Две машины, поливая друг друга огнём, на полном ходу неслись строго на юг, то и дело полностью скрываясь в клочьях сползающего по распадкам тумана, чтобы в следующую секунду очередная детонация проделала в этой медлительной молочной реке полуторасотметровую брешь.
Нанополимерная броня пока держалась, а за предусмотрительно убранные лопасти роторов можно было пока не беспокоиться. Преследователь их покуда убрать не мог, не зря беспокоясь за свою живучесть после существенной потери в маневренности. Цагаанбат же, вовремя сообразив, что все управляемые снаряды противник отстрелял из кассет подвески ещё на подлёте, дала команду стрелкам «боеприпасы не экономить, трупам они не пригодятся», тем временем восполняя неуклюжесть своего манёвра прямоточными ювелирным следованием топограмме.
Теперь бы перебраться через хребет и там разом выйти на полтора маха, хрен он нас догонит.
Обе машины набрали уже порядка двух с половиной сотен, так что вся огневая мощь уходила в «молоко». Мы разойдёмся сегодня мирно, да, парень? Или кто там ты.
Последний опасный огневой контакт случился перед самым перевалом, где распадок исчезал, переходя почти в отвесную стену. Машина Цагаанбат тут была как на ладони, ничего не поделаешь, оставалось только втопить штурвал в ограничители и сбросить последнюю заготовку контейнер кувыркнулся в никак не желающий здесь растаять даже в июне снег, и тут же в том месте в небо рванула белая пелена. Три сотни килограмм в эквиваленте, если повезёт, их серьёзно посечёт.
Увы, не повезло, в последний момент Цагаанбат разглядела на тактике, что преследователь всё-таки убирает лопасти. Ну, что ж, в таком режиме у него запас минут на пять хода. Решительный пацан, ничего не скажешь. Не за жалование работает, тут что-то личное. Чем ему так насолила «Янгуан»?
С тоской проследив шквал прямых попаданий по броне, Цагаанбат тоже рванула ограничитель мощности, второй рукой запирая в замки всех, кто находился на борту. Вроде ходовая «зелёная». Ну и прекрасно.
Хлопок пробитого барьера был почти неразличим на фоне заполнившего кабину рёва двигателей, однако тряхануло изрядно. Штурмовые винтолёты всё-таки не слишком приспособлены для движения на сверхзвуке, не та у них геометрия подветренных рёбер, спасибо что вообще хватает прочности сочленений для преодоления барьера. Под брюхом тут же нарисовался на снегу конус проекции расходящейся ударной волны.
А где наш злой шериф? На месте, но уже потихоньку отстаёт, уже почти щелчок расстояния по тактике. Это хорошо.
Цагаанбат бросила машину на снижение, едва пройдя перевал. Теперь точно рвать когти и побыстрее.
Курсограмма к ближайшему стационару продолжилась без задержек. Интересно, что это за объект полноценная станция дозаправки и полевого ремонта или просто кусок скалы, пара причальных замков, а сбоку дверь в нору пересидеть снежную бурю?
Вот сейчас и узнаем.
Мать вашу.
Цагаанбат устало выдохнула.
На восемь часов по курсу радар показал в пяти щелчках приближение минимум тройной цели. Они шли сюда на двух махах, особо и не скрываясь.
И не нужно было обладать математической степенью, чтобы понять, что от них уже никуда не уйдёшь.
Всем приготовиться покинуть машину, сброс навесных бронеплит на двадцати метрах, метра три допуск по скорости, боковой ветер десять метров. Это бункер, я и бортстрелки уводим советника внутрь, остальные прикрывают. Каждому отработать по два ЗРС на два часа по северу, потом бросаем всё и отходим, но держаться кучно, вдруг им советник нужен живым. Сверху нас будет прикрывать автопилот. Всем понятно? Хреновое сегодня лето, цао ни ма я.
Насупленное молчание было ей ответом. Воякам всегда всё понятно.
Одновременно отправлять мэйдэй, замыкать ку-ядра ЦБВС, выходить из сверхзвука с последующим полным торможением, разворачивать и раскручивать лопасти роторов, настраивать автопилот на заградительный огонь, сбрасывать боковые бронеплиты и выдираться из некстати заевшего замка было делом трудным, но выполнимым. В грузовом отсеке уже ждали два задраенных стрелка и ошарашенный советник в своём нелепом лёгком бронекостюме без воротника. Сверху на него кто-то из догадливых вояк нахлобучил запасной шлем, а за плечи чьи-то вериги. Получился такой головастик на тонких ножках, шатающийся под тяжестью брони. Остальные уже были снаружи.
