- Да. Ребятам не повезло,- нахмурилась медсестричка и на её глазах выступили слёзы.- А вы снимайте вот это всё,- показала на каску, оружие и бронежилет,- здесь же войны нет.
- И не будет,- твёрдо сказал я.- Разобьём врага на его - я запнулся.- Извините. Разобьём врага по ту сторону тоннеля и сюда ни одна фашистская гадина не пройдёт.
Девушка в белом халатике пальчиками вытерла слезы и поторопила меня:
- Быстрее снимайте с себя лишний груз, и я вас перебинтую, а то вся кровь из вас вытечет и всё.
Я понял, что под словом «всё» подразумевалась смерть.
- Оль, у раненого что-то серьёзное?- спросил у медсестры мужчина в белом халате, который неожиданно подошёл с боку и схватил меня за руку.- Кость не перебита.
- Нет,- ответил я уверенно.
- Владимир Васильевич, я сразу определила, что этолёгкое ранение,- смущаясь, похвасталась девушка.
- Молодец!- похвалил врач и легонько похлопал своей пухлой ладонью по хрупкому плечику медсестры.- Я думаю, что в данном случае ты без меня управишься.
Мужчина пошёл к бронетранспортёру, а я выполнил просьбу девушки в белом халате и все железяки, которые я нёс из своего настоящего, упали к её ногам.
- ВыОля, а яАнтон.
- Ну и чего дальше, Антон?
- Воевать до полного разгрома противника,- ответил я вполне серьёзно и хотел поступить так, как и говорил.
- Вот так всегда,- снова нахмурился медсестричка.- Ребята воюют, а девушки их перебинтовывают и хоронят. Антон, когда вы вволю навоюетесь? А?
- Я?!
- Ну Я имею в виду ребят. Воюете. Дерётесь друг с другом до смерти. Спивае- тесь.
- Оля, я не спиваюсь. Я только воюю с врагами.
- Надо воевать не с врагами, а против них,- улыбнулась девушка.- Вопрос - что мужикам не хватает в жизни, если они друг друга убивают? Острых ощущений не хвата- ет? Или дури много? Я понимаю, что защищать родину нужно. А вот зачем нападать на своих соседей?
На эти вопросы у меня ответов не было.
За всё время моей службы первый раз снилась Олеся. Почему именно в ту ночь мне приснилась моя любимая девушка? Может, это случилось потому, что я познакомился с Олей? Но во сне я видел не Олю, а Олесю и будто мы, взявшись за руки, шли по лугу, на котором паслись коровы, лошади и козы. День был солнечным и, примерно, наступало обеденное время. И вдруг по нашему курсу показался немецкий танк. А одна корова, нагнув голову, побежала в атаку на бронемашину, но добежать не успела, потому что танк выстрелил в животное и попал в него.
Сердце билось так, будто хотело вырваться наружу. К чему такой плохой сон? Стоп. Я - комсомолец и не должен верить в сны и расшифровывать их. Но ЧЕМ я вижу сны? Глаза- то у меня закрыты?
После вкусного завтрака, нас красноармейцев, товарищ Дынский построил на плацу.
Товарищ Вещагин шёл в сопровождении трёх товарищей генералов, одним из которых был Кузьменко, двух подполковников и одного майора. Товарищи офицеры, которые нас видели впервые, внимательно и с любопытством нас рассматривали. У всех на фуражках вместо звёздочек красовались двуглавые орлы.
Я хоть не первый раз находился в будущем, но ещё не всё знал. Я не был уверен в том, что товарища Сталина ругали за дело. По радио и телевизору мужчин снова называли господами. Почему товарищи коммунисты не находятся у власти? У людей появилась частная собственность и у некоторых господ эта собственность была очень большой. Почему над штабом развевался трёхцветный флаг, а не красный с жёлтой звёздочкой? Все красноармейцы были в замешательстве от таких перемен и зачем такие перемены были нужнымы не знали. Спрашивать в лоб у старших по званию мы не решались, потому что нам могли подкинуть дезоинформацию для того, чтобы нас особо не расстраивать. Мы же верили товарищу Сталину и советскому правительству, и вдруг так получилось, что власть в стране поменялись и Советский Союз развалился.
