Миели хватает меня за руку.
Поиграешь в свои игры потом,говорит она.Надо уходить.
В поисках путей к отступлению Миели изучает трехмерный план, составленный «Перхонен».
Не пора ли убегать?спрашивает вор.
Ш-ш-ш.
Метамозг отыскивает возможные маршруты с минимальной вероятностью встречи с противником. У Миели нет ни малейшего желания пробиваться к выходу с боем. Вот оптимальный вариант: через этот зал, потом наверх
Пол и стены содрогаются. Раздается протяжный скрежет, и на схеме появляется новый объект. Миели понимает, что означает груда искусственных мышц, излучающая энергию и тепло,Спокойный-атлант. Эти существа поддерживают баланс платформ и внутреннюю структуру. Находятся точно под Лабиринтом, где движение заметнее всего. Воскресители используют этих великанов, чтобы заблокировать выходы. Значит, придется сражаться. Если только
Сюда,бросает она вору и бежит по туннелю туда, откуда доносятся голоса.
Можно уточнить?спрашивает вор.Разве мы не должны убегать от них?
У Миели нет желания спорить, и она просто с силой подталкивает его через биотическую связь.
А вот это абсолютно лишнее!
Пересекающий усыпальницу цилиндрический тоннель довольно широк и продолжает увеличиваться. Метамозг регистрирует присутствие впереди Спокойных и Воскресителей, но сейчас Миели интересует не это.
Они с вором попадают в просторное с низким потолком помещение шириной около ста метров, освещенное тусклым светом синтбиотических трубок. Одна из стеннеровная и явно органического происхождениядвигается и пульсирует. Это панцирь живого существа, Спокойного-атланта. Миели погружается в боевую сосредоточенность, изучая планы окружающей преисподней, расположение платформ и их взаимодействие.
Стоять!раздается чей-то приказ.
С противоположной стороны зала появляется группа Воскресителей и с ними Спокойные-воины.
Миели стреляет в бок атланта из гостгана. На этот раз снарядом служит простой раб-гогол, который после нескольких циклов сам себя уничтожит. Пол и стены начинают дрожать. По телу Спокойного проходит спазм. Панцирь трескается. А затем с оглушительным грохотом зал раскалывается по самому центру, из зияющей трещины пробивается дневной свет. Миели хватает вора за руку и прыгает.
Они выпадают через рану в плоти города. Вместе с ними, словно кровь, вырываются потоки синтбиотического раствора. И вот они уже щурятся от яркого света снаружи, в настоящем лесу городских ног.
Миели расправляет крылья, чтобы остановить падение, накрывает себя и вора пеленой гевулота и летит назад, в город живых.
В отель я возвращаюсь в приподнятом настроении.
Под гевулотом я весь покрыт грязью и сажей, ноги еще дрожат после полета с Миели, но я ликую. Мне по-прежнему любопытно, кто же овладел сознанием Унру, но желание отпраздновать пересиливает все остальное.
Ну же,говорю я Миели,это надо отметить. Такова традиция. Ты теперь почетный вор. Подобные ситуации возникают, когда кто-то попадается при дележе добычи или из-за плохой подготовки отступления. Но мы справились. Не могу поверить.
У меня в голове постоянный гул. За последние несколько часов я побывал эмигрантом с Пояса, сыщиком, выпрашивающим Время нищим и трупом. Наверно, так я должен был чувствовать себя в прошлом. Мне трудно усидеть на месте.
Ты прекрасно справилась. Как амазонка.Я несу чушь, но меня это не тревожит.Знаешь, когда все это закончится, я вернусь и снова поселюсь здесь. Займусь каким-нибудь спокойным делом. Буду выращивать розы. Буду разбивать сердца девушек, а время от времени совершать и другие поступки.
Я заказываю фабрикатору самый дорогой напиток, на который тот способен,виртуально выращенное вино Королевстваи протягиваю бокал Миели.
А твой корабль! Какое мастерство в квантовой магии!
Полагаю, я могу считать себя полоумной, специализирующейся на взрывах мозга, говорит «Перхонен».
Она разбирается в поп-культуре! Я без ума от нее!смеюсь я.
Между прочим, в полученной информации обнаруживаются довольно интересные факты.
