- Отлично, - обрадовался Ковалёв, - а нельзя его сюда позвать.
- Ну, - пожал плечами подполковник, скрывая усмешку, - позвать - не знаю, а вот вызвать - это другое дело.
И тут же взял переговорное радио:
- Карпин, ты на месте? Алясов на связи
- А где ж ещё? От вас убежишь... как же...
- Давай без демагогии, бегом сюда, на второй, работа есть.
- О! Это я люблю...
Через две минуты в помещение еще один камуфлированный, с погонами капитана и тоже в краповом берете:
- Товарищ подполковник, - Алясов кивнул на Ковалёва и шепнул: 'Полковник'. Карпин, сделав пол оборота на право:
- Товарищ полковник, гвардии - капитан Карпин по Вашему приказанию прибыл.
Ковалёв, протягивая правую руку для рукопожатия, левую протянул с мёртвыми крысами.
- Вот, товарищ Карпин, большая просьба. Эти четыре крысы погибли одновременно и от одной и той же причины. От Вас прошу дать полное описание смерти этих животных, и дать, хотя бы гипотетический диагноз их смерти. Вопрос ясен?
- Разрешите один вопрос?
- Да, конечно.
- Вы абсолютно уверены в том, что они погибли все одновременно и от одной причины?
- Да, товарищ гвардии капитан, дело в том, что я лично присутствовал при их смерти и мог её наблюдать. Больше, прошу, вопросов не задавать.
- Понятие 'Государственная тайна' тебе известно? - Спросил Алясов.
- Я понял, товарищи офицеры, - вытянулся ветеринар, - разрешите идти?
- Идите, - Кивнул Ковалёв. А сам, наконец, обратил внимание, во что превратился кабинет Хозяина. Сам кабинет уменьшился раза в четыре, не меньше. Больше всего места было у временного прохода. Возле дверей находился постоянный пост. Военный, стоявший на посту... вернее сидевший на посту, стулом и телом закрывали дверь во временной проход. Кнопка вызова была чуть правее двери, на уровне среднего роста человека светился глазок телекамеры.
- Да, кстати, прошу прощения за не корректный вопрос. 'Краповые береты', 'Гвардии - капитан', Юрий Николаевич? Я что-то пропустил, пока с физикой маялся?
- Уж не знаю, как и сказать, - развёл руками Алясов, - с пятнадцатого года уж, указом Президента возведены в Национальную Гвардию все Внутренние войска, ну и Кремлёвская охрана иже с ними.
- Да уж, действительно проспал, - пробормотал Ковалёв, осматривая дальше. В остальном всё было как в нормальном караульном помещении. Только одна мысль поразила полковника:
- Юрий Николаевич, а где же сейчас музей 'Кабинет Сталина'?
- С ним всё в порядке, Сергей Иванович, просто он переехал в другое крыло, и стал даже лучше, чем был. Там, по крайней мере, всё новое, естественно адаптированное под пятидесятые. Кто не знает - не поймёт, а те, кто знают - промолчат. Естественное явление. Так, восемнадцать ноль-ноль. Пора посты менять. Вы ждать, или прогуляемся? Хотя, о чем это я. Володя Карпин всё делает быстро, думаю, максимум полчаса - и результат у Вас будет. А я пока по караулу пробегусь.
- Да, конечно, Юрий Николаевич, я подожду.
* * *
Сталин, угощая в очередной раз Шенкермана папиросой, вдруг, между темой, спросил:
- Простите, Игорь Францевич, за не скромный вопрос... Вы еврей?
Шенкерман, прикуривая папиросу, усмехнулся:
- Вы можете не поверить, Иосиф Виссарионович, но нет. Вернее нет точного подтверждения моему происхождению.
Сталин заинтересованно:
- Расскажите немного о себе. Интересный Вы человек. Лет Вам?
- Пятьдесят пять.
- Вот и я говорю, интересно. Пятьдесят пять и уже Комиссар Первого ранга? Не так ли, товарищ генерал-полковник?
- Знаете, товарищ Сталин, о себе говорить всегда сложно. Да и что говорить. Матери своей я не знаю, отца, тем более. Матушка моя, как рассказывал потом мой приёмный отец, воробей, такой, с огромным пузом. Привезли когда уже воды отошли, начались роды. Не успели просто зарегистрировать. А я ещё и родился шестьдесят два сантиметра и пять с половиной килограмм...
- Ого, - отметил Сталин, - богатырь.