Цагаанбат дала сигнал, и все трое, уцепившись в амуницию советника, сиганули вниз, только тросы засвистели в скобах. Не обращая внимания на суетящихся вояк, они развернулись треугольником, прикрывая уже окончательно обделавшегося советника, и принялись отступать к гостеприимно распахнутой внешней бронеплите гермовхода.
Пророкотали вышибными зарядами пуски ЗРС, потом так же дробно зарычали основные ускорители, однако, стоило Цагаанбат протиснуться в узкую щель прохода, как скала под ногами дрогнула, и на лицевую бронепластину снаружи плеснуло чем-то чёрным с вкраплениями бурого.
Недолго они соображали, что мышка сейчас ускользнёт. Вояк жалко, если бы ЗРС отвлекли птичек хоть на пару секунд, успели бы отступить. Но они не отвлекли.
Стрелки, запереть бронеплиту, сидеть тут.
Интересно, сколько она продержится? На вид довольно толстая. Хотя, смотря из чего сработана.
Цагаанбат подтолкнула пошатывающегося советника в спину, шагай, мол. Через тридцать метров была внутренняя гермодверь. За ней генератор, баллон с кислородом, тридцатилитровая алюминиевая канистра с водой, брикеты с сухпаем. Дверь мягко вошла в паз, и стало тихо. Только скала чуть подрагивала.
Цагаанбат помогла советнику избавиться от бронешлема и вериг, усадила его в угол, не стала отговаривать, когда он откинул лицевой щиток. Сама она осталась с закрытым забралом, как учили.
И медленно достала из-за голенища нож.
Однажды ей выдастся шанс, так ей сказали. Пообещали.
Так, у неё есть пятнадцать минут.
А теперь говори.
Спустя четырнадцать минут двадцать секунд она открыла гермодверь, бросив короткий взгляд на раскуроченную внешнюю скорлупу в том конце прохода и на два трупа стрелков у себя под ногами.
Подняла небольшой осколок с пола, аккуратно поместила его в паз, один хороший рывок и дверь успешно заклинило, ни туда, ни сюда.
Так. Теперь будет понятно, как они добрались до советника, хотя вояки и держались до последнего. Впрочем, времени у них было мало, ничего узнать бы они всё равно уже не успели. Тогда они убили приковавшего себя карабином к крепёжной скобе советника. О, он тоже был героем, всё сделал, чтобы помешать врагу заполучить важную для «Янгуан Цзитуань» информацию. Наградить семью, похороны с почестями.
Цагаанбат отошла к телам стрелков, убедилась, что оба мертвы, положила между телами одну импульсную и две пирокинетических гранаты, потом отошла на пять шагов вглубь, сняла свой «люсинчуй» с крепления, села на пол, привалившись к стене и пристроив разрядник на сгибе локтя.
Зашипело, отдавшись острой болью в затылке.
Бронекостюм стал словно каменным.
Теперь в ход пошла заветная капсула каппа-трамадола. Металлический вкус и холод на языке. Цагаанбат из последних сил приподняла ствол и выстрелила в стену. Плазменный сгусток послушно срикошетил, напрочь разворотив ей левую ступню. Теряя сознание, она почувствовала, как снова подрагивает скала. Ровно пятнадцать минут, надо же.
Разрывов пиро-гранат она уже не почувствовала.
6Рандеву
Парсонс ненавидел свою работу.
Сидеть тут битый час, изображать увлечённость каким-то дурацким шоу, а самому только и следить, чтобы камера держала объект.
Лучше бы он, право, заделался служанкой, осел бы где-нибудь в коммерческой контрразведке «Джи-И», его туда сто раз звали. Работа непыльная, но уважаемая. Технари, правда, достают, зато честный трёхнедельный отпуск, в потенциале личная вилла в горах и уважаемая должность начальника какого-нибудь отдела с бессмысленным буквенно-цифровым кодом.
