А, вы имеете в виду поляков! воскликнул Орлов. Это да! Эти, конечно, желали бы свести помазанника Божия в могилу. Но руки коротки! Никто из этих Высоцких и Чарторыйских не имеет доступа ко двору. Их и близко не было в окружении императора!
Вовсе не обязательно находиться в окружении императора, чтобы организовать его убийство, заметил на это статский советник. И вовсе не обязательно быть в прошлом участником восстания. Это может быть лицо вовсе неизвестное. Кто-нибудь из слуг Или из медиков
Вы что, допускаете, что император погиб от рук собственных медиков? вновь возвысил голос граф Орлов. Немыслимо! Слышите, милостивый государь: это немыслимо! И вы что, полагаете, что наше жандармское ведомство совершенно бессильно и не может выявить злодея? Какая наглость! Черт знает что такое!
Хочу напомнить вам, ваше высокопревосходительство, спокойно заметил на это посетитель, что я действую не по своей инициативе, а волею нового императора. Государь далек от мысли винить вас в каком-либо упущении тем более что собственно управлением корпусом жандармов занимается в последнее время генерал-майор Дубельт. Государь хотел бы лишь одного: беспристрастного и профессионального расследования всех обстоятельств, связанных со смертью его отца. А к вам он питает прежнее расположение, какое питал и покойный император.
Вот как? уже совсем иным тоном произнес Алексей Федорович. Действительно, если на то есть воля нового Государя Расследование Как это вы выразились? Беспристрастное и какое?
Не обращайте внимания, ваше высокопревосходительство, сказал Углов. Это я использовал новый термин, который пока еще не вошел в общее употребление. Я только хотел вас заверить, что расследование будет проведено быстро и в глубокой тайне. Никто из членов царствующего дома не будет потревожен. Да и высоких особ мы касаться не будем.
«Мы»? поднял бровь граф Орлов. Вы хотите сказать, милостивый государь, что надеетесь получить в свое подчинение группу моих подчиненных?
Нет, не хочу, заверил его Углов. Точнее, не смею на это надеяться, зная занятость жандармского корпуса. У меня есть своя коман То есть у меня есть свои подчиненные. Мне их будет вполне достаточно.
Значит, все будет проведено быстро и тайно задумчиво произнес граф, повторяя слова посетителя. Это неплохо, неплохо Этакое secret de lenquête В таком случае да, пожалуй
Да, вот именно secret de lenquête! сказал Углов теперь уже он повторял слова князя.
Хорошо, но чего же вы в таком случае от меня хотите? спросил Орлов. Царское повеление у вас уже есть, людей вам не нужно
Но я же не мог начать действовать в такой сфере, как следствие, объяснил статский советник, не заручившись согласием вашего высокопревосходительства. Это было бы неучтиво, верно ведь? Я должен был поставить вас в известность с самого начала. Кроме того, я надеялся получить от вашего высокопревосходительства хороший совет относительно направления расследования. Ведь вы лучше меня знаете окружение покойного императора и вообще ситуацию в стране
Как вы, однако, необычно выражаетесь, заметил граф. Ситуация Тоже, верно, какой-то новый термин? А насчет совета, что ж
Видно было, что глава Третьего отделения собственной Его Императорского Величества канцелярии, с одной стороны, польщен просьбой, а с другой несколько растерян.
Что ж, я могу повторить то, что уже говорил, с важным видом изрек Орлов. Польские круги, вечно недовольные своим положением, это, пожалуй, самое первое направление, которое приходит в голову, если всерьез ставить вопрос о таком преступлении, как убийство русского Государя.
А еще кто мог? спросил Углов.
Еще? граф в растерянности развел руками. Не знаю Нет, просто не представляю!
А какие-нибудь революционеры? Бунтовщики? Ну, вроде тех, кто потрясает Францию?
Бунтовщики? с удивлением произнес граф. Карбонарии? У нас, в России? Нет, это немыслимо! Совершенно немыслимо!
Тогда, может быть, происки соседних государств? не унимался посетитель. Например, Блистательная Порта, столь часто битая нашими армиями? Или Англия, вдохновительница теперешнего нападения на Россию?