- Товарищи красноармейцы,- громко сказал товарищ генерал с двумя большими звёздочками на погонах,- о многом, чего вы тут увидели, я имею в виду какие-то предметы и оружие, в своём прошлом вы даже не подозревали о существовании таких изобретений.
- Товарищ генерал-лейтенант, разрешите обратиться. Красноармеец Кузьменко.
- Обратитесь, товарищ красноармеец,- улыбнулся товарищ генерал-лейтенант.
Если улыбнулся, то, значит, уже зналКЕМ является мой тёзка товарищу генералу-лейтенанту Кузьменко.
- Товарищ генерал-лейтенант, вы сказали, что мы в своём прошлом даже не подозревали о существовании разных изобретений. Но, во-первых; мы не могли подозревать о существовании телевизоров и гранатомётов, потому что в наше время их небыло. А во-вторых; ваше прошлое, о котором вы упомянулиэто наше настоящее. И чтобы не говорить о временах«ваше», «наше», я прошу вас, товарищ генерал-лейтенант, называйте просто«двадцатый век» и «двадцать первый век».
- Хм,- товарищ генерал-лейтенант задумался.
Я посмотрел на товарища генерала-лейтенанта Кузьменко и по его лицу понял, что товарищ офицер в замешательстве и не знал как отреагировать на слова своего отца. То ли покраснеть, потому что его предок рядовой и учил старшего по званиюКАК нужно правильно говорить. Или гордиться своим папой, потому что кроме него никто не додумался такое сказать.
- А вы, товарищ красноармеец, правы,- вышел из задумчивости товарищ генерал-лейтенант.- Ну что же, рядовой Кузьменко,- товарищ генерал-лейтенант повернул голову и посмотрел на сына моего тёзки,- отныне так и буду говорить, что вы из двадцатого века, а мы из двадцать первого, хотя тоже родились в двадцатом. Ой. О чём это я хотел сказать-то? Уже забыл. Но вы воевали геройски. Ваше поколение разгромило немецко-фашист- ских захватчиков и дошло до Эльбы, освободив не только нашу страну, но и многие европейские державы. За это вам низкий поклон от ваших потомков. Вот. Но и мы со своей стороны сделаем всё возможное, чтобы нанести по врагу с тыла сокрушительный удар. Сейчас наши современные танки ждут, когда тоннель в двадцатый век будет расширен, и они смогут выйти на оперативный простор, чтобы нанести врагу большой урон в живой силе и технике. Всю ночь в тоннеле работали учёные и на этот час вопроскто прокопал подземный ход?- остаётся открытым. Есть совершенно абсурдная версия, что это инопланетяне что-то искали под землёй. Во-первых; мы знаем, что никаких инопланетян нет. А во-вторых; когда что-то ищут, то копают вглубь, а не почти парал- лельно поверхности. И ещё учёные никак не могут понять - почему они, попадая в двад-цатый век не молодеют, а вы, попав в двадцать первый, не постарели. Электромагнитный фон в середине тоннеля чуть-чуть повышен и на здоровье людей и работу техники никак не сказывается. Середина подземного ходаэто граница между тысяча девятьсот сорок первым годом и две тысячи одиннадцатым. Вопросы есть?
- Так точно, товарищ генерал-лейтенант. Вопросы есть. Красноармеец Часовщиков.
- Ну и какой вопрос, красноармеец Часовщиков?
- Когда наши танки двадцать первого века войдут в двадцатый век?
- Это произойдёт завтра на рассвете. Сегодня ближе к ночи прибудет спецтехника и к утру тоннель будет расширен. И сразу за этой стройтехникой пойдут танки с десантом на броне. Министерство обороны в курсе таких необычных событий и выделило войска для рейда по тылам противника.