- Да уж, - кивнул Игорь, прикуривая новую папиросу. Было видно, что он нервничал. - А этой же ночью моя 'мамочка' сбежала. Неизвестно куда и неизвестно с кем. Вахтенных, конечно, взгрели. А толку... Это мне ещё повезло. Заведующий родильным отделением Франц Янович Шенкерман усыновил меня. Это у него был уже третий случай. Вот мы все трое у него и росли. Жалко, что папе так и не повезло, ни один из нас не стал врачом. А он так мечтал передать своё умение по наследству. Старший, Роман, стал музыкантом-виртуозом. Как он играет! Все струнные и клавишные инструменты - в идеале! Средний, Дмитрий, стал программистом, опять же, как говорится, виртуоз. Все языки программирования - в идеале, даже несколько своих написал. Сейчас все операционные системы работают на его языках. Он так же засекречен, как и Серёжка Ковалёв. Изредка созваниваемся, и то по скрытым каналам...
- Ну, а Вы? - Мягко спросил Сталин.
- Я. Я - это особь скользящая постоянно на грани. Отец всё старался мне привить любовь к биологии и анатомии человека, а мне всегда больше нравились точные науки - математика, физика, химия. Часто хулиганил, испытывал терпение учителей. Те прекрасно знали кто я и кто мой отец, и пытались щадить его чувства. Но всегда находились 'благодетели' которые считали своим долгом доложить все папе...
- Да, - проворчал Сталин, - это мне ох уж как знакомо. Продолжайте, я слушаю.
- А продолжать то собственно и нечего. Папа посмотрел на мои все выверты и решил повернуть мою энергию в мирное русло. Это он так назвал. А отдал меня в 'Суворовское училище'. Там, собственно, я и стал человеком.
- Суворовское училище? - Заинтересовался Сталин, - Это что такое?
Шенкерман усмехнулся:
- Насколько я знаю, Иосиф Виссарионович, это была Ваша идея. Во время Великой Отечественной войны много гибло народа, многие из детей оставались сиротами. И Вашим приказом были созданы училища для детей сирот - Суворовские, для сухопутных подразделений, и Нахимовские, для морских, грубо говоря, подразделений. Хотя сюда входили и прибрежные, и речные.
Сталин задумчиво прохаживался по кабинету, о чём-то упорно размышляя. Кивнул Игорю, разрешая взять папиросу. Шенкерман молчал, курил и всё думал, как там дела у Сергея.
- Так говорите Суворовские и Нахимовские? - Произнёс Вождь. - Есть мнение, что такое начинание будет необходимо сейчас. По докладу товарища Макаренко слишком много настроили детских домов надзора, а толку в них очень мало. Выпускаются в основном уголовщина. Не успеет выйти за порог детдома - тут же в исправительный лагерь. Как будто одной связанные верёвкой. Да, Игорь Францевич, идея Ваша своевременная, а мысль Ваша правильная. Будем ставить задачу.
* * *
- Сколько Вы говорите? - У Ковалёвой причёска дыбом встала. Исаев повторил, улыбаясь. Ирина долго приходила в себя. И тут, явно не к месту:
- Боже, у меня же в гостях человек, а мне его даже угостить нечем!
Алексей усадил на табурет, явно находящуюся на грани истерики хозяйку:
- Одну минуту, сейчас всё решим. - Он достал телефон, нажал на вызов и, после ответ, произнёс, - Петрович, не в службу, а в дружбу, в ближайшем продовольственном набери обычный комплект на неделю. Чек к отчёту приложишь - я оплачу... Я не кокетничаю, и знаю, сколько ты получаешь. Так положено, командир я, блин, или погулять вышел... Ладно, ладно, уговорил, разберёмся. - Алексей отключил телефон. - Вот такие у меня солдаты... А что делать? Правда? Кому сейчас легко.
Ирина Павловна сидела в прострации и смотрела в никуда. А в голове всё цифры щёлкали, которые ей Алексей озвучил. Она подняла на него глаза и спросила дрожащим голосом:
- Лёша, если это правда, что мы будем делать с этой прорвой денег?
В этот момент зазвонил дверной звонок.
- Секундочку, Ирина Павловна, - Алексей прошёл в коридор, открыл дверь и принял шесть полных пакетов с продуктами. Закрыв дверь, он вернулся на кухню.
- Что это? - Ирина, совершенно обалдевшая от сегодняшнего дня и решившая уже ничему не удивляться.
- Это продукты для Вас и Ваших дочерей. Мы прекрасно знаем ваше общее финансовое положение, и поэтому вот так, простенько решили вам всем помочь. Пока решаться все вопросы.
- Какие вопросы, Алексей Николаевич? - Уже почти взмолилась Ковалёва.
- Вопросы? - спросил Алексей, закладывая продукты в холодильник и кладовки. - Тогда вопрос номер один. От него будут зависеть следующие вопросы. Итак: скажите Ирина Павловна, Вы готовы вернуться к мужу?
