Мишка вздохнул и набрал номер Сашки Парфенова. Стоило бы сразу позвонить ему, но Сашка жил в доме напротив, в смысле, за озером, и даже при большом желании мог прийти лишь минут через пять.
Биип биип биип
Да?
Сашк, привет, выдохнул Мишка. Тут такое дело ко мне парень какой-то залез, странный.
Вор, что ли? деловито спросил Сашка. Так это, в милицию.
Да не, Мишка покосился на Йанто. Он это дикий. На Маугли похож, честно.
Цыган, что ли? Так ты это
Мишка вздохнул. Сашка, конечно, замечательный друг, всё такое, но вот ход мыслей у него сугубо практический.
Да не. Я
В прихожей задребезжал звонок. Мишка едва не подскочил от неожиданности. Йанто мгновенно развернулся, взяв наизготовку копьё. Страшно представить, как он на телевизор смотреть будет
Сашк, тут это Ленка пришла. Ты приходи быстрее, я не знаю, что делать, звонок задребезжал снова, уже настойчивее. И это ты Витьке позвони, пусть тоже приходит. Пока!
Положив трубку, Мишка босиком пошлепал к двери. Сердце у него ёкнуло, вдруг вернулись родители или ещё кто? но в глазке он увидел нетерпеливо хмурящуюся Ленку. Замок щелкнул, дверь распахнулась, и
Ой!..
Йам!..
Ленка замерла, словно увидела гадюку. Йанто шарахнулся назад и тоже замер. Потом вдруг быстро, очень быстро! убрал копьё за спину и отчетливо, несмотря на смуглую кожу, покраснел.
Лерту эн`ти саа? спросил он, повернувшись к Мишке.
Кто это? Ленка, наконец, опомнилась.
Йанто, Мишка торопливо втянул её в прихожую и захлопнул дверь: ещё не хватало, чтобы на шум сбежались любопытные соседи. В окно по кабелю залез, представляешь?
Ты откуда? Ленка попыталась подойти к Йанто, но тот быстро отступил назад, и посмотрел на Мишку уже явно встревожено.
Саа уан`чок?
Что? переспросила Ленка, ошалело разглядывая гостя. В чистой, ярко освещенной гостиной Йанто смотрелся примерно так же уместно, как медведь.
Он русского не знает ни фига, пояснил Мишка, нервно запахивая халат. Йанто тоже откровенно пялился на Ленку, и это совсем ему не нравилось.
Странный он какой-то, сказала Ленка, не отводя глаз от гостя. Похож на индейца, но
Какого индейца? удивился Мишка. Они же вроде как красные. А он фиолетовый какой-то.
Амазонского, пояснила Ленка. Я таких в «Клубе путешественников» видела. Только они не такие здоровые. Слушай откуда он тут взялся?
Сам не знаю, Мишка вздохнул. Из лесу пришел, наверное. Видишь, иголки сосновые в лохмах
Он же голый! возмутилась Ленка. А на улице холодно. Он бы там замерз сразу.
Это ты у него спроси, буркнул Мишка.
Йанто внимательно смотрел на них, переводя взгляд то на него, то на Ленку. Рот у него был приоткрыт, лицо отражало отчаянную работу мысли. Вдруг он как-то очень ловко вывернулся из своих ремней, гулко бухнул чехлы и ранец на пол (судя по звуку, он весил точно пуда два), и полез в какой-то из многочисленных карманов.
Мишка ещё толком не успел ничего подумать, а Йанто уже выпрямился, держа на ладони горсть радужно блестевших шариков величиной с лесной орех. Мишка никогда не видел такого, казалось, что в каждом шарике дрожит множество красновато-желтых радуг.
Что это? ошалело спросил он.
Йанто повернул ладонь. Шарики скатились с неё, превратившись в ожерелье.
Ав`вэ эраё, сказал он и протянул ожерелье Ленке.
Это мне?! не дожидаясь подтверждения, она цапнула ожерелье, и тут же с громким стуком уронила его на пол. Ой! Тяжелое!
Ав`вэ кин, Йанто мгновенно поднял ожерелье и сам надел его на ошалевшую вконец Ленку.
Ой! она прижала его ладонями к груди, и сразу же побежала к зеркалу в прихожей, конечно.
Козел ты, с чувством сказал Мишка, хмуро глядя на Йанто. Другому парню он бы, пожалуй, заехал за такое в ухо, и удерживала его лишь память об обколотом наконечнике копья перед носом. Таких фокусов Йанто мог просто не понять.
Пам? Йанто повернулся к нему, по-прежнему с идиотской улыбкой на лице.