У товарища полковника в кармане заиграла какая-то мелодия. Офицер достал небольшую чёрную коробочку, откинул крышечку и тихо сказал, немного отойдя от товарищей генералов:
- Алло.
Я очень удивилсятакая маленькая коробочка является переговорным устройст- вом. Что-то типа рации. Но почему-то без антенны. Да-а. Техника шагнула далеко вперёд.
- Товарищ генерал-лейтенант,- товарищ Вещагин с озабоченным лицом подбежал к моему собеседнику,- немцы атакуют наш передовой пост. Есть танки.
- Товарищи красноармейцы, в ружье!- крикнул товарищ Дынский, не дожидаясь приказа старших по званию.
Снова кто-то заботливо набил патронами автоматные обоймы. Товарищ Дынский выдавал каждому бойцу по четыре рожка, две «лимонки» и два противотанковых гранатомёта.
На « ЗИЛе131» нас повезли на полигон.
Я уже немного разбирался в марках автомобилей, которых никогда не видел по ту сторону тоннеля.
Возле подземного хода все военнослужащие от рядового до майора были, как мне показалось, в сильном нервном возбуждении.
- Немцы в тоннеле есть?- крикнул Черниченко, выпрыгнув из кузова.
Товарищ майор испуганно замотал головой:
- Тоннель пока в наших руках.
- А вы чего тут стоите?- спросил мой тёзка, но ответа ни от кого не получил. И тогда Кузьменко крикнул,- в атаку, товарищи.
Мы побежали по подземному ходу навстречу опасности, состоящей из трёх пунктов: легкое ранение, как у меня, тяжелое ранение и смерть.
Товарищ Дынский хотел меня оставить в казарме из-за ранения, но я отказался. ЧЕГО я буду делать без своих хлопцев? Подумаешь, рука простреляна. Рукане живот, рана поболит, да перестанет. Хорошо, что мне выдали новую гимнастёрку. А то в рваном обмундировании перед врагами за страну неудобно.
Черниченко только выскочил на свет божий, как тут же попал под автоматную очередь и упал, схватившись за правую руку.
Блинов пригнулся и, получив две пули в лицо, упал замертво. Три пули попали в мой бронежилет, но ущерба моему здоровью не причинили. Интересно, а бронежилет выдержит удар крупнокалиберной пули? МП-40 нашу металлическую защиту не проби- вает.
Три фашистских танка из леса обстреливали наши позиции, но приблизиться боялись. Подбитая фашистская бронетехника служила вражеским пехотинцам укрытием. Солдаты лежали за гусеницами и под танками, постреливая по нам, но подняться и пойти в атаку, боялись.
- Я не понялнас окружают что ли?- крикнул Кузьменко.
Бойцы из двадцать первого века отстреливались от фрицев, находясь в тех окопах, которые мы вчера выкопали.
С Запада на нас тоже наступали, вот о них-то и говорил мой тёзка.
Наступали наглово весь рост и строевым шагом. Десять танков ехали в ряд. Скоро вокруг входа в тоннель будет свалка металлолома. С Запада и Севера - подбитая и сгоревшая бронетехника не внушала страха, атакующим. Может, у немцев была такая тактика - с Севера нас обстрелять, а с Запада раздавить.
- Антон, давай рванём в наш окоп, и из него будем отбиваться,- я показал в сторону полуразрушенного окопчика, в котором погиб Петька Колокольников.
- Ребята, прикройте нас,- крикнул мой тёзка и мы поползли к намеченной цели.
Враги всё равно нас обстреливали и даже попали Кузьменко в ногу, а мне в каску. Вернее, пуля сначала попала в мою каску и отрекошетила в антошкину ногу.
- Ну что за свинство!- выкрикнул мой тёзка, но продолжал ползти.
У каждого нашего бойца был пакет для оказания первой медицинской помощи, и поэтому как только мы добрались до окопчика, то Антон сразу же перевязал рану, остановив кровотечение. Потом сказал мне:
- Прикрой. Я попробую подбить танк.
