Боярыне Соломонии дурно, как бы не опросталась негоже на глазах у мальчишек!
А? во второй раз это «а?» прозвучало уже вполне осмысленно.
Мишка, кивком подозвав на помощь ближайшего отрока, подхватил княгиню, утвердил на ногах и развернул в сторону стоящей на четвереньках Соломонии. Агафья почти сразу зафиксировала взглядом свою боярыню, повела плечами, чтобы избавиться от поддерживающих рук и поспешно шагнула к ней:
Соломушка.
«О как! Соломушка. Видать, не просто сенная боярыня, а в ближницах ходит, если не в подружках».
Княгиня попыталась помочь боярыне подняться, не смогла и снова заорала, ни к кому конкретно не обращаясь:
Да помогите же кто-нибудь, обалдуи!
Мишка знаком подозвал двух ближайших отроков, а Агафья уже орала на одну из нянек:
Иди в дом! Приготовь там Обернулась к быстро и надежно осточертевшей Мишке девице и добавила: А ты чего расселась? Помоги ей!
Нянька торопливо сунулась к двери, но вдруг взвизгнула и шарахнулась в сторону, едва не сбив с ног субтильную «то ли княжну». Из дома, сопя и отдуваясь, отроки второго десятка выносили окровавленный труп со вспоротым животом.
«Вот и верь после этого рыцарским романам Кровь, грязь, бабьи истерики, сопливые детишки, бардак, слезы, трупы, на сапоги наблевали Романтика, туды ее в лютни, арфы и прочий бардовский инструмент А когда это мы, позвольте полюбопытствовать, сэр, ляхами притворялись?»
Митька!!! Мишка не сразу нашел глазами старшину, и пришлось орать.
Здесь я! Дмитрий обнаружился почему-то за спиной.
Давай быстренько всех в дом! Слыхал, этот говорил, ладья сейчас подойдет, значит, подмога недалеко.
Так там Артюха еще не закончил.
Плевать! Раз убитых выносят, значит, опасности уже нет. Давай, давай, быстро! Бабу эту тащите, сама идти не может, нянек с детьми гоните, не жалейте!
С дерева, на котором укрылся следящий за рекой разведчик, раздался свист.
Бегом, мать вашу всех, в титьки, в пятки Мишка уже не кричал, а хрипел сорванными связками. Сейчас тут стрелы полетят, быстрее!!!
Быстрее не получилось: понукаемые отроками женщины столкнулись в дверях с ребятами Артемия, вытаскивающими из дома еще один труп. Покойника, естественно, уронили на пороге, нянька с ребенком на руках наступить ногой на убитого не решилась, остальные уперлись ей в спину, детишки с бабами снова принялись драть глотки. Классическая картина штурма электрички в дачный сезон!
Мишка, содрогаясь то ли от ярости, то ли от страха, несколько раз оглянулся на реку, но ничего не увидел все заслоняли камыши, а вот конные, во главе с Егором вымахнувшие из-за деревьев, с высоты седел, видимо, что-то разглядели и ухватились за луки.
Поймав за плечо ближайшего отрока, Мишка просипел ему (голос сел окончательно):
Кричи!
А-а-а!!!
Да не так, дурень! Кричи то, что я скажу!
«Блин, ну прямо фильм «Волга-Волга»!»
Кричи: слушай мою команду! Баб к стене
Слушай мою команду!!! завопил отрок. Баб к стене!!!
Посадить на землю прикрыть щитами стоять плотно
Отрок, надрываясь, репетовал Мишкины команды, около стены дома образовалась воющая на разные голоса куча-мала, которая постепенно покрывалась чешуей щитов, из леса один за другим продолжали вылетать на рысях всадники, возглавляемые Егором.
Мишка перекинул щит со спины, опустился на колено и, всем телом ощущая, как мал легкий вязовый щит, попытался прикрыть им и себя и все еще стоявшего спиной к реке отрока. Не успел он как следует утвердиться на одном колене, как сразу с двух сторон его подперли плечами и два щита легли краями внахлест на его собственный, а еще два прикрыли сверху опричники не бросили своего сотника в одиночестве под обстрелом.
По счастью, с ладьи не могли разглядеть толпу у стены дома мешали береговые заросли, зато всадники, возвышавшиеся в седлах, оказались на виду. Однако стрелы с реки почему-то не прилетели. Мишка просто не верил своим глазам: судя по направлению, в котором стреляли из луков Егор и его люди, ладья с подмогой быстро (по скорости чувствовалось, что гребут «отрывая руки») миновала плес и ушла вниз по течению, даже не попытавшись выручить своих. Всадники, ведомые Егором и его людьми, тоже повернули коней вниз по течению и быстро скрылись в лесу.