Все тебя любят, в рот заглядывают, медицина по высшему разряду, большая квартира в верхних уровнях. Угу. Начальство, вытирающее об тебя ноги, коллеги, жаждущие тебя утопить в дерьме при первой возможности, а стоит покинуть башню, тут же за тобой трое начинают следить, а двое твоих начинают следить за теми троими, и так по кругу.
Зверинец.
Лучше уж так, неверных жён выслеживать. А в корпоративные дрязги он не полезет ни за какие коврижки.
Так что, как бы Парсонс ни ненавидел свою работу, она была лучшим занятием, которое он мог себе представить.
Нужны кредиты не спишь неделями, по горло накачавшись стимуляторами, постоянно рискуешь схлопотать по морде или, что хуже, угодить в поле зрения корпоративных служанок.
С другой стороны, не нужны кредиты валяешься на диване, месяцами не снимая халата, тапочек и любимых трусов-боксеров на три размера больше. Зарастаешь в своё удовольствие шерстью, как бабуин, прокуриваешь холостяцкое гнёздышко до жалоб от соседей, только и забот, что гонять излишне приютившихся девок за порог. Серьёзные отношения это не для нас, нас на позатой неделе чуть из разрядника не укокошили, зачем нам лишние процессии безутешных вдов и сирот.
Парсонс снова поправил сползающую с плеча камеру. Да, сидеть лицом к объекту непрофессионально. Почует ещё, чего доброго. А лишние неудобства издержки профессии, не более того.
Ну так о чём это мы, о вдовах.
Нет, правда, опасность его рода занятий принято серьёзно преувеличивать. В реалах любят изображать из них таких бэтманов начала прошлого века, в плащах с ушками. Или в трико с вытянутыми коленками. Нинжя такие без страха и упрёка, скачут по стенам, палят из чего попало, любят тихо пристукнуть кого-нибудь в сторонке.
Персекьюторам вроде Парсонса подобное могло разве что в кошмарном сне привидеться. То есть да, бывало, забирались в нехорошие места, и спецтехники в трёх схронах у нас навалом, но Парсонс твёрдо знал правило номер раз если тебе вдруг понадобилось что-то сложнее продающегося в соседнем молле, уже можно начинать уносить ноги, потому что скоро начнётся.
Один такой случай лишил Парсонса трёх метров собственных кишок, второй чуть не стоил ноги. Спасибо, не требуется. Существуют на свете и менее радикальные средства от бытовой скуки.
От которой он, кстати, отнюдь не страдал, а напротив, получал истинное удовольствие.
Так, кажется, расходятся. Парсонс сел ровнее и со вкусом потянулся. На этом хватит, пожалуй.
Он поднялся из кресла, привычным усилием фиксируя колени. При низкой гравитации самое сложное это удерживать равновесие. Зато легко вырабатывается балетная осанка. Ха-ха.
Многие персекьюторы решались сюда окончательно переселиться. Купола в кратере Кабеус были меккой представителей их рода занятий. И сюда же, как пчёлы на мёд, слетались их клиенты пустившиеся в загул корпы, неверные жёны, нечистые на руку дельцы-служанки всех мастей, запойные игроманы и прочая шваль.
А всё потому что здесь, на линии вторичного терминатора, на границе видимой и обратной стороны Луны, до сих пор оставалась одна из немногих сохранившихся «серых зон», где ни у одной из корпораций не было монополии на контроль.
Купола здесь, на месторождениях подповерхностного льда, а значит и кислорода, с самого начала строили совместно, зачастую с тогда ещё всесильными госструктурами. В итоге переделов и перепродаж, прошедших с середины XXI века, здесь всем заправляла ленивая, но чтущая свой суверенитет микро-корпорация «Лунар текникс», главным условием существования которой было простое правило каждый байт информации, затребованный у «Эль-Ти», тут же дублируется остальным пайщикам-акционерам. Понятно, в итоге никто ни о чём никогда не спрашивал.
Всех это, в общем, устраивало, поскольку для внутренних нужд хватало построенных позже на видимой стороне куполов и станций, так сказать, единоличного пользования. А здесь была вольница царство персекьюторов и их клиентов.
Парсонс, не оглядываясь на очередную падкую до адюльтера парочку, направился к выходу. К шарканью магнитных ботинок тоже довольно быстро привыкаешь. Однако сам Парсонс пока предпочитал жить на Земле. Там ему ещё пока было место.
Так, надо что-то делать с настроением, с утра паршивое.
