Постояли.
Посмотрели друг на друга эти делегации.
Представились.
Благо, что с Шереметьевым был толмач новгородский. Он германский язык славно разумел, поэтому переводил на лету.
Ведаете ли вы, что Государь Дании пошел войной на Государя Швеции? спросил Шереметьев после завершения представления.
Нет. глухо ответил командующий.
Данские корабли стерегут устье Невы по уговору с Императором Рима. И не пускают туда свейские суда. Оттого не быть вам ни корма, ни припаса иного, и платы. До окончания войны или хотя бы перемирия. Когда же они случатсяБог весть.
Ты хочешь предложить нам сдаться? нахмурился командующий.
Император Рима Андрей Прохорович Палеолог, известный также как Белый Волк, вступил на землю Литвы и идет ратью на Жигимонта. И далее, как вызволит из плена Смоленск, пойдет освобождать иные владения Государя моего Иоанна Васильевича. Ибо в дружбе они великой.
В такой дружбе, что твой Государь Андрея выгнал в Крестовый поход? спросил командир артиллеристов.
Не выгнал, а помог отправиться, чтобы Андрей Прохорович вернул свою кровную вотчину с Царьградом, и воцарился законно на престоле прародителей своих.
Ты прибыл только для того, чтобы нам это сообщить? прищурился командующий, вытирая лицо от капель воды. Небольшой порыв ветра заломил поля его широкополой шляпы и дождь слегка спрыснул ему мордашку.
Я прибыл предложить от имени моего Государя вам службу.
Но мы уже на службе.
Ваш наниматель бросил вас. Он не платит и не кормит. Мой же Государьщедр к своим слугам.
А если мы откажемся?
Под моей рукой войско, достаточное для того, чтобы разгромить вас. Мы специально ждали дождя, чтобы пищали ваши не знали огня, как и тюфяки. Так что, мню, вы ладно не управитесь супротив конницы.
Многочисленной?
Достаточной. Сам видишь какие копья. Подумай, что станет с твоими людьми, если мы натиском пойдем волна за волной. Устоишь разве?
Откуда мне знать, что ты меня не обманываешь? после довольно долгой паузы спросил командир наемной компании. Может Государь шведов скоро пришлет корабль.
Шереметьев кликнул кого-то и из задних рядов отряда выехал купец. Знакомый купец. Ганзеец.
Вижу узнали.
Что ты тут делаешь?
Застрял в Новгороде. Ливонцы напали как тати на мой корабль. Пришлось вернуться на ремонт. Воевода искал кого-то кто знает вас и может подтвердить новости. Я и вызвался. Так как слышал еще в Любеке о том, что тебя с ребятами наняли шведы.
Это правда?
Датчане помирились с испанцами и напали на шведов. Это правда. Сколько продлится войнаБог весть. Но у короля Швеции вряд ли после этого будет хоть одна лишняя монетка в казне, чтобы заплатить вам.
Не врешь?
Зачем? Ты меня знаешь. Купеческое слово дорогого стоит. Раз соврешь и больше дел иметь никто не станет.
Они действительно привели войско?
Привели.
И платить готовы?
Полагаю, что да. В Новгород они прибыли с казной, которую там и оставили на всякий случай. Да с провиантом.
И сколько они станут платить?
Столько же, сколько и король Швеции. Плюс прокорм. Плюс доля от добычи в Ливонии. Вас ведь нанимают на дело в тех краях. А там много и деревень, и городков, и крепостей. Есть где разгуляться.
Ты уверен, что они станут платит? Как-то сомнительно. Мне говорили, что московитам доверять нельзя.
Меня подрядили выступить свидетелем сделки. О чем будет составлена бумага о трех списках. Равных. Одна вам, одна воеводе, одна мне. Государь московитов с недавних пор стал очень щепетильно относится к договорам. Сказывают это нынешний Император Рима его к тому подвигнул.
Мы можем подумать? спросил командир у воеводы.
Нет, отрезал Шереметьев. Мы могли бы, воспользовавшись погодой и внезапностью дабы напасть на вас и перебить. Но человеколюбие нашего Государя безмерно, как и богобоязненность. Посему он хотел прежде дать вам шанс. Вы либо сейчас принимаете решение, либо мы идем натиском. А то отпусти васи сразу с этой стороны укрепляться начнете. Нет. Так дело не пойдет
Командир наемной компании кивнул, принимая ответ и обернулся к своим соратникам-командирам. Вопрос не был задан, но он в этом и не нуждался.
