И если ты считаешь, что это глубокая тайна, покрытая мракомто ошибаешься, добавила Марли. Все прекрасно об этом знают. Даже фирма, на которую ты работаешь, «Ди-Ви». Ты стряпаешь для них рекламные ролики, а руководители высшего звена регулярно получают положенные им дозы нейротрансмиттеров, обеспечивающих максимальную эффективность мозговой деятельности. Заберешься повышетоже будешь получать. Она внимательно обвела взглядом палату. Если Джимми тут, лучше всего просто выдернуть его кабель и, благословясь, делать отсюда ноги.
В другом конце комнаты показался силуэт мужчины.
Эй! Вас тут быть не должно!
Он кинулся было прочь, но далеко не убежалего вдруг пронзил новый алый луч.
В следующую минуту рядом с Гейбом материализовалась Карита, размахивающая проектором.
Я тут кое-что усовершенствовала в твоем оборудовании. Надеюсь, ты ничего не имеешь против?
Зачем ты спустилась за нами по желобу? с недоверием в голосе спросил он.
Уж этого-то они меньше всего ожидали, верно? сказала она, подмигнув Гейбу. Нашли здесь Джимми? Надеюсь, что нет.
Еще не искали, ответила Марли. Идем, скорее.
Они торопливо шли между рядов, Карита сканировала кровати. Гейб не мог сдержать восхищения: обычный записывающий голографический проектор она превратила в целый набор портативных инструментов на все случаи жизни. Любые переделки железа давались ей безо всякого труда, совсем как Сэм.
При мысли о дочери Гейба захлестнуло чувство вины, но сейчас было совсем не время отвлекаться. Они достигли конца палаты, и теперь Марли подталкивала его вслед за Каритой в некое подобие лифта. Двери за ними закрылись. Марли все еще пыталась нашарить кнопки контрольной панели, когда пол под ногами накренился и выбросил всю компанию наружу через заднюю стенку.
Вот тебе и на! негромко воскликнула Карита.
Перед ними теперь была вовсе не очередная комната, а длинный темный проулок, заваленный мусором и разбитыми деталями неведомых машин.
Должно быть, сюда ссылают все машины, которые плохо себя ведут, заметила Марли. Она приняла боевую стойку, готовая дать отпор любому нападению.
Можешь разрушить эту картинку и показать нам, где мы на самом деле находимся? спросил Гейб Кариту.
Все хуже, чем ты думаешь, сказала Карита. Она включила проектор, и на грязной стене появился яркий круг света. В следующий момент там проступили четкие ядовито-зеленые буквы:
СЕЙЧАС 10.30 УТРА.
11.15 УТРАСОВЕЩАНИЕ, НОВЫЕ ЗАДАНИЯ НА СЛЕДУЮЩИЙ МЕСЯЦ.
НАПОМИНАНИЕ! ЗАВТРА В 12.30 ОБЕД С МЭННИ РИВЕРОЙ, ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНО РЕЧЬ ПОЙДЁТ О НОРМЕ ВЫРАБОТКИ.
ИСТЕКШЕЕ ВРЕМЯ: 24 МИНУТЫ, УЧТЕНО КАК ВРЕМЯ РАБОТЫ НАД РЕКЛАМОЙ БРОНЕЖИЛЕТОВ ГИЛДИНГА.
ОТСОЕДИНИТЬСЯ: Д/Н?
Гейб застонал.
Мерзкое напоминание, вертун, или я ошибаюсь? спросила Марли, ухмыляясь.
Да уж, сквозь зубы ответил он. Гораздо приятнее сражаться с воплощениями технократического зла, чем высиживать очередное совещание по поводу заданий на следующий месяц.
Карита ущипнула его за руку:
Просто ответь, «Д» или «Н», двигаемся дальше или нет.
Я к вам присоединюсь позже. Пообещал он, вставая.
«Д» или «Н»? настаивала Карита.
Да, черт побери, устало выговорил он. То есть, «Д». Но не отключайтесь. Пусть действие продолжается!
Проулок растворился в чернильной тьме.
* * *
После команды отсоединиться видеошлем автоматически расстегнулся. Гейб снял его, одновременно отключая контактные провода, идущие к нему от виртукостюма. Шлем был самой последней модели, намного легче прежнего, но Гейбу все равно иногда казалось, что у него на голове мусорный бак.
