Благодетельница, прошептал он, дрожащими руками хватаясь за бутыль.
Быстрее собирайтесь, появился в дверях взволнованный Ильич. Я чувствую приближение врага.
А я чувствую, что меня сейчас стошнит, сказал Прыщ и громко икнул.
Лес встретил нас первыми еще хилыми лучами солнца, остатками ночной прохлады, ледяной росой и разноголосым гомоном птиц.
Быстрее, быстрее, подгоняет нас Ильич. Времени мало. Вы и так долго копались.
Рассвет, недовольно бурчит Прыщ. В такое время все нормальные люди спят.
А люди, которые хотят жить делают ноги, подтолкнула его Дайла. Не спи. Вперед.
На ходу мы выстраиваемся в цепочку. ВедущаяДайла. Замыкающийобеспокоено оглядывающийся Ильич.
Ты одна продежурила всю ночь? стараясь не отставать, спрашиваю у Дайлы.
Мне не привыкать.
Куда дальше?
Мы должны успеть выскочить из замыкающегося вокруг нас оцепления и выйти к Северным горам. Путь далекий. Опасностей много.
Шансы?
Как повезет. Она оглянулась на бегу. Повезетпроскочим. Не повезетнарвемся на войска.
Спустя полчаса мы выбежали на укатанную телегами лесную дорогу. Позади, из-за изгиба дороги, показались первые силуэты преследователей.
Я не могу. Мне плохо, ноет позеленевший Прыщ. Это все несвежая каша.
Они быстрее, пыхтит рядом Тимоха. Он только что вскинул обессилевшую Лилю на плечо. Не оторвемся.
Над головой что-то свистнуло и корявое дерево на обочине с грохотом разлетелось на щепки. Еще несколько стрел взорвались позади.
Что это? завопил оживший Прыщ и мигом оказался впереди всех.
Огненные стрелы, не сбивая дыхания, ответила Дайла. Расстояние большое. Сократят расстояниеобязательно пристреляются.
Кто это? хриплю в ответ. Я не любитель марафонов.
Кожаные мундиры. Обыкновенные солдаты. Наверняка за ними идут каратели или кто похуже.
Похуже? сорвался я на фальцет. Это кто?
Ложись, закричал Ильич и нырнул в придорожные кусты.
Чего? завертел я головой по сторонам, но чья-то сильная рука рванула меня в сторону.
Огромная тень заслонила восходящее солнце. Хлопнули кожистые крылья, пригибая к земле верхушки деревьев и поднимая смерчи пыли на дороге. Лесная живность вмиг умолкла. Хриплый рев ударил в уши, наполняя тело дрожью.
Мать моя, простонал где-то рядом Прыщ. Дракон! Надо завязывать с пьянкой.
Не шевелись, прижала меня к земле Дайла. Он реагирует на движение.
Ильич, вы же приближенный, прошептал я. Вас же боги учили. Сделайте что-нибудь с этой тварью.
Приближенных готовили не для боевых действий, выглянул из куста Ильич. Наше назначениепомогать людям.
Мылюди. Вот и помогите нам! пискнул Прыщ.
Рядом с нами, на дороге, два раза громыхнуло.
Почти пристрелялись, сердито сказала Дайла. Они засекли наше укрытие. Пока над нами висит дракон, мы даже не шелохнемся. Они это знают и не торопясь подойдут вплотную чтобы не промахнуться.
Дракон дыхнул пламенем, и лес на противоположной стороне дороги вспыхнул. Зеленая листва вмиг обуглилась и невесомым пеплом закружилась в воздухе. Толстые стволы деревьев полыхают, словно сухие спички. Волна жара прокатилась над нами, навеяв неприятные воспоминания о поцелуях огненного монстра. Тимоха болезненно поморщился и заерзал.
Дайла, я попробую отвлечь дракона, сказал Ильич. Ты поведешь их в сердце леса. Там у нас будет хоть какой-то шанс.