Я чуть высунулся из окопа и обстрелял немцев. Один фашист из-за подбитого танка бросил в нас гранату с длинной ручкой, но не докинул её. Осколки нас не повредили.
- Так и не высунешься,- выдохнул мой однополчанин и вдруг крикнул,- воздух!
На бреющем полёте к нам близко приближался немецкий самолёт.
Чтобы в него выстрелить из окопа, даже не надо было высовываться. Ну и я разрядил полупустой магазин по воздушной цели. Я стрелял, конечно, только для того, чтобы подбить самолёт, но я не предполагал, что мне удастся это сделать. Моторы работали, но самолёт резко вошёл в пике и врезался в движущий танк. подумать только - я несколькими пулями уничтожил и воздушную цель, и бронированную наземную. Если бы мне кто-нибудь о подобном случае рассказал, то я в эту историю никогда бы не поверил. Громыхнуло, так громыхнуло. Но вовремя я открыл рот и зажал уши, а вот Кузьменко только открыл рот, но не для того, чтобы не повредить барабанные перепонки, а от уви -денного.
Немцы тоже такого не ожидали и остановились, но только пехотинцы, разглядывая место падения самолёта, а танки продолжали движение.
- Вот он тот самый момент,- сказал мой тёзка и, быстро прицелившись, пульнул из гранатомёта и танк был поражён метким выстрелом. Потом Антон выстрелил из второго гранатомёта и тоже попал в цель.
Первой дрогнула пехота и, отстреливаясь, начала отступать. Танки остановились, но стали интенсивно нас обстреливать. Я взял гранатомёт.
- Хочу ещё два танка записать на свой счёт, а то ты выигрываешьдва-один.
- Один самолёт стоит двух или трёх танков,- Кузьменко взял мой второй гранатомёт,- Так что это ты ведешь со счётом: три или даже четыре-два.
Выбрав момент между взрывами, мы одновременно высунулись из окопчика и выстрелили по танкам. Когда попадаешь в цель, всегда радуешься. Вот и мы порадова- лись.
Уцелевшие танки тоже начали отступать.
Мой тёзка засмеялся:
- Антоха, ты представляешьмы вдвоём отбили атаку. Понимаешь? Вдвоём отбили атаку.
- К тому же оба раненые,- дополнил я и улыбнулся.- А на Севере ещё стреляют. А у нас все гранатомёты разряжены.- Я выглянул из окопа.- Кузь, бойцы из двадцать первого века прямо от входа в тоннель бьют по фашистам из гранатомётов, и вроде бы им удалось подбить танк.
- Молодцы, ребята,- одобрил мой однополчанин и тоже выглянул из окопа.- Да не один танк подбили, а два.
- Всего-то,- я заржал.
А вот немецким пехотинцам было не до смеха и они как лежали под танками и за гусеницами, так и ползком отступали.
- Из автомата по фрицам не попасть,- пожалел я об упущенной возможности нанести врагу урон в живой силе.
Из красноармейцев в казарму вернулись шестеро. Раненых отправили в госпиталь, убитых решили похоронить в двадцать первом веке. А на передовой пост заступили свежие силы.
Мы сдали оружие, бронежилеты и каски. И что меня особенно порадовало, так это то, что нас повели в столовую.
После ужина я хотел написать письма родителям и Олесе, но КАК я их отправил бы? И вдруг у меня появилась очень глупая мысльа не отправить ли в двадцать первом веке два письма по знакомым адресам? Стоп. Родители навряд ли прожили больше века, а Олесе в этом году будет почти девяносто лет. Почти девяносто лет моей любимой Олесечке? А она доживёт до такого возраста? А кто сейчас может проживать в нашем доме? Мои внуки или мои племянники? А я с войны вернусь домой целым и невредимым? Война началась недавно и до победы ещё сражаться и сражаться. А кто живёт в доме Олеси? А если я напишу и отправлю письма, то не сочтут ли те, кто получит мои послания, что их разыгрывают? А если здесь меня спросит особист: «Есть ли у вас родственники за границей?», то, ЧТО мне ответить на этот вопрос? Если Белоруссия является иностранным государством, то, значит, родственники за границей у меня есть. А если у меня есть родственники за границей, то мне больше не будут доверять? А если бы Ароян и Назиров были бы живы, то им тоже не доверяли бы?
