, думаю, если таким останусь, то не объявлюсь никогда. Сам виноват, сам и расхлебывай! А моя! Замуж еще выйдет, а я уж как-нибудь, хотя как, я и не представлял. Вышвырнули бы меня из госпиталя, куда идти и на что жить. Инвалид без средств.
А меня все держат и держат в госпитале. У вас, говорят, страховка хорошая, она все расходы покрывает. Да еще вы получите компенсацию, за травму и временную инвалидность. Хозяин ваш для вас все сделал, и даже больше, поднял вверх руки и хихикнул Иван.
И меня лечили до победного. И знаешь, сколько за травму дали миллион евриков! Иван посмотрел на Виктора и на эффект, произведенный от его слов.
Да ты что! вскликнул Виктор.
Да! улыбнулся довольный произведенным эффектом Иван, и налил себе еще пива..
А потом. Как мне хорошо стало и от травмы и следа не осталось, да я еще с такой прибылью оказался, решил я позвонить домой. Ну, думаю, выслушаю сначала упреки, все-таки полгода не объявлялся, а как скажу ей, что у нас теперь есть, и какую мы можем теперь жизнь начать, так она и обалдеет и все простит.
Я звоню домой, на всякий случай, вроде как я друг Ивана, хочу узнать, как он. А то, думаю, моя или в обморок брякнется, или заголосит, не остановишь, покойник с того света вернулся, шутка ли!? Пацан мой старший подходит. Это кто? спрашивает.
Это я твой папа, говорю. Не выдержал, уж очень я соскучился по ним. А он как закричит, папа, там какой-то дядя, говорит, что он мой папа.
Это какой такой папа!? Меня, аж, холодом обдало!
Слышу голос, жены, да ладно тебе Вань, наверное, кто-то ошибся. Лежи, я сама поговорю. Вам кого? спрашивает.
Как кого, тебя, мою жену, говорю я уже разозлившись. Что это за гад такой, там живет, и пацаны его папой еще зовут?!
Думал она сейчас оправдываться будет, и обрадуется конечно. А она, Вы куда звоните? спрашивает, как ни в чем не бывало, и слышу, тому мужику оправдывается. Дурак какой-то, или алкаш! Это на меня!
Ты что? Меня не узнаешь, заорал я. А она взяла и трубку бросила. Представляешь! посмотрел Иван на Виктора, ища сочувствия.
А ты бы, еще попробовал позвонить! Может быть, ты что-то не понял, или не туда попал? сказал Виктор, все еще сомневаясь, что все так и было.
Да пробовал! махнул обреченно рукой Иван. Так она на меня того мужика натравила. Ох, он меня послал, ты знаешь, прямо, так же, как я раньше говорил. Видно она про меня ему все до мелочи рассказала, кости, наверное, мне мыли. Шел бы ты мужик, говорит, а то без ушей останешься. Это же мои слова, я всегда так говорил! Когда на кого злой был. Ты представляешь, его еще, и как меня зовут. Хоть в этом память обо мне сохранила, сказал со скорбным лицом Иван.
Такая тоска меня после этого взяла. Всего то полгода прошло, а она меня уже из жизни вычеркнула, и детей к тому мужику приучила! А меня даже и слушать не хочет! Обиделась, что я так долго не объявлялся? Но, почему? Может быть, я память потерял, и домой добраться не могу, может быть меня в заточении, в рабстве держат! А она
Ты представляешь. Уже из жизни вычеркнула, и то, что я здесь для нее же деньги добывая, чуть не околел, ей наплевать. И месяца не прошло, слезы высохли! А я то думал, что она тоскует, переживает, куда я делся, и что со мной сейчас.
Ну думаю, раз так, то ничего ты от меня не получишь! Кусай потом локти! Лет так через пять приеду, на детей посмотреть. Они уже взрослые будут, может быть на мою сторону встанут.
Не хочу, чтобы меня за деньги любили. Вот моя шоколадка, меня любила бедного. Хочу все-таки к ней съездить, запала она мне в душу. Мог бы, все переиграл бы, и на ней женился. Представляешь, детишки такие черненькие, глазастенькие бы пошли! Но она меня, небось, тоже теперь не простит. Я же убежал, в МонтеКарло, обрадовался, что папаша ее меня там не достанет. А сейчас думаю, нужно было с ним по человечески поговорить. Люблю мол, но не знаю что теперь делать. Семья. А теперь и семьи то нет. Чужого дядю папой зовут. Противно. Я же по телефону слышал, как они кому-то папа кричали. Я все хотел к ним явиться и все выложить, да как то все закрутилось, и как будто хочешь посмотреть на прошлое и времени нет и даже страшно немного. Ведь думаешь, придешь в свою квартирку с чемоданчиками с подарками, а пацаны к тебе на встречу. Папа приехал, чего ты нам привез? А ведь не будет так. Они живут в другой семье, и уж выросли, и может меня уж и не помнят. Чего им тогда было четыре и пять!
Иван допил пиво и закусив последний глоток солеными штучками, дал знак Жаку подавать салат.
А я, как приехал, так со своей помирился, сказал Виктор, на всякий случай, не вдаваясь в подробности, которые вряд ли были понятны не посвященному. А Валечку постарался забыть. Как она теперь? Не знаю. У меня теперь внук, сын вот тоже жениться надумал. Так что у меня все просто. Единственное светлое пятно Париж, презентация книги, вот тебя встретил. А так, быт заел. Ничего интересного. Только в книгах и нахожу удовольствие.
Да, а о чем книга-то. Я ее не успел прочитать. Мне мой Патрик, официант, знаешь, отличный парень, только слишком, современный, женщин ни-ни, все по мужикам. Но мне-то что. Главное что работает прекрасно. Честно. ОН мне эту книгу вечером завез. Говорит, вам русский писатель с автографом подарил. Завтра они улетают. Я их обслужил, как вы требуете, по высшему уровню и призовую бутылку и салат, все как положено. Я вот судьба! Сначала, думаю, завтра посмотрю, но чего то потянуло открыть. Смотрю, морда твоя, и фамилия и имя. Ну, думаю, неужели Витек так взлетел! Писатель! Правда, почитать не успел. Пока тебе звонил, пока кумекал, что с тобой делать. О чем книга то?
Ты знаешь, фантастика. Но я бы хотел, чтобы ты обязательно прочел, потому что там и про тебя и про меня и про Дакар. Давай, поговорим о ней, когда ты ее прочтешь. Можешь на пейзажах и на любовных сценах не сосредотачиваться. Почитай суть, Пробегись. Я думаю, до завтра свое резюме выложишь.
Ой, схватился Виктор за бок. И побелел.
Ты чего? испугался Иван. Что-то так кольнуло, аж в глазах потемнело, сказал Виктор, скорючившись на стуле.
Если будет хуже скажи! посмотрел на него испытывающе Иван У меня так аппендицит начинался. Вырезали за полчаса. Наркоз, ничего не помню, так что не боись, поможем, если что. Страховка у тебя на сколько дней?
До конца месяца.
Это я на всякий случай. С аппендицитом на скорой бесплатно прооперируют. А чтобы лучше сделали, я с врачом поговорю. А пока ты в больнице будешь прохлаждаться, я тебе документы в порядок приведу.
Ой! Снова скорчился Виктор.
Все, точно как у меня. Иван подозвал Жака, и через пять минут скорая уже везла Виктора на операцию.
* * *
На следующий день Виктор уже ходил, а через три дня он был выписан из госпиталя.
Ну покажи. Покажи, свой шрамчики, старался взбодрить друга Иван. Выходит я накаркал про аппендицит. Но нет худа без добра. Аппендицит все равно бы проклюнулся, а тебе теперь и врать то не придется. И за свои муки, еще и по страховке отхватишь.
Как у вас медицина продвинулась! восхитился Виктор, задирая майку. У нас живот режут, а у вас через трубочку отсосали всю гадость, потом еще одну клизьмочку в нее сделали, вот и все! Это же красота! Единственное ограничение, это не поднимать тяжести, а так, как будто и не было ничего.
У меня от того удара шрамы и то больше, смотри, Иван открыл руку и ногу. Если бы прошлась по кругу, еще хуже было бы. А так по правой стороне. Смотри, как будто ножичком прошлась, ровные полосочки. Во, а у тебя на руке такая же! удивился Иван увидев руку друга выше запястья. Я раньше не замечал. Это у тебя что?
Где? удивился Виктор, взглянув на руку. Там красовался такой же шрамчик, только более заросший.
Меня,меня медуза укусила. с усилием выдавил он. Когда мы с тобой там были.
А, ну да. Ты же еще с повязкой ходил. Странно, шрамы одинаковые, наверное, медуза тоже электрическая была. А чего такое бывает. Скат, например, и всякие другие морские рыбы
Ты мою книгу прочел? спросил Виктор, глядя на Ивана с подозрением и надеждой.
Прости Виктор, не успел. Ну, мы с тобой в Дакар на следующей недельке поедем, я ее в самолете и почитаю. А сейчас, пока ты в госпитале был, мне же нужно было все в ресторане наладить, с моей встретиться, к стати она у меня француженка, с негритянской примесью. Красотка. И Богатая, денег больше чем у меня. Я ее и не вижу почти. Пожениться поженились, ну может полгода вместе были, а потом у нее свои интересы, у меня свои. Она то на островах, то по другому полушарию мотается. Любит попутешествовать. У нас с ней только юридическая связь и осталась. Это тебе не наши московские. Вышли замуж, дети, жрачка, пеленки распашонки. Какой никакой а держатся за мужа, а здесь нет. Я по правде и не понял, зачем я ей понадобился. Каприз, русского мужа ей захотелось. Но конечно за счет нее и связи и возможности пошли. И миллиончиков у меня теперь не один а.И имею я сейчас прекрасный бизнес ресторанный. У меня же их пять. В Париже два, на Сан Мишеле, в Ла Рошеле и на Корсике. В общемто я сам почти ничего не делаю. Она мне приставила управляющих. Вот они все блюдут, а мне прибыль. Ну здесь в Париже я почаще в ресторане бываю. Особенно на Монмартре, моя гордость, знаю, что русских полно, вот и завел книгу отзывов и призы оплачиваю. Знаешь ностальгия, хочется для Родины что-то сделать.
Иван как всегда не мог остановиться в своем красноречии, поза его приобрела вальяжный оттенок, глаза мечтательно смотрели куда-то вдаль. Виктор поддакивал и продолжал лепить теперешнюю реальность. У него проявились шрамы, которых не было здесь, которые были, но там!
Ты чего, как по башке шарахнутый, удивился Иван.
Знаешь, мне чего то плоховато, промямлил Виктор. Наверное, после операции сил еще нет. Можно, я пойду, полежу?
Какие проблемы, иди. А тут доем, потом немного в бассейне поплаваю, а потом, тоже поваляюсь, твою книгу почитаю.
Я еще позвонить должен
Звони, какие проблемы. Делай что хочешь сказал Иван помахав ему рукой, и вонзив вилку в тело куропатки в соусе из трюфелей и чернослива.
* * *
Виктор позвонил в звонок прислуги и попросил ручку и бумагу.
Что же мы имеем?
Виктор начертил квадраты и стал соединять черточками и стрелочками, обозначая крестиками и минусами отношения между людьми и место их нахождения.
Настоящее снова не сходилось по параметрам, к которым он привык за последние семь лет. Он мог предположить все. И то, что они начали появляться, потому что имели, как и он, свои отражения в этом мире, и значит их отражения тоже были завязаны с ним в этой жизни, а значит их действия и их отношение к нему естественны. Судя по теории его же самого, в зазеркалье под номероммогли быть какие то отличия, но основное переходило. По крайней мере, сами действующие лица.
Постой, как они могут переходить, если они никогда не отражались в моем зеркале. Могут переходить только те отражения, которые хоть раз пересекались с моим. Не со мной, а с моим отражением в зеркале. Иван, Колян и Валя, в его зеркале, которое стоит дома в Москве в их общей с Тамарой квартирой не отражались никогда. Поэтому они и не появились в этой его жизни потом. Они могли быть только в другой жизни. Которая была производной его отражения в зеркале, которое висело в его новой квартире. В том отражении его жизни, они будут всегда.
Иван тоже не был никогда отражением его первоначальной версии жизни. Откуда же он появился? Он мог быть в лучшем случае лишь в его отражении жизни, в том варианте, когда он, разведясь переехал в новую квартиру. С небольшими изменениями, но он все же мог появиться рядом с его параллелью. Допустим через его знакомство с Александром Николаевичем, который приходил в квартиру к Коляну. С большой натяжкой мог!
Но почему ты можешь быть причастен к ним ко всем, а они только по разным вариантам? услышал он голос внутри себя.
Потому что потому что, я это я, и все что отражается от меня в зеркале даже если это измерение , будет содержать меня. Всегда!
Виктор снова уже более в чистовом варианте нарисовал схему переплетений отражений, причин и связи, и сегодняшнее состояние выпадало из стройной его теории.
Сегодняшний разговор не укладывался никак в его мозгу. Ни один телефонный номер, по которым он пробовал позвонить домой и на работу не попал в точку. Он был в невесомости. Сам по себе он был, но теперь не было того, что составляло его жизнь вместе с ним. Не было тех связей, которые сопровождали его, не было тех людей, которые определяли его привычную жизнь, он потерял все, даже их адреса. Конечно, они должны были быть, но где? Это и было невесомостью. Вот он ты, но ухватиться и сделать все как ты привык в зоне притяжения ты не можешь, вот ты и плаваешь в пространстве, не получая точки приложения силы.