Нет, только не туда, от волнения Дайла так прижала меня, что я аж квакнул. Я не пойду туда.
Не время спорить. Я чувствую, что кольцо смыкается. Этот дракон не единственный. Впереди смутно улавливается присутствие карателей и еще кого-то очень могущественного.
Ильич добавил что-то на квакющем языке а Дайла хмуро кивнула.
Если так надо для возвращения богов Я все сделаю!
Зависший над дорогой дракон медленно поворачивает приплюснутую голову из стороны в сторону в поисках скрывшейся добычи. С размахом перепончатых крыльев метров под десять, извивающимся чешуйчатым туловищем, он не вызывает восхищения. Скорее отвращение. Здоровенная крылатая маслянисто блестящая чернотой ящерица с блеклым пузом.
А что там? поинтересовался я шепотом, выбираясь из заботливых объятий Дайлы. Кто похуже?
Не шевелись, сердито глянула Дайла. Дракон заметит.
Ты поняла меня? спросил Ильич, не сводя глаз с дракона.
Поняла, неохотно ответила Дайла.
Стрела взорвалась почти рядом с нами. Градом сыпанули на голову мелкие камушки и щепки. Взвизгнула Лиля. Витиевато выматерился Прыщ.
Пусть хранят вас боги, сказал Ильич и одним прыжком оказался на дороге.
Сплошь укрытая костяными пластинами голова дракона повернулась в его сторону. Открылась усыпанная корявыми зубами пасть, готовясь изрыгнуть пламя.
Ему холодно? нервно захихикал Прыщ. Ильич погреться решил.
Закройте глаза, крикнул Ильич, вскидывая руки вверх.
Дайла резко ткнула меня лицом в траву.
Вспышка была настолько яркой, что я увидел ее даже с закрытыми глазами.
Жалобно заревел дракон, а вслед за ним Прыщ.
Я ослеп! заметался он, натыкаясь на деревья. Матка боска! Я ни черта не вижу!
Вперед, рванула меня вверх Дайла. Все за мной. Хватай этого припадочного и бегом.
Я ухватил Прыща за руку и, с трудом разбирая дорогу, побежал вслед за ней. За мной тяжело дышит Тимоха со своей ношей на плече.
За спиной с треском круша деревья, рухнуло что-то тяжелое, и раздался вой боли.
Он убил дракона? отплевавшись от набившейся в рот травы, спросил я.
Всего лишь ослепил на время, на мгновение обернулась Дайла.
Берегись! крикнул Тимоха.
Из кустов навстречу Дайле метнулись два солдата с алебардами. Не останавливаясь, девушка в два взмаха короткого меча отправила их обратно.
Упругие ветки деревьев хлещут по лицу. Торчащие из земли корни так и лезут под ноги. Мелькает впереди пропитанный потом камзол Дайлы. Мешком волочится за мной Прыщ, еле успевая перебирать ногами. Только я собрался крикнуть, что Тимоха отстал, как мы выскочили на небольшую поляну, усыпанную мелким желтыми цветами.
Я вижу! заорал Прыщ, с разгону уткнувшись в мою спину. Выглянув из-за моего плеча, он с грустью добавил: А лучше бы ослеп.
Поперек поляны наизготовку стоит десяток ожидающих нас лучников. Толстые наконечники стрел смотрят нам прямо в глаза.
Огненные стрелы, опустила меч Дайла. Им даже не обязательно целиться. С такого расстояния
Что ж нам так везет, бормочет за моей спиной Прыщ. Дайла у тебя в запасе никаких фокусов не осталось?
Есть один. Секретный, неожиданно улыбнулась она, на мгновение отведя взгляд в сторону.
Вскинув меч, девушка заняла боевую стойку и пренебрежительно поманила пальчиком солдат.
Черные мундиры каркающее рассмеялись. Одни из солдат опустил на траву лук и, вынув из ножен меч, двинулся к нам.
Дуэль? недоверчиво поинтересовался я. Это и есть твой фокус?