В казарме хлопцы занимались кто чем. Кто уставился в телевизор. Кто читал газеты, поглядывая то в текст, то в телеэкран. Я тоже сидел недалеко от телевизора и размышлял о том, что нужно ли мне писать письма домой и невесте или после окончания войны по ту сторону тоннеля, приехать на родину и сказать: «Здравствуйте, это яАнтон Часовщиков. Слышали о таком?» Может быть, кто-нибудь и вспомнит, что был такой хлопец, которого призвали в армию накануне войны, да он где-то без вести пропал. А я разве пропал? Я вот он. Нахожусь в будущем и комфортно в нём себя чувствую. Разве не так?
К нам подошли бойцы из двадцать первого века и один светленький и конопатень- кий поинтересовался:
- Ребята, извините за беспокойство, но нас очень интересуеткак вы жили при Сталине и не страшно ли воевать, зная, что могут убить? Нам завтра вместе с вами предстоит отправиться в прошлое и хочется из похода вернуться, как говорится со щитом и, желательно без ранения.
- А ты у своей бабушки спросикак жили при товарище Сталине,- сказал я.- Она тебе по-родственному всё расскажет.
- Ну, бабушка тогда была ещё маленькой, когда Сталин умер. Да ей почти семьдесят лет. Чего она может помнить-то. Да и взгляды в связи с демократией у бабули могли поменяться. А вынаши ровесники. И у вас взгляды на жизнь при Сталине свежие и вы ничего не забыли.
- А что мы могли забыть?- спросил мой однополчанин из другой роты, имя которого я пока не знал.- Телевизоров, бронежилетов и гранатомётов не было (прямо мои слова), но мы и не знали, что могут изобрести такие вещи, поэтому о них не скучали. Кстати, меня интересует такой вопросрадио и рация передаёт и принимает звук. А как телевизионная антенна принимает изображение? Я вчера услышал, что во время Отечественной войны в нашей армии было противотанковое ружьё. А когда оно было изобретено? Почему везде и всюду ругают вождя и учителя товарища Сталина? Почему флаги над штабом и КПП не красные, а трёхцветные? Если есть самолёты, то зачем нужны вертолёты?
Потом я задал вопросов десять. В том числе и о государственной идее.
На некоторые важные для нас, бойцов двадцатого века, вопросы, воины двадцать первого века ответить не могли, и я понял, что они не являются отличниками полити- ческой подготовки и в школе были двоечниками. И как таким хлопцам оружие можно доверить?
Боковым зрением я заметил товарища Дынского. Офицерик спиной прислонился к стене и, словно, приклеенный к ней, никуда не двигался.
Я хотел было крикнуть: «Встать! Смирно!» но подумал: «и чего это я из-за какого-то горлопана буду хлопцев дёргать?» Правда, последнее время капитанчик на нас не рявкает, но о первой встречи с ним, у меня осталось очень плохое мнение.
Может, кто-то ещё товарища Дынского заметил, да только вида не подал. Или разговор всех так увлёк, что никто не хотел отвлекаться на какой-то пустячок в виде офицера российской армии. А может, он ждал этой команды, но, так и не дождавшись, вышел из спального помещения.
А эти бойцы из двадцать первого века не такие уж и плохие. Они интересуются историей. А это очень хорошо. Ведь без осознания ошибок прошлого невозможно построить прекрасное будущее. Не так ли?
- Что за разговорчики? Спать давно пора. Где дежурный по роте? Почему дневальный молчал?- услышали мы голос товарища Вещагина,- завтра рано вставать. Отдохнуть вам надо хорошенько.