Мишка расслабленно опустил щит и с трудом удержался, чтобы не усесться на землю.
Митька, ты чего сам сюда выперся? Послать никого не мог?
Сейчас, Минь, мы всех в дом быстренько там, похоже, проветрилось уже. Дмитрий, не отвечая на вопрос, попытался переключить своего сотника на другую тему.
Да не надо уже кхк-кхе горло жгло изнутри, словно наперченное. Мотьку скорее кхе-кхе
Да вон он! Подходит!
Мишка только махнул рукой, отсылая Дмитрия: издавать хоть какие-то звуки было просто страшно. Так и ходил некоторое время возле дома, толкая иногда то одного отрока, то другого и указывая рукой на обнаруженный непорядок. Пригодился-таки опыт Андрея Немого, да и отроки, натренированные тем же Немым, быстро соображали, чего хочет от них сотник.
Матвей сначала поискал, нет ли раненых среди своих, потом занялся выжившими «террористами». Мишка тронул его за плечо и, наклонившись к уху, прошептал:
Там баба беременная и еще одной ногой в живот дали
Так я с бабами того не умею, Минь.
Мишка вместо ответа дал лекарю подзатыльник и указал рукой на дом.
Да иду, иду уже А с тобой-то чего? Голос
Мишка топнул ногой и снова указал на дом.
Да чего ты сердитый-то такой? Хорошо же все, ни убитых, ни раненых Иду, иду
«Вот-вот, поработай еще и гинекологом это тебе не пацанам девичьи тайные места живописать. По первости, поди, пострашнее ампутации будет, или чего там еще у лекарей самым страшным считается Вот еще и голоса лишился самое время, туды его и как теперь с княгиней общаться?»
Глава 2
Все происходило как-то не так. Нет, вроде бы и план сработал, и похитители поняли намек (мол, не испугаетесь дыма, так подожжем, но выйти все равно заставим), и отроки заняли места и отстрелялись не хуже, чем на тренировках в учебной усадьбе, и бедлам, устроенный бабами с детишками, был вполне предсказуем. Но вот то, что люди с боевой ладьи, вместо того, чтобы выручать своих, просто банально смылись А еще этот безоружный типчик по виду явно «не из той компании». А еще труп со вспоротым животом, вытащенный отроками из дома, они что там, между собой резались? И с какого перепугу спасенные приняли спасителей за ляхов?
У Мишки складывалось впечатление, что он хоть и управляет событиями, но как-то фрагментарно, что ли. То все идет, как по писаному, то начинается нечто совершенно непонятное, потом опять в соответствии с планом, а после вдруг случается такое, что и вообразить невозможно.
Так, наверное, чувствует себя музыкант, играющий на синтезаторе в паузах хоккейного матча: играет он хорошо, порой захватывает разухабистой мелодией внимание зрителей, заставляя их аплодировать в такт, но только до вбрасывания шайбы. А дальше дальше идет главное действие, ведь публика пришла на матч вовсе не для того, чтобы слушать музыку. Но и само главное действие разделено на две части видимую для всех, и видимую и понятную только для узкого круга посвященных: тренеров, судей, маклеров тотализатора. И музыкант ко всему этому ни малейшего отношения не имеет, ничего или почти ничего об этом не знает.
Единственный способ стать полным хозяином положения вместо музыки заорать в микрофон: «Пожар, спасайтесь!!!» Вот тогда все станет понятно и предсказуемо: тренеры со своими тактическими и стратегическими хитростями могут идти в задницу, судья со своим свистком туда же, а тотализатор Да черт его знает, эти ребята, пожалуй, в любых условиях свое урвать сумеют. Однако главное действие накроется медным тазом.
«Ну что ж, сэр, похоже, именно это вы тут и устроили. Были какие-то хитрые расклады, сложные маневры, военно-политические игры, но пришел боярич Лисовин и, ни черта во всех этих хитромудрых маневрах не понимая, проорал: «Пожар, спасайтесь!» Часть публики рванула на выход, часть затоптали, кого-то и насмерть, а еще часть гм, видимо, таким исходом должна быть довольна. Продолжая вашу аналогию с хоккейным матчем, сэр, это наверняка болельщики и игроки проигрывающей команды. Их срыв матча вроде бы должен устраивать.