Любопытство, прошептала Дайла, и бросилась на врага. Будь готов.
Противники закружились в смертельном танце, поочередно обмениваясь ударами. Грубая сила солдата соперничает с молниеносной грацией девушки. Звенящими голосами поет сталь.
Димыч, она же с ним в поддавки играет, прошептал завороженный красотой поединка Прыщ.
Вижу. Она что-то задумала.
Дайла шаг за шагом смещается к краю поляны, увлекая за собой соперника и взгляды лучников.
Вперед! крикнула Дайла, и небрежным движением отсекла противнику руку. Перехватив выпавший из отрубленной руки меч, она метнула его в мою сторону.
Лучники на мгновение замешкались, решая в кого стрелять. Это стало их роковой ошибкой. Вылетевший из кустов Тимоха, не оставил им времени на раздумья. Тяжелый фламберг посеял среди врага смерть и панику. С другой стороны на черных мундиров налетела опьяненная боем Дайла. Ее меч, серебряной молнией, не скупясь, раздавал небытие врагу.
Победители обменялись крепким рукопожатием.
Молодец, сказала девушка. Техники никакой, тебе, что меч что полено, но сила и смелость что надо.
Тимоха аж засиял, а подбежавшая к нему Лиля ревностно глянула вслед Дайле.
Поигрывая окровавленным мечом, Дайла подошла ко мне.
Почему ты не помог нам? с презрением в глазах спросила девушка и толкнула ногой лежащий в траве меч.
Не знаю, честно ответил я краснея. Засмотрелся.
Засмотрелся? скрипнула она зубами. Ты какой-то странный. То, забыв о страхе, творишь невозможное, то стоишь как истукан. На тебя словно что-то находит.
Тимоха лишь покачал головой, но было видно, что он с ней согласен.
Сгорая от стыда, я поднял меч и сунул за ремень джинсов. Надеюсь, что острое лезвие при ходьбе не перетрет кожу, и я не потеряю меч вместе со штанами.
Критический период, хихикнул Прыщ, и спрятался от тяжелого взгляда за мою спину.
Двигаемся дальше, сказала Дайла. Мы и так потратили много времени.
А Ильич? спросил я вслед.
Если живдорогу найдет.
Ты вот так просто говоришь об этом? возмутился я.
Идет война. Мы привыкли к гибели близких, не оборачиваясь, ответила Дайла.
Куда мы идем? поинтересовался Прыщ у шагающей впереди по извилистой тропинке Дайлы.
Тебе же сказали, к центру леса. В его сердце, ответила Дайла, отклоняя с пути, низко висящие ветви.
Это тебя пугает? Прыщ обогнал ее и перегородил дорогу.
Уйди, нервно сказала Дайла.
Прыщ попятился, ибо Дайла и не собиралась останавливаться.
Фиг тебе! У тебя ложь на лице написана. А я не хочу тупо сдохнуть из-за тебя. Куда ведешь Иуда? пятился раком Прыщ.
Это Сусанин водил, а не Иуда. Ты путаешь предателя с героем. Сусанин шведов по лесам водил ради других а Иуда
Иуда своих ради бабок кинул. Нашел ради чего продавать. Ха! Тридцать монет. Пересчитать по курсу на наше время ни машину ни квартиру на комп навороченный со всеми прибамбасами может и хватит Дешево продался.
Предательствогрех и не имеет цены. Сумма неважна, продолжил Тимоха.
Сережка, не суетись. И иди нормально. Лицом вперед. Корни из земли торчат. Можешь споткнуться и упасть, попросила Лиля. Ильич сказал, что там безопасно.
Нет. Он сказал, что там у нас будет шанс, возразил Прыщ. А лицо Дайлы говорит обратное. Ты вообще понимаешь разницу между словами шанс и безопасно? Шансэто может быть и повезет. А безопасноэто безопасно. Безопасноэто хорошо. А если не повезет? Тогда что?
Лиля сдвинула плечами, мол, какая разница.
