Есть, больше взвода наберем.
Вот и отлично, за сегодня проверить все самолеты, те, что на ходузаправить, вечером вместе с Дугласом и истребителями полетят к нашим.
А смогут? усомнился Сарнов. Юнкерсне Чайка и не Ил
Смогут! ответил Семен.
Конечно! добавил Фролов. Сереж, ты сам подумаймолодые пацаны 1819 лет, только-только из училища, причем не птенцы ускоренных курсоввзлет-посадка образца 42 года, этих чему-то научили, просидели в лагере по две-четыре недели, а тут такой шанссегодня попасть домой. Чай, не Боинг рулить. Да и особый пилотаж не нужен, не к бою готовятся, а лишь к перелету.
Залогин усмехнулся.
Много их посбивали за первые месяцы, я уж проверял. Полагаю, даже драчка может организоватьсякому лететь, а кто останется. Для летунав пехоту? Да они готовы на неизвестном самолете угробиться, чем в окопах сидеть. Это ж летуныфорс дороже жизни.
Сдаюсь! засмеялся Сарнов. А что с остальными?
Ну не знаю, можно и распились, если крылья отвинтить не получится. ответил Фролов. Думаю, у Шибалина для такой цели болгарки найдутся. Приспособим где-нибудь.
Можно аэрокатера и аэросани сделать! подсказал Геннадий. По речному мелководью для Афанасьевасамое то. Да и зима не за горами. Пригодятся юнкерсы, даже без крыльев.
Сарнов с Серпилиным убежал организовывать погрузку с «этой», разгрузку с «той» стороны. Извозчикамиопять должны стать офицеры из 93 года, ибо другим в оба конца хода нет.
Семен, у тебя сейчас много народу, напряги своих комбатов, кто сегодня не воевалпусть загружают автомобили. Они каруселью пойдут. Остальнымспать. Авиабомбы и ГСМ грузите на поддоны, придут автокарызаберут с земли. На все про всеполдня, потому что после обеда нам еще Лепельские склады очисть нужно, а ночью, опять маршдальше на восток. Даже, знаешь что, передай эти приказы своим полковникам, пора тебе привыкать к генеральской должности, а мы пойдем к Петрову, дальнейшие планы обсуждать.
Вскоре из-за ангара вылезла Камазовская фура, за ней в очередь встали МАНы и Опели. Процесс пошел по накатанной схемедва-три взвода загружают, потом меняются с отдохнувшими, с той сторонытоже самое. А офицеры, поставив машину под погрузку, переходили на другую, уже груженную, и перегоняли ее в портал. Оттуда выезжали на третьейпустой. Ибо автотранспорта на базе было намного больше, чем «шоферов». Саня с Димоном еле успевали перегонять «окно» с одной части аэродрома на другую, хотя и менялись время от времени для перекура. Рация просто разрывалась: «У ангара МАН под завязку» «Склад ГСМ, открывай порталтри поддона стоит» «Саня! Или кто там? Принимай авиабомбы! А то сейчас электрокар в земле утопнет!..» «Димон, срочно на батарею ПВОтут зенитки есть, почти целые!..» «Когда же электрогенераторы утяните, целый час уже жду!»
К полудню пришло сообщение, что Лепель практически взят. На окраинах еще была слышна перестрелка, но вокзал, пакгаузы, железнодорожная ветка и, самое главноесклады с военной амунициейзахвачены. Аэродром к этому моменту был затрофеен полностью. Утащили даже мебель из казарм, да прихватили полста пленных авиатехников.
Подразделения начали спешно передислоцироваться в город, оставив небольшую охрану у самолетов, которые должны были улететь на закате. На сей раз задействовали автотранспорт, и хотя Шибалин выгнал все автомобили, что были на ходу, плюсзахваченные на аэродроме, большинство батальонов опять пошло пешком. Единственная радостьналегке и с надеждой, что скоро автомобили вернутся и захватят остальных. Машины действительно вернулись, но совсем не те, что уехали. Шибалин приступил к реквизиции содержимого военных складов, а за отставшими партизанами погнал трофейные автомобили, захваченные в городе. К счастью, среди пленных нашлись шофера, поэтому офицеры продолжали трудиться на поприще Харона, перевозя имущество в иной мир.
На вокзале стояли два состава, под завязку забитые имуществом с военных складов. Это еще немцы постарались, в надежде отправить их в Германию, сразу как только будет взята Орша. Увы, не сложилось. Зато обрадовался Залогин с Шибалиным.
О! И грузить не надо!