А дальше что? Да, здесь и сейчас вы, сэр Майкл, стали хозяином положения, но в остальной, так сказать, «окружающей действительности» Как вы думаете, что сделают с музыкантом, сорвавшим хоккейный матч, да еще, судя по всему, не рядовой, а финал какого-то первенства? Вот именно! Следовательно, что? Правильно не хрен пальцы гнуть, надо думать, как бы их не пообломали, причем по самую шею. И заниматься текучкой тоже незачем, на то у вас подчиненные имеются. Ваша главная задача на данный момент получение достоверной информации, позволяющей понять расклад сил и выработать дальнейший план действий. И нечего нос воротить! Вон лежит главарь, хоть и изрядно покоцаный, но вполне живой и говорить способный. Вперед, «война все спишет», тем более средневековая».
Главарь лежал в сторонке вместе с еще двумя выжившими «террористами». Судя по перевязкам, в него попало два болта один раздробил запястье правой руки, а второй прошелся вскользь по лбу. Левую, здоровую руку ему привязали к левой же ноге.
Мишка махнул, подзывая к себе Дмитрия. Склонился к его уху и зашептал:
Пошли одного отрока узнать, что там у Егора, а сам со мной кхе-кхе главаря допрашивать.
А чего у тебя с голосом-то?
Ежа проглотил против шерсти. Командуй, давай.
Ухватил пленного за одну ногу, кивком приказал Дмитрию сделать то же со второй ногой и поволок «террориста» в заросли ивняка нечего другим слушать, что тот будет отвечать на вопросы.
Ты чей? прошептал Мишка, и старшина повторил его вопрос нормальным голосом.
Мужик не только не ответил, но даже отвернул голову, демонстрируя нежелание разговаривать. Сотник повторять вопрос не стал, а спихнул ногой искалеченную руку «террориста» с его груди на землю и наступил на нее подошвой сапога. Раненый напрягся, но молчал. Мишка, продолжая давить сапогом, покатал его руку туда-сюда тот зарычал, выгнулся на земле дугой, но было понятно, что по-прежнему будет упорствовать.
«Да что ж ты, падла ведь знаешь же, что все равно говорить заставим Уй, блин!»
Пленный неожиданно махнул ногой, и только его неудобное положение (а может, последствия ранения в голову?) спасли Мишку от весьма неприятного удара. Зажмурившись, словно бил сам себя, он впечатал каблук в забинтованное запястье, что-то отчетливо хрустнуло не то кость, не то палка, к которой рука была примотана. Пленный взвыл и потерял сознание.
Мить, воды.
Дмитрий смотался к берегу, принес воду в шлеме и вылил пленному на голову. Не помогло.
«Как бы не помер. Допрашивать-то вы, сэр, ни хрена не умеете. Матвея, что ли, позвать? Ну да, он вам покажет пытки»
Мить кхе-кхе еще. Только вот отсюда плещи, чтобы в нос попало.
Со второй попытки получилось пленный закашлялся и залупал глазами. Мишка снова надавил на искалеченное запястье.
А-а-а!!! вопль, наверное, услышали даже в доме.
«Детей перепугаем А, они уже такого насмотрелись»
Будешь говорить, или нам костер развести?
Не знаю ничего! У ляхов спрашивайте!
«Опять про ляхов, да что ж такое-то?! А не про того ли типчика он говорит?»
Спросим. А пока тебя спрашиваем. Ты чей?
Полоцкий из полусотни боярина Васюты.
Княжий дружинник?
Да.
Что? Просто дружинник, даже не десятник?
Десятника вы в доме убили.
«Хреново. Просто инициативный мужик, взявший на себя командование в тяжелой ситуации. Много знать не может. Или может?»
Оказалось, что может. Пленный, как выяснилось по ходу допроса, был в составе команды, захватившей княгиню с детьми во время ее катания на ладье. Больше искалеченную руку ему топтать не пришлось, и часть непоняток, так тревоживших Мишку, разъяснилась.
Мишкино предположение о существовании резервного плана похищения подтвердилось, как и то, что этот резервный вариант, втайне от ляхов, сделался основным. О причинах этого пленный не знал, просто во время подготовки десятник улучил момент и шепнул своим людям, что ляхи уговор не выполняют, а потому велено забирать княгиню себе и не отдавать им, пока на то не поступит приказ.