Дайла не останавливаясь, грубо толкнула Прыща в сторону так, что тот чуть не упал. Невооруженным глазом видно, что она испугана и отнюдь не преследователями. Тогда, на поляне на ее лице не было даже признака страха. По-видимому, ее гнетет то место, куда мы идем.
Крыса! одними губами произнес ей вслед Прыщ.
Невольно раз за разом мысленно возвращаюсь к последнему бою и мучаюсь от стыда. Я как последний трус стоял рядом с мечом и даже не шелохнулся, чтобы помочь. Что же сейчас думает обо мне Дайла? Мне так хотелось понравиться ей, произвести впечатление И на тебе. Произвел.
Дайла?
Что? недовольно откликнулась девушка.
Ты прости, что я так
Отстань, грубо оборвала она.
Чем дальше мы идем, тем сильнее меняется лес. Нет больше ни дубов, ни осин, ни стройных берез. Конечно, это совершенно другие деревья, но мне приятно мысленно называть их привычными названиями. Создается иллюзия, что в обычном земном лесу гуляешь. Что вот-вот опушка и лента железной дороги, привычно гудящий тепловоз тянет состав, а на горизонте коптит небо трубами комбинат по старой памяти именующийся «Скольки-то летия Октября». Что минут через тридцать я доберусь до дороги, и попутка унесет меня к привычной жизни. Пусть она будет немного скучной и предсказуемой, но именно этого мне сейчас и хочетсяпредсказуемости и уверенности в следующем шаге.
На самом деле я даже не знаю, как эти составляющие местной флоры именуются.
Привычные деревья сменились корявыми огромными монстрами, хмуро глядящими на незваных путников пустыми глазницами дупел. Толстые корни торчат из земли, словно щупальца исполинских каракатиц. Так и, кажется, что вот-вот одна из них шелохнется и метнется ко мне.
Сучковатые ветки-лапищи протянуты в ту сторону, куда мы идем. Ни одного зеленого листика. Ни одной травинки под ногами. Лишь сухая каменистая земля и засохшие века назад деревья.
Нет здесь жизни.
Умолкли птицы.
Исчезли даже все время мельтешащие на ветках белки и шуршащие в кустах невидимые зверьки. На лес опустилось мрачное безмолвие.
Угнетенные окружившим нас мертвым лесом мы медленно идем вперед, с опаской глядя по сторонам.
Дайла нервно сжимает рукоять меча, то и дело, останавливаясь и прислушиваясь.
Тропинка впереди окутана плотным туманом, еле покрывающим верхушки деревьев.
Откуда тут такое марево? А Дайла? Или нам правду знать не положено? поинтересовался всю дорогу ни на шаг, не отстававший от меня Прыщ. В натуре, толком нишиша не видно. Кто-то спецэффекты наводит? Антураж ужастика сооружает? Мертвые деревья Тропа между мертвых деревьев Туман, скрывающий тропу между мертвых деревьев Что дальше по сценарию? Мужик в маске хоккейного вратаря и с бензопилой или или, кто-то из вашего, местного фольклора, вылезет из тумана и начнет нас качественно и с усердием потрошить. Мож просветишь нас, ламеров диких и неместных?
Туман здесь всегда, хрипло ответила Дайла, остановившись у кромки белой пелены, скрывающей, что ждет нас впереди. Беритесь за руки. Я поведу вас. Ни в коем случае не отпускайте руки. Что бы не случилось, мы должны быть
За спиной раздался топот ног.
Все дружно обернулись, ожидая худшего.
Ильич! радостно пискнула Лиля. Вы вернулись?
Тимоха приветственно вскинул руку.
Эй, Ильич, как дракончик? Отдал богу душу? широко улыбаясь, поинтересовался Прыщ.
Дракона такими фокусами не одолеть.
Даже мне на душе стало легче от присутствия Ильича. Его знания и спокойствие внушают мне надежду.
Пошли скорее, Ильич, не останавливаясь, ухватил Дайлу за руку и потащил вперед. За девушкой потянулись остальные, крепко держа друг друга за руки.