Хотя это была едва ли не десятая часть трофеев. На разъездных путях нашли ветку в направлении север-юг, открыли портал и, даже не рассматривая, что в вагонах, плавно перегнали оба состава к себе. Оттуда сразу же обратно в 1941 год, но уже в Подмосковье, где груженые составы обменяли на три пустых.
Видимо, командование придавало Лепельской операции очень большое значение, поскольку после захвата аэродрома на линии фронта в районе Орши начался беспокоящий противника артиллерийский огонь, пулеметная и винтовочная стрельба. В течение двух дней Красная Армия несколько раз изображала начало атаки, которая так и не состоялась. Это было сделано для того, чтобы немцы, обеспокоенные отсутствием связи с Лепелем и лепельским аэродромом не смогли снять с фронта ни одной воинской части до тех пор, пока шел планомерный и тотальный вывоз имущества со складов.
Разумеется, немцы обеспокоились и выступили силами двух-трех пехотных полков, без артиллерии и бронетехникивсе, что они за полдня смогли наскрести среди ландверных подразделений. Плюстакое же количество полицаев.
Их далеко на подступах к городу встретили две батареи гаубиц. Походные колонны, марширующие по дороге к Лепелю со стороны Бегомля были обстреляны и попросту разбежались. Шесть танков и три батальона партизан, выставленные Залогиным на дорогу, не понадобилисьвоевать было не с кем. Ландверы и полицаи развернулись задолго до контакта с охранением.
А в Лепеле продолжалась трофейная карусель, только тут имущество увозилось не на машинах, а сразу грузилось в железнодорожные составы. Благо, большинство пакгаузов располагалось рядом с вокзалом. На складах, в отличие от загруженных немцами вагонов, появилась возможность вдумчиво оценивать трофеи, чем Шибалин с Сарновым и воспользовались. Что-то из амуниции, оружия, боеприпасовгрузилось в один эшелон, для отправки в силур, что-то в два другихдля передачи Москве 41 года. И хотя в городе на погрузке было задействовано в разы больше людейкак планировалось, никак не укладывались.
К вечеру склады были очищены на две трети, Залогин распорядился отправить авангард на Докшицы, обходя с севера бегомльскую дорогу, поскольку штаб Петрова предположил, что немцы могут за ночь именно сюдак месту разгрома ландверных частей, подтянуть свежие войска. Остальные продолжали грузить эшелоны.
Неожиданно выяснилось, что совсем рядом с вокзалом располагалось еврейское геттомежду улицами Володарского, Вокзальной, Ленинской и Канальной. Людей, по меркам того же Минска или Киева, было немногооколо полутора тысяч. Едва в городе началась стрельба и охрана гетто слинялазаключенные стали разбегаться. А к моменту захвата городав гетто не было ни души, хотя до этого в каждый дом немцы набивали по 3040 человек. Впрочем, чуть позже к партизанам вернулась еврейская молодежь почти призывного возраста или чуть меньше, чтобы записаться в залогинскую Армиюмстить фашистам. Залогин же, вспомнив просьбы Шибалина, поинтересовался на счет врачей и учителей. Увы, если кто и был, а ведь наверняка были, все ушли в известное только им тайное место в белорусских лесах, чтобы пережить тяготы войны. Впрочем, основное население гетто составляли женщины, старики и дети,
Под вечер, выполняя приказ командования, на центральную площадь Залогин вывел всех пойманных гестаповцев, полицаев, работников сельхозкомендатуры и городской управы, включая самого бургомистрабывшего преподавателя физкультуры педтехникума Недельки и начальника полиции Сорокина. При скоплении местных жителей зачитали приговор полевого трибунала, который буквально за полчаса до начала действа успел организовать вездесущий Фролов. Всех изменников приговорили к повешенью, а оккупантовк расстрелу. Приговор тут же привели в исполнение. Местные жители, здраво рассудив, чем может закончиться для них эта казнь, после ухода партизан, сочли за лучшее в ближайшее время уйти в леса или записаться к партизанам. Особо ушлые, прознавшие через друзей и знакомых, что у Залогина есть выход в некую потустороннюю реальность, где молочные реки и кисельные берега, пытались пробиться к командиру «на пару слов», «с важным сообщением», «мне нужноу меня была договоренность», «я от Завьялова Василия Николаевича». А Семен отправлял их к Шибалину, который в первую очередь интересовался специальностью просящего. Врачи, учителя, инженеры, автомеханики, мастера высокой квалификации, шофера и трактористышли вне очереди. Им Шибалин давал два часа на сборы и указывал куда подойти с семьей и вещами и чтоб все было в строгой тайнеиначе в последний момент завернут. Остальных передавал Сарнову и Серпилинупонравится человекпусть берут, не понравится, скажутнет никакого портала, обманули тебя твои приятели.