Какое-то время он постоял на симуляционной арене, восстанавливая ориентацию. К полудню все тело будет ломить от диких бросков, которые он сегодня здесь совершал. Будто мальчишка-переросток, возомнивший себя суперменом. Арена была немаленькой: пожалуй, самая большая в «Диверсификации». За пятнадцать лет она выросла до размеров баскетбольной площадкишесть метров в высоту, со всем необходимым оборудованием: бегущей дорожкой, лестничным маршем с меняющейся высотой ступенек, сборным помостом, модулями, заменяющими мебель, толстыми матами.
Помнится, он добрый час втискивал элементы конструкции помоста, со всеми его плоскостями и поверхностями, в грузовой лифт, а потом еще столько же собирал их в нужной последовательности для сцены с ловушкой и желобом. Теперь, глядя на голый скелет, без наложенной симуляции, он испытывал странное чувство стыда, хотя в комнате кроме него никого не было.
«В чем дело, вертунв игрушечки играем?»раздался в голове хрипловатый голос Марли.
Видеошлем лежал у него на коленях, словно огромный раскрытый молитвенник, в два раза больше его головы. Основная часть внутренней поверхности была занята экраном, плотно прилегавшим к глазам, наподобие маски аквалангиста, а вокруг располагалось множество лазерных мини-проекторов. Лучевое перекрытие намного превосходило показатели прежней модели. Можно было смотреть в любом направлении, и лучи, отражающиеся от роговицы глаз, мгновенно смещали картинку, которая разворачивалась так же плавно, как если бы он действительно озирался вокруг. Благодаря этому еще легче было погрузиться в симуляцию, чему он отдавался полностью, пока напоминание не заставило его вернуться в реальность.
Он отнес шлем к столу и положил там. Стационарный монитор показывал, что симуляция развивалась дальше без него. Впрочем, если бы он дал команду остановить всеМарли и Карита этого даже бы не почувствовали. Да у них и образа-то сейчас никакого не былопросто мерцающие точки в системе.
«И они навсегда такими останутся», подумал он, неожиданно ощутив навалившуюся усталость, куда более сильную, чем должна была появиться после сегодняшней беготни. Мерцающие точки, фантазии, воображаемые друзья.
Ну, не совсем воображаемые. Их образы были основаны на внешности двух реальных женщин, которые затерялись в бесконечном потоке моделей, не сумев вызвать заметного всплеска зрительских рейтингов. Трудно сказать, почему. Лично его Марли и Карита поразили с первого взгляда, как только он случайно наткнулся на них в корпоративном хранилище файлов. Может быть, у создавшего их образы программиста выдался особо удачный денек, а можетнаоборот, паршивый. Или, возможно, тот парень уже давно медленно сходил с ума, а в момент вызова симулякров Марли и Кариты его перегруженное сознание потеряло последние остатки целостности.
Когда Гейб запросил официальное разрешение на использование этих образов, выяснилось, что «Диверсификация» аннулировала их контракты. Но к тому времени он уже довольно интенсивно пользовался ими, а в глубине ящика стола хранил чипы с исходниками. Время от времени, когда рабочие копии слишком обрастали вариантами выбора, он настраивал их по оригиналамсписанным в утиль оригиналам, напомнил он себе. Даже дважды списанным, если считать женщин, на которых основывались образы, истинным оригиналом. Впрочем, он предпочитал так не думать. Самих этих женщин Гейб никогда прежде не встречал, да и не знал о них ничего, однако не сомневался, что стоит им прознать, что кто-то в компании «Диверсификация» уже два года развлекался их симулякрами, не платя за это ни шиша, ему неминуемо пришлось бы ублажить их крупной суммой штрафа, а заодно потерять работу.
Боже, целых два года? Неужели? Как глупо. Словно он подросток, которому отказали, и который теперь утешается симуляцией в формате «стань кем хочешь». Поначалу он притворялся, что, активируя образы и вливая их в тот или иной сценарий, он просто разминается перед рабочим днем, разогревает свой творческий генератор. За пятнадцать лет безостановочного штампования рекламных клипов всех этих бронежилетов, медикаментов, клиник красоты, модулей инфолайна и «всеочищающих спреев» без дополнительной стимуляции можно было окончательно перегореть.