Один за другим мы окунаемся в море тумана. Звуки шагов становятся глуше. Исчезли запахи. Света еле хватает, чтобы рассмотреть в молочном мареве идущего впереди.
Много преследователей? поинтересовалась невидимая Дайла?
Даже больше чем я ожидал. Лес наполнен солдатами. Если бы не свернули к центру, обязательно попали в объятия карателей.
Нам снова везет, обрадовался Прыщ. Мы крутые и неуловимые. Технология стелс в действии.
Не очень. Мне не удалось достаточно оторваться от погони. Если не успеем вовремя добраться до сердца леса, они настигнут нас.
Опять все плохо, вздохнул Прыщ. Не успею обрадоваться как на тебе. Загоняют нас как зверей.
Идет охота на волков. Идет охота, прохрипел я в пол голоса.
Знал его? удивленно прозвучал из тумана голос босса.
Слушал. Всегда нравился. Он как в душу заглядывал
Мы тоже любили его песни. Бывало как засядем вечером у костра Даже боги приходили его слушать. Они говорилион поет убитые желания тех, кто его слушает.
Мы это кто? уставился я в молочную пелену. Не хотите ли вы сказать
Именно.
Этого не может быть!
Не он один.
И много?
И маленький плот, и костер который догорит и прощай
Первых двух слушал и уважаю. Особенно второго. А вот насчет «прощай»не понял.
Прощай, прощай, на удивление хорошо напел Ильич.
И сразу перед глазами поплыли кадры любимого фильма. Мне всегда нравился момент, когда появляется «Фараон». Судно уже давно считали погибшима тут воскрешение. И музыка И голос
Борис?
И он тоже. Тоска по дому Уходя в чужой мир они многое оставили за спиной. Многие приближенные нашли убежище у вас. По своей природе они не могли оставаться в тени, вот проявляли себя, как могли Кто-то пел, голосом проявляя боль. Кто-то, пытаясь забыть все, ложился грудью на амбразуру, искупая побег из родного мира.
Чем руководствуется наш поводырь в движении вперед для меня загадка. Ничего кроме тумана я вокруг не вижу. Иногда, кажется, что в нем мелькают какие-то тени, но надеюсь что ошибаюсь.
С того момента как мы погрузились в туман, мне все время кажется, что я слышу какие-то голоса. Еле слышные они что-то неразборчиво шепчут на неизвестных языках. Голосов много и все разные. Мужские, женские кажется даже детские.
Стойте! крикнул я и потянул идущего впереди Тимоху за руку.
Что такое? недовольно отозвалась Дайла. По нужде приспичило? Терпи.
Они говорят со мной.
Кто? Глюки? с деланной насмешкой поинтересовался Прыщ дрогнувшим голосом. Это с тобой твой страх разговаривет.
Голоса.
Значит мы почти на месте, сказал Ильич. Не останавливайтесь. В тумане нельзя задерживаться.
Туман внезапно закончился, и мы оказались у подножия пологого холма, на склонах которого были выложены камнями ступени.
Алтарь, с ужасом прошептала Дайла, глядя на покоящийся на вершине большой камень бурого цвета. Я туда не пойду!
Нет выбора, подтолкнул ее Ильич. Мы уже с тобой об этом говорили. Помнишь?
Помню. Я сделаю что нужно, опустив голову, сказала Дайла. Рыжий локон выбился из-под повязки, но она этого даже не заметила. Ради людей сделаю.
Что там? спросил я. Почему наша железная леди боится подняться?
Здесь обитают древние духи, вскормленные кровью и душами жертв, хмурясь, ответил Ильич. Много лет ни одна живая душа не поднималась на этот холм. Люди стараются обходить это место десятой дорогой. Даже боги считали его проклятым и старались не приближаться. Они говорили, что здесь покоится древняя сила, которую лучше не тревожить.
То спящие, то мертвые, то духи, недовольно заметил Прыщ. Фигня какая-то у вас тут творится.