К полуночи в дорогу выступил основной состав Армии. Часть пути они должны были проехать на автомобилях по дорогедогнать авангард, а дальше обычным ходом через белорусские леса, на восток.
Арьергард должен был собрать посты и дозоры с окрестных деревень и сняться ближе к утру. Большую часть пути арьергард планировал пройти автоколонной. Таким образов Армия Залогина намеревалась за ночь оторваться от возможных преследователей километров на 100120, а потом не на долго раствориться в лесах, чтобы вынырнуть в другом месте и опять творить возмездие над изменниками и оккупантами.
Неизвестно где, 18 августа силурийского периода палеозойской эры
На силурийской базе праздновали победу. Колония опять удвоилась. В первую очередьпополнение из полутора тысяч красноармейцев и командиров, правда, почти всебольные, истощенные и раненые, взятые как из самого лагеря, так и эвакуированные после боев арьергарда и в самом городе. В том числе полста немецких авиатехников. Это не считая гражданских из Офлага и Лепеля. Почему не считая? Да потому что их тут же прибрал Афанасьев. У него в Торжке разворачивался такой фронт высокотехнологичных работ, что грамотные шли на вес золота. Опять же обустроиться гражданским с детьми и семьями в Торжке проще, чем в силурийской пустыне. Хотя, подавляющая часть раненых тоже по излечении переберется в Торжок. Тут в Силуре то и делать особо нечего. Развеиспользовать как хранилище особо ценных и взрывоопасных предметов. Да пленных держать, чтоб не разбежались. Как базада, но жить удобнее в мире людей.
А Василий Завьяловбывший старшина, а ныне главный силурийский кладовщик, не мог не нарадоваться: три эшелона с военной техникой, амуницией, боеприпасом и сопутствующим снаряжением! Причем не немецкого, а советского. Двадцать пять разобранных Юнкерсовотдельно корпус, отдельно крылья, зато все с исправными моторами. Столько же новых в заводской упаковке авиадвигателей и прочих комплектующих для ремонта. Дизельные электрогенераторы, полный комплект инструмента и оборудования для авиамастерских и ангаров. Трофейные авто, мотоциклы, бронетранспортеры даже считать не стал. Окинул взором пополнение автопарка и написал в своей тетрадочке на все скопом цифру «сто»! Это без учета пары магистральных и маневрового паровозов, которые тут же прихватил бывший пенсионер, а ныне начальник силурийских железных дорог Роман Владимирович Плетнев.
Вокруг табуна из пятисот лошадей, да не крестьянских кляч, а здоровых немецких и советских строевых, приученных тащить артиллерию, Завьялов ходил несколько часов. А на вдвое большее стадо коров, да столько же свиней и всякого мелкого рогатого скота внимания почти и не обратил. Все равно отдавать: как пришли, так и ушли. Они и пробыли то всего ничегополдня, а сожрали всю траву, что четыре месяца росла и чуть до огорода не добрались. Вот тогда досталось бы ему от Марии Михайловны. Не, коров с козами не жалко, пусть Афанасьев забирает. Но лошади! Строевые! Однако все равно отдавать надо. Пусть у Афанасьева голова с кормами болит. Легок на помине, уже примчался. Не иначе Димка его притащил. Ведь это он траву то сажал. Но лошади! Не, пару-тройку все же нужно оставить. Фураж тоже прихватили, не так чтоб много, но месяц-два пятерке лошадей хватит. А там овса прикупим в будущем. Или у тех же немцев сопрем размышлял Завьялов, пытаясь задавить собственную жабу.
С поголовьем коров и табуном лошадей, скопившихся в Лепеле, помогло наличие тупиковой железкинемцы согнали сюда колхозные стада, а эвакуировать пока некудапуть на Оршу перекрыт, вот и отстаивались в ожидании лучших времен. Разумеется, кое-что немцы подъели и раздали своим приспешникам, но гарнизон в городе небольшой, а местность вокруг сельская. Много коровок со свиньями набралось. А чтобы скотинка дожила до нужного момента и не особо потеряла в весе, был реквизирован заготовленный колхозниками фураж. Залогинцы все скопом и умыкнули. Тащить то недалеко.