Ка-зел, с наслаждением повторил Мишка. С рогами.
Пам? Йарр`э? на лице Йанто появилось озадаченное выражение.
Мишка с удовольствием добавил бы ещё несколько сочных эпитетов, благо, Йанто не понимал ни фига, но тут в прихожей восторженно запищала Ленка.
Вздохнув, мальчишка повернулся. На его взгляд, нитка радужных бус поверх синего, в цветочек, халата смотрелась довольно нелепо. Но Ленка была явно без ума, даже разрумянилась от восторга. Ну, чисто мартышка и очки. Смотреть противно.
К`лл лам, сказал Йанто, глядя на Ленку и вновь улыбаясь.
Мишка вздохнул. Наверное, он бы плюнул на всё и таки врезал Йанто в ухо, а там будь что будет, но тут в прихожей снова задребезжал звонок. Ленка, с писком срывая бусы, шарахнулась в комнату. У Йанто в руке как-то вдруг возник нож, ни фига, кстати, не каменный. Жуткая эта штука не походила ни на один нож, виденный Мишкой в своей недолгой жизни, острым углом срезанная на конце, заточенная с одной стороны толстая полоса сиренево-черного металла, ни разу не похожего на сталь. По лезвию густо бежали мелкие, как крупа, зазубрины, очень неприятные даже на вид, а длинной оно было сантиметров в тридцать, собственно, не нож даже, а уже почти тесак. Таким голову, наверное, снести можно
В дверь зазвонили снова, уже настойчивее. Йанто как-то вдруг оказался между ней и Ленкой, очень естественно так. Похоже, он не раз уже так делал, когда в пещеру к нему вламывался ну, скажем, медведь. Судя по тому, что Йанто был до сих пор жив, и даже не ободран, медведям хронически не везло.
Вздохнув ещё раз, Мишка поперся открывать, от всей души уже проклиная тот миг, когда его понесло на балкон. Если в этот раз там окажутся родители но ему и на этот раз повезло: ещё подходя к двери, он услышал за ней взволнованные голоса друзей. Сашка, умница, не только позвонил Витьке, но ещё и дождался его где-то И быстро же они подоспели. Бежали во весь дух, не иначе
Ну, где твой цыган? едва Мишка отпер дверь, ребята шумно ввалились в прихожую, запыхавшиеся, мокрые, с блестящими глазами. Ох ты, ни фига себе
Мишка обернулся. Йанто по-прежнему стоял посреди комнаты. Свой жуткий нож он, к счастью, спрятал, но зато подобрал с пола копьё, и держал он его в общем, нехорошо он его держал. Так, чтобы запросто проткнуть любого идиота, который подойдет к нему слишком близко. Из-за его плеча с интересом выглядывала Ленка. Черт знает, чем всё это могло кончиться, и Мишка, вздохнув, шагнул вперед.
Ребята, это Йанто. Йанто, это Сашка, это Ленка, а это вот, Витька.
Йанто повернулся к нему.
Пам? Йарр`э?
Друзья это, балда, с напором, как маленькому, пояснил Мишка. Понимаешь? Дру-зья.
Дрр`зья? повторил Йанто, смешно наморщив нос.
Друзья, повторил Мишка. Убери копьё, балда.
Пам? Йанто на мгновение задумался, потом всё же опустил копьё, уперев его тупьем в пол и сложив руки под наконечником. В этой позе было даже что-то торжественное. Лайу лерту?
Друзья, повторил Мишка, уже начиная злиться. Не опасные. Балда!
Йо? спросил Йанто. Авве?
Авве, авве, повторил Мишка. Успокойся.
Йам! Йанто аккуратно отставил копьё к стене и, прижав к груди ладони скрещенных рук, вежливо, слегка, поклонился всем троим.
Что это с ним? спросил Витька.
Поприветствуйте его, прошипел Мишка. Так же. А то он обидится.
Ребята вразнобой повторили приветствие. Йанто облегченно вздохнул, и довольно криво улыбнулся. Похоже, что такое количество людей его слегка пугало даже.
И что нам с ним делать? спросил Сашка. Тут его оставлять нельзя, ежу ясно.
На дачу? предположил Витька.
Ага, на автобусе, съязвил Сашка. Нет.
Давайте на чердак его, предложила Ленка.
А давайте, согласился Мишка.
В их панельной «хрущевке» с плоской крышей был большой чердак, целый дополнительный этаж, практически. Мишка, естественно, облазил его вдоль и поперек.
Давай, пошли, повернулся он к Йанто.
Пам? спросил тот.
Пам-пам-трампапам! разозлился Мишка. С нами пошли! он на пальцах изобразил идущего человека.