Турки? задумался Орлов. Что ж, турки могли бы да, могли Но, опять же каким образом? В окружении Государя нет никого, кто мог бы стать проводником замыслов султана. А что касается Англии Как-то это на нее не похоже Впрочем, это предположение стоит проверить.
Хорошо, я проверю, кивнул Углов. Тогда, ваше высокопревосходительство, у меня останется к вам лишь одна просьба. Не могли бы вы выдать предписание для всех чинов жандармерии, дабы они оказывали всемерное содействие в моем расследовании? Мне бы такая бумага очень помогла.
Предписание? Да, это возможно, согласился Орлов. Я распоряжусь, чтобы составили. Скажите, куда вам доставить этот циркуляр?
А не надо составлять, у меня уже составлено, заявил статский советник. Вот, извольте прочесть, и если все в порядке, то можно было бы и визировать.
С этими словами он подал главе корпуса жандармов еще одну бумагу и вновь с вензелем императора Николая Павловича. Князь Орлов прочел документ, произнес «Кхм, ну-с», после чего взял перо, поставил внизу свой росчерк и вернул бумагу статскому советнику. Кирилл Андреевич Углов встал, произнес «Премного вам благодарен» и уже направился было к выходу, но на полпути вдруг обернулся и произнес:
Совсем забыл вам сказать. Его Императорское Величество изволили пожелать, чтобы начатое мною расследование оставалось в тайне, насколько это возможно. Стало быть, и мой визит к вам тоже не подлежит огласке.
Понимаю да, воля Государя веско отвечал шеф жандармов. Это все?
Да, все Хотя нет, есть еще один вопрос, личный. Скажите, а что, это действительно бросается в глаза вот эти эээ новые термины, которые я употребляю?
Да, верно, кивнул граф. Как-то это необычно. Как это вы давеча выразились? «Ситуация в стране» Надо будет запомнить. А еще ваша манера говорить Словно вам, сударь, некогда, и вы все время торопитесь. Да, и еще ваш французский Он какой-то не такой
Вот как? произнес статский советник. Надо будет проследить. Весьма вам благодарен за содействие, ваше высокопревосходительство.
Дверь за необычным посетителем закрылась, а глава Третьего отделения все никак не мог отделаться от ощущения, что было в посланце нового императора еще что-то странное, что он не смог уловить. Нужно было внести ясность. Граф чуть тронул колокольчик, и в дверях кабинета тут же возник секретарь.
Знаете что, поручик, обратился к нему Орлов. Вы запомнили этого чиновника, что сейчас вышел?
Статского советника Углова? спросил секретарь. Запомнил, ваше высокопревосходительство.
Тогда бросьте все дела и быстро идите за ним, скомандовал граф. Узнайте, где остановился, что за люди его окружают Ну, и вообще понаблюдайте. И если заметите что необычное докладывайте мне. Сразу докладывайте!
Будет исполнено! ответил секретарь и исчез. А глава Третьего отделения еще минуту подумал, припоминая только что состоявшийся разговор, затем пожал плечами и вернулся к тексту официального манифеста о смерти императора.
Между тем поручик Машников, получивший задание графа, не теряя времени, схватил в приемной шинель, выскочил в коридор и едва ли не бегом припустил к лестнице. Как выяснилось, спешил он не зря: чиновник для особых поручений уже находился в самом низу, вот-вот выйдет из здания. Поручик пристроился сзади и стал наблюдать. Он заметил, что, спускаясь по лестнице, статский советник Углов пару раз энергично взмахнул рукой, словно отрубая что-то. Поручику также показалось, что при этом статский советник что-то бормотал себе под нос.
Секретарь шефа жандармов очень бы удивился, имей он возможность слышать, что именно говорил чиновник для особых поручений. А говорил он (впрочем, совсем негромко) следующее:
Ах я и бестолочь! Права была Катерина, права! «Ситуация, профессионально» Хорошо еще, что про «нигилистов» не ляпнул чуть с языка не сорвались. Едва не прокололся! Вот был бы косяк! Лучше надо было готовиться, лучше
Глава 4
Да не «высокоблагородие», а «высокородие»! Как же ты не запомнишь, Кирилл! Это титулование распространяется только на тот чин, к которому ты относишься, то есть на статских советников, чинов 5-го класса. А всех, кто ниже, уже именуют «ваше высокоблагородие». Усекли, ваше высокородие?