- В смысле, что-то я не пойму?
- А во всех смыслах. Вы ведь до сих пор не разведены? Готовы ли Вы принять нашего великого, не побоюсь этого слова, учёного принять обратно в свои объятья? Вопрос серьёзный, но судя по первичной реакции, вполне решаемый. Итак?
Ирина думала недолго:
- Я люблю его, - просто сказала она, - да и дочери его боготворят... О чём тут можно говорить - да. И не просто да, а ДА!!!
- Вот и чудесно, - у Алексея как гора с плеч свалилась, - Тогда второй вопрос: Вы готовы жить все вместе в Москве, в особняке на три семьи?
У Ковалёвой глаза полезли из орбит:
- После сегодняшних чудес я готова уже ничему не удивляться, но ЭТО!!!
- А что ЭТО? Нормально. Пол Москвы в особняках живёт.
- А где на это деньги брать? Ладно, Вы там озвучили астрономическую сумму, но ведь это МОСКВА!
- Уважаемая Ирина Павловна! Я даю Вам Слово Чести Русского Офицера, что эти деньги даже не будут участвовать в покупке дома. Не забудьте о том, что Ваш муж по своей значимости в России занимает одно из... да где одно. Ведущее место! И неужели мы позволим семье Великого Учёного ютиться в 'хрущобах'? Значит всё решено? Тогда два дня Вам и детям Вашим на сборы, на то, что бы уладить все дела. В пятницу будьте готовы переехать. Мой совет, не покупайте здесь ничего серьёзного, через три-четыре дня у Вас будет море времени на покупки. Вот тогда всё, что надо, все, что не надо, всё, что просто может пригодиться. Всё будет ваше!
* * *
Алясов что-то ответил по радио и повернулся к Ковалёву:
- Карпин бежит, ветеринар наш. Что-то, видно накопал.
Стук ботинок по лестнице:
- Разрешите войти?
- Да, заходи, ждём уж...
- Товарищ полковник, докладываю: все крысы погибли одновременно. Причина смерти у всех одна - начиная с обширного инсульта мозга, обширного инфаркта сердца, обширные кровоизлияния во всех областях внутренних органов. Причиной смерти, я подозреваю, стало мгновенное перемещение подопытных животных в безвоздушное пространство, а короче говоря, в вакуум. Иной причины столь массового и столь обширного кровоизлияния я не знаю. И думаю, что никто не знает. Нечто подобное было, когда погибли наши космонавты Пацаев, Добровольский и Волков. Но там утечка была не мгновенная. А тут? Вот такое моё мнение.
- Скажите, товарищ Карпин, - сказал подумав Ковалёв, - а не может ли произойти тот же эффект из-за внешнего воздействия.
- Я хотел обратить Ваше внимание на некоторые факторы, как то: сухая кожа, кровоизлияния все внутренние, но печень, почки, селезёнка, желудочно-кишечный тракт как будто подверглись быстрому и очень сильному сжатию
Ковалёв удовлетворённо хмыкнул и протянул капитану руку:
Спасибо, товарищ Карпин, Ваш вклад в науку просто неоценим. Я попрошу начальство, чтобы Вас отметили.
- Да ну, - засмущался ветеринар.
- Всё нормально, товарищ Алясов, я Вас попрошу сделать отметку в постовой ведомости, или как оно у вас называется, что бы отметили товарища Карпина и подали на поощрение.
Начкар бросил руку к обрезу берета:
- Есть, товарищ полковник, будет исполнено.
- И, да, товарищ Карпин, крыс кремировать. Не дай Боже нам еще, какой заразы от них. А клетку я отнесу обратно. Там она нужнее.
* * *
- Товарищ Сталин, вернёмся к Вашей электронной машине? - скромно спросил Шенкерман. Сталин, несколько рассеянно, было видно, что мыслей было много, а тут этот...
- Да, конечно, товарищ генерал - полковник. Что ещё есть там интересного?
Шенкерман бросил быстрый взгляд на часы на экране: половина двенадцатого. Вспомнив режим работы Сталина, успокоился.
- Тут есть одна иконка, похожа на зарешечённое окно. Открываем документ, в котором находим полный список всех, кто явно, скрыто, полу и подпольно, были в ярой и тихой оппозиции... Короче список тайных и явных врагов Советского Союза и Советского народа. Так называемый 'Чёрный список'. Здесь они собраны не по алфавиту, а в хронологическом порядке. Вот, к примеру: открываем документ, в нём самый первый пункт: Революционеры, и в нём под первым номером красуется Лейба Давидович Бронштейн, в скобках Троцкий. Два раза щёлкните по фамилии Бронштейн - всплывёт лист с фотографиями пациента, а так же вся полная информация о нём и его делах, достойных восхищения.