Это, как ни странно, дошло, Йанто быстро влез в свой ранец и чехлы, и замер, глядя на него вопросительно. Решив не тратить время, Мишка поперся в прихожую и сунул ноги в тапки. Смешно, но идти никуда не хотелось. Хотелось спать. Голова гудела, словно её лягнул осел. Ну почему приключения сваливаются на неё именно тогда, когда ну совершенно не до них?..
Прислушиваясь и оглядываясь, они поднялись наверх. На самый чердак вела «двухэтажная» железная лестница, жутко крутая и узкая, а перед ней стояла железная же решетка, чтобы не лазили разные нехорошие люди. Мишка привычно сунулся в щель между прутьями над лестницей и застрял. На чердаке он в последний раз бывал весной, а за лето здорово вырос.
Вот гадство, тихо сказал он. Не пролезаю.
Я пролезу, предложил щуплый Витька.
Йанто не пролезет, он здоровый, рассудительно сказал Сашка.
И что делать? спросил Мишка.
Ему совершенно ничего не приходило в голову, но тут Йанто сам сунулся в дыру, предсказуемо застрял, тут же ухватился за прутья и начал тянуть. Под гладкой кожей вдруг резко проступили мускулы, прямо как на какой-нибудь статуе Геракла. Послышался отчетливый скрип, и прутья послушно разошлись в стороны. Йанто бодро пропихнул в дыру барахло, потом пролез сам и замер, глядя на ребят сверху.
Ни фига ж себе сказал Сашка.
Мишка кивнул. Согнуть стальные прутья толщиной с палец не смог бы, наверное, даже стокилограммовый мужик, а Йанто был всё же не атлетического сложения. Страшно представить, каким здоровым он станет, когда вырастет
Вздохнув, он полез вслед за Йанто. Здесь, на самом верху, была маленькая дверь, в сущности, просто обитый железом люк, ведущий в темноту. За ним было сухо, но холодно. Отчетливо пахло голубиным пометом. Под тапками тихо похрустывал шлак. Ступив на него, Йанто зашипел что-то неразборчивое, но ничего больше не сказал.
Ну вот, Мишка включил прихваченный с собой фонарик. Бледный луч запрыгал по пыльным бетонным панелям. Тут мы его и устроим. Там, дальше, в конце уютная комнатка есть
Надо матрац притащить, деловито сказала Ленка. И одеяло. Иначе он же тут замерзнет
У меня на антресолях старый матрац есть, сказал Мишка. И одеяло, бабушкино ещё.
Ещё подушку надо, напомнила Ленка.
Подушки нету. Только пуфик старый от дивана.
Ладно, тащи пуфик, распорядилась Ленка. Да побыстрее, пока предки твои не вернулись!
Вздохнув, Мишка побрел вниз. Оставлять друзей наедине с Йанто ему не хотелось, мало ли что! но спать на чем-то тому действительно надо, и не бегать же друзьям с подушками и одеялами по улице
Достать проклятый матрац оказалось нелегко, пришлось ставить табуретку на стул и вытаскивать кучу барахла, чтобы до него добраться. А уж переть всё это на чердак, и подавно. Пуфик пришлось засунуть в матрац, а сверху всё это обмотать одеялом, иначе всё сразу было не утащить. Видно за этой охапкой ни фига не было, и Мишка жутко боялся, что наткнется на кого-то из соседей, отвечать на расспросы было нечего. В щель между прутьями она не пролезала, и всё это пришлось просовывать в неё по частям, вернее, протаскивать. Мишка взмок, как мышь, и чувствовал себя вполне фигово, в то же время, напряженно прислушиваясь. Наверху, однако, он не слышал ни звука, но это тоже тревожило мальчишку.
Вновь смотав всё в рулон, он пролез на чердак. Тут никого не было, но где-то в конце горел ровный голубоватый свет. Ошалело помотав головой, он побрел к нему.
Здесь было что-то вроде угловой комнаты, довольно уютной, без окошек, и здесь прямо из пола бил яркий свет. Мишка не сразу понял, что бьет он из какого-то диска, диаметром в ладонь, похоже, и его Йанто вытащил из своего ранца. Ничего себе первобытный человек
Ребята сидели вокруг фонаря и что-то с аппетитом лопали. А, ну да, ту самую «ветчину», которой его угощал Йанто. Сам Йанто, кстати, ничуть не отставал от остальных. Словно и не ел
Как вы тут? спросил Мишка, сваливая барахло на пол и садясь на него.
Ничего себе, сказал Сашка, прожевав очередной кусок. Лопаем, как видишь.