Алтарь существовал задолго до того, как в этом мире появились люди. Старики говорят, что он был всегда и всегда будет. Что вокруг него духи выстроили наш мир. Века назад наши предки совершали здесь кровавые жертвоприношения, желая ублажить духов.
Зачем мы здесь? спросил я у Ильича. Зачем нам эти духи?
Надеюсь, они помогут нам. Договариваться с духами это последнее, чего бы мне хотелось. Слишком велика плата за их поддержку, тяжело вздохнул он и косо взглянул на Дайлу. Но я не вижу другого выхода.
Вслед за Ильичем мы медленно поднимаемся на вершину холма. Каменные ступени истерты тысячами ног. С каждой ступенью невидимый многоголосый хор становится все громче. Голоса назойливо буравят мозг.
И вот, наконец, вершина.
На ровной площадке вымощенной плоскими камнями как плиткой покоится большой ничем не примечательный валун. Примерно метра два на три с углублением в центре. Если сильно напрячь фантазию, то он может сойти за каменную колыбель.
Ильич медленно опустился на колени. Так же медленно положил ладони на камень и, закрыв глаза, что-то еле слышно забормотал. На его лбу выступили бисеринки пота, а на виске пульсирует тоненькая жилка.
Выстроившись полукругом за его спиной, мы наблюдаем за ритуалом. Всем явно не по себе. Дайла, бледная как стенка, нервно кусает губы. Вот-вот и кровь брызнет. Меч в дрожащей руке отплясывает танец страха. Я понял, что Ильич хочет от нее каких-то действий она от этого не в восторге.
Прыщ съежился, засунул руки подмышки и закрыл глаза. Он стоит мерно покачиваясь словно китайский болванчик.
Опираясь на меч, Тимоха прижал к груди раз за разом вздрагивающую Лилю, и прикрыл ее голову ладонью с растопыренными пальцами, словно пытаясь защитить от невидимой опасности. Даже на его обычно невозмутимом лице видна печать страха.
Голоса в моей голове вопят так, что глаза на лоб лезут и кажется, что еще немного и сойду с ума. В таком шуме невозможно понять просят они меня о чем-то или же требуют. Невольно зажимаю уши руками, понимая, что это не поможет. Дайла вопросительно посмотрела на меня. Жестом показываюмол, все нормально. Если бы оно так было.
Побледневший Ильич, шатаясь, с трудом поднялся на ноги. Нервно дергается глаз а из уголка рта стекает струйка слюны..
Что с вами? бросилась Лиля. Вам плохо?
Тимоха подхватил чуть не упавшего Ильича под руку. Наш босс чуть ли не на десяток лет постарел. Под глазами залегли глубокие морщины, опустились уголки губ.
Дайла прохрипел он, вытирая дрожащей как у старика рукой пот со лба. Они хотят только его. Он им интересен. Только он. Они готовы ради него Ты даже представить не можешь
Не меня? облегченно спросила Дайла. С ее плеч словно спала тяжесть. Вы же говорили, что платой будет моя кровь и душа. Что я пожертвую собой ради того, кто несет в себе перерожденного бога. Что моя жизнь станет платой за будущее нашего народа.
Древние духи хотят только его.
Мы не можем этого допустить, сказала Дайла, совладав с эмоциями. Он наша надежда. Только ради него все это затевалось. Ради него гибли повстанцы на арене. И вы хотите, чтобы мы просто так отдали его духам лишь для того чтобы спасти свои никчемные жизни?
Можем, сказал Ильич, стараясь не смотреть на меня. Все равно у нас нет выбора. Либо он, либо мы все.
Я согласен с Ильичом, сказал я. Так будет правильно.
Нет, не правильно, возмущенно сказала Лиля. Не правильно если ты заплатишь своей жизнью за наши. Мы должны держаться вместе. В единстве наша сила.
Я не согласен, хмуро буркнул Тимоха и звякнул мечом о камни.
А ты? Ильич посмотрел на Прыща. Ты что скажешь?