Усек, усек! Это я просто забыл.
«Забыл, забыл» Это ты здесь мне можешь говорить. А там ляпнешь и провалишься на ровном месте. Вообще на тебя не похоже. Ты ведь все на лету схватываешь. А с этим титулованием все время забываешь. И фуражка на тебе вон криво сидит; дай-ка поправлю
И Катя, шагнув к Углову, чуть поправила косо сидевшую форменную фуражку. Он ощутил прикосновение мягких пальцев; ее лицо, обычно имевшее строгое, деловое выражение, тронула улыбка; майор почувствовал себя так, словно его окатило теплой морской волной. Окатило и отошло; Катя отступила на прежнее место.
Все, Екатерина Дмитриевна, ваше высокородие все понял! подчеркнуто бодро ответил руководитель следственной группы.
Так, Игорь, теперь ты давай, повернулась Половцева к капитану Дружинину. Ну-ка, скажи, как ты будешь обращаться, допустим, к действительному статскому советнику?
К действительному? Ну, понятно как: ваше превосходительство.
А к генерал-майору?
К генерал-майору? Подожди Да так же! Никакой разницы!
Хорошо, а кто из них выше чином?
Чином? Да почем мне знать? непонятно почему вдруг раздражаясь, ответил Дружинин. И вообще зачем мне вся эта хреномундия? Это Кирилл должен со всякими генерал-майорами встречаться. А мое дело в подвале сидеть, печати да отмычки для него изготавливать. И вообще надо попросить Григория Соломоновича, чтобы сделал меня немым. В смысле, по легенде. Немой, и немой, какой с него спрос!
Ты это брось, Игорь! строго обратился к подчиненному майор Углов. Катерина права: базовой информацией все должны владеть в полном объеме. Кто знает, как там дела повернутся. Может, я куда отлучусь, может, твоя помощь потребуется. И как ты будешь мне помогать, если ни к кому обратиться не можешь? Так что давай, учи, какой чин выше какого, и вообще все, что надо.
Причем учтите, сударь, что с завтрашнего дня мы и в повседневном общении переходим на стиль XIX века, заявила Катя Половцева, обращаясь к Дружинину. Так что никаких «усек», никаких «в смысле» и прочего жаргона нашего времени. Будем входить в роль.
И что, так еще три месяца разговаривать? ужаснулся кандидат технических наук.
Да, только три месяца, отвечала Катя. Мало, очень мало! По-хорошему, надо бы полгодика так пообщаться. Тогда привычка выработается.
Ага, вижу, вон и жокей идет, заметил Кирилл Углов. Значит, пора в загон, выездкой заниматься.
О, это я с удовольствием! воскликнул Дружинин. Это не то что учить чины и звания! Это дело, достойное истинного дворянина!
Ладно, давай, дворянин, пошли! со смехом сказал Углов.
Третий месяц группа «дознавателей во времени», как они окрестили сами себя, занималась подготовкой к отправке в позапрошлый век. Занятия были необычайно многосторонними. Они включали в себя изучение французского и польского языков, а также родного русского языка но в том варианте, который использовали люди в 1855 году. Далее шло овладение навыками, необходимыми дворянину того времени. Этот курс включал в себя верховую езду, владение шпагой, саблей и дуэльными пистолетами. Екатерина Дмитриевна, как историк-консультант, придавала очень важное значение изучению манеры общения, привычек, титулования то есть обращения к лицам различного звания и чина. Кроме того, надо было научиться владеть техникой того времени фосфорными спичками, кресалом, фитилем и пороховницей, если речь шла об огнестрельном оружии, и тому подобными вещами. Особое усердие в этом проявил, как и следовало ожидать, Игорь Дружинин ведь именно ему предстояло решать сложные задачи, стоящие перед группой, используя лишь технику того времени.
Катя Половцева в уроках по фехтованию участия не принимала да ей это и не требовалось. Что же касается выездки, то эта наука ей никак не давалась.