Даже исчерпав львиную долю имеющихся сценариев и пустившись в поиски новых поворотов в файлах «стань кем хочешь», он все еще уверял себя, что занимается этим исключительно с целью потренировать воображение. Однако период работы над каждым новым заданием становился все длиннее, а количество готовых роликов медленно, но верно уменьшалось, о чем бескомпромиссно свидетельствовал автоматический журнал статистики его системы. Он продолжал равномерно расписывать проведенное в симуляции время между всеми своими заданиями, оно неумолимо увеличивалось, и Мэнни начал поговаривать о том, что необходимо повысить производительность. Однако теперь Гейб не мог и дня обойтись без того, чтобы хоть час провести в обществе Марли и Кариты. Час? Да часа четыре, ведь там было так просто забыть о времени.
Он расстегнул молнию эластичного виртукостюма и начал стягивать его с себя. На коже отпечатались барочные завитки проводов и геометрические узоры там, где к телу прилегали сенсоры. У его костюма покрытие было вдвое обширнее, чем у большинства стандартных моделей, только самые дорогие могли похвастать более полным. Лишь в области, хм, гениталий сенсоров не было. Полное покрытие применялось исключительно в костюмах сотрудников, шлифующих новинки Голливуда.
Гейб помассировал отметины. Наверное, в один прекрасный день они не исчезнут, а останутся навсегда, как татуировка, и после его смерти (или увольнения) «Диверсификация» снимет с него кожу и будет использовать в качестве образца для новых виртукостюмов.
«Великие люди сами оставляют свой след. На всех прочих следы остаются», с этой мыслью он стянул верхнюю часть костюма и внимательно осмотрел себя. Известны случаи, когда у истерических личностей, которым представлялось, что их схватили, на коже проступали синяки, будто от сжавших плечо или руку пальцев. Даже без всяких виртукостюмов.
Левую руку в еще не снятой перчатке будто кто-то слегка пожал. Остаточные импульсы. Случается. Гейб торопливо снял костюм и переоделся в обычную одежду.
Его внимание привлек таймер в нижнем правом углу плоского экрана консоли. Где-то внутри компьютера, в альтернативной вселенной, Марли с Каритой отбивались от мрачных громил, вместо него им там помогал его компьютерный дубль. Исход был заранее известен, ведь он ввел своих персонажей в сценарий старого ужастика «Дом охотников за головами», который вскоре после выхода был переведен в формат «стань кем хочешь». На широком экране фильм прошел незамеченным, но зато в компьютерном варианте его ждал настоящий успех. Куда интереснее было попасть в приключения, чем за ними наблюдать. А после того, как волна интереса спала, он пополнил ряды файлов, о которых вспоминали лишь для того, чтобы позаимствовать там что-нибудь для рекламных роликов.
Гейб убеждал себя, что тоже обращался к сценарию исключительно ради злосчастной рекламы бронежилетов. Такое объяснение, несомненно, могло послужить оправданием во время ежеквартальной проверки производительности труда, приближавшейся столь же неумолимо, как и срок сдачи клипа, над которым он еще и не начинал работать. Ладно, сегодня же вечером он все прокрутит снова и пометит наиболее перспективные для монтажа сцены, если только Марли с Каритой не превысили предел допустимых изменений. Умные программки: они могли обучаться и частично изменять другие программы, с которыми входили в соприкосновение. У «Дома охотников за головами» был высокий коэффициент допустимой манипуляции, в конце даже можно было погибнуть или задать свободный выбор, когда неизвестно, останешься ли в финале в живых.
Он попробовал представить, как подобное решение сыграло бы в рекламе: Бронежилеты Гилдинга могут спасти вам жизньно всегда ли?
Они там, у Гилдинга, просто лопнут от счастья.
Или стоит запустить симуляцию предстоящего обеда с Риверой и напустить на него Марли с Каритой. И вместо того, чтобы проходить через это самостоятельно, просто посмотреть потом, как все прошло. Он в точности знал, что скажет Ривера: «Грядет ежеквартальная проверка производительности, Гейб, и, как тебе прекрасно известно, для Команды Наверху все сводится к голым цифрам. То есть к реальному выходу продукции на единицу времени. Только это Команду Наверху и волнует». Командой Наверху в «Диверсификации» называли высшее руководствовидимо, ради того, чтобы чуть очеловечить и приблизить к остальным работникам.
10:40вежливо напомнили часы на консоли. Вместо того чтобы подниматься в маленькой одноместной кабине лифта, он зашагал по ступенькам, надеясь, что ходьба окажет благотворное воздействие на его мышцы. Уже наверху он почувствовал, что в бедро упирается какой-то предмет, лежащий в кармане брюкзабыл сдать охране ключ от грузового лифта. Ну и ладно. Захотятпусть сами за ним приходят.
Гейб приложил пальцы к замку; тот выполнил команду не сразув активном состоянии программа симуляции отъедала некоторое количество памяти у всей прочей электроники в его «яме».
Просто обожаю свою работу, пробормотал он.
«И я тоже, вертун», отозвался голос Кариты у него в голове.
Дверь открылась, и Гейб направился по коридору к лифтам.
Глава 5
Сразу надо было ко мне ехать, Сэма-Cа́ма, добродушно укорил ее Фец.
Девушка пожала плечами.
Наверное, с утра я приняла таблетку глупости.
Сидящая в кресле напротив Роза взяла из коробки второй сладкий пончик, после чего передала ее светловолосому пареньку, устроившемуся на диване. Адриан приходился Фецу внучатым племянником и совершенно неожиданно свалился сегодня утром ему на голову, прилетев из Сан-Диего. Прежде Фец ничего не рассказывал о своей семьесобственно, никто не знал, есть ли у него вообще родственники. Пареньку было четырнадцать лет, но выглядел он не старше двенадцати. Миндалевидные глаза смотрели как-то чудно́, несфокусированно, будто его только что ударили по голове. Стукнутый четырнадцатилетний подросток. Сэм подумала, что и сама выглядела не лучше, когда только получила самостоятельность. До этого долгожданного момента она страстно мечтала о свободе, но стоило ее обрести, как тут же накатил страх. Добро пожаловать во взрослый мир, детка.
Ты сегодня что-нибудь ела? спросил Фец.
Немного перекусила, ответила Сэм, подобрав прилипшую к штанине рисинку. Покатала ее в пальцах, а потом, не зная, куда деть, положила к себе в карман.
Как всегда, водорослями и прочей травой? осведомился Фец.
Водорослями с рисом суши.
Фец картинно закатил глаза.
Сейчас посмотрю, что у меня имеется в запасе. Может, удастся накормить тебя какой-нибудь настоящей едой. Не считая пончиков.
С этими словами Фец направился к своей кухоньке: в стенной нише располагались шкафчик со встроенной электроплитой, микроволновка и мини-холодильник. Сэм очень хорошо все тут знала. Именно здесь она научилась готовить.
Ты ведь знаешь, как он относится к водорослям, сказала Роза, вытирая с губ сахарную пудру.
Да. Для Феца вся еда делится на четыре группы: мясо, молочные продукты, овощи и пончики. Сэм вздохнула и поудобнее устроилась в кресле. Боже, как я устала. Эти таблетки глупостисильнодействующее средство.
Не знаю, не пробовала, гордо сказала Роза, а потом подмигнула. Сэм негромко рассмеялась. Наверное, Роза и глупостьдействительно понятия не совместимые. Эта ловкая и сообразительная женщина небольшого росточка к тому времени, когда Сэм повстречала ее в сети года три назад, уже успела достичь статуса матроны электронного подполья.
Примерно тогда же Сэм познакомилась с Фецем и прочей компаниейКили, Гатор, бедным сбившимся с толку Борегардом, Кейзином и многими другими. Кое-кто из них пропал неизвестно куда, кого-то посадили, а иные скрывались, чтобы не угодить за решетку. Может, и Кили тоже.
Знаешь, я была уверена, что ты зайдешь ко мне за своим ноутбуком, сказала Роза. Никак не могла поверить, что можно вот так, без него, куда-то уехать. Все равно что отправиться в кругосветное путешествие без багажа и в чем мать родила.
Адриан хихикнул и смущенно прикрыл рот ладонью. Роза повернулась к нему с ироничной улыбкой.
Ничего, детка, под одеждой все мы голые.
Паренек снова хихикнул и отвернулся.
Не мучайте Адриана, сказал Фец со своей кухни. Микроволновка звякнула и отключилась. Попробуйте вспомнить, какими вы были в его возрастеробкими новоиспеченными гражданами без капли уверенности в себе.
Если сможешь убедить меня, что я когда-то была такой юной, готова заплатить тебе сто тысяч долларов, улыбнулась Роза.
Вы только послушайте эту пожилую двадцатичетырехлетнюю даму. Фец направился к ним с большой кружкой в руках. Помнится, ты обещала заплатить мне сто тысяч долларов, если мне удастся доказать тебе, что ты когда-нибудь повзрослеешь.
С легким поклоном он вручил Сэм кружку и ложку:
Фасолевый суп, за неимением зеленых яиц и ветчины.
Хорошо, что этой гадости нет. Сэм с подозрением рассматривала светло-коричневую массу с комочками. Я же говорила, что поела.