Угу, сказала Ленка, оторвавшись. Нам ж его ещё кормить надо будет, а он лопает, как лошадь. И одно мясо, наверное.
Не-а, ответил Мишка. Он у меня всю колбасу слопал. И молоко тоже уважает.
Ну вот, и колбасу, вздохнула Ленка. Жрет за троих.
Здоровый зато, буркнул Витька. С ним никого бояться не надо.
Угу, и цирка не надо, сказал Мишка. Ребята, его же на улицу вообще выпускать нельзя! Народ сразу сбежится, как на слона. И привет.
Ну и что нам с ним делать? спросил Сашка. Откуда он взялся-то хоть? Фонарик у него этот и нож
Слушайте, может, он пришелец? предположила Ленка. Ну, как в книжках?
Ага, босиком, и с копьем этим дурацким, буркнул Мишка. Не смеши.
А кто их знает? сказал Витька. Вдруг у них такой обычай? Или он это из зоопарка сбежал. Ну, помните, как у Стругацких? И всякого барахла там набрал?
Угу, и прямо из Черного Вертолета выпрыгнул, сказал Сашка. Без парашюта. Не смеши.
Тогда откуда же? Шпион американский?
Ага, прямо с подводной лодки в нашем пруду выпрыгнул, съязвила Ленка. С парашютом.
Нет, ребята, а что делать-то? спросил Мишка. Мы же даже расспросить его не можем, он по-русски не знает ни фига. И ни на каком земном не знает, зуб даю.
Русский и выучить можно, бодро сказала Ленка.
А кто учить будет? спросил Мишка. Ты?
Я, Ленка ничуть не смутилась. Я, знаешь, и не таких оболтусов натаскивала.
Так они ж хоть говорить умели, сказал Мишка. А тут
А тут по букварю учить буду, упрямо сказала Ленка. Он с картинками.
Вот и учи, буркнул Мишка. Только, чур, вместе со мной.
Боишься? сразу ощетинилась Ленка.
Боюсь, честно признался мальчишка. Он и в самом деле боялся, до чего может дойти, останься Ленка и Йанто наедине. Она и так уже смотрела на него, как в телевизор, а Йанто смотрел на неё. Ну, не всё время, конечно, но смотрел. И это Мишке категорически не нравилось.
Ну ладно, неохотно согласилась Ленка. Я только за книжками сбегаю.
Что, ты хочешь прямо сейчас? спросил Мишка. Голова у него болела уже сильно, да и температура, похоже, поднялась. Мама, как всегда, была права: не стоило ему на балкон босиком выходить. Ну совсем не стоило
Да. А что с тобой? забеспокоилась Ленка.
Башка раскалывается, неохотно сказал Мишка. Вот что, ребята: вы сами уж как-нибудь с ним разберитесь, а я пока домой пойду Сейчас предки вернутся, а меня нет, и дома всё разгромлено. И вас дома нет. И вообще Вы уж позвоните потом, что и как. А мне ещё весь развал убирать
Глава вторая,в которой ребята понимают, как непросто дружить с первобытным человеком
Проснулся Мишка очень поздно, уже в десятом часу. Родители, разумеется, давно ушли на работу, дома царила мертвая тишина. За окном был обычный полупасмурный сентябрьский день. Голова прошла, температура тоже спала, осталась лишь какая-то упорная тяжесть в теле, как обычно, когда простуда проходит. Ну да, вчера мама, обнаружив ребенка в ужасном состоянии, скормила ему ударную дозу аспирина, и ещё заставила над картошкой дышать То ли аспирин, то ли картошка определенно помогли, Мишка чувствовал, что выздоравливает. А то ведь вчера
Мальчишка резко сел и помотал головой. Наверное, у него вчера был бред. Никто не лез к нему в окно, не лопал его колбасу, не тыкал в нос копьё, и не болтал непонятными словами. Такого, разумеется, просто не могло быть. Ему это померещилось, да может, и просто приснилось. Он спал жутко долго, часов одиннадцать, не меньше, и за это время во снах, как обычно, путаных и непонятных, прошла целая жизнь
Мишка отбросил одеяло, и, подтянув пятки к заду, одним рывком вскочил. Как был, в трусах, побрел в гостиную. Никого, балкон наглухо закрыт, никаких грязных луж на полу, ну да, вчера он тщательно вытер всё, и успел к самому возвращению родителей или ему всё это тоже приснилось?
Мишка вздохнул. Конечно же, приснилось. Перечитал Сат-Ока, вот во сне к нему в окно и залез самый настоящий индеец. То есть, как раз ненастоящий, как и положено во сне. А все эти подробности и забавные словечки он попросту придумал. Ну конечно же!..