Помявшись, тот из себя с трудом выдавил:
В принципе э-э-э как бы не согласен. Вот. Но жить хочется. Не поймите меня неправильно Если вы говорите что иначе нет шансов Может хоть кто-то спасется. Не подумайте, что я о себе пекусь
Лиля удостоила его презрительного взгляда и отвернулась.
Думайте быстрее, обессилено прошептал Ильич. Скоро на поляне будут солдаты.
Да что тут думать, сказал я, оглядев спутников. Ильич, что я должен сделать.
Пролить кровь на алтарь. Остальное сделают духи.
Он с такой легкостью обрек меня на смерть, что становится как-то не по себе. То нянчился как с писаной торбой, убеждал, что я крайне необходим то Но в общем-то он прав. С моим уходом у ребят появится шанс выйти из оцепления. Не знаю, что могут эти так называемые древние духи, но надеюсь, что с возрастом они не растеряли своей силы. А вообще забавно, насколько меняет людей жизнь. Еще несколько дней назад, услышав подобную историю, я бы громко рассмеялся и покрутил пальцем у виска. А сейчас Сейчас эта история моя жизнь. И надо постараться прожить ее достойно. Пусть она и коротка. Не думаю, что духи встретят меня хлебом солью. Вскормленные кровь и душами они отнюдь не вегетарианцы. Бр-р-р. Даже думать об этом не хочу. Главное слезу в самый ответственный момент не пустить и не остолбенеть, как тогда с лучниками на поляне. До сих пор стыдно. Особенно перед Дайлой.
Вспомнив о покоящейся в заднем кармане джинсов фляге, я достаю ее, и делаю глоток. От крепкого напитка аж слезы на глазах выступили.
Напиться решил напоследок, хихикнул Прыщ и потянул ручонку к фляге. Дай хлебнуть боевому товарищу. Тебе она все равно не пригодится.
Стой! прохрипел Ильич. Прыщ, не вздумай!
С чего бы это? скривился Прыщ. Обделяют? А где же равноправие?
Заткни пасть! рявкнула Дайла и влепила Прыщу такую затрещину, что тот чуть с холма не упал. Димыч ради тебя на смерть В общем уходит. А ты, мразь прыщавая руки к нему тянешь, вместо того чтобы сказать спасибо.
Сама дура! завопил Прыщ. Нечего меня увечьями попрекать и руки распускать. Сама-то недавно на полянке на него как на нуба конченого смотрела. А тут на тебе, герой. Жертвует он собой. Да может через день мы в этом долбаном мире будем завидовать ему, мертвому и счастливому. Ну, скажу я ему спасибо. Хочешь даже в ножки упаду. Но что от этого изменится? Его считай, что уже нет.
Скотина ты Сережка, брезгливо отодвинулась Лиля. Никогда не думала что ты такой.
Тимоха презрительно сплюнул и сделал шаг по направлению к Прыщу.
Завязалась шумная перепалка.
Не желая видеть, что будет дальше, я подошел к алтарю и достал из-за пояса меч. Пришло время пустить себе кровь. Вот только Ильич не сказал каплю или литр, а переспрашивать как-то неудобно. Не хочется отвлекать спутников от столь увлекательного диспута.
Занеся руку над алтарем, я все никак не решался полоснуть мечом по ладони. Я уже и так и этак, но рука никак не хочет подниматься на свою сестру. Ладонь лишь елозит по тупому лезвию и не больше. Зажмурившись, я замахнулся сильнее с ужасом представляя, что если переборщу, то останусь без руки. Хотя зачем покойнику рука.
Димыч, оторвал меня от борьбы с инстинктом самосохранения голос Дайлы.
Ну, чего тебе? сдерживая дрожь в голосе и не оборачиваясь, спросил я. Видишь, делом занят.
Вижу, легли мне на плечи не по-женски сильные руки. Димыч, ты прости меня В общем не права я была на поляне. Ну когда ты струсил Нет, не струсил В общем я хотела сказать Я
Ну это уже совсем невыносимо.