Глаза Сталина загорелись восхищением:
- Здэсь ест про всэх? - Он даже не заметил, как сильно его взволновал этот документ.
- Да, Иосиф Виссарионович, - Начиная с этого момента и вплоть до тысяча девятьсот девяносто второго года, года развала Советского союза. Кроме него есть ещё один документ: иконка в форме щита и меча. Это противоположный список, список людей, на которых можно опереться, 'Белый список'. Так же можно щёлкнуть по фамилии и получить полную информацию о данном человеке, его фото, биография, способности, жизненные приоритеты, и так далее. Первым в списке стоит... угадайте кто? Угадали: Джугашвили Иосиф Виссарионович, в скобках Сталин.
- Да? - Без интереса отозвался Вождь, - Мне больше интересно, кто там под вторым номером прячется? - И сам же щёлкнул на номер два. Высветилось: Лаврентий Павлович Берия.
- Смотри, где прячется, а я уже и не знаю где его искать, - улыбнулся Сталин, - Что ж, делать нечего.
Он поднял трубку телефона:
- Александр Николаевич, зайдите, пожалуйста.
Поскрёбышев возник как тень.
- Подготовьте приказ о переводе Лаврентия Берия в Москву, в ЦК. Закавказской федерацией пусть пока командует Нестор Лакоба. Как будет дальше - посмотрим, будем решать коллегиально. Район очень серьёзный, там нужен крепкий, волевой человек. Лакоба всем хорош, но у него со здоровьем беда. Всё, пока свободны.
Бросив взгляд на напольные часы, Сталин засуетился:
- Вы уж извините, Игорь Францевич, это я привык работать, пока не рассветёт, а Вы человек военный, у Вас режим.
- Товарищ Сталин! Ну, о чём Вы говорите? Когда такое случается, встреча почти через сто лет. Потомки этого мне не простят и не поймут. Тем более, - он улыбнулся, - что я практически всю свою сознательную жизнь мечтал о нашей встрече. Да и Ковалёва было бы не грех дождаться. Он ещё информации принесёт.
Сталин кивнул, соглашаясь. Показав рукой на стол, спросил:
- Что ещё есть тут такое, что я должен знать?
- Да! Вы абсолютно правы. В качестве ознакомления: в левой тумбе накопитель информации, вмещающий в себя всю полезную информацию со всего света. Кроме вбитой информации есть выход в, так называемую 'Паутинку'. То есть система способная собрать информацию со всей России и из-за рубежей её. Там же стоит автоматический переводчик. Допустим, Вы найдёте информацию на незнакомом Вам языке, достаточно будет нажать на иконку 'Поиск'. Откроется окошечко, в котором Вы с помощью клавиатуры. Она точно такая же, как и на простой печатной машинке. Так вот в окошечке Вы печатаете, например, 'Перевод' - и машина сама переводит непонятный текст. Тут же, в этой половине стоит ИБП - источник бесперебойного питания.
- А это зачем? - заинтересовался Сталин.
- Понимаете, мало ли что в жизни бывает. Правда электрическое питание для Вашей машины идёт из нашего времени. И если вдруг питание пропадёт, то ёмкости ИБП хватит на двенадцать часов работы, но уже в автономном режиме. За это время можно устранить любые неполадки. Заодно проверена теория профессора Ковалёва о непрерывности временнОго потока и тождественности его с энергетическими потоками земли и прочего пространства.
- Прочего пространства? Что Вы имеете в виду? - Удивился Вождь.
- Ну, как же, помимо земли, это вода, воздух и космос.
- Ах да! - Сталин слегка хлопнул себя по лбу, - Вы же уже в космос вышли...
- Есть такое дело, - Кивнул Шенкерман, - но закончим со столом. В правой тумбе стола находится Печатающий Аппарат способный печатать всё от простеньких печатных и рукописных текстов до рисунков и фотографий любой насыщенности цветов. К нему приложено тысяча листов альбомного формата. Понимаю, что пока всё кажется архисложным, но поверьте, не пройдёт и пары недель все будет для Вас проще канцелярской скрепки...
Неожиданно раздался мелодичный звонок. Сталин встрепенулся:
- А это что?
Игорь улыбнулся:
- А это, Иосиф Виссарионович, вызов из двадцать первого века. Посмотрите на экран, если там стоит и вызывает Вас человек, которого Вы знаете, нажимайте кнопку, пускай заходит. Вождь взглянул на малый экран на столе: