И продолжает ждать. Такой, как сегодня, когда она стояла рядом и ей стало не по себе.
Так должно быть.
Он ведь этого хотел - вот и дождался.
- Все дело в крови, - говорит он наконец. - От крови человека глаза подсвечиваются красным, а чем дольше обходишься без нее, ограничиваешься кровью животных, то нейтральным синим, золотым, изумрудным.
Алекс молчит некоторое время.
- Подчеркивает истинный цвет глаз.
Когда ему начать с ней серьезный разговор насчет их похода на юг и о словах Карен, сказанных ему напоследок?
Почему бы не сейчас, когда Алекс сама тянет его за язык рассказать про вампиров?
Ему надо только начать. Дальше слово за слово и Алекс спросит его обо всем сама, обязательно догадается. Может быть не сейчас, но позже непременно вспомнит о деталях этого разговора.
Раф знает о чем она думает все это время. Более чем наверняка она раз за разом проигрывает в своих мыслях события этого дня, возвращается к ним и размышляет, как можно было бы все исправить.
Никак. Им повезло уйти целыми и невредимыми. Хотя, с Карен сталось бы убить кого-нибудь из малышни.
Отвезешь ее к людям и можешь быть свободным, - голос Карен звучит уже не так близко. - Ты свободен от своей клятвы.
Раф не может.
Только не сейчас.
Как он скажет ей это?
И когда?
Когда станет совсем худо? Когда не останется сил сдерживаться? Наверняка все станет совсем плохо у берегов Флориды.
Как же быстро Карен все придумала! Так и не поверишь, что она ни о чем не подозревала. Отомстила ему в лучших традициях обиженной женщины: подстраховалась и обезопасила себя в духе самой злобной суки!
Он только вздохнул, посмотрев на девушку рядом. Алекс не уснула, продолжает подносить сигарету к губам.
- Чем ты занимался в Хилтоне? - она оглядывает его, тут же добавляя и покачивая головой одновременно: - На тебя смотреть больно, поразительно, что тебе совсем не холодно!
Вот то о чем он думал только что - Алекс размышляет, спрашивает и делает какие-то выводы. Правда, он не уверен что хочет отвечать конкретно на этот вопрос.
- Я сейчас вернусь.
Он поднимается и идет в рубку, чтобы достать из мешка сухую футболку. Он и для нее кое-что прихватил, только бы она не ходила в этом рванье. Две мужские куртки, найденные им в одном из пляжных домиков, оказались весьма кстати и совсем неважно кто их носил до этого. Не уверен, что парочка парней с фотографий станет возражать и особо переживать по этому поводу. Если судить по пыли на полках и мебели там уже давно никто не появлялся.
- Откуда этот интерес?
Он протягивает ей куртку, а Алекс жмет плечами. Он не видит ее глаз и не может понять: говорит ли она правду или лукавит и есть ли за этим вопросом еще что-то.
- Не знаю, я бы спросила тебя раньше, встречайся мы чаще. Зачем она отправила тебя к нам? Ты ведь не просто так появился у нас, правда? Что она хотела?
На эти вопросы он также предпочел бы не отвечать ей.
- Надевай. Один вопрос - один ответ. Потом ты топаешь спать в каюту у рубки.
Алекс снимает куртку, оставаясь в футболке с длинным рукавом. Ее аромат едва успевает коснуться носа, тут же подхваченный, укравшим его ветром. На последних словах она поднимает к нему бледное лицо.
- Ты же выбрал ее.
Он видит что она бледна и как сильно выделились темные круги под глазами. Раф вспоминает, как стучало ее сердце, и удивляется, почему она до сих пор на ногах, а не спит без задних ног.
- Пойдешь спать на диванчик в кают-компанию?
Да, он выбрал ту что ближе к входу и подальше от всех остальных по нескольким весьма тривиальным соображениям.
Запах.
Он не был уверен, что найдет на острове хоть что-то приличное из одежды за такое короткое время. Ему хотелось вернуться до восхода солнца, чтобы не напугать никого своим отсутствием.
- Я выбрал то место, дабы не убить всех запахом своего кошмарного одеколона, а не потому что люблю стеснять симпатичных девушек.
Глаза Алекс при слове убить ярко вспыхивают, но продолжение вызывает у нее слабую, но все-таки улыбку. Она опускает голову и бормочет себе под нос скажешь тоже, но вслух говорит другое :
- Спасибо.
- Она отправила меня за тобой. - Он садится рядом, забирая у нее пачку сигарет и покручивая ее в руках. - Ей нужен был кто-то, кто стал бы присматривать за детьми.
Она тянется, чтобы забрать их у него, но Раф качает головой. Ей хватит на сегодня. Не с таким коротким промежутком.
- Все равно кто. Я настаивал на том, чтобы это была женщина. Вы - мягкие, добрые, любите детей и стремитесь заботиться о них. Тогда я еще не знал тебя. Прости!
Алекс цокает, даже капюшон откидывает, чтобы взглянуть на него своим фирменным взглядом полным не то укора, не то удивления, не то улыбки.
- Кошмарное признание, Рафаэль! Просто признай это!
Она не смеется. Им сейчас обоим не до смеха. Тема совсем не располагает к шуткам и веселью.
- Есть такое, но ты ведь поняла о чем я.
Алекс кивает, вновь спрятавшись под теплый капюшон.
- Мне хотелось, чтобы хоть кто-то заботился о них. Я, к сожалению, этого сделать не мог.
- Почему?
Алекс тянет из его рук пачку, но Раф качает головой. Нет. С Джейком она может делать что хочет, а вот с ним - нет. Ему она нужна здоровой.
- Карен заметила... - Он задумывается в очередной раз над тем, когда та только успела, - ...но может кто-то доложил ей об этом.
Кто мог это видеть? В какой момент он не смог натянуть на лицо маску полного безразличия? Но разве есть теперь хоть какая-то разница? Теперь ему не от кого ждать подлости.
- Карен, однажды заметив чью-нибудь слабость, - продолжает он спустя несколько мгновений, - обязательно пользовалась этим знанием и обращала его против него.
Так было со мной. Дети, не сказать что совсем не боялись меня, но все же перестали видеть во мне только лишь монстра. Я разговаривал с ними, старался внушить им, что все не так плохо и в любой страшной истории обязательно наступит светлый день... Нормальная еда, не только сладкое, витамины, лекарства, одежда - я приносил им это. Убеждал Карен, что нужно создать нормальные условия.
Его можно было обвинить в том, что он сгущает краски, но только Карен сначала утомлял детский плач и близкое присутствие, потом запах, потом вкус крови, что стала совсем другой, не такой как прежде.
Он молчит какое-то время, вспоминая тот хлев, подвал в котором до этого жили дети. Бараки в концентрационных лагерях были и то лучше.
Раф фокусирует взгляд на девушке. Хорошо что она не попала туда.
- Мне удалось убедить ее, но ближе к зиме. Когда осенью заболело сразу четверо. Это случилось уже после того, как я вернулся от вас.
- Она, помимо того что чокнутая, совсем идиотка?
Алекс дергается, выпрямляется и в одно ловкое движение забирает у него пачку. Раф всего секунду смотрит на ее руки, а потом поднимает глаза к лицу. Провела его. Отбирать не станет, но на будущее будет иметь ввиду.
- Ты успела пообщаться с ней, посмотрела, как она рассуждает, и видела, как она ведет себя. Она все чаще отправляла меня набирать кровь, а ты не представляешь что такое человеческая кровь по сравнению со всей остальной. Это тяжело и стоит неимоверных усилий не превратиться в этот момент в чудовище.
Алекс вытаскивает сигарету, два раза ударив по ее фильтру указательным пальцем. Она кусает губы, едва заметно покачивая головой.
- Она дает еще что-то, кроме насыщения и нереального цвета глаз?
Слышно, как дрожит ее голос. Хватит разговоров на сегодня. Пожалуй, он зря согласился и на этот.
- Это второй вопрос, - замечает он просто.
Раф поднимается, протягивая ей руку, пока она не прикурила сигарету. Алекс никак не реагирует и в ожидании продолжения смотрит ему в лицо, но Раф, так же как и она, остается безмолвен и непоколебим. Она настырна, а он - упрям. Девушка наконец фыркает, вкладывая свои пальцы в его ладонь.
- Ничего страшного не случится, зануда, - говорит она ему, поднимаясь.
Рафаэль поднимает ее на ноги и разворачивает в сторону рубки, мягко подтолкнув в нужном ему направлении.
- Но ты не ответил: почему не мог спасти их.
- Я выбрал один из бесконечной череды вопросов, - откликается Раф, даже не думая улыбаться.
Ему нравится, когда Алекс достает его расспросами, но только не сегодня.
- Потому что мне некуда было вести их в таком количестве, - отвечает он ей, продолжая подталкивать вперед. - Ложись спать, ты выглядишь чуть лучше чем покойница.
Алекс не сдается, так и норовя обернуться, остановиться, но Раф "наступает" ей на пятки.
- А к нам?
- Все завтра. Ты можешь набраться чуточку терпения? Тебе надо отдохнуть, завтра
Она смотрит на часы. Спать осталось совсем чуть-чуть, если они в самом деле хотят взять южное направление.
- Сегодня, - поправляется Раф, - у нас будет тяжелый день.
Она не возражает, но идет вперед под его неусыпным взглядом нехотя. Сейчас у нее должно получится уснуть. Здесь места больше, кровать куда мягче, чем на не предназначенном для сна диване и вообще, пора бы ей выбиться из сил.
- Ты уверен, что уместишься там?
Небо над море потихоньку светлеет, окрашивается желтыми и красными цветами. Покойница оглядывает его и останавливает свой взгляд на глазах, смотрит прямо в них, не отводя и не смущаясь.
- Да, но в следующий раз ищу яхту по вместительнее.
**Глава 3**
Я открыла глаза, посмотрев на белый потолок.
О том что я на яхте мне напоминает - все!
Низкий потолок и я, раскачивающаяся на месте, и шум волн, ударяющихся об обшивку яхты, и голубоватый свет в иллюминаторе и яркий белый, что целится прямо в лицо через люк сверху.
Он-то меня и разбудил, стал согревать, припекать нос, лоб, щеки так что хотелось отмахнуться и попросить Джейка задернуть шторы.
Джейка!
Выматывающие мысли не заставили себя долго ждать. Я открыла глаза и оглядела аскетичное убранство каюты. Светлые панели и белое постельное белье, зеркало в изголовье и задвижная дверь сбоку. От койки до нее не больше шага. Всё! Ничего лишнего, падающего, бьющегося, опасного.
Чем он там занимается? Что делает без меня? Он остался в башне или же отправился на Юг? Мы зря повернули до Нантакета! Надо было идти на всех парах до Делавера! Мы бы встретились с ним! А если нет?
- Чёрт!
Я накрываю голову подушкой, не зная как избавиться от чувства паники и неуверенности в собственных действиях.
Из меня вырывается стон, который я пытаюсь заглушить мягким мешком немного пахнущим сыростью. Увы! Это не помогает!
Вчера все было иначе!
Что если, вдруг, я ошиблась? Если Джейк на самом деле пошел на Юг? Если он не поверил мне, а повелся на слова Карен?
Нет-нет! Мы все правильно сделали! Абсолютно! Я подстраховалась. Я не стала никого морить голодом и жаждой. Я не стала рисковать жизнями.
А если он сейчас в Делавере и ждет нас? Как быстро бегают вампиры?
Я рывком поднялась с постели и чуть было не ударилась головой, успев вовремя пригнуться.
Микро яхта - это тебе не полноценное судно и даже не квартира. Тут осторожнее надо быть. Иначе сотрясений и шишек не избежать.
- Алекс!!!
Я вздрогнула от этого почти что синхронного возгласа. Думала, что все еще спят, большее, что находятся наверху, осматривая прибрежные красоты, но Паоло и Лиза оказались за столом заваленным всевозможными снеками, печеньем, распотрошенной коробкой с сухими хлопьями, арахисовой пастой, клубничным джемом и дымящимися кружками с чаем.
- Доброе утро.
Я оглядела их заспанные лица, затем посмотрела на полный стол и поняла: я сильно, просто зверски голодна!
Откуда все это?
Не заметила всего этого разнообразия вчера. Был большой пакет с вещами, а еще бутылка воды, но никак не это. Столько всего! В основном все сладкое, кроме сырного печенья и галет с черными зернышками тмина.
- Давай к нам?
Паоло двигается за столом, потеснив собою Лизу.
- Можешь забрать мой чай.
- Заберу! - отвечаю я без промедления, подтягивая к себе печеньку с тмином, и тут же беспокоюсь: - А где Раф?
- Плавает, - недовольным тоном откликается Лиз, копаясь в моем фотоаппарате. - Просил не будить тебя и вести себя потише.
- Мы старались. - Она двигает ко мне кружку. - Пожалуйста.
- Вам это удалось.