Потом! Оставь все на потом. А сейчас мы слишком заняты празднованием.
Миели бросает на меня странный взгляд. Я снова жалею, что не могу ее понять, но биотическая связь действует только в одну сторону. К моему удивлению, она принимает бокал.
У тебя все время так бывает?спрашивает она.
Дорогая моя, впереди у нас несколько месяцев подготовки ко взлому мозга губернии. А это пустяки. Только искры. Настоящий фейерверк будет потом. А сейчас я словно испытывающий жажду в пустыне. Это хорошо.Я чокаюсь своим бокалом о ее бокал.За преступление.
Ликование вора заразительно. Миели понимает, что немного опьянела. Ей и раньше приходилось прилагать немало усилий для подготовки операциик примеру, освобождению вора из Тюрьмыно она никогда не испытывала того странного возбуждения, какое прямо-таки излучает вор. Он тоже отлично себя проявил, совсем как собрат по кото, без всякого бунтарства, и это нечто новое в его поведении.
И все же я не понимаю,говорит она, усаживаясь на диван и позволяя себе наслаждаться этим будоражащим ощущением.Почему это доставляет такое удовольствие?
Это игра. Ты когда-нибудь играла в игры у себя в Оорте?
Мы бегали наперегонки. И состязались в мастерстве и исполнении колдовских песен.Внезапно она ощущает тоску по прошлому.Я очень любила все это, особенно изготавливать предметы из коралла. Надо представить себе желаемый предмет. Найти описывающие его слова. А потом обратиться с ними к вяки, они пробуждаются и создают его. В итоге ты получаешь что-то свое, новую для этого мира вещь.Она отводит взгляд.Так я создала «Перхонен». Это было очень давно.
Видишь ли, воровство для меня то же самое,отвечает вор.
Внезапно он становится очень серьезным.
Что же ты здесь делаешь?спрашивает он.Почему не вернешься, чтобы создавать новые вещи?
Я делаю то, что должна сделать,произносит Миели.И так было всегда.
Но она не желает развивать эту тему.
Но только не сегодня,говорит вор.Сегодня мы будем делать то, что нам хочется. Мы будем развлекаться. Чего бы ты хотела?
Петь,признается Миели.Я хотела бы спеть.
Я как раз знаю подходящее место,заявляет вор.
Чрево: подземные улицы и закоулки между перевернутыми башнями. Огоньки Спокойных внизу, дроны-газетчики, предлагающие репортажи о дневном землетрясении в городе и странном происшествии на прощальной вечеринке прошлым вечером.
Крошечный бар называется «Красный шелковый шарф». В нем есть небольшая сцена, стены украшены светящимися постерами с изображениями музыкантов, отбрасывающими блики на полукруг столиков. Здесь проходят вечера открытого микрофона. Аудитория состоит из нескольких молодых марсиан, на лицах которых застыло выражение скуки все повидавших людей. Но вор что-то шепчет на ухо хозяину и убеждает включить Миели в программу, пока она сидит у стойки и потягивает из маленького стаканчика какой-то странный коктейль.
Вор, не без помощи «Перхонен», убедил ее потратить немного времени на переодевание, и Миели выбрала темный брючный костюм, дополненный туфлями на платформе и зонтиком. Вор не удержался, заметив, что у нее такой вид, будто она собралась на похороны. Но, услышав, что это могут быть его похороны, он вздрогнул. Это ее рассмешило. Непривычная одежда, словно панцирь, позволяет ей чувствовать себя другим человеком, каким-то безрассудным авантюристом. Это всего лишь невинный обман: Миели знает, что при первых же признаках опасности метамозг мгновенно избавит от опьянения и ненужных эмоций. Но подобное притворство тем не менее доставляет ей удовольствие.
Как дела? шепчет она «Перхонен». Тебе не мешало бы к нам присоединиться. Я собираюсь петь.
На сцене девушка в огромных солнцезащитных очках что-то декламирует, сопровождая стихи абстрактными творениями из недолговечной материи. Миели видит, как вор недовольно морщится.
Извини,отвечает корабль.Я занята решением проблем с многомерной криптографической структурой и привлекла к этому целую тысячу гоголов-математиков. Но я рада, что вам весело.
Я скучаю по ней.
Я знаю. Мы ее вернем.
Миели, ты следующая.
Миели вздрагивает.
Мне пора. Пора петь.
Она судорожно сглатывает.
Не могу поверить, что ты меня на это уговорил,произносит она.
Ты это заслужила,отвечает вор.Знаешь, ты единственная, кому я здесь могу доверять. Так что не беспокойся, я тебя прикрою.
Миели кивает, ощущая комок в горле. Или это у него комок в горле? На слегка заплетающихся ногах она поднимается на сцену.
Песни льются из нее потоком. Песни льда. Песни долгого странствия Ильматар из горящего мира, песни радости полета и песни предков в потустороннем мире. Она поет песни, создающие корабли. Она поет песни, закрывающие двери кото от Человека Тьмы. Она поет о своем доме.
Когда она заканчивает, в баре все молчат. Потом, один за другим, все слушатели начинают аплодировать.
Позже они отправляются в обратный путь. Вор держит ее за руку, но это почему-то не раздражает ее.
В отеле, когда уже пора пожелать друг другу спокойной ночи, вор не отпускает ее руку. Биотическая связь передает его возбуждение и напряжение. Миели дотрагивается до его щеки, притягивает его голову ближе.
А потом раздается смех, переливчатый, как и песни до этого, и при виде обиды на его лице она не может остановиться.
Прости,говорит Миели, согнувшись пополам и плача от смеха.Я не могу удержаться.
Прощаю,отвечает вор,хотя не понимаю, что в этом смешного.В его глазах так ярко пылает уязвленная гордость, что Миели кажется, будто она вот-вот умрет от смеха.Ладно. Я собираюсь напиться.
Он резко разворачивается и направляется к двери.
Подожди,произносит она, вытирая слезы.Мне очень жаль. Это было мило. Просто мне смешно. Спасибо за сегодняшний вечер.
Он слегка улыбается.
Рад, что тебе понравилось. Видишь, иногда неплохо делать то, что хочется.
Но не всегда,добавляет она.
Нет,вздыхает вор.Не всегда. Спокойной ночи.
Спокойной ночи,говорит Миели, сдерживая смех и поворачиваясь, чтобы уйти.
Неожиданно ее гевулот вздрагивает, и появляется ощущение присутствия кого-то постороннего.
О боже,раздается чей-то голос.Надеюсь, я вам не помешал.
На балконе, где обычно сидит вор, расположился человек с небольшой сигарой руке. Неожиданный едкий запах дымакак дурное воспоминание. Мужчина молод, его черные волосы зачесаны назад. Его пиджак висит на спинке кресла, а рукава рубашки закатаны до локтей. Он улыбается, демонстрируя острые белые зубы.
Я думаю, нам пора поговорить,произносит он.
Глава четырнадцатаяСЫЩИК И АРХИТЕКТОР
Исидор во второй раз осматривает тело Унру. Мертвый миллениэр выглядит не таким умиротворенным, как прошлой ночью: его бледное лицо искажено ужасной гримасой, на лбу и висках заметны красноватые точки. Пальцы скрючены.
В зале-усыпальнице очень холодно, и изо рта Исидора вырываются облачка пара. Из-за наглухо закрытого гевулота все вокруг кажется нереальным и ускользающим, а молчание трех Воскресителей, пришедших вместе с ним, нисколько не помогает. Фигуры в красных одеяниях, с лицами, скрытыми гевулотом и сумраком, стоят неестественно тихо, не двигаются и как будто даже не дышат.
Как любезно с вашей стороны разрешить мне прийти сюда,говорит Исидор, обращаясь к томуему или ей?на чьей груди начертан золотой знак бесконечности.Как я понимаю, это не совсем обычная просьба.
Ответа нет. Исидор почти уверен, что это тот же самый Воскреситель, с которым он недавно разговаривал в Доме Воскрешения, когда понял, что намеревается сделать вор. После толчка, потрясшего город, Воскресители привели его сюда и показали, что произошло, но до сих пор никто не произнес ни слова.
Логический вывод мог быть только один: украсть столь ничтожное количество времени понадобилось лишь для того, чтобы впоследствии вернуть его и совершить какое-то преступление в преисподней. Бедняга Унру. Концы с концами не сходятся, и от этого Исидору становится не по себе.