Интересно, а этот командир части дома-то хоть бывает? Но вместо того, чтобы крикнуть: «Встать! Смирно!», воин двадцать первого века спокойного сказал, даже не привстав:
- Товарищ полковник, разговор очень интересный. Ребята о прошлом рассказы- вают.
Неправду говорил воин. Неправду. Мы ещё не успели рассказать о прошлом. Мы только задали вопросы и на некоторые из них услышали ответы.
- Потом договорите. После рейда по тылам противника наговоритесь досыта. И отдохнёте, как следует.
- Если живыми останемся,- задумчиво проговорил другой боец.
- Помнишь, в кино «Шестой»- ЧТО Глодов говорил Лужкову?
- Помню. Глодов говорил: «Лужков, не подставляйся».
- Вот и ты не подставляйся. И никто пусть не подставляется под пули и осколки. И при этом не паникует и не трусит, а уничтожает врага. Ясно, товарищи солдаты?
- Ясно, товарищ полковник,- ответили мы дружно.
- А сейчас отбой!- приказал командир части.
Я встал:
- Товарищ полковник, разрешите обратиться. Рядовой Часовщиков.
- Обратитесь, товарищ Часовщиков,- Вещагин улыбнулся.
- Товарищ полковник, а пулемёт бронежилет сможет пробить?
Командир чести сразу перестал улыбаться и нахмурился:
- Трудный вопрос вы мне задали, товарищ Часовщиков. Я в боевых действиях не участвовал и поэтому на вопрос ответить затрудняюсь. Но повторяю, главное, не подстав- ляйтесь под пули.
- Товарищ полковник, а как не подставится? Они же летают везде и так быстро, что за ними не уследишь.
- А вы не прите напролом, как танки. А наступайте короткими перебежками. На ровной открытой местности наступайте ползком или используйте подбитые танки как защиту от пуль. Вопросы есть?
Все молчали. Кто-то опустил голову.
- Вопросов нет. Всё. Отбой!
Когда командир части вышел из казармы, светленький и конопатенький боец из двадцать первого века тихо сказал:
- Я слышал, что крупнокалиберный пулемёт пробивает бронежилет.
- А я слышал, что пулемёт бронежилет не пробивает, а делает сильные вмятины, которые могут рёбра поломать.
Первый и второй варианты слухов меня не устраивали совсем. Получается, что можно переть, как танк только на пистолеты-пулемёты, а против крупнокалиберного пулемёта лучше не вставать в полный рост.
Нас подняли в четыре ночи. Выдали сухие пайки на двое суток, автоматы, пять полных магазинов, по пять «лимонок», гранатомёты двух калибров, каски, бронежилеты, приборы ночного видения и бушлаты, которые мы сразу же одели, потому что ночью в Московской области в конце лета не плюс двадцать. И мне навязали «берцы», чтобы я не выделялся от других бойцов. На грузовиках нас доставили к тоннелю.
Несколько танков и бронетранспортёров выстроились двумя колоннами. Какая-то адская машина с большим ковшом, но не экскаватор, а что-то типа колёсного бульдозера, подбирала землю и из тоннеля вывозила её на улицу. А в тоннеле шебуршил агрегат ещё больше и мощнее. Командир части решил лично возглавить рейд по тылам противника.
К товарищу Вещагину подошёл товарищ майор, под руководством которого солдаты охраняли выход из подземного хода и доложил:
- Товарищ полковник, и эти учёные уехали, ничего толком нам не объяснив. Они не могли понятькак через сто метров можно попасть из Московской области в Киевскую. И почему они, эти старики из Академии Наук, выйдя в двадцатый век, не помолодели. А солдаты Отечественной войныне постарели.
Командир чести усмехнулся:
- Интересно, а почему люди, проходя по тоннелю не стареют и не молодеют? Ну и что учёные потом сказали?
- А потом сказали, что в середине подземного хода увеличено - то ли магнитное поле, то ли электромагнитное. Точно не помню.