Резко обернувшись, я прижал ее к себе и крепко поцеловал. Широко распахнулись зеленые глаза. Не дожидаясь увесистой пощечины, я оттолкнул девушку от себя и, сжав зубы, резанул мечом по ладони. Мамочки, как больно и крови то сколько. Обернувшись, я исполненный решимости занес окровавленную ладонь над алтарем.
Предо мной до самого горизонта армия врага. Степь из края в край полна стройными рядами. Ржут кони, гарцуя под закованными в сталь всадниками. Сверкают бесконечной извилистой лентой щиты с гербами. Теплый рассветный ветер колышет вражеские знамена. Злобно скалятся гнилыми зубами черепа на пиках. Неторопливо разминают мускулистые руки мечники в длинных кольчугах. Лучники спокойно пересчитывают содержимое колчанов. Суетятся людишки в серых рясах, благословляя бойцов на подвиг ратный. На переднем плане из края в край мечутся всадники в шлемах с пышными плюмажами, криками подбадривая тех, кто уже мертв. Мертв потому что я здесь.
За моей спиной восходит солнце. Моя одинокая тень ложится на врага.
Взревели трубы и армия, окрыленная чувством скорой победы, двинулась вперед. Дрожит земля под их мерным шагом. Но не дрожит мое сердце, потому, что его нет.
Хрустальный меч покинул свою обитель и узрел врага.
Командиры кричат, что он один, что даже золотые доспехи не остановят ваших острых мечей, что даже боги смертны перед такой силой.
Они правы. Доспехи не остановят. Мы смертны. Ошибаются лишь в одном. Степь за мной и пуста, но это не значит, что я один.
Мы сильны потому, что мы едины, подобно грому рвет небеса мой голос и тысячи хрустальных мечей вырастают за моей спиной. Тысячи глаз насмешливо смотрят на врага.
Лучи восходящего солнца купаются в море золотых доспехов и отражении страха в глазах врага. Ветер утих, поникли знамена, и рухнуло на колени войско, признавая поражение.
Нет силы могущественней единства.
Жрите духи! Только не подавитесь. Я так просто не дамся!
Криво ухмыльнувшись опешившей Дайле, я припечатал окровавленную ладонь к холодному камню алтаря.
Горячий ветер рвет на мне одежду. Раскаленным песком стегает по лицу. Немилосердно жарят навеки зависшие в зените солнца. Вокруг ничего кроме беспощадных солнц и бескрайнего песка безжизненной пустыни. На небе цвета яичного желтка ни облачка. Ни капли влаги.
Кажется, что вот-вот я упаду в обморок от невыносимой жары. Раскаленный воздух рвет грудь. Трескаются губы, и кожа лица становится словно деревянной. Мне уготована участь курицы гриль, с румяной хрустящей корочкой.
Не смотря на жару, застегиваю джинсовую куртку и даже поднимаю воротник. Грязный носовой платок превращается в импровизированную панамку. От жары я может, и не умру, но ожог получить раз плюнуть.
Шаг за шагом я иду в никуда.
Противно скрипит под ногами желтый песок. За мной даже следов не остается, ветер тут же их стирает. Пустыня своенравна, не хочет даже следов чужака видеть, не то, что его самого.
Порывы ветра доносят еле слышные голоса.
Повернувшись лицом к бушующей стихии, я, заслонив глаза рукой, двинулся вперед. Шаг за шагом. По косточки вязнут в песке ноги. Каждый последующий шаг тяжелее предыдущего. Падая и поднимаясь, я все равно двигаюсь вперед.
Постепенно голоса становятся громче. Это уже знакомый многоголосый хор. Только на этот раз я их слышу как положеноушами. Крики боли и стенания, жалобы и гневные крики, слезы и сумасшедший хохот сливаются воедино. Одновременно звучат десятки, а может и сотни языков. Мне кажется, что иногда я даже улавливаю знакомые слова.