Никогда не видела Паоло таким счастливым. Разве что на утро Рождества. Я присела на диванчик, подтянув к себе чай, и сделала глоток горячего напитка, тут же скривившись. Что это?
- Это чай!
Я поняла, что это чай, но почему такой кислый и почему такого ядреного цвета?
- Так, я поняла почему вы так щедры сегодня. Это та еще гадость!
- Это ягодный чай, - говорят у меня над ухом, - иногда стоит баловать себя чем-то полезным.
Холодный воздух только теперь касается моих ног и я вздрагиваю не то от голоса, не от прокатившейся по ногам стуже. Мне на футболку падает несколько холодных капель и я оборачиваюсь, глядя на то как Раф грузит в крошечную мойку уже выпотрошенную рыбу и нечто розовое, с щупальцами и присосками.
Осьминог не такой уж и большой, но тем не менее вызывает иррациональный страх. Дотронуться до такого я никогда не решусь. Наверняка он склизкий, а еще мягкий и, кажется, еще живой.
- Зачем ты принес его?
Задаю я совсем глупый вопрос, чтобы хоть немного отвлечься. Я рассматриваю мужчину, что стоит спиной ко мне, с любопытством и все еще не прошедшим интересом. Как быстро они бегают? Мне бы хотелось увидеть, как он плавает и еще кучу других вещей. Вчерашние вопросы вновь всплыли в моей голове, заставив чуть приподнявшееся настроение испортиться.
- Не отвечай. Ты поймал его голыми руками?
Наверное что-то такое в моем голосе заставляет его обернуться и посмотреть на меня самым внимательным из всех своих взглядов. Глаза его перестали светиться, но своей насыщенности не потеряли. Притягательная деталь лица.
- Да, голыми руками.
Мужчина скрещивает руки на груди, перед этим взглянув на часы и горестно вздохнув при этом.
- Мы его съедим.
Я поняла в чем причина его печали. Он думает, что я сейчас начну прикалываться над ним и спрашивать, а как именно он ловил: нырял целиком или просто свешивался с кормы и опускал голову в воду?
- Время еще есть, - говорит он, вторя моим мыслям. - Потом карета превратится в тыкву.
Заманчиво конечно, особенно после его ночного заплыва с веревкой в зубах, но я воздержусь. Во-первых, это и в самом деле круто уметь рыбачить таким вот способом, во-вторых, я голодна, а в третьих, настроение совсем не то. Я вспомнила о чем мы говорили вчера. Вроде ничего такого он мне не сказал, но ведь и я не закончила. Стараюсь не думать о плохом и вообще забыть все, но конкретно сейчас ничего у меня не вышло.
- Никогда не готовила осьминога, ела уже готовых.
Рыбу обычно делал Джейк каким-то одному ему известным способом. Филе выходило очень приятным - не сухим и не слишком влажным; креветки и моллюски не были резиновыми, пригодными лишь для игры в сокс.
Раф оглядывает меня с головы до ног, кивая.
- Вернемся, приготовлю. Потом будешь дежурить по кухне ты.
Хорошо. И здесь никуда не скрыться от готовки и мытья посуды.
- Пойдем к нам? Тут столько всего!
Я разворачиваюсь на месте, поворачиваясь к притихшим ребятам, мужественно пью чай и хрущу сухим хлебом.
- Бросай своих гадов!
Раф так и стоит позади, не спеша присоединяться к празднику живота, а я продолжаю есть, вновь обратив внимание на насупившуюся девочку. Что это с ней сегодня? Это из-за Рафа?
- Завтракай и давай собираться.
Раф присаживается рядом со мной, забирая из моих рук кружку с чаем. Его бедро касается моего, но меня совершенно не смущает это прикосновение, не беспокоит и не вызывает протеста. Меня куда больше волнует, что произошло за то время пока я спала, а не аромат свежести и соленой воды, что исходит от него и касается моего носа.
- А мы?
Лиза откладывает фотоаппарат в сторону и смотрит на меня так, что впору почувствовать себя неуютно. Ее глаза сверкают не хуже вампирских. Девчонка с грозным взглядом и воинственно торчащими концами светлых волос.
Что? Скади[1] расплела свои косы? Неслыханное дело!
- Мы это уже обсудили, - отвечает за меня Раф.
Я даже жевать перестаю, наблюдая за происходящим.
- Скажи ему! - говорит она, переводя на меня взгляд, еще более злой, чем удостоился до этого Раф. - Он не хочет брать нас с собой.