- Ну, я об этом ещё от вчерашних учёных узнал. А вердикт-то они какой вынесли?
- Ха-ха-ха. Учёные сказали, что путешествие во времениэто антинаучно и уехали.
Кто слышал эти слова, тоже расхохотались.
- А что тут смешного?- Товарищ Вещагин посмотрел на нас.- При Ленине и Сталине отличных российских учёных или расстреляли, или сослали на тяжелые каторж- ные работы, или выслали из страны, чтобы не расстреливать.
- Да. Так и было,- подтвердил товарищ майор. Но это касалось только толковых учёных, но были ещё и бездарные завистники, которые клеветали на этих самых толковых и те пострадали потому, что клеветникам в НКВД верили.
Мы больше не смеялись. Оказывается товарищи коммунисты не такие уж и ангелы, коими себя представляли. Но также я знал и то, что наша армия всех сильней и это благодаря только заслуге товарища Сталина и всего советского правительства. А партия? Разве партия бездействовала и ничего хорошего для страны не сделал? А учёные? Учёных-то - зачем расстреливать? Значит, правильно, что в двадцать первом веке ругают товарища Сталина. А товарищ Сталин мог поступить иначе в своё время, чем поступил, организовав колхозы, начав индустриализацию Советского Союза и развязав борьбу против советских учёных и высокопоставленных военных? Вопросов на эту тему можно задавать много, а ответа нет ни одного. Но я был уверен в том, что при каждом правителе происходят события, которые благотворно влияют на развитии страны и, к сожалению, бывают такие решения главы государства, которые портят жизнь простому народу, а, иногда, от таких решений страдают и очень большие начальники.
- Товарищ полковник,- продолжил товарищ майор,- рядом с уже известным нам тоннелем, буквально через полметра обнаружен другой подземный ход, но уже диаметром два метра.
- А куда идёт второй тоннель?
- Если другой информации не поступило, значит, тоннели распложены параллельно друг другу.
- А кто обнаружил второй подземный ход?
- Водитель буровой машины. Или как она там правильно называется?
- Вроде бы - ротором называют. Да какая разница. Дело в другом. Этих тоннелей может быть несколько, и они нужны для того, чтобы быстро можно было переправить по ним огромную армию. Представляете, ЧТО будет, если немцы найдут все подземные ходы. Представляете?
- Представляем, товарищ полковник,- сказал я.- Мы хорошо подготовились и встретим фашистов во всеоружии.
- Хорошо сказал.Молодец!- похвалил меня товарищ майор и прислушался.- Товарищ полковник, вроде бы буровая машина заглохла. Шофёра что ли убили или уже тоннель расширен?
- Товарищи красноармейцы, сбегайте в разведку, - приказал командир чести.Узнайте поточнеечего творится по ту сторону тоннеля.
Никто из пяти красноармейцев мне не был знаком, но они были моими однополчанами, правда, из других рот. А все мои знакомые бойцы из двадцатого века либо погибли, либо ранены.
Машина с ковшом сновала туда-сюда. Мы её обошли и на выходе из тоннеля увидели агрегат на колёсах до того дня мной не виданный. Двигатель располагался сзади, а спередидиск с какими-то резцами что ли. И этот диск при вращении буравил землю по горизонтали. Но в тот момент адская машина не работала, потому что уже была на улице двадцатого века. Гражданский водитель вылез из кабины и куда-то смотрел.
- Вы там фашистов увидели?- спросил я.
- Да никого не видно. Только вон город какой-то.
- Какой город?- не понял я.- Да и откуда ему здесь взяться? Тут же лес, поле, а в стороне река.
Но ничего подобного я не увидел. Реки не было, но озеро виднелось. Лес был и небольшой перелесок имелся. Но город!!! Многоэтажные кирпичные дома возвышались над деревьями. Да такие многоэтажные, что и не сосчитать - сколько в них этажей. В нашем Минске я таких зданий не видел, а Минскэто всё же столица Белоруссии, а не маленький провинциальный городишко.