В таких случаях предлагалось сходить на виртарену, в реал, поддать или завалиться к падшим женщинам. С первым на Луне было не очень, потому что запаздывание, реалы Парсонс вообще не любил, бухать не хотелось, а к женщинам он на работе старался не ходить после одного случая, когда он там же нос к носу столкнулся со своим клиентом, и тот, бычара, его запомнил. Были потом проблемы.
Тогда пойдём, как обычно, в дендрарий.
Забавно, но на самой Земле в пределах агломераций почти не встретишь зелени, даже в виде фикуса в кадке посреди офиса.
Даже в дорогущих пентхаусах корпоративных башен, доводилось Парсонсу в таких бывать, если и есть какой зелёный уголок, так это будет нечто весьма скромное, два на два, под убогой ув-лампой.
А на Луне пожалуйста, сколько угодно. Потому что солнца навалом, вода и так вся рециркулируется, зелень воздух регенерировать помогает, ну и вообще, вроде как местный шик. А Земля погрязшие в смраде агломерации на фоне зелёной травиночки выглядели бы во сто крат тошнотворнее. Знатоки говорят, хуже нижних ярусов Босваша смотрится только гнилая канадская тундра да, может, уже лет сто тридцать как сплошь пропитанное мазутом калифорнийское побережье.
А вот и дендрарий.
Парсонс подошёл к стойке раздатчика и заказал себе мохито. Робот-бармен принялся от скуки выделывать кренделя и жонглировать шейкером. Пришлось его прервать решительным хуком справа. Робот тут же угомонился и принялся работать без выкрутасов. Мята тут настоящая, гидропонная, а вот ром, увы, бодяжная дрянь. Впрочем, сойдёт. Главное, что мохито холодный.
Осталось найти шезлонг подальше от проходов да покемарить. До захода Солнца за Землю как раз оставалось прилично времени. Самое время для лёгкой сиесты.
Парсонс ухмыльнулся своему отражению в полированной балке купола. Так, вот удачное местечко, и отходные пути, если что, просматриваются. Ух, хорошо. В висках медленно и шумно бился пульс.
Самое поганое в его работе то, что он работает именно тогда, когда все отдыхают. Клиент в расслабленном состоянии норовит прийти в твои белы рученьки на своих двоих, без уговоров и понуканий. Только успевай каталогизировать компромат.
А вот в свои свободные часы как раз и не расслабиться. Потому что всяко бывает.
И главное тут соблюдать разумный баланс между ловлей клиента, интересами заказчика и его, Парсонса, желанием прожить подольше.
Заключая сделку, он только информирует. Пакет с отчётом доставляется заказчику, им просматривается и тут же, при Парсонсе, уничтожается. Никакого блэкмэйла, никаких судебных исков, если что персекьютор будет всё отрицать, он впервые видит и клиента, и заказчика, а на Луну вообще летал лишь однажды с университетской экскурсией пятнадцать лет назад.
Хотите копите злобу на будущее, хотите делайте ответные подлости, если есть желание можно прям завтра вцепиться благоверному в кадык. Кстати, так обычно и заканчивается: либо моргом, либо разводом, в зависимости от темперамента участников. Хуже если в дело активно включается внезапно выживший клиент. Тогда начинается поиск самого персекьютора, и если его всё-таки находят
Приходилось поглядывать по сторонам, в общем.
«Параноиком в отставке» становиться тоже не хотелось, так что Парсонс, по привычке то и дело кося одним глазом, спокойно углубился в чтение свежих сплетен.
Платные жёлтые листки про знаменитостей были главной слабостью людей его рода занятий. Папарацци были почти коллегами, хотя разница в их работе была как между рестлером и ночным душителем-маньяком. Оба вроде не первый год в этом бизнесе, оба профи, только душитель не признаёт договорных матчей, не нуждается в показушной акробатике и не склонен к мелодрамам.
Жёлтая пресса и их постоянные объекты внимания нуждались друг в друге, в их работе по большому счёту не было конфликта, все чётко знали свод правил, никто не зарывался сверх меры, никто не добивал упавшего и не бил в спину.
Персекьюторы же не только роняли на пол, но и добивали, пусть и чужими руками. И сколько ни рассуждай про «джаст бизнес», рано или поздно тебе дадут сдачи пропорционально содеянному.