Я никак не нахожу с этим животным общего языка, жаловалась она, слезая после занятий со своей кобылы Молнии. Она меня не слушается и все время норовит уйти куда-то в сторону!
Ты к ней подходишь слишком технологично, объяснял Игорь Дружинин. Словно к машине. Включил нужную передачу и поехал. А это живое существо, ему ласка требуется, понимание. Но и воля тоже.
Тоже мне, ковбой нашелся, фыркала в ответ Катя. Можно подумать, ты с детских лет верхом гарцуешь! Мне кажется, все наоборот животными ты мало интересуешься. Готова ручаться, что у тебя даже собаки нет!
Что верно, то верно, соглашался Дружинин, собаки нет, как и жены. Однако в лошади я вижу родное существо. И она мне отвечает взаимностью.
И это было правдой: Игорь, который до этого никогда не подходил близко к лошади, действительно легко овладел верховой ездой. Выяснилось, что у капитана имелся настоящий природный талант в области выездки и вольтижировки. А вот майор Углов мог похвастаться успехами в области фехтования. Он с легкостью отбивал удары противника, проводил атаки и вообще оказался способным к науке мушкетеров.
Курс для группы составил научный руководитель Григорий Соломонович разумеется, в тесном контакте с Екатериной Половцевой. А вот легенду группы руководство составило втайне от участников. И когда эта легенда была оглашена (это произошло в конце февраля), то вызвала бурное возмущение, особенно со стороны Кати. Дело в том, что по этой легенде ей предстояло стать женой статского советника Кирилла Углова.
Катя высказалась об этой задумке начальства крайне отрицательно. Она даже заявила, что откажется от участия в проекте. Но тут Юрий Геннадьевич, куратор проекта, вызвал ее к себе и напомнил о том, что проект является государственной тайной, причем строжайшей. И она давала подписку эту тайну хранить.
Просто так выйти из нашего проекта нельзя, голубушка, объяснял генерал, расхаживая по кабинету. Никак нельзя! Я не хочу тебе угрожать избави Бог! Но ты сама должна понимать, что при таком уровне секретности всякие «хочу» и «не хочу» должны отступить на третий план. И вообще Из твоего личного дела я составил о тебе совсем другое впечатление. Что ты женщина, что называется, свободных нравов. Даже готова провозгласить в дружеской компании, что переспать с новым мужиком тебе ничего не стоит, если возникнет такое желание. И вдруг это упорство
Значит, и это кто-то донес усмехнулась Катя. Сколько у вас друзей в разных кругах Да, я не ханжа. Но тут особый случай. И мне бы не хотелось этих отношений.
Ну, я вынужден повторить, что уже говорил, сказал генерал. Выйти из нашего проекта можно Нет, не на кладбище, не так страшно, но на задворки общества. Больше никакой интересной работы, никаких приличных денег. И уж конечно, никаких путешествий. А ты, я читал, путешествовать любишь? Каждый год то в Африку, то в Азию
Да, ездить я люблю кивнула Катя.
Ну, вот и подумай, чего ты хочешь лишиться, заключил Юрий Геннадьевич.
Этот ли разговор с генералом подействовал на Катю или объяснения Григория Соломоновича помогли, но протестовать она перестала, хотя еще месяц ходила мрачная и при каждом поводе шипела на своего будущего супруга. Шипела и тут же спрашивала о здоровье мамы (мать майора недавно вышла из больницы после операции).
Объяснения же научного руководителя проекта были простые и вполне разумные.
Вы же сами понимаете, Екатерина Дмитриевна, объяснял Нойман, что в те времена женщина одна жить никак не могла. Нет, были, конечно, исключения например, вдовы или, что реже, старые девы. Но такая вдова должна быть хорошо всем известна, иметь ясную историю. Все соседи должны знать, кто был муж, когда умер. А о вас кто может что-то знать? Вы возникнете ниоткуда! А женщина, возникшая ниоткуда, может быть только чьей-то женой или дочерью. Да вы сами не хуже меня все это знаете. Ну, и потом, никто ведь не требует от вас фактического выполнения супружеских обязанностей. Вы ведь понимаете, что об этом речь не идет. Так чего же вы так возмущаетесь?