- Есаул! Что вам говорит такая фраза - операции особого рода?
Дансаранов с ответом не промедлил:
- Я Ваше императорское величество смею предполагать, что это такой способ ведения войны, за который свои открыто не хвалят, а враги непременно повесят.
- Насколько по-вашему допустим такой способ ведения войны?
- Соединение хитрости и дерзости на войне допустимо до тех пор, пока все это не переходит в подлость.
Вот это ответ! Сразу видно, что не чистоплюй, но в слишком грязные игры играть не станет. То что мне и нужно для задуманного дела. В общем, пусть он и руководит ведением специальных операций на территории Маньчжурии. Сперва пусть в ранге военного советника готовит отряды "дядюшки Хо", а затем будет таким же советником, но при штабе этого пройдохи.
- А сколько хочет за свои услуги этот бандит и сколько людей он сможет собрать вокруг себя?
- Он ваше императорское величество просит миллион ланов серебра и обещает привести восемь тысяч бойцов.
Дороговато конечно, но ведь эту сумму можно выложить не сразу, а частями. А восемь тысяч бойцов - это для Китая немного, но ведь при должном обучении они будут стоить ста тысяч того необученного "мяса", которое и составит большую часть "войска" ихэтуаней. Так что дела обстоят даже лучше, чем думает мой есаул. А потому, пусть формирует команду военных инструкторов, готовит каналы связи и снабжения, да потихоньку берет в оборот этого дядюшку. Побеседовав со своим эмиссаром еще немного, я понял, что тот имеет достаточно верные соображения по тому, чем предстоит заниматься. Все-таки, не смотря на молодость, он много чего знал и умел. И нужные связи среди китайских чиновников, торговцев, бандитов, помогут ему в деле организации НОАК этого мира.
Правда, с бандитскими замашками лидера не созданной еще армии нужно что-то делать. В принципе, большевики моего мира с помощью толковых комиссаров умели делать из вчерашних уголовников достаточно приличных людей. Тот же Котовский здорово поменялся. Но чтобы так поступать, нужна идеология и команда носителей этой идеологии. Кое-что в этом направлении уже сделано. Сейчас в Москве, под опекой местного охранного отделения действовал кружок из проживающих в России китайцев, которым секретные сотрудники полиции преподавали основы марксизма. Удивляться этому не стоило. Самые лучшие в России знатоки марксизма как раз служили под руководством Сергея Васильевича Зубатова, талантами которого так и не сумели как следует воспользоваться в моем мире. Кружок этот я тоже рассматривал в качестве зародышевого ядра задуманного мной Международной школы политических работников. Под этим безобидным названием планировалось создать кузницу военных комиссаров для повстанческих армий угнетенных народов. А пока мы тренировались на китайцах. Малый размер группы меня не смущал. Для создания Китайской Коммунистической Партии, этого числа людей хватало. Коммунистические идеи в моем мире неплохо прижились в Поднебесной. Думаю, что и в этом мире им самое там место. Долго корпеть над творческим наследием бородатой парочки будущим политработникам было не нужно. Все равно в моем времени первые китайские марксисты задолго до Мао Цзедуна сделали вывод о том, что для Китая все это подходит лишь частично. Ну а раз так, то портить юношам из китайских прачечных мозги не будем. Усвоение основного материала много времени не займет. Гораздо больше будет проку, если они сумеют внедрить эти идеи в массы. Подумал ли я над этим? Что это за партия, если у нее нет своего печатного органа? У моих коммунистов он скоро появится. Честно сказать, я пока не подобрал название для газеты. Собственно говоря, сперва я хотел назвать ее "Правдой" (). Но знатоки языка меня уверили в том, что это слово в китайском языке имеет не те оттенки, к которым привык русский человек. Поэтому мне посоветовали в качестве названия взять слово- "Справедливость". Но это пока терпит. Газета - это для китайской интеллигенции. А вот что будет читать китайский крестьянин? И опять я пользуюсь творческим наследием "Великого Кормчего". Наши "студенты" помимо прочего, заняты составлением текстов для кратких цитатников. Правда, печатать все это в официальных типографиях - чревато. Но и бог с ним. У моих комиссаров будет своя походная типография, персонал которой сейчас проходит производственную практику в Москве. А китайским марксистам заодно первое задание: создать пролетарский костяк своей партии из рабочих полевой типографии. Вы спросите, а как же военное дело? Будет и оно. Полгода учебы - самое то для комиссара. Ну а дальше пусть учатся и закаляются в ходе национально-освободительной войны.
С Китаем пока что ясно и процесс явно пошел. Но ведь создать неприятности японцам можем не только мы. Главное было суметь сделать так, чтобы японцы в эти неприятности сами вляпались. Тут я возлагал большие надежды на Испано-американскую войну. Проблема была лишь в исполнителях задуманного мной. Делая ставку на подрывные операции, я не обошел своим вниманием и старые добрые политические интриги. А вот плести их - это удел дипломатов. Поэтому образование в нашем МИДе Службы Операций Особого Рода, было насущной потребностью. Вот эта служба и должна будет толкнуть японцев на участие в Испано-американской войне. На стороне американцев конечно.
При аккуратной работе, можно систематически сливать японцам информацию о том, что конфликт между испанцами и американцами неизбежен и если подсуетиться, то можно без больших трудностей прихватить кое-что из испанского наследства. Ну например Каролинские острова, Марианские острова, Архипелаг Палау, остров Гуам. В моем мире, эти территории кроме Гуама, после войны у испанцев выкупили немцы. В 1914 году японцы захватили их у немцев и им за это ничего не было. Мир признал этот захват. Зачем японцам эти земли? Вообще-то они их активно заселяли и переселенцы в основном занимались выращиванием сахарного тростника. Думаю, что захватить под шумок эти земли значительно раньше, японцы не откажутся. Что это мне даст? Ссору японцев с немцами. Немцы давно на эти острова облизывались, а им такой облом! За такое свинство, кайзеру можно и активней способствовать развитию антияпонской борьбы в Китае! Но и с американцами у японцев должны возникнуть трения. Остров Гуам. Он нужен был Америке тогда и продолжает быть таковым весь двадцатый век. Возможно американцы рыкнут и японцы оставят этот остров им. Затевать из-за него войну они не станут. Но неприятный осадочек на душе останется.
Честно говоря, немедленного возникновения вражды между Америкой и Японией я не ожидал. Тут я рассчитывал на другое. Легкий захват островов в океане добавит бодрости прежде всего руководству японского флота. А у этого руководства был свой взгляд на решение "сырьевого вопроса", совершенно отличный от взглядов "армейской фракции". Приблизившись к колониальным владениям голландцев и португальцев, "флотская фракция" начнет испытывать нестерпимый зуд от открывшихся им новых вариантов. Оно ведь может счесть, что захват Восточного Тимора у Португалии будет сравнительно несложной задачей и улучшит перспективы на будущее.
Но для того, чтобы плести подобные кружева, нужно подобрать в нашем МИДе соответствующую команду. Впрочем, скоро придется менять министра иностранных дел, вот тогда и преобразуем слегка это ведомство. Пора освежить этим господам застоявшуюся кровь. Вот с операции "Сливной бачок" мы и начнем реформы в этом министерстве. Но дальневосточное направления сейчас у нас мало кто воспринимает как важное. Большинство наших Митрофанушек даже не понимает: зачем нам нужно цепляться за эти "бедные и малонаселенные места". Зато на Черноморские проливы облизываются так, будто слаще их и места на свете нет. А меня такие настроения весьма тревожат. Вот только переубедить любителей прибивать щиты на ворота во вредности этой затеи, вряд ли выйдет. Поэтому придется им как псам кинуть эту кость. Пусть ее гложут. Захватывать Босфор и Дарданеллы придется, но делать это будет вовсе не наша армия. Наша армия придет в самый нужный момент. Когда победители турок приступят к дележу пирога. Или когда истощив силы турок вместе со своими, будут не в силах нанести последний удар по врагу.
5. Кровавый визит
Возвращаясь с летнего отдыха в Петербург, я решил провести несколько дней в Москве. Причем не для того, чтобы любоваться на местные красоты, а обсудить в узком кругу, да с нужными людьми ряд дел, которые нежелательно обсуждать открыто.
Первая беседа была с моим дядюшкой Сергеем Александровичем. Касалась она организации предстоящей в следующем году коронации. Зная, чем она закончилась в моем времени, я решил не пускать такое важное дело на самотек и организовать все иначе. И в этом я сперва не нашел понимания ни у дядюшки, ни у московского обер-полицмейстера Власовского.
- Ваше императорское величество! Московская полиция сейчас одна из лучших в мире! - уверял меня Власовский, - я ручаюсь за то, что бунта и безобразий она не допустит! Конечно, кабацкие драки будут, да и поножовщину нельзя исключать. Чернь есть чернь. Но это не скажется на проведении праздника.
- Александр Александрович! Кажется в царствовании моего отца, у вас уже была одна давка? При раздачи милостыни.
- Пустое Ники! - встал на сторону своего подчиненного дядюшка, - там всего-то погибло около десятка человек...
Всего то! Я понимаю, что у людей нашего круга давно уже принято относиться пренебрежительно к "черни". Уверенность в том, что взамен погибших русские бабы новых нарожают - у представителей верхушки незыблема. Вот только я сам родом из народа и мне такое отношение к людям претит. Да и знаю я четко: безнаказанными эти смерти не будут. Мы не в Британии живем, где королеве Виктории любое злодейство сходит с рук. В 1883 году в Сандерленде при раздаче подарков детям в концертном зале "Виктория-холл" погибли 183 ребёнка. Ребёнка! В моем понимании, от детской крови никому не получится отмыться. Но оказывается, что в этой старой доброй Англии работают самые лучшие в мире прачки. И они прекрасно справились со своей работой. Белье бабушки всей Европы осталось чистым. Но это что. Была у англичан своя Ходынка, которая по числу жертв сойдет и за две.
В 1887 году, на торжествах в честь 50-летия правления королевы Виктории в Лондоне, по свидетельству герцога Эдинбургского) в массовой давке "было 2500 человек убитых и несколько тысяч раненых...".
И ничего бабушке Вике за это не было. Ее популярность в народе ничуть не пострадала. Зато мне такое не светит. Случись трагедия - визг будет на весь мир и помнить о случившемся будут веками. Когда в одной стране о подобных вещах стараются либо молчать, либо говорить о них сдержано, а в другой стране старательно раздувают скандал, поневоле поверишь в то, что допущенная властями глупость была вовсе не глупостью, а спланированной акцией.
Дядюшку, хоть он и был мне лично неприятен, я в подобном не подозревал. Да и ближайшее его окружение вряд ли замешано в организации предстоящего скандала. А вот с информационным освещением событий могли плотненько поработать заранее. Те же англичане это прекрасно умеют делать. Вот потому и нужно перестраховаться.
Самая главная неприятность произошла во время раздачи подарков на Ходынском поле. Поэтому вручение подарков организуем иначе. Я даю задание Сергею Александровичу о подготовке списков на вручение царских подарков.
- Швырять гостинцы в толпу - это гарантия того, что давка состоится. Люди даже за копеечкой кинутся и будут насмерть давить друг-друга. Уж лучше поручить почтальонам разнести все это по адресам.
- Ники! В Москве не хватит для этого почтальонов.
- Дядя! Но ведь в Москве есть какая то общественность? Подключайте к делу ее! Пусть трудится, а не только болтает! Ну а чтобы почтальонов и общественников не грабили лихие люди, это уже забота полиции. Надеюсь, что она справится с этим. Кстати, предупредите лихих людей, что за свои "подвиги" в день коронации, виновные не отделаются обычными наказаниями. Подобные безобразия я буду считать личным оскорблением. Тут они даже о Сахалине могут не мечтать. Колыма и только Колыма!