Повисла неловкая пауза.
Все думали.
Сделка интересная. Но репутация. С другой стороны, их бросили без денег, пороха и еды
Артиллерист пыхнул трубкой и первым кивнул. За ним последовали остальные. Один за другим. Никто не отказался.
Когда нам заплатят?
В Новгороде. Как туда доберемся. Там же отдохнете и приведете себя в порядок. Кроме денег, там решим вопрос с ядрами и огненным припасом. Дальше мы будем воевать вместе. Орешек вы должны также сдать старому воеводе.
Командующий скосился на купца ганзейского. Но тот лишь благодушно кивнул, явно довольный исходом сделка. Любек никогда не отличался особой русофобией, в отличие от ганзейцев Ливонии, которые постоянно мутили воду. Поэтому ему гарантии, данные Царем, показались очень интересными. Тем более, что это позволяло выручить старых знакомых из верной беды
Глава 9
1560 год, 16 июня, окрестности Смоленска
Егор стоял на крепостной стене и с безучастным видом смотрел перед собой. Было скучно, томно, жарко и как-то безысходно что ли. Новости о разгроме Сигизмунда омрачались сведениями о том, что сюда, к Смоленску идет лично Андрей Прохорович. А у него была ТАКАЯ репутация, что в представлении обывателей городскихедва ли он представлялся лучше появления адских полчищ.
Паники, конечно, не было.
Во всяком случае она не наблюдалась. Но жители шушукались, обсуждая перспективы на каждом углу. Казалось, будто иных тем и не осталось для бесед. Все поглотил приближающийся Император Рима.
Что приуныл? спросил проходивший мимо десятник.
А что радоваться? Ты я гляжу тоже не с улыбкой ходишь.
Так живот болит.
А у меня душа
Страшно что ли?
А тебе нет? Ты сам тех швисов видел, что Жигимонт с собой привел. И слышал про их славную победу на Иоанном Васильевичем. Особо никого и не побило. А тут рази всмятку. Болтают, будто никто и не ушел. Страшная сила. Уж не знаю, что за чародейство творил Андрей Прохорович, но только супротив него Царь нашжалкая овечка.
Король, поправил его десятник.
Царь. Чего кривляться то? Али мнишьосталось нам гулять под Жигимонтом долго? Андрей Прохорович шутить не любит. Как дойдет, так и все. Не выстоять нам. Азак брал. Антиохию брал. Царьград брал. Дважды. Киев и иные города по Днепру. Чую, нам не устоять. И спуску он нам не даст.
Слышал я, что Давлет-хан, отойдя в степь, вновь в поход собрался. К Киеву подойдет. Разорение чинить станет. Вот может до нас и не дойдет. Так что не унывай. Авось и эта напасть нас минует.
Твои слова да Господу нашему в уши
О том и молимся.
Лучше бы к Иоанну Васильевичу людей послали и под руку его попросились. Не доводя до общения с этим демоном. Ведь на него управы нет!
Молитва наша управа! заявил третий помещик, подошедший к разговору.
И где была молитва в Царьграде али Антиохии? А под Киевом? А под Оршей? Помогла? Здесь, мню, ангелы небесные должны ратью пойти, чтобы сокрушить его скверну.
Ты бы следил за тем, что говоришь. мрачно произнес десятник.
А то что?
А то, ежели он придет, скажет кто. И прервется твоя жизнь в петле, али еще как. Обычно за ним лютости не замечали. Но, сказывают, что работорговцев он рассадил на колья. Да и в Азаке чародейством своим людей рассудка лишил. Сказываютжуть жуткая творилась. Словно бы демоны разом напали и поразили всех защитников этого города.
Так и я тут при чем? В Киеве он такого чародейства творить не стал.
В Киеве, как доносят слухи, он повелел убить всех, кто подбивали на верность Жигимонту. Самим убить. И убили. Ныне, болтают, будто там не осталось ни одного сторонника короля. Всех извели. У всех имущество отнять. Кто знает, что тут Андрей Прохорович потребует. Тем более, что Вселенский собор заклеймил это обвинение как лживое.
Не верю
Чего ты не веришь? Али мнишь, будто Вселенский собор, на который промеж православных даже сам Папа приехал по доброй воле, врать вздумал? Чудо то! Настоящее чудо! Попы наши болтают, будто веками это было немыслимо. И вотпроизошло.