Вернуть скотину в Советский Союз по любому нельзяпомрут на возврате в 41 год, да и не настаивали особо в СССР, понимая, что силурянам тоже кушать надо. Плохо только, что тут их кормить нечемнормальной травы нет. А к Афанасьевуможно. Зато подполковник то как обрадовался. Это ж не древнерусские мелкие задохлики и коняшки, чуть выше пони. Это нормальные лошади и удойное мясо-молочное стадо. С одной козы можно за день получить столько молока, сколько местная корова дает, а советская буренка для Торжка и вовсе запредельные цифры наливает. Обрадовался и сразу загорелся строительством коровника, конезаводаэто стадо на развод. К ним нужно добавить свинарник, кормовую ферму, маслобойку, сыроварню, цех по производству тушенки. А что? Тушенка же на ура идетчто для мореплавателей, что для дружин в походах. Во сто крат лучше применяемой тут солонины. Тару для консервов можно и на стекольном заводе изготовить, люди есть и свободного места полно. Не беда, что пока лесом занято, леса уже лесопилка начала перерабатывать. В перспективе целлюлозно-бумажную фабрику стоит открыть. Тогда даже кусты и ветки в переработку пойдут и бумага в цене. А прямо сейчас начать скупать сено, полбу. У Димона с Сашкой заказать овес, силос, сенаж, комбикорма и чем там еще буренок кормят? Сельчан в 13 век перевели много: есть и агрономы, и зоотехники.
И никаких единоличников, сразу большие фермы разворачивать, ибо на них производительность в разы выше. Тот же «колхоз», единственноесамо слово нужно бы убрать. В глазах советских крестьян дискредитировало оно себя. Ну и внешне чтоб как-то по другому выглядело. С Сашей и Дмитрием нужно посоветоваться. Но это позже, ближе к весне.
Торжок, 1 сентября 1237 года (вересень 6746 год)
1 сентября в Торжке праздновали начало нового 6746 года. К этой дате приурочили сразу два знаменательных события: стекольный завод вышел на полную мощность и открылась первая средняя школа.
У стекольщиков при первых пробных пусках дело никак не ладилось: был слишком высок процент бракалибо стенки стаканов с одного края чрезмерно тонки, с другого наоборот, либо форма кривовата, либо размеры бутылок не соответствовали. Главный стекольщик, выдернутый Фроловым из 93 года, якобы из Гусь-Хрустального, утверждал, что отладка займет не более двух недель, в крайнем случаемесяц, хотя Афанасьев сомневался в его словах. Но после прихода в конце августа инженеров с дореволюционным образованием, освобожденных в Офлаге, дело реально стронулось с места: брак уменьшился, ассортимент дополнился хрустальными фужерами. К тому же на заводе запустили цех листового стекла небольшой ширины, к настройке оборудования которого гусь-хрустальный «умелец» и вовсе не знал, как подступиться, а также художественный цех: цветные статуэтки, вазы, сувениры. Вот и запустили производство в две смены.
Школа была отменнойдва трехэтажных здания, соединенных навесным коридором на уровне второго этажа. Тут, помимо классов, были актовый и физкультурный залы, столовая, небольшой кинозал, столярная и слесарная мастерские. Первое здание отводилось для начальной школыс 1 по 4 класс, второедля средней с 5 по 10. Разумеется, все местные подростки, невзирая на возраст, попали в начальную школу, а школьники из 41 годамогли и «перепрыгнуть» через класс: уровень сельских детей и городских сильно разнился, да еще с учителями напряженка, вот и комплектовали не по возрасту, а по знаниям. С тетрадями, ручками и карандашами был полный порядок, а с учебникамиоблом. Нет, по математике, физике, химиибыли комплекты для любого класса, беда с гуманитарными науками. Учителя из 41 года, почитав учебники литературы, истории, географии, обществоведенияпризнали неудовлетворительными все, что выпущено в конце 20 и начале 21 веков. А учебников издания тридцатых и сороковых годов, по которым они готовы были учить, не было. Впрочем, многие говорили, что и это не годится. Зачем детям в 13 веке нужна история последующих веков, которых может и не быть? А про нынешнюю историю почти ничего неизвестно. Кроме Древней Греции и Рима, которые проходят за полгода в пятом классе. Дальше то чему учить? Рассказывать историю Руси до 13 века? И где ее брать? Или география. Континенты, горы, реки на тех же, вроде бы, местах, а страны то другие. А какиесами учителя не знают. Городаполовина есть, половины не существует. Впору садиться и самим учебники писать. Или иностранные языки. Те, что знали учителясейчас не в ходу, а то на чем говорят средневековые немцы, французы, англичане неизвестны самим учителям, опять женужны ли они? Когда в Торжке в последний раз живого француза видели? Зато все иноземцы знают латынь и древнегреческий. Где учителей брать? Опять же отец Варсонофий, игумен Борисоглебского монастыря, настаивает на введении закона Божьего. У него всего то попросили прислать монахов для курса латыни и греческого, а он со своим законом влез и никак не отвяжется.