Сообщение о том, что на какой то там Колыме я готовлю ужасы страшнее сахалинских, вызвало удивление у присутствующих. Они еще не знали о том, что моя канцелярия готовит проект ликвидации Сахалинской каторги. А делать это было нужно. И чем раньше, тем лучше. Потому что терять нам Сахалин нельзя ни в коем случае. А чтобы защитить его, придется ликвидировать каторгу. Почему так? Да потому, что в этом вопросе изначально была допущена ошибка. Наши столичные умники решили, что его можно заселить таким же манером, каким англичане заселяли Австралию. Про то, что в Австралию англичане везли не уголовный сброд, а провинившихся тружеников, никому в голову даже не пришло. Естественно, завезя не тех людей, получили совсем иной результат. Сейчас на острове живет 28 тысяч человек из которых три четверти являются каторжным элементом. А это не тот люд, который захочет пустить на этой земле корни. Тем более, что на 1000 мужчин приходилось всего 372 женщины. Какой тут семейный очаг? Разве что содомитский! При первом же потрясении люди сбегут оттуда. Позже это подтвердилось самым печальным образом. После Русско-японской в связи с захватом Японией южной части Сахалина на севере острова остались только 6,5 тыс. человек, а на юге - всего 200 подданных Российской империи. В это время 76 поселений из 133 вообще были покинуты жителями. И это из 46 тысяч человек, проживавших на острове в тот момент!
И ведь был шанс закрепиться основательно на этой земле, да так, что любой супостат умылся бы кровью, но ничего не добился. Ведь если для нашей "передовой" общественности Русско-японская война была войной "за дрова", то для сахалинцев она стала войной за свое Отечество.
Каждый десятый житель острова (все боеспособное население) это осознал и выступил на защиту своей земли с оружием в руках. Не имея крепостей и современного оружия, не обладая нужным для этого опытом, они тем не менее сумели создать японцам проблемы. Для того чтобы с ними справиться, японцам пришлось задействовать сорок кораблей и четырнадцать тысяч опытных вояк. И война на Сахалине была не такой как в Маньчжурии. Там японцы были вынуждены вести себя прилично. Но вот на Сахалине они сумели показать себя во всей красе. Мало кто из сахалинских партизан сумел выжить. В плен никого японцы тогда не брали. Но ведь все могло сложиться иначе, если бы в распоряжении властей была кадровая основа из частей регулярной армии и ополчение, вооруженное самым современным оружием. Но почему так не поступили?
Причина этому была самая идиотская. Кураторы мне объясняли, что строить укрепления и держать боевые части в каторжных краях запрещалось тогдашним международным правом. Если так - то цари, согласившиеся устроить каторгу на пограничных землях - идиоты! Но коль нарушать ратифицированные соглашения нельзя, значит нужно убрать эту каторгу куда подальше. А взамен - населять остров нормальными людьми.
Служащие моей канцелярии уже внесли кое-какие предложения. Из разорившихся казаков предполагалось создать два казачьих отдела в Поронайской и Сусанайской долинах. Климат там неплохой. Конечно, переселенные туда казаки хлеба не вырастят, но овощеводство и животноводство развить смогут. А заодно по мобилизации выставят два пеших казачьих горно-стрелковых батальона и две горно-артиллерийские батареи. Пренебрегать обычными мужиками тоже не стоит, да и куда без русского мужика. Мужикам тоже придется придумывать льготы. Ну и как вариант - вербовка рабочей силы из Кореи. Много конечно людей не поедет, но тысяч на двадцать человек рассчитывать будет можно. Если конечно обеспечить их работой. На корейцев в этом деле у меня особые надежды. Прежде всего потому, что это очень работящий народ. Нет такой работы, с которой бы они не справились. В этом плане они тем же японцам дадут фору. Им сейчас поднять голову мешает та безнадега, что сложилась в их стране. Уживутся ли они с русскими? Не беспокойтесь! Их менталитет вполне совместим с нашим. Будут ли они благонадежными поданными? Уверен что будут. Во всяком случае японцам они не друзья. И если над ними не издеваться, то за благодетеля-царя и новое Отечество они станут сражаться не хуже наших людей. "Желтая угроза"? Этими сказками кормите столичных краснобаев, а я слава богу не расист. Да и с чего мне им быть? Борьба за чистоту крови вообще вещь вредная. Доказано опытным путем европейскими аристократами. Там, где на этом зациклились, рано или поздно начнут сестер родных огуливать. Да что говорить - та же Аликс в этом плане является для меня предметом печали и тревог.