Сам процесс захвата княжьего семейства в изложении пленного выглядел совсем не так, как в устах боярина Гоголя, и в очередной раз послужил прекрасной иллюстрацией к тому, что любой план боя существует только до первого выстрела, а потом
Разумеется, никакого колдовства и в помине не было, хотя гроза похитителям помогла: сначала в поисках ветерка, облегчающего духоту, ладья княгини отошла довольно далеко от города, а потом ливень не позволил городненцам определить, в какую сторону направились похитители. А вот остальное происходило совсем не так, как живописал Гоголь.
Во-первых, одна из трех лодок, на которых подошли похитители, до ладьи княгини не добралась больно уж ловко стреляли городненские лучники с берега: то ли перебили всех в лодке, то ли заставили залечь, прячась за бортами. Во-вторых, уже в самой ладье кроме ожидаемых трудностей добивания выживших охранников обнаружилась еще одна, которую никто не предусмотрел. Бабы и детишки напихались в кормовую избу так, что выковырять из этой орущей, визжащей и брыкающейся кучи княгиню Агафью оказалось намного труднее, чем добить охранников. Дело дополнительно осложнилось еще и тем, что единственный человек, который знал Агафью в лицо, остался в той лодке, которая до ладьи не добралась. По одежде тоже определить было трудно все бабы по случаю жары оделись примерно одинаково.
И все это торопливо, на нервах, под стрелами с берега, сверкание молний, раскаты грома и проливной дождь Стоит ли удивляться, что, выявив наконец-то княгиню, похитители обнаружили, что лодка у них осталась только одна вторую в суматохе упустили. То ли привязали плохо, то ли и вовсе не привязывали понадеялись друг на друга.
В одной лодке все бы не разместились пришлось уходить на ладье, и вот тут-то полоцкий десятник и сообразил, что с берега их не видно, и можно пойти не туда, где их поджидали, а в противоположную сторону. Еще какое-то время потратили на битье морд четверым ляхам, которые участвовали в операции и попытались воспрепятствовать изменению оговоренного маршрута, но с этим управились быстро с подходящим-то настроением и неудивительно. Разобравшись с ляхами, дружно налегли на весла и десятник заблудился! Ну никак не мог найти место, где их должна была ожидать ладья с полоцкой полусотней под командой боярина Васюты.
Два дня выгребали вверх по Неману, опасаясь погони, боясь пристать у прибрежного жилья, а потом засомневались, не проскочили ли нужное место и не стоит ли повернуть назад. Вскоре стало уж и вовсе невмоготу: есть нечего еды же с собой не взяли; детишки плачут, бабы воют, княгиня лается, как старшина плотогонов, ляхи всякими карами грозят. Дружинники от таких дел совсем осатанели, ляхов еще пару раз отметелили, бабам тоже синяков понавешали (княгиню, правда, трогать поостереглись), на собственного десятника уже волками смотреть начали.
Наконец не выдержали и разграбили малую рыбачью весь всего из двух домов. Вымели всю еду, забрали одежду и вообще все, во что можно укутать детей, даже рогожи унесли (кормовую избу изнутри обвешали, чтобы по ночам потеплее было). Людишек, конечно, всех свидетелей нельзя оставлять.
Еще несколько дней мотались, заглядывая во все подряд речушки и протокинет боярина Васюты, хоть топись! Затаились в укромном месте и послали людей на охотуобрыдла уже сушеная рыба. Поохотились удачно, добыли молодого кабанчика, хоть поели наконец-то нормально. Но это взрослые, а у детишек со свинины животы прихватило! Ну, тут и вовсе сущий ад начался, десятник аж постарел на глазах, княгиня только что не кусалась, а так сущая волчица.
Кабанчика, конечно, надолго не хватило. Послали охотников во второй раз, а те вместо добычи двоих людей боярина Васюты привели! Оказывается, рядом с нужным местом крутились, но куда надо умудрились не попасть. Десятник сходил к боярину и вернулся мрачнее тучи. Во-первых, получил нагоняй за то, что детишек приволок, да нагоняй крепкий, с рукоприкладством: мол, надо было головой, а не задницей подумать и высадить детей с няньками в оставшуюся лодку городненцы подобрали бы. Во-вторых, княгиню везти в полоцкую землю не велено, а приказано ждать, пока с ляхами договорятся, и потом уж вернуть Агафью им. Значит, опять сидеть на месте.