Как же он Жигимонта тогда побил? Как? Ведь только чародейство и подходит. Иначе такую силищу не одолеть? Сам же видел тех швисов и ту рать поместную великую, что Жигимонт собрал.
А как Андрей Прохорович побил Султана или иных? присоединился четвертый помещик. Сказывают, будто божье благоволение на нем. Ибо богоугодные дела делает.
Богоугодные? Нас бить? скривился первый помещик.
А мы кто, ежели рассудить? насмешливо фыркнул пятый. Слово дали Иоанну Васильевичу и нарушили его. Город сдали супостату, убоявшись приступа. Переде тем же Государю нашему смуту чинили стали. А ведь он по советам Андрея Прохоровича поступал, дабы превратить нас в ту самую конницу, которая под рукой Императора не ведает поражения. Поддались на увещевания людей короля. И кто мы после этого? Клятвопреступники и бунтари, ежели честь по чести рассудить. Ему нас всех под нож пустизла не учинишь.
Ты что мелешь! вскрикнул десятник, которому такая трактовка была совсем не по душе.
Разве я лгу?! завелся он. Нет, ты скажи! Мы ведь предали Государя! Ежели лгу, то выходи в круг. Пусть Всевышний нас рассудит!
Возникла пауза.
Они сцепились глазами и молча буравили друг друга.
Люди устали. Люди желали развязки. Хоть какой-то развязки разрядки.
Андрей Прохорович тихо произнес кто-то.
Да причем тут он?! рявкнул десятник.
Как причем? Вон ону опушки
Все резко развернулись.
И действительно у лесной опушки, в окружении группы всадников находился некто в золотых доспехах на огромном коне. Во всей округе на многие десятки дней пути никого другого с таким видом не сыскать. Поэтому и сомнений не возникло. А чуть в стороне по дороге, идущей вдоль реки, медленно втягивалась пехота
Пришел значит тихо прошептал десятник.
По наши души, нервно сглотнув, добавил первый помещик.
Вдоль стены раздалось несколько возгласов.
Они мгновенно ушли в город и стали растекаться по улицам. Усиливаясь. Словно языки пламени, нашедшие сухие ветки. Минут через несколько весь Смоленск был охвачен гомоном, криками и мельтешением. Людям стало внезапно нужно пойти куда-то туда. А другимстрого обратно. Из-за чего на улицах началась не просто толчея, но и давка
Это конец тихо прошептал десятник, наблюдая за стремительно разгорающейся паникой.
А ты сомневался? горько усмехнулся один из помещиков.
Он ведь нас всех перебьет. Говорятон безумно не любит предателей.
А кто их любит? Кто?
Душно что-то
Через сколько-то минут на улице, что просматривалась с этой стены, появился воевода. Вид он имел самый озабоченный и взъерошенный. В какой-то мере даже испуганный.
Помещик усмехнулся, глядя на него.
Он ведь стал воеводой с рук Жигимонта. Да и то, только из-за своей позиции. Активно воду мутил и народ подбивал перейти под руку Литву. Очень активно. Даже попытки сделать вылазки во время той осады блокировал. А ведь, если подумать, Смоленск мог держаться. Долго держаться. И если бы люди Жигимонта пошли бы на приступ, проломив стену, их бы встретили. Тепло встретили. Возможно даже горячо. Полк не так уж и мал. Большой же пролом стены не сделать теми орудиями, что король Польши и Великий князь Литовский притащил к стенам.
Понятное дело, что все это обсуждалось уже после сдачи. Тихо. И среди недовольных. Тогда-то понятно. Страх. Царь бросил. Царь сдал. Царь не бессилен. Теперь же многие горячие головы остыли и совсем иначе воспринимали те события. Они ведь в крепости сидели и сидеть могли еще довольно долго
Тем временем Андрей развернул два своих Льва на дистанции метров в восемьсот и устроил маленькую артиллерийскую подготовку. Пристрелку. Беглую. По четыре ядра с каждого ствола.
Как шибко бьют! покачал головой десятник на стене.
Часто
Ловко
Ядра зашли довольно кучно. В стену.
Особенного вреда они ей не причинили. Ну как
Стена представляла собой цепочку деревянных срубовклетей, которые были засыпаны землей. Утрамбованной. Снаружи их также присыпали грунтом, формируя скос. Лишь в верхней части дубовые бревна срубов стояли открыто.