Он изучает место преступления при помощи своего увеличительного стекла. На полу остатки консервирующего геля двух различных видов, и степень их коагуляции тоже различна; одно вещество с тела Унру, другоес чьего-то еще. Это подтверждает догадку Исидора о том, как вор проник сюда: он каким-то образом притворился мертвым, а потом изнутри впустил своего вооруженного сообщника. Исидор решает проверить все воспоминания агор в тех местах, где умирают нищие Временем.
Кроме того, он обнаружил следы незнакомых искусственных клетоккуда более сложных, чем любые синтбиотические вещества Ублиетта. Клетки находились под ногтями Унру, значит, не обошлось без борьбы. А отметины на его черепе свидетельствуют о принудительной закачке.
Нельзя ли хоть ненадолго его восстановить?спрашивает Исидор у Воскресителей.Мы могли бы воспользоваться его показаниями, чтобы точно узнать, что здесь произошло.
Молчание облаченных в красное стражей преисподней его не удивляет: они не желают нарушать законы восстановления ни при каких обстоятельствах, даже ради раскрытия преступления.
Исидор обходит помещение, продолжая размышлять. Один из Воскресителей занимается пострадавшим Спокойным, на которого напал сообщник вора. Исидор уже осмотрел пулюкрошечный осколок алмаза. Если внутри него что-то и было, все уже сплавилось в единую массу.
Больше всего его беспокоит отсутствие мотива. Происшествие во время приема, теперь еще и этоничего общего с преступлениями гогол-пиратов, о которых он слышал или в расследовании которых участвовал. Судя по всему, вор не делал никаких попыток получить доступ к гевулоту Унру. Это даже не преступление. Некоторое количество Времени было украдено, потом возвращено, сняты две разные копии сознания Унру, что совершенно бессмысленно без ключей гевулота для их расшифровки. Но прежде всего, как же ему удалось похитить Время?
Вы не возражаете, если я взгляну на это?Исидор поднимает Часы Унру и осторожно отстегивает с руки цепочку.Я бы хотел их осмотреть.
Воскреситель с символом бесконечности на груди медленно кивает, достает из кармана маленькие непримечательные Часы и прикасается к ним и к Часам Унру своим декантером. После этого он кладет новые Часы точно на то место, где были старые, и отдает Исидору черный гладкий хронометр Унру.
Благодарю вас,говорит Исидор.
Воскреситель сдвигает назад свой капюшон и слегка приоткрывает гевулот, показывая круглое приветливое лицо. Он нерешительно откашливается.
Прошу прощения Мы так много времени проводим с нашими Спокойными братьями, что трудно
Все в порядке,отвечает Исидор.Вы были очень добры.
Человек достает что-то из кармана.
Мой партнер там, внизуОн показывает на пол.Когда не был Спокойным был поклонникомОн кашляет.И я подумал может, вы автограф?
Воскреситель протягивает газетный сюжет с недолговечным фильмом. Статья Адриана Ву.
Исидор вздыхает, берет газету и достает из кармана ручку.
Дневной свет заставляет его щуриться, но Исидор рад, что оставил позади темный фасад Дома Воскрешения. Ветер на Устойчивом проспекте по сравнению с прохладой преисподней кажется ему горячим, но человеческие голоса действуют освежающе.
Оптогенетический вирус на приеме вызвал у него ощущение растерянности и небольшую головную боль. Однако Спокойный-медик, осматривавший его и остальных гостей, не обнаружил никаких остаточных следов инфекции. Он сумел изолировать вирус, а когда Исидор вместе с Одеттой обыскивал территорию, они нашли порванный цветок, откуда, вероятно, и распространилась зараза. Цветок, надежно упакованный в сферу из интеллектуальной материи, так и остался в наплечной сумке Исидора.
Он не спал всю ночь, но мысли, беспрестанно кружащиеся в голове, не дают отдохнуть. Вспоминая о воре, Исидор чувствует легкий укол стыда. Они были так близколицом к лицуи вор сумел похитить не только его самообладание, но и кольцо сцепленности. И вот еще одна загадка: как ему удалось скопировать его облик? Насколько Исидору известно, у вора не было возможности получить доступ к его гевулоту.