- Здесь же были подбитые немецкие танки,- показал я рукой.- И вот там были подбитые танки. И убитых фашистских пехотинцев было полно. И где теперь всё это? Ладно. Я могу поверить, что подбитые танки и погибших солдат фрицы за ночь убрали, и наш передовой пост им не помешал спокойно расхаживать возле тоннеля. Но за ночь построить город, вырастить на поле деревья, выкопать озеро и засыпать речкуэто просто невозможно.
- Да. Здесь точно были подбитые танки,- подтвердил один красноармеец.- И немцы убитые валялись. А наши ребята с передового поста где? Услышали шум землеройной машины, испугались и разбежались?
- Мы попали куда-то не туда, куда нам надо было попасть,- проговорил я.- Надо всё поточней разведать и доложить командирам, а они пусть думают - ЧЕГО делать дальше.- Потом подошёл к водителю,- если сюда выйдет кто-то из офицеров, скажите, что мы пошли на разведку в город. Хлопцы, за мной.
- А почему за тобой надо идти, а не за мной?- спросил тот же красноармеец, который подтвердил мои слова о подбитых танках.
А что там подтверждать-то, если все бойцы были в курсе подбитых танков, то гражданский водитель был не в курсе наших военных побед.
А командир части впопыхах забыл назначить старшего в нашей разведгруппе.
- Ну, давай, пойдём за тобой,- согласился я.- Значит, ты будешь нашим коман- диром.
- Я буду командиром?!- насторожился мой однополчанин.- Не-ет. Мне такого «счастья» не надо.
- Тогда, товарищи красноармейцы, слушайте мою команду,- сказал я.- Тихо и осторожно двигаемся в сторону города.
Домов такой необычной формы я никогда не видел. Семнадцатиэтажные дома были построены в форме дуги. Я разглядывал церковь, а где-то в километре от неё находилась мечеть. Меня очень удивила круглая двенадцатиэтажная постройка, увеличивающаяся в диаметре к последнему этажу. А стены были не кирпичными, а стеклянными. Ничего непонятнозачем нужна прозрачная стена? И ещё у этого здания не было балконов. Хоть в Киеве я и не был ни разу, но уверен, что тот город, который расположился перед нами, не являлся столицей Украины. А под каким названием этот населенный пункт? Эх, надо было бы бинокль взять, да рассмотреть через него всё повнимательнее, не выходя из перелеска. Но никаких следов боёв не было видно. Значит, фашисты сюда ещё не добрались. А если немцы сюда ещё не добрались, то Стоп. А почему это я так подумал, что фрицы пёрли на нас как раз с той стороны, где стояли жилые дома. А не мерещилось ли мне всё, ЧТО я в тот момент видел? Да нет. Не мере- щилось. Другие люди видели тоже самое, что и я.
В такую рань машин было немного, но количество легковых не преобладало над количеством грузовиков.
- У кого дальнозоркость?- спросил я.
- У меня,- ответил красноамреец в очках.
- Тебя как зовут?
- Стас Макаров.
- Стас, вон две будки стоят. Посмотри, что на них написано?
Макаров снял очки и сказал:
- На одной написано «цветы», а на другой - «сотовая связь».
- Как это связь может быть сотовой?- удивился другой красноармеец.
- А ты кто?- поинтересовался я.
- Я связист - Владимир Пескарёв.
- Хм. Ещё один Володька,- улыбнулся я.
- В честь товарища Ленина назвали,- похвастался Пескарёв.
- Хорошо!- одобрил я и вспомнил, что в двадцать первом веке о товарище Владимире Ильиче плохого мало сказано. Правда и хорошего тоже ничего не говорили. Неужели во многих проблемах Советского Союза виноват только товарищ Сталин? Интересно, а после товарища Иосифа Виссарионовича Советским Союзом управляли хорошие руководители? Надо будет об этом порасспрашивать товарища Вещагина.
- А я - артиллерист Толян Хватов.
- А я - пулемётчик Альбертас Чеснаускас.