Каменные стены Смоленской крепости еще не построили. Текущая стена была новой. Ее начали строить в 1554 году. Но была она все еще деревянной. Последней деревянной стеной этого города. За каменную же взялись в оригинальной истории только в 1595, который еще не наступил. Понятно, что ситуация изменилась. И в этом варианте реальности Иоанн Васильевич планировал взяться за каменные укрепления намного раньше. Сразу как возведет подобные в стольном градев Москве. Однако он не успел. Смоленск пал, перебежав на сторону Сигизмунда как есть, то есть, с большой и крепкой деревянной крепостью.
Посему ядра 12-фунтовой пушки либо застревали в грунтовой отсыпке, либо ломали бревна верхней. Но не фатально. Ибо даже сломав бревно и проникнув внутрь, они вязли в толстом слое трамбованной земли.
Причиняли такие выстрелы вред крепости?
Ну как сказать?
Если так несколько дней подолбитьточно бы все разворотили.
Андрей же, пристрелявшись и прощупав дистанцию, велел копать ямы для печей. Для предварительного прокаливания ядер. Сразу с десяток, чтобы обеспечить своим Львам большой боезапас в моменте.
После чего отправился к стенам, дабы поговорить.
Воевода где? крикнул в рупор Андрей Прохорович.
Я воевода! отозвался голос со стены. А ты кто таков?
Я хрен с горы! Али не признал? со смешком отозвался Император.
И почто ты стены мне портишь, хрен с горы?
Порчу? Нет. Я просто постучался. Чтобы ты выглянул. Портить я еще не начинал. Видишь те костры? В них я пирожки пеку из ядер железных. Как покраснеют от стыда, так и угощу вас ими. Вы только ловите. За стену перекинутьперекину. А кудаБог весть. Тут уж не обессудьте.
Тишина.
Обещание прозвучало довольно кошмарно. Каленые ядра почти наверняка вызовут страшный пожар, что испепелит город. Да и людей погибнет без счета, ибо вряд ли Император позволит людям за ворота выйти. Вон его конница да пехота как настроена. Посечет да порубит.
За что же кара такая? выкрикнул рядовой помещик после затянувшейся паузы, ибо воевода не знал, что сказать.
Клятвопреступники вы. За то и кара. Город без боя сдали. От слова своего отступили, опорочив Государя-Царя Иоанна Васильевича
Завязалась перепалка.
Воевода помалкивал.
А вскоре вообще со стены исчез. Вот был. И вот не стало. Словно растворился. Даже коня своего, на котором прибыл сюда, брать не стал. Бочком-бочком и улизнул, стараясь никому лишний раз на глаза не попадаться.
Андрей же меж тем убеждал люд Смоленска, что они изменники и предатели. А те, встречно, увещевали, будто изменники есть, но не они. И что их ввели в заблуждение не иначе как происками Лукавого. Сначала, правда, пытались развивать тему «а нас за что?» Но быстро сбавили обороты и начали переводить стрелки да искать виноватых.
Сговорились на том, что город заплатит Андрею десять тысяч рублей монетой. Виры. За хлопоты. После чего самостоятельно казнит всех, кто подбивал смолян переходить под руку Сигизмунда, конфисковав и разделив промеж себя их имущество. И присягнет на верность Иоанну Васильевичу. Причем быстро. До заката. Потому как если они это не сделают, то по темноте он обстрел и начнет, чтобы в ночи красиво горело. Напомнив смолянам о том, какую месть за измену учинила княгиня Ольга обидчикам мужа. Ту самую, в которой она привязала паклю к ногам птиц
Возражать или как-то оспаривать эту притчу никто не стал. Так что, Андрей с группой сопровождения вернулся к орудиям и велел демонстративно загрузить туда ядра.
Тут нужно пояснить, что в 1560 году с ядрами имелись определенные сложности. Фундаментальные, если не лукавить. Чугун то лить еще не умели. Во всяком случае на Руси как Литовской, так и Московской. Да и в прочем мире тактолько опыты местами ставили. Железотем более. Делали же ядра следующими образами.
Прежде всего из камня. В идеале, конечно, красиво и гладко обтесанное. Но это очень редко. Не нанимать же для этих целей скульпторов? Посему кое-как обтесанные каменные ядра обматывали веревками для уплотнения и в таком виде заряжали. Таковым был основной и наиболее ходовой тип ядра тех лет